Доминанты и географические образы

Подробно на соотношении понятия географического образа и КГХ мы уже останавливались (см. 2.3). Ныне же, при закреплении и обосновании доминантного подхода на макроуровне в системе географического знания, нам требуется вновь кратко обратиться к географическим образам с тем,

чтобы указать на известную близость подходов, лежащих в основе обоих концептуальных установок.

Так, Д.Н. Замятин постулирует: «Одна из проблем современной гео­графии - это представление самих географических знаний, которое может быть самостоятельным источником приращения географического знания. Особенность постановки этой проблемы заключается в оперировании не толь­ко реальными географическими объектами, которые можно приравнять к понятиям о них, но и обособляющимися от своих реальных прототипов гео­графическими образами, которые могут вести как бы независимую жизнь в специфическом анаморфированном географическом пространстве» [Замя­тин, 1999, с. 203]. Таким образом, внедрение географических образов есть тоже один из инструментов, видоизменяющих географическое простран­ство. Что же это за пространство, которое возникает как атрибут и результат образно-географического мышления? «Образ - это прежде всего перцеп­тивное предвосхищение, подготовка к отбору информации определенного рода» [Найссер, 1981, с. 33]. Образ предполагает изначально изменение пространства, будучи воплощением не-реальности. «Образы не являются воспроизведениями или копиями ранее сформированных перцептов, посколь­ку восприятие по своей сути не сводится, в первую очередь, к получению перцептов. Образы - это не картинки в голове, а планы сбора информации из потенциально доступного окружения» [Найссер, 1981, с. 145]. Таким образом, образы просто переводят географическое пространство из облас­ти охватываемого восприятием в область охватываемого воображени­ем. При этом требуется подчеркнуть, что «это не субпродукт или эрзац на­стоящего географического знания, а специфическое географическое знание, которое является буфером или медиатором между традиционной системой географических знаний -достаточно инерционной и громоздкой - и потреб­ностями жесткого специализированного мышления в различных областях знания и человеческой деятельности» [Замятин, 1999, с. 204].

Однако, какими же представляются образы, создающие, как выясняет­ся, новое географическое пространство на основе вовлечения в оборот во­ображения, на основе интерпретации реального пространства? Образы пере­водят «достаточно сложные структуры восприятия и описания географичес­кого пространства в своеобразные простые и универсальные коды» [Замя­тин, 1999, с. 205]. Другими словами, образы близки понятию доминанты ассоциативно, в силу оперирования новым пространством, основанным на интерпретации реального пространства. Образы смещают акцент в географическом исследовании от реального объекта к представлению о нем, от строгой ячейки пространства к игре с пространством, субъек­тивной интерпретации. В результате, хотя географические образы и не явля­ются результатом доминантного мышления в географии, а внедрение доми-

нантного подхода не призвано охватить собой и концепцию географических образов - эти подходы близки, прежде всего, идеологически.

Отметим также «увязываемость» обоих близких доминантному подхо­дов между собой. В частности, Д.Н. Замятин понимает геокультуру как «про­цесс и результат, с одной стороны, развития в конкретной культуре собственно географических образов, с другой - «накопления», формирования культуры осмысления этих образов» [Замятин, 2003, с. 70], добавляя, таким образом, к нашему пониманию геокультуры необходимость последующих интерпре­таций выявленных установок.