Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Лихая наездница. Джек Конноли оказался удивительно пунктуальным





 

Джек Конноли оказался удивительно пунктуальным. Ровно в десять часов его новехонькое блестящее авто стояло неподалеку от ворот замка.

Триш разодрала глаза только тогда, когда в комнату постучалась тетя Лукреция.

– Вставайте, миссис Соня! За вами приехали!

– Черт!

Триш вскочила с кровати. Она совершенно забыла завести будильник – которого, кстати, в ее комнате не было – или попросить кого-нибудь, чтобы ее разбудили. Теперь бедняге Джеку придется дожидаться ее внизу и коротать время в компании ее эксцентричных тетушек, которая, возможно, ему не по душе.

Интересно, Пит уже встал? Было бы лучше сбежать из дома, не столкнувшись с ним и со Сьюлен. При мысли об этих двоих сердце Триш неприятно заныло. Даже предстоящая прогулка и яркое солнце за окном уже не доставляли ей прежней радости.

Триш натянула узкие джинсы, водолазку и тонкий вязаный джемпер. Наскоро причесавшись, она выскочила из комнаты и, споткнувшись о порожек, чуть не упала.

– Доброе утро, Триш! – улыбнулся ей Джек. – Ох, и любите вы поспать…

– Простите, Джек. Привычка. Никак не могу заставить себя проснуться вовремя.

– По-моему, это вам даже к лицу, – хитро прищурился Джек.

– Что – заспанный вид? – рассмеялась Триш.

– Нет, ваше очаровательное виноватое выражение лица.

– Спасибо, не знала, что виноватое лицо кому-то идет.

– Не кому-то, а именно вам.

– Кажется, Джек из той породы людей, – услышали они голос Пита, – которые умеют высасывать комплименты из пальца.

Триш обернулась. Пит спускался по лестнице. Вид у него был заспанный и недовольный. Впрочем, у Пита были все основания чувствовать себя недовольным. Сам виноват, поморщилась Триш. Все-таки они встретились… Что ж, придется Джеку выслушать парочку язвительных замечаний в свой адрес.

Джек, как ни в чем не бывало, поздоровался с Питом. И даже улыбнулся в ответ на его колкое замечание.

– Знаете, Пит, я просто люблю делать комплименты. Вы, как писатель, должны быть в курсе: они поднимают людям настроение.

– Я, как писатель, в курсе, что людям гораздо проще запудрить мозги, говоря им комплименты. И многие этим пользуются. Надеюсь, вы не из их числа?

– Думаю, кем бы я ни был, Триш не из числа людей, которым можно запудрить мозги, – беззаботно парировал Джек. – У нее своя голова на плечах. И, надо сказать, довольно светлая.

Пит улыбнулся с таким видом, как будто только что получил подтверждение своим словам и призывал всех в свидетели.

– Ну вот видите – “светлая голова”. Очередной комплимент в копилку.

– Хотите сказать, он тоже высосан из пальца? – заулыбался Джек, почувствовав, что загнал Пита в угол.

– Хочу сказать, что иногда людям приходится говорить не очень-то лестные вещи. А такие, как вы, предпочитают о них молчать. В своих целях…

Триш, измученная этими словесными пикировками, почувствовала желание оставить замок как можно скорее. Она повернулась к тетушке Лукреции, наблюдавшей за этой сценой с видом забавляющегося комедией зрителя, и сообщила ей, что от завтрака, пожалуй, они с Джеком воздержатся.

– Пожалуй, завтракать перед катанием – плохая идея, – объяснила она. – Тем более я ни разу в жизни не садилась на лошадь.

– Милая, но тебе нужны силы. А ты почти ничего не ешь… – покачала головой Лукреция.

– Тетя… – умоляюще протянула Триш. – Мы все-таки поедем.

– А Джек? Ты совсем не думаешь о нашем госте.

– Огромное спасибо, мисс Лукреция, но я завтракал дома. Триш права, нам стоит поторопиться. Ирландская погода, сами знаете, изменчивее женского настроения. Сейчас светит солнце, а через пять минут пойдет дождь. Так что позвольте нам откланяться. Но я обещаю, что останусь на ужин.

– Я вам верю, Джек. Вы производите впечатление человека, который сдерживает свои обещания.

– Тетя Лукреция, я накрываю на стол? – раздался из кухни голосок Сьюлен.

– Да, дорогая!

– Всем пока! Пойдемте, Джек. – Триш поднялась со стула и вспомнила, что не попрощалась с Питом. – Пока, Пит… – после некоторых колебаний пробормотала она.

– Удачной прогулки, – буркнул Пит, не отрывая глаз от носок собственных ботинок.

Триш досадовала на себя всю дорогу до поместья Джека Конноли. Как глупо и странно все происходит… Она уезжает с Джеком, Пит остается со Сьюлен. Как будто они вовсе не муж и жена. Как будто Сьюлен – пассия Пита, а Джек – ухажер Триш. Впрочем, все так и есть…

Странная штука – жизнь. Еще месяц назад у них с Питом был идеальный брак. А теперь – все встало с ног на голову. Когда это началось? Сразу после тетиной смерти. А кто виноват? Видимо, каждый считает виноватым другого. Неужели они разведутся? К тому и идет. Сьюлен с ее мягкостью и заботливостью – идеальная жена для писателя. Питу будет хорошо и уютно рядом с такой женщиной. Господи, да о чем она?! Вот до чего дошло – Триш выбирает жену для своего мужа!

– Что с вами, Триш? – прервал ее размышления Джек. – Вы, кажется, помрачнели.

– Давайте на “ты”, Джек. Откровенно говоря, я сама не понимаю, что творится со мной в последнее время.

– Я догадался. Но большего ты не скажешь?

– Нет.

– А я не буду настаивать, – понимающе кивнул Джек. – Давай договоримся, Триш. Я буду развлекать тебя, веселить и радовать. А ты попробуешь получить от всего этого удовольствие. Я не требую натянутого смеха, поддельных восторгов и подобной ерунды. Это не устроит ни тебя, ни меня. Но если я увижу свет в этих потрясающих глазах – пойму, что я не зря прожил день. Договорились?

– Я постараюсь получить удовольствие от нашей прогулки, – улыбнулась Триш. Ей нравились искренность Джека, блеск в его бархатных глазах. И еще то, что он не пытался влезть к ней в душу, вывести ее на откровенный разговор. Он готов был дать много и открыто в этом признавался. В отличие от Пита, который, почуяв беду, спрятался, как трусливый пёс в будке. Возможно, это удручало Триш больше всего. Она хотела получить поддержку от человека, которого любила, а не от незнакомца, пускай и доброго…

Поместье Конноли Триш представляла себе совершенно другим: небольшим – в сравнении с замком – и уж точно куда менее роскошным. Но виды, которые открылись перед ее глазами, очаровали Триш. Ворота из кованого железа, увитые плющом, впускали гостей в длинную аллею, усаженную кленами, листья которых, облитые золотым потоком лучей, казались прозрачными, словно драгоценные камни всевозможных цветов: желто-топазовых, красно-рубинных, изумрудно-зеленых… Тут и там по кленовой аллее были разбросаны небольшие изящные фонтаны, статуи и уютные беседки, увитые багряными листьями вьющихся растений.

Выход из аллеи венчал большой мраморный фонтан, сделанный в виде интересной композиции: белый волк пьет воду из горной речки, в которой плещутся крупные рыбешки. За фонтаном красовался и сам особняк, белый, как голубка. Он был сделан просто, без затей, но выглядел величественно.

– Поразительно… – восхищенно прошептала Триш и потянулась за фотоаппаратом.

– Ты что? – удивленно спросил Джек, увидев, что Триш расстегивает сумку.

– Прости, это профессиональное. Можно я сделаю несколько фотографий поместья?

– Конечно. Сколько хочешь. Тебе нравится?

– Ничего подобного я в жизни не видела. Даже замок тетушек не произвел на меня такого впечатления.

– Рад тебе угодить. Это поместье построил мой прапрапра… вечно в них путаюсь… в общем, мой дальний предок. Этот дом реставрировали, ремонтировали и чего только с ним не делали, но, в общем и целом, он сохранился именно таким, каким строил его мой прапрапра, – улыбнулся Джек. Он остановился перед ступенями и галантно протянул Триш руку. Ей было неловко отказаться, и она положила свою ладонь на ладонь Джека, крепкую и теплую. – Не бойся, я не кусаюсь, – пошутил Джек, почувствовав ее замешательство. – Это – всего лишь дань этикету, а я, черт побери, не могу себе позволить не быть галантным с женщиной.

– Я заметила. Твоя галантность пленила моих тетушек.

– Кстати, о тетушках, – подмигнул ей Джек. – Они просто очаровательны. Жалею, что раньше с ними не познакомился. Думаю, мы нашли бы общий язык.

– Не сомневаюсь, – засмеялась Триш. – Жаль только…

– Что?

– Да так, ничего… – Триш хотела сказать “жаль, что ты не нашел общего языка с Питом”, но поняла, что это было бы глупостью. Пит сам не хотел этого. Напротив, сделал все, чтобы Джек почувствовал себя неловко. Правда, это ему не удалось. Джека не так-то легко смутить.

– Шутки – шутками, Триш, но я все-таки настаиваю на том, чтобы ты позавтракала, – сказал Джек, когда они зашли в дом. – Лошади – это не только развлечение, но и довольно тяжелые физические упражнения. А у тебя с утра маковой росинки во рту не было. Я заметил, ты и вчера почти ничего не ела. Ни в кафе, ни за ужином. Вообще-то я понимаю, морские водоросли выглядят не очень-то аппетитно. А картофель вы, американцы, привыкли есть не в тушеном, а в жареном виде… Проще говоря, тебя не вдохновила ирландская кухня…

– Не знаю, – развела руками Триш. – Наверное, дело не в ирландской кухне. Мне просто не хочется есть.

– Значит, нервы, – резюмировал Джек. – Я не буду пичкать тебя разносолами, но настаиваю на маленьком сандвиче с тунцом и чашке кофе по-ирландски.

– И что же, возражения не принимаются? – улыбнулась Триш.

– Не-а, миссис Соня. Пойду попрошу миссис Бигль сделать тебе завтрак. Кстати, эта пожилая, но очень милая леди готовит самый лучший ирландский кофе.

– Главное, что она – милая, – усмехнулась Триш. – А то у меня после миссис Гингемы и мистера Циклопа страх перед слугами.

– Успокойся. Она тебе точно понравится.

Миссис Бигль действительно оказалась милой, хоть и довольно болтливой дамой. Сандвич с тунцом Триш запихнула в себя через силу, а вот кофе по-ирландски она могла бы пить до конца своей жизни.

– Это что-то восхитительное! – объявила она миссис Бигль. – Что вы туда добавляете?

– Всего лишь кофе, сахар, отличный ирландский виски и сливки, – засветилась миссис Бигль. – Все дело в пропорциях!

После ирландского кофе настроение Триш совершенно исправилось. Джек помог ей одеться, и они вышли навстречу яркому солнцу, свежему воздуху и лошадям, о которых Триш так много услышала.

Конюшня Конноли располагалась за домом. В сущности, ничего особенного в ней не было, разве что она оказалась очень большой.

– Господи, сколько же у вас конюших? – удивленно поинтересовалась Триш, разглядывая лошадей, которые, в свою очередь, разглядывали ее, высовывая поочередно свои большие лохматые головы из стойла.

– Двое. Старший и младший Даффи. А я у них на побегушках. Разумеется, когда свободен.

Старший Даффи оказался пожилым мужчиной с кожей, сморщенной, как кора дерева, и очень приятным мягким голосом. А младший – Том Даффи – симпатичным молодым человеком с глазами, как у девушки, и румянцем на щеках. Оба конюших очень понравились Триш, и она весело болтала с ними уже через пять минут после знакомства.

– Надеюсь, вы дадите мне не самую прыткую лошадку, – попросила она Тома. – А то, боюсь, мне придется очень туго.

– Вы первый раз садитесь на лошадь?

– Именно так. Раньше я видела лошадей только по телевизору и в зоопарке.

– Мне кажется, миссис Макаути не стоит давать совсем уж спокойную лошадку, – покачал головой Пик Даффи, отец Тома. – У нее, то есть у молодой миссис, характер горячий. На спокойной лошади ей будет слишком скучно.

– С чего вы взяли? – поразилась его проницательности Триш.

– Поверьте мне, миссис Макаути, на своем веку я повидал много людей. Кое-какой опыт имею…

Джек посмотрел на старшего Даффи каким-то уж очень выразительным взглядом, и Пик замолчал. Триш показалось, этим взглядом Джек просил конюшего не говорить лишнего. Но что такого Джеку понадобилось от нее скрывать?

Триш рассматривала “свою” лошадь не без волнения. Красивое грациозное животное тряхнуло шелковой гривой и словно бы подмигнуло Триш: ну что, попробуй-ка оседлать меня!

– Ее зовут Весталка, – предвосхитил Джек вопрос, который Триш хотела задать.

– Странновато для лошади. Хотела бы я знать, почему ее так прозвали?

– Вначале мы назвали ее Красоткой, но она ни в какую не хотела отзываться на это прозвище. А потом, когда немного подросла, наотрез отказалась подпускать к себе жеребцов, – краснея, объяснил Том Даффи. – И Джек решил прозвать ее Весталкой – за целомудрие.

– Ну что ж, Весталка, – хитро прищурилась Триш. – Я – не жеребец, так что придется тебе подпустить меня к себе. Покажи мне, как это делается, Джек.

Джек ловко заскочил на своего Старка, а потом слез, чтобы еще раз показать Триш, как нужно садиться на лошадь.

– Не думай, что с первого раза ты лихо на нее запрыгнешь. Это – дело практики. Главное, не волнуйся и не торопись. Тогда все получится.

И действительно, получилось. Триш помахала рукой Тому и Пику, которые не без любопытства следили за тем, как она, закусив нижнюю губу, взбирается на Весталку.

– Получилось! – удовлетворенно улыбнулась Триш.

– Отлично для первого раза, – похвалил ее Джек. – Ты просто умница. А теперь – вперед. Только медленно. И не вздумай вонзать каблуки ей в бока, а то тотчас окажешься на земле.

– Не буду, – кивнула Триш.

Весталка мотнула головой, явно недовольная тем, что на нее взобралась какая-то посторонняя дамочка. Поначалу она упиралась, не хотела идти. Но потом, нехотя, пошла, то и дело встряхивая гривой.

– Поздравляю! – крикнул Джек. – Ты делаешь успехи!

Триш посмотрела в его озорные глаза и почувствовала себя пьяной. Пьяной от взгляда Джека, в котором был не то вызов, не то зов, пьяной от ощущения высоты, кружащей голову, пьяной от воздуха, ароматного, как ирландский виски. Она чувствовала, что между ней и Джеком пробегают искорки, которые, скорее всего, погаснут, не успев долететь даже до земли. Но эти искорки, эти флюиды, это внимание пьянило не меньше, чем подлинная, настоящая и яркая страсть. Наверное, первый раз в жизни Триш хотелось флиртовать, кокетничать, улыбаться, строить глазки – делать все то, чем она пренебрегала раньше, считая все эти уловки уделом скучающих дам. И это упоительное чувство, эта радость, это опьянение жизнью зажгло ее взгляд светом, которого не мог не увидеть Джек. Триш вдруг поняла, что их утренний договор можно считать выполненным на все сто…

 

Старая часовня, куда Сьюлен привела Пита, оказалась серым каменным зданием, со всех сторон оплетенным желтой листвой. Даже дверь, и та была увита стеблями и листьями янтарно-желтого цвета. На двери висел замок, который не открывали бог знает с каких времен. Пит застыл в предвкушении момента. В том, как Сьюлен держала ключ, было что-то торжественное и значительное.

– Сейчас, – прошептала Сьюлен, уловив настроение Пита. – Эту часовню даже тетушки не открывали. Я с трудом выпросила ключ у тети Лавинии…

Она вставила ключ в замочную скважину, но старый замок не поддался.

– Заржавел… – огорченно прошептал Пит. – Может, я попробую?

Сьюлен послушно передала ему ключ, и Пит принялся так и эдак вертеть им в замке.

– Чертов замок… – выругался он, но, спохватившись, извинился. – Ох, что ж это я? При тебе, да еще и в святом месте… Будет обидно, если он не откроется. Мне так хотелось…

Питу показалось, что ключ повернулся сам собой. Во всяком случае, он даже не приложил усилий для того, чтобы повернуть его в ту сторону, в какую он повернулся.

– Кажется… удалось. – Пит снял с петель тяжелый замок и, надавив на дверь, открыл ее.

Изнутри на него дохнула тьма – не зря они со Сьюлен запаслись свечками! Запахло временем – сыростью и пожухшей травой. Пит зажег свечу и пошел вперед. Его щеки коснулось что-то липкое и противное. Он отер щеку – паутина. Приглядевшись, Пит понял, что все в этом месте оплетено паутиной и покрыто пылью.

– Сколько же ее не открывали…

– Не знаю, – робко ответила Сьюлен.

– Такое чувство, что я попал в другое время… На две сотни лет назад.

– Хорошее у тебя воображение.

– Кстати, а этот родственничек… В какой комнате он живет? Я его больше не видел…

– Честно говоря, я ничего о нем не слышала от тетушек, – призналась Сьюлен. – И в замке с ним не встречалась. Но ты же знаешь, у нас все так странно…

– Да уж. У Триш вся родня такая. Ох, извини, не хотел тебя обидеть…

– Ну я-то им не совсем родня. Я… – Сьюлен неожиданно смолкла. – Ой, смотри-ка! – воскликнула она. – Какой большой сундук!

Пит посмотрел в ту сторону, куда указывала Сьюлен, и действительно увидел огромный сундук, оплетенный паутиной. На сундуке не было замка, и Пит подумал, что, может быть, его удастся открыть.

Они подошли к сундуку, и Пит передал Сьюлен свечку:

– Посвети. Попробую его открыть. Интересно, зачем в часовне понадобилось держать сундук?

– Может, там молитвенники? – предположила Сьюлен, склонившись над Питом.

Локон ее белокурых волос защекотал Питу ухо. Он дернулся и чуть не ударился головой о сундук. Странно. Еще совсем недавно прикосновения Сьюлен не вызывали в нем раздражения, напротив, были ему приятны.

– Сейчас проверим, – пробормотал он, пытаясь сосредоточится на сундуке. – Ага, кажется, поддается!

Крышка сундука оказалась тяжелой, и Питу стоило больших усилий откинуть ее назад. Сьюлен осветила внутренности сундука. Никаких молитвенников в нем не оказалось. Там была одежда, и в основном женская.

– Какая прелесть! – восхитилась Сьюлен, вытаскивая на свет божий расшитое золотом платье. – И целое, совсем как новое… Гляди, там их много. Интересно, чьи они?

– Наверное, бывших хозяев замка, – разочарованно ответил Пит. Он ожидал увидеть в сундуке нечто большее, чем старые, пусть и в хорошем состоянии, платья. Везде ему мерещатся загадки…

– Ну и как мне? – кокетливо поинтересовалась Сьюлен, приложив к себе пурпурное платье с золотой вышивкой.

Пит посветил в ее сторону и вдруг понял, что на месте Сьюлен ему сейчас хотелось бы увидеть Триш.

– Прекрасно, – вытянул он из себя. – Просто здорово. И все же, давай поглядим, что тут еще любопытного.

Но ничего особенно любопытного в заброшенной часовне не было. Запыленные молитвенники, поеденный молью покров алтаря, пара чьих-то сапожек, сложенные стопкой пожелтевшие бумаги… Похоже, эту часовню использовали как склад…

Пит покосился на распятие, висящее на стене. С него огромными измученными глазами глядел усталый мужчина, совсем не похожий на страдальца-Христа. Пит не почувствовал в этом месте ни благоговения, ни страха. Здесь не было ничего мистического, на что Пит так рассчитывал.

И все же что-то было в этой заброшенной часовенке. Хотя, скорее, чего-то здесь не было. Чего-то или кого-то Питу остро не хватало. Триш, подумал Пит. Мне не хватает Триш… Может быть, с ней, а не со Сьюлен нужно было войти в эту часовню. Может быть, тогда он увидел бы то, что хотел?

– Пи-ит? – пропищала Сьюлен.

– Что? – раздраженно обернулся Пит.

– Пойдем отсюда. Мне здесь не нравится… – попросила девушка.

Питу стало ее жаль. Сейчас она уже не казалась ему воздушным эльфом, пленительной красавицей. Она была обычной застенчивой мышкой, милой, доброй, но все же мышкой. А ему нужна была Триш…

– Хорошо, Сьюлен. Ты возьмешь с собой платье?

– Да, пожалуй, вот это алое. Скоро Хеллоуин. Может быть, из него удастся сделать хороший костюм.

– Ах, да, Хеллоуин… – Пит совсем позабыл о Хеллоуине, хотя для них с Триш этот праздник значил едва ли меньше, чем Рождество. Они здорово веселились, накрывали огромный стол, собирали толпу друзей, шутили и смеялись. Триш… О господи. Опять он о своем…

– Пи-ит…

– Да-да, идем, Сьюлен.

– Что-то не так?

– Мне тоже здесь как-то… не по себе.

 

– Триш, не многого ли ты хочешь для первого раза? – обеспокоенно спросил Джек, глядя на лихую наездницу, которая совсем еще недавно знать не знала, как подойти к лошади.

– Не-а! – весело тряхнула головой Триш.

– Неужели ты не устала?

– Не-а!

– И не проголодалась?

– Еще чего!

– Ну хорошо, – сдался Джек. – Еще полчаса – и домой. Греться, пить твой любимый кофе по-ирландски и есть. Потому что я уже голоден, как свора бездомных собак.

– Хорошо-хорошо.

– И, ради бога, не гони, Триш. У меня сердце кровью обливается, глядя на то, что ты вытворяешь с Вестой.

– Постараюсь, – кивнула Триш. – Ты знаешь, я просто не могу с собой справиться. У меня такое чувство, что в меня вселилась амазонка. Она крутит и вертит мной, как хочет. И вообще, это она управляет Вестой, а не я.

– Да ну? – хитро посмотрел на нее Джек. – Эх, прав был старина Пик. А я-то хотел дать тебе кобылку поспокойней…

– Боюсь, я не получила бы такого удовольствия.

– Я и говорю: прав был Пик. Ну что, поехали?

Триш радостно кивнула. Джек удивлялся, как у нее так выходит: первый раз села на лошадь и поехала, как ни в чем не бывало. И тут же переменилась: огонь в глазах, радостная шальная улыбка блуждает по лицу.

Джек вспомнил, какой он встретил Триш в кабачке “У Мерфи”. Грустные глаза, усталый, поникший вид… Значит, его совесть чиста, и он не зря увез ее от мужа. Этот Пит – нудный тип, он никак не смог бы ей помочь. А может быть, все ее проблемы – от него? Он – писатель, а с ними всегда тяжело. Они перекладывают на домашних заботу о себе, списывая собственную инфантильность на рассеянность, присущую всем творческим личностям. Они пытаются запихнуть в свою тень любимого человека, чтобы самим вечно оказываться в центре всеобщего внимания и восхищения. Джек очень хорошо знает, как это бывает… Лучше, чем кто-либо другой…

Триш вырвалась вперед и показала ему язык.

– И кто после этого “миссис Соня”? Мы с Вестой вас все-таки обогнали!

– Триш, ради бога, осторожнее! – крикнул Джек, увидев, что девушка собралась перепрыгнуть через дерево, поваленное недавней грозой. – Не надо, Триш! Не прыгай!

Но переубедить Триш не было возможности. Джек поскакал вперед, в нелепой надежде подстраховать ее, если случится самое худшее. Сердце его бешено колотилось, подсказывая, что его опасения оправдаются. Триш – неопытная наездница, а дерево такое большое… Ну почему, почему она так безрассудна?!

Рядом с деревом Веста попыталась остановиться, но Триш с такой силой воткнула каблуки ей в бока, что лошадь взвилась, дернула всем корпусом и перепрыгнула препятствие. Поводья выскользнули из рук Триш. Не удержавшись в седле, девушка упала на землю.

– Триш! – не своим голосом закричал Джек и, спрыгнув со Старка, подбежал к девушке. – Триш, ты жива?!

Триш молчала, уткнувшись носом в траву. Джек оцепенел. Даже сердце застыло, как будто его заморозили, перестало биться. Не допусти, Господи… – шептал про себя Джек. Не дай этому случится! Только не с ней!

– Триш…

Он медленно присел на корточки, коснулся рукой темных блестящих волос девушки и осторожно повернул ее голову. По бледной щеке стекала тонкая алая струйка.

– Ммм… – простонала Триш, и Джек с облегчением вздохнул.

– Ты жива?!

– Кажется, да…

Триш открыла глаза и сделала вялую попытку улыбнуться.

– Ммм…

– Тебе больно?

– Чертовски…

– Сейчас. – Джек пальцами вытер кровь с ее щеки. – У тебя царапина, но это пустяки. – Где болит?

– Нога… Наверное, вывихнула…

– Попробуй пошевелить.

Триш попробовала. Даже незначительное движение вызвало приступ обжигающей боли.

– Вот черт… – простонала она, с трудом сдерживая слезы, рвущиеся наружу. – Она шевелится, но очень болит… Черт, Джек, прости меня. Это я во всем виновата.

– Забудь, – выдавил улыбку Джек. – Главное, что ты жива. Сейчас что-нибудь придумаем.

Мобильный он, как назло, оставил в доме. Ему в голову не могло прийти, что Триш отчудит такое.

– Ты можешь закинуть руки мне на плечи и крепко держаться?

– Постараюсь.

– Давай.

Джек просунул руки под спину Триш и осторожно, стараясь не доставить девушке ни малейшего неудобства, поднял ее. Руки Триш обвили его шею. Джек почувствовал, что Триш дрожит, как в ознобе.

– Готова? Сейчас пойдем.

Триш кивнула и закрыла глаза. Джеку показалось, что на его шею капнула маленькая теплая капля. Нет, не показалось… Ей больно, но она боится показать свои слезы, понял Джек. Он ни разу не встречал такой сильной женщины.

Он донес Триш до конюшни и крикнул Тома Даффи. Увидев девушку на руках у Джека, молодой человек сразу понял, что произошло.

– Святой Патрик! – вскрикнул Том. – Надо срочно звать доктора Коллинза! Что с ней?

– Кажется, нога сломана, – предположил Джек. – Скажи отцу, чтоб звонил Коллинзу, а сам помоги мне уложить ее поудобнее.

– Я мигом!

– Не надо доктора, – простонала Триш, но ее никто не собирался слушать.

Слава богу, мистер Коллинз жил по соседству, поэтому приехал довольно быстро. Сбросив с себя плащ и вымыв руки, он поспешил в гостиную, где Триш изо всех сил пыталась не охать, не стонать и не рыдать.

– Я – доктор Коллинз, – представился врач.

– Меня зовут Триш. Триш Макаути, – заставила себя улыбнуться Триш. Доктор показался ей симпатичным: уже немолодой, он выглядел подтянутым и аккуратным. Высокий умный лоб, вызывающая доверие улыбка, веселые глаза, но где-то в их глубине – хорошо спрятанная печаль.

– Больно знакомая у вас фамилия. Где-то я ее слышал… Ну да бог с ним. Доверите мне вашу ногу?

– Только если вы не собираетесь забрать ее насовсем, – через силу улыбнулась Триш.

– Пациент с чувством юмора – настоящая находка, – оценил ее шутку доктор Коллинз. – Разумеется, не собираюсь. Я только осмотрю ее, вынесу диагноз и попробую снять боль. Джек, приготовьте ей чего-нибудь горячего. Она бьется, как в лихорадке. Может, сварите глинтвейн?

– Разумеется. Сейчас скажу миссис Бигль. Не хочется оставлять Триш наедине с вами. У вас скверная репутация, доктор.

По улыбке Джека и хитрому прищуру глаз Триш поняла, что он шутит. Шутит, чтобы подбодрить ее.

– Что за репутация, доктор? – подыграла она Джеку.

– Известного бабника, – ответил Коллинз, сосредоточенно ощупывая ногу Триш. – Слухи ходят за мной по пятам, не отстают ни на шаг. Пожилые мамаши боятся доверять мне своих дочек. А дочки, завидев меня, краснеют, как будто им только что показали… ну, вы сами понимаете, что.

Манеры доктора позабавили Триш, боль потихоньку отступала.

– Это почему же? – поинтересовалась она.

– Видите ли, Триш. Можно я буду называть вас по имени? Однажды меня угораздило влюбиться в одну очаровательную молоденькую пациентку… Постарайтесь расслабиться… Вылечив эту девушку, я соблазнил ее… Так, так, очень хорошо… Ей это очень даже понравилось. Да кого я обманываю? Она была просто в восторге… Проблема заключалась в том, что ей оказалось недостаточно одного, если так можно выразиться, соблазнения… простите, Триш, но мне придется снять с вас ваши обтягивающие джинсы… Короче говоря, она задумала женить меня на себе…

– Насколько я понимаю, ей это не удалось? Ой!..

– Лежите спокойно, Триш. Вас я точно не собираюсь соблазнять… Конечно не удалось. Доктор Коллинз не из тех, кто женится… Пришлось ее бросить…

– Мне казалось, доктору нельзя вступать в связь со своей пациенткой…

– Конечно нет.

– И почему же вас не лишили практики?

– Смеетесь, Триш? – улыбнулся доктор Коллинз, легонечко стукнув по ляжке Триш указательным пальцем. – Кто бы тогда лечил всех этих надменных идиотов? Я – один из лучших докторов Голуэя. Как вы думаете, что для них дороже: нравственность или собственная шкура?

Триш рассмеялась. Доктор был чертовски забавен. Она не сомневалась, что от этого типа тетушки были бы в настоящем восторге. После процедуры осмотра Коллинз помазал ногу Триш каким-то пахучим гелем и перетянул бинтом.

– Вы закончили, доктор Коллинз? – спросил Джек, вернувшийся в гостиную со стаканом дымящегося глинтвейна.

– Угу, – кивнул Коллинз, натягивая брючину на ногу Триш, которая морщилась от боли и изо всех сил старалась это скрыть.

– Что вы скажете? Это перелом? Необходима госпитализация?

– Да не волнуйтесь вы, Джек. Ваша овечка в полном порядке. Это всего лишь растяжение. Конечно, ей придется немного полежать… А сегодня ей лучше вообще отказаться от каких-либо поездок, – подмигнул он Джеку. – Но все гораздо лучше, чем могло бы быть. А на вашем месте, юная леди, – повернулся он к Триш, – я бы впредь не безумствовал. Молодость – молодостью, а жизнь дается нам всего один раз. Советую вам хорошенько подумать над этой, пусть и избитой, но все же истиной. Обещаете?

– Обещаю, – кивнула Триш.

– И напоследок – подарочек от дядюшки Коллинза, – улыбнулся доктор, открывая сумочку. – Да не бойтесь вы так, это всего лишь обезболивающее. Даже шприца не будет – вам нужно всего лишь съесть таблетку. Одну – сейчас, другую – перед сном, третью – завтра утром. А потом приедет старый доктор Коллинз, наговорит вам кучу гадостей, ну и заодно осмотрит больную ногу. Кстати, я вспомнил, откуда знаю вашу фамилию, Триш. Ко мне в гости приезжала племянница, маленькая озорница Лидия. Она читала книжку под названием… – Доктор наморщил лоб, вспоминая. – Кажется, что-то вроде “Мальчик Гугуций…” ну и кто-то там еще, уже не помню. И автора этой книжки звали Пит Макаути. Случайно, не ваш родственник?

– Ее муж, доктор, – объяснил Джек.

– Сочувствую, Джек, – усмехнулся доктор. – И еще раз напоминаю, Триш: сегодня – никаких переездов. Все телодвижения только завтра, после моего осмотра. Обещаете?

– Обещаю.

Как же я объясню это Питу? – подумала Триш, когда Джек ушел провожать доктора Коллинза. Мало того что я повредила ногу, так еще и останусь ночевать в доме малознакомого мужчины, который к тому же за мной ухаживает. Конечно, Джек ничего такого не делал и даже не намекал на возможность их романа, но разве это поймет Пит, который утром исходил ядовитой слюной и даже не маскировал свою ревность?

С другой стороны, Пит тоже хорош. Он вовсю милуется с этой Сьюлен, а Триш предоставил развлекаться так, как ей захочется. Вот она и развлеклась. Между прочим, Пит, а не Джек должен был поддержать ее в это нелегкое время. Но Пит спрятался. Триш не сомневалась: он спрячется и сейчас, когда ей снова понадобилась помощь, на этот раз – физическая.

– Подозреваю, о чем ты думаешь, – сказал вернувшийся в гостиную Джек. – Наверное, пытаешься сочинить оправдательную речь перед мистером Макаути. Я угадал?

– Пожалуйста, без иронии, Джек. Я не сомневаюсь, что Пит будет в шоке.

– По-хорошему, – начал Джек, устроившись на диванчике рядом с Триш, – оправдательную речь нужно придумать мне.

– Это еще почему?

– Ну, во-первых, я позвал тебя в гости, а следовательно, должен был вернуть в целости и сохранности. Во-вторых, я учил тебя кататься на лошади, а, соответственно, должен был быть более бдительным. Как ни крути, я виноват во всем. Так что звонить Питу и оправдываться перед ним – мой долг.

– Прости меня, Джек, я чертовски виновата… Если бы не мои безумства…

– Какая ты умилительная, когда делаешь виноватое лицо… – улыбнулся Джек и, взяв со стола стакан воды, протянул Триш.

– Зачем это?

– Запить таблетку. А вот и она. – Джек вытащил из кармана серебристую упаковку, надавил на нее, и на его ладонь выскочила белая горошина. – Давай, Триш. Я в тебя верю.

Триш терпеть не могла таблетки – уж лучше бы доктор Коллинз сделал ей укол, – но все-таки зажмурила глаза и выпила.

– Вот и умница. А теперь устройся поудобнее. Сейчас мы будем огорчать твоего мужа.

– Джек, я же просила – без иронии…

– А что, по-твоему, мы его не огорчим?

– Джек…

– Ну ладно, ладно. Диктуй телефон.

Триш продиктовала. Джек сосредоточенно жал на кнопки мобильного, а потом не менее сосредоточенно принялся слушать длинные гудки. После восьми гудков он сбросил звонок.

– Ну что? – спросила Триш. В ее голосе Джек почувствовал напряжение. Она хочет его увидеть. Хочет, чтобы он приехал. И в этом нет ничего удивительного – он ведь ее муж. Господи, на что Джек рассчитывал, проведя с ней один день?

– Глухо. По-моему, Пит просто забыл про телефон. Может, он пишет? Писатели обычно так уходят в свой мир, что совершенно не обращают внимания на то, что происходит вокруг.

– Откуда ты знаешь? – удивленно вскинулась Триш.

– Всего лишь цитирую избитое мнение, – поспешил объяснить Джек.

Но в его глазах промелькнуло что-то такое, отчего Триш ему не поверила.

– Нет, ты знаешь. Когда цитируют, не говорят “обычно”.

– Неужто?

– Если не хочешь, не говори, Джек, – смягчилась Триш. – В конце концов, я и сама с тобой не очень-то откровенна. Наверное, это что-то очень личное, раз ты скрываешь.

– Личное, – подтвердил Джек. – Но тебе, если хочешь, я расскажу. Разумеется, если от этого станет легче твоей ноге.

– Уже стало, – улыбнулась Триш. – Мазюкалки доктора Коллинза подействовали. А таблетка скоро довершит их дело. Я бы могла соврать, что от твоего рассказа мне полегчает, но никогда не умела этого делать.

– За то, что ты не соврала, я буду с тобой особенно откровенен. Может, еще глинтвейна и еще подушку? – заботливо поинтересовался он у Триш.

– Глинтвейн – с удовольствием. А вот вторая подушка будет лишней.

Триш устроилась поудобнее на мягкой подушке и сделала глоток глинтвейна, который миссис Бигль варила так же превосходно, как и кофе по-ирландски.

Конечно, обидно, что Питу на нее наплевать. Но все-таки она не одна. И рядом с заботливым Джеком ей гораздо лучше, чем в большом холодном замке, где никому до нее нет дела…

 

Date: 2015-11-13; view: 297; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию