Глава 16. Как ни занята была Элена своими проблемами, которые в любой момент могли закончиться полным разрывом с Атилиу

Как ни занята была Элена своими проблемами, которые в любой момент могли закончиться полным разрывом с Атилиу, тем не менее у нее оставались еще душевные силы на то, чтобы посочувствовать лучшей подруге.

– Меня беспокоит внезапный отъезд Флавии, – сказала она Марсии. – С ней происходит что‑то неладное.

– А меня беспокоит совсем другое: как она могла бросить все дела? Ведь обещала же мне помочь с подготовкой выставки в Сан‑Паулу, – выразила недовольство Марсия, не открывая, впрочем, его истинной причины перед Эленой.

– Вот и я говорю: у Флавии наверняка какие‑то большие неприятности. Ей несвойственна безответственность, ты же знаешь. Но раз она уехала, значит, случилось что‑то из ряда вон выходящее.

– Да, тут я с тобой согласна, – сказала Марсия, подразумевая то, о чем знала она, но не догадывалась Элена.

– И почему она не поделилась с нами? Мы бы ее поддержали, – продолжила между тем Элена. – Знаешь, я чувствую себя виноватой перед ней: ушла в свои семейные проблемы и не заметила, что подруга страдает.

– Не казни себя понапрасну, – посоветовала ей Марсия. – Уж кто‑кто, а ты ни в коей мере не повинна в бедах Флавии. Ей бы надо самой хорошенько подумать, что она творит.

– А тебе что‑то известно? – догадалась Элена. – Флавию опять бросил какой‑нибудь молодой мальчик?

– Нет, мне ничего не известно, – уклонилась от ответа Марсия и поспешила перевести разговор на другую тему.

Сама же Флавия пробыла в отъезде всего два дня, больше не выдержала – чувство ответственности за работу погнало ее обратно в Рио, перевесив собой чувство вины. Правда, Флавия дала себе слово впредь никогда не допускать ничего подобного в отношениях с Атилиу. Но прямого контакта с Эленой все же избегала, и та по‑прежнему беспокоилась о душевном состоянии Флавии.

Поэтому и пригласила ее к себе на ужин.

Флавии было неловко туда идти, но еще сложнее оказалось придумать веский повод для того, чтобы отвергнуть это приглашение. И она пошла к Элене.

Встретил ее Атилиу.

– Рад тебя видеть! Я слышал, ты куда‑то уезжала?

– Будь моя воля, я бы исчезла навсегда! – ответила Флавия.

– Перестань! Из‑за нескольких поцелуев?..

– Но они оставляют следы. И могут завести куда угодно.

– Отлично! – дерзко улыбнулся Атилиу. – Я готов: куда угодно и когда угодно!

Флавия и без того была как на иголках, а от этих его слов совсем растерялась, смутилась. Ей захотелось тотчас же повернуть обратно, убежать. Но в гостиную уже вошла Элена, и отступать было поздно.

Боясь выдать свое смятение и пытаясь отвлечь внимание Элены, Флавия прибегла к нехитрой уловке:

– Элена, как поживает твой замечательный внук? Я его сто лет не видела. Где он?

– Спит. Хочешь посмотреть на него? Пойдем в детскую, – с готовностью откликнулась Элена, не заметив ничего странного в поведении подруги.

Так Марселинью, сам того не ведая, помог Флавии, а заодно и Атилиу, снять возникшую напряженность.

Потом пришла Эдуарда, и все семейство вместе с гостьей расположилось за щедро накрытым столом.

Присутствие Эдуарды оказалось как нельзя кстати: беседа сразу приобрела непринужденный характер, и внешне все выглядело так же, как в былые времена.

Флавия, правда, оставалась чуть‑чуть скованной, но Элена объясняла это какими‑то личными неприятностями подруги и всячески пыталась ее развлечь. Что же касается Атилиу, то он держался спокойно и уверенно, а к концу ужина даже счел возможным посвятить дам в свои планы:

– Мне сегодня сделали прекрасное предложение. Теперь я смогу быть в свободном плавании и не зависеть ни от компании, ни от дома.

– То есть как – от дома? – спросила обескураженная Элена.

– Хочу снять помещение под собственную мастерскую, – пояснил он.

– И ты уйдешь из компании?

– Да. Как только закончу проект торгового центра.

– Но почему? Тебе ведь там всегда нравилось работать. Может, не стоит порывать с компанией полностью? – высказала свое мнение Эдуарда.

– Нет, пора, – твердо произнес Атилиу. – Там я не принадлежу себе. А мне всегда хотелось уделять побольше внимания творчеству и… личной жизни.

– Ты мог бы работать и дома, – робко вымолвила Элена.

– Нет. Мне нужна мастерская. Может, со временем я возьму себе помощника.

– А ты помнишь тот пустой дом, что рядом с нашей мастерской? – обратилась к Атилиу Флавия. – Его не то сдают, не то продают. Надо выяснить.

– Будь добра, выясни, – подхватил он. – Сможешь это сделать завтра?

– Я могу сходить туда и посмотреть, – вызвалась Элена, но Атилиу отказался от ее услуги:

– Нет, пусть этим займется Флавия. Насколько мне известно, ей такие переговоры удаются лучше, чем тебе.

Элена молча стерпела обиду, и вообще в тот вечер больше не перемолвилась и словом с Атилиу.

А утром, как всегда в последнее время, проснулась рано и долго бродила вдоль берега, пережидая, пока Атилиу отправится на работу.

Когда же она вернулась домой, то ее встретила Тадинья и доложила, что Эдуарда ушла гулять с Марселинью, а Атилиу, похоже, и не собирается ехать в офис.

Элена хотела выскользнуть из дома незамеченной, но Атилиу решительно преградил ей дорогу. В руках у него был дневник Элены, и, увидев это, она похолодела.

– Ты… прочитал?..

– Нет. Но решил, что нам надо серьезно поговорить. Может, в последний раз.

– А зачем ты взял мой дневник? Зачем рылся в моем столе?

– Затем, что намерен наконец узнать твою тайну. Я не собираюсь читать дневник тайком от тебя, а просто требую, чтобы ты сама прочла его вслух. Иначе нашему браку конец.

– Нельзя же ставить наш брак в зависимость от твоего каприза.

– Каприза?! – возмутился Атилиу. – Ты скрываешь от меня что‑то важное, постоянно лжешь мне, а я, выходит, капризничаю? Нет, Элена, сегодня ты откроешь мне правду. Или сегодня же мы расстанемся навсегда.

– Я не узнаю тебя, Атилиу. Ты же говорил, что любишь меня! – в отчаянии воскликнула Элена.

– Брак зависит не только от любви, – возразил он. – Чтобы выжить, ему нужны доверие, честность, откровенность. Чего между нами нет. И поэтому наш брак агонизирует. Так же, впрочем, как и наша любовь.

– Ты не прав. Постарайся понять меня, – взмолилась Элена.

– Да разве можно найти более терпеливого человека, чем я? Но всему есть предел, и такой предел для меня наступил. Я даю тебе последнюю возможность исправить положение. Ты должна рассказать правду, которой так боишься! Я уже говорил с Эдуардой, Марселу, Виржинией. Пытался у них выведать какую‑то информацию. А теперь решил: хватит! Сегодня ты расскажешь мне сама все, о чем я имею право знать!

– Мне нечего тебе сказать… Ты должен поверить…

– Все, Элена, больше не могу. Прекрати! – вышел из себя Атилиу. – Каждый твой отказ я воспринимаю как оскорбление. Потому что ты держишь меня за недоумка. Возьми свой дневник и утешайся им. Только не забудь написать на последней странице: «Конец семье». Потому что между нами все кончено! Я ухожу!

Он отшвырнул в сторону ее дневник и быстрым шагом направился к выходу.

Элена бросилась за ним. Вцепилась в его руку, упала перед ним на колени.

– Подожди, Атилиу! Выслушай меня, умоляю!

– Встань, пожалуйста. Это ни к чему. Ты плохая актриса, Элена.

– Хорошо, я встану, только пообещай, что выслушаешь меня.

– Ладно. Что ты хочешь мне сказать?

– Допустим, что у меня и в самом деле есть… тайна, – с трудом начала она. – Что‑то произошло в моей жизни, о чем я умалчиваю. Но пойми: я молчу только потому, что не имею права открыть это тебе!

– Значит, мужу ты сказать не можешь, а Сезару и Виржинии – можешь?

– Они ничего не знают!

– Перестань, Элена! Я больше не могу выносить твоей лжи! Это переходит все границы! Виржиния была близка к тому, чтобы все мне рассказать. Здесь, вот в этой комнате. Когда увидела меня с Марселинью на руках. Но тут вошла ты и – перепугалась! О, как ты перепугалась, что Виржиния тебя выдаст!

– Да что она могла тебе рассказать?!

– Помолчи! Я еще не все сказал. Помнишь, как повел себя Сезар? Там, в баре? Думаешь, я ничего не понял? Считаешь меня полным идиотом? Говори, что ты от меня скрываешь!

Он подступил к Элене так близко и смотрел на нее так пристально, что она невольно попятилась.

– Я ни в чем не виновата… Поверь мне…

Атилиу это разозлило окончательно. Он даже занес руку для удара, но вовремя опомнился, отступил на шаг.

– Не вынуждай меня делать то, что мне несвойственно, – произнес он глухо. – Давай лучше разойдемся. Иначе я могу дать волю рукам. А это не в моих привычках.

Элена, действительно не видевшая его никогда в таком гневе, испугалась, но продолжала отчаянно защищаться, выбрав для этого не самый лучший способ.

– Ты перепутал меня со своими прежними женщинами, которые тебя обманывали. Они не отстали от тебя до сих пор и хотят нас развести!

Такой упрек задел за живое Атилиу, и он принялся страстно опровергать утверждение Элены.

– Если ты имеешь в виду Изабел и Бранку, то я должен сказать, что при всех их недостатках они никогда не обманывали меня так, как это делаешь ты! А если говорить об Алисии, то она вообще была женщиной достойной. Мне не в чем было ее упрекнуть за всю нашу жизнь! И когда я встретил тебя, мне показалось, что ты – такая же чистая и благородная женщина, как моя первая жена. Но я жестоко ошибся. Из всех вас четверых ты меньше всего заслуживаешь моей любви! Прощай!

Он снова решительно направился к выходу, и Элена остановила его уже на пороге. Дальнейший их разговор происходил при открытой двери и стал достоянием ошеломленной Ленор.

Элена рыдала, умоляя Атилиу не бросать ее, а он порывался уйти, говоря, что между ними все кончено. Однако Элена вцепилась изо всех сил в его руку и не отступала.

– Прости меня, – упрашивала она. – Я согласна, что перестала следить за собой, за домом, за тобой. Но у нас еще все наладится. Давай снова поедем в Италию, в Венецию… Вновь обретем друг друга… Мы ведь редко бывали одни… А сейчас у Эдуарды опять налаживаются отношения с Марселу…

– Эдуарда нам никогда не мешала, – возразил Атилиу. – А Марселинью тем более! Даже наоборот – благодаря им здесь появилась хоть какая‑то атмосфера семьи.

– Я сделаю все, чтобы наша семья стала полноценной, – подхватила Элена, но Атилиу оборвал ее:

– Нет, ты уже ни на что, как я вижу, не способна. У тебя сегодня был последний шанс все исправить. Но ты пренебрегла им. Да и я вряд ли смогу жить с тобой, потому что не верю тебе! Давай разойдемся сейчас и сохраним хотя бы чуточку уважения друг к другу!

Он резко отдернул руку и стремительно, почти бегом, стал спускаться по лестнице. Элена же продолжала кричать ему вслед:

– Вернись, Атилиу!.. Дай мне еще один шанс!.. Я люблю тебя!..

Тадинья и Ленор подхватили ее под руки и увели в квартиру.

– Вы только не говорите Эдуарде о том, что тут произошло, – попросила их Элена. – Пусть она пока не знает. А я… Мне сейчас так плохо!.. Я поеду к Виржинии.

Направляясь к сестре, Элена не надеялась найти там решение. Просто она нуждалась в человеке, которому не надо было объяснять причину разрыва с Атилиу и от которого можно было получить хоть какой‑то совет.

Виржиния не удивилась случившемуся – она считала, что Атилиу и так терпел слишком долго. Поэтому и совет дала единственно возможный в такой ситуации:

– Что ж, снимай кольцо. Привыкай к тому, что ты не замужем.

– Это жестоко, Виржиния! – укорила ее Элена.

– Прости. Но у тебя, по‑моему, нет иного выхода.

– К сожалению, нет, – согласилась Элена. – Я потеряла Атилиу потому, что не рассказала ему правды. Но если расскажу, то все равно его потеряю: он меня не сможет простить.

– Но в этом случае хотя бы твоя совесть будет чиста!

– Да Бог с ней, с совестью! – махнула рукой Элена. – Раз уж Атилиу ушел, то мне нужно хотя бы дочку спасти. Я ничего ему не скажу, даже под страхом смерти! Эдуарда сейчас помирилась с Марселу. Завтра они поедут в Ангру, вместе с Марселинью… Нет, Атилиу ничего от меня не узнает!

– Он рано или поздно узнает от Сезара или от Антенора, или как‑нибудь еще. Это может произойти в любой момент, и тогда Атилиу потребует назад ребенка. А чем старше будет Марселинью, тем больнее будет Эдуарде. И вряд ли она сможет тебя простить.

– Я буду молить Бога, чтобы Атилиу никогда не узнал правды!

– Ты сейчас говоришь и сама себе не веришь, – укоризненно покачала головой Виржиния. – Я бы врагу не пожелала оказаться в таком тупике, в какой ты себя загнала. Сейчас против тебя только один Атилиу, а завтра к нему присоединятся Эдуарда, Марселу и, вполне возможно, твой собственный сын, Элена!

В офисе Атилиу появился мрачнее тучи, и Паула сразу догадалась, что с ним случилось нечто такое, о чем даже не следует спрашивать. Сказала только, что ему несколько раз звонила Флавия.

За это известие он ухватился как за соломинку – лицо его просветлело, в глазах сверкнула слабая искорка надежды.

Позвонив Флавии, Атилиу узнал, что дом, о котором вчера шла речь, сдается внаем.

– Я уже была там, – бойко докладывала Флавия. – Совсем небольшой ремонт сможет превратить этот дом в рай! Приедешь посмотреть?

– Да я уже и не знаю, стоит ли это делать…

– Почему? – огорчилась его нерешительности Флавия.

– Потому что я сегодня разошелся с женой, – ошарашил ее таким сообщением Атилиу. Флавия в растерянности молчала, а он продолжил: – И если открою свою контору под боком у Элены, это может быть воспринято как провокация.

– А может, наоборот – так вам легче будет помириться? – обрела дар речи Флавия.

– Я не подросток, чтобы бегать туда‑сюда.

– Конечно, я понимаю. Но что мне сказать хозяину дома?

Атилиу несколько секунд подумал и ответил:

– Ладно, я тут разберусь с делами и заеду, сам посмотрю.

– Отлично! Буду ждать тебя! – с нескрываемой радостью воскликнула Флавия.

Пообещав ей приехать, Атилиу вовсе не был уверен, что снимет тот дом под свою мастерскую. Единственное, в чем он сейчас не сомневался, – это в желании видеть Флавию. Только с ней – открытой, искренней в своих чувствах – можно было хоть немного отдохнуть душой. Ведь Флавия вся как на ладони. Атилиу понятны и ее страстная любовь к нему, и ее угрызения совести. А это дорогого стоит!

Он уже собрался покинуть кабинет, но туда неожиданно вошла… Элена.

– Что тебе здесь нужно? – грубо встретил ее Атилиу.

– Я не могу с тобой так расстаться…

– А я не могу тебя больше видеть!

– Но неужели мы не сможем понять друг друга?

– Я тебя прекрасно понял! Надеюсь, и ты понимаешь, почему нам пришлось расстаться.

– Да, понимаю… Но давай попробуем начать все сначала! Поедем в Венецию!..

– Я наперед знаю все, что ты можешь мне сказать, – прервал ее Атилиу. – И не хочу больше этого слышать! Никакой Венеции не будет! Никогда!

Давая понять Элене, что их разговор окончен, он вызвал к себе Паулу и жестко распорядился:

– Я на два дня уеду в Сан‑Паулу, а ты перевези материалы по торговому центру с квартиры Элены в мою собственную. Договорились?

– Хорошо, – пообещала растерянная Паула. Элена восприняла это как оскорбление.

– Вызови, пожалуйста, для меня такси, – дрожащим голосом обратилась она к Атилиу. – Я сейчас не смогу вести машину.

– Ты можешь поехать со мной, – сказал он. – Я как раз собирался к Флавии. Посмотрю тот дом, и потом мы вместе с тобой поедем к Эдуарде. Полагаю, ей надо знать, почему из нашего брака не вышло ничего хорошего. Не хочу, чтобы она считала меня подлецом.

– Не впутывай в это Эдуарду, прошу тебя! – взмолилась Элена, но Атилиу был тверд в своем решении:

– Нет, это ты не впутывай меня в свою ложь! Эдуарда для меня не чужая, и я просто обязан проститься с ней по‑человечески.

Элена не смогла на это что‑либо возразить, и вдвоем с Атилиу они поехали в ее мастерскую.

Увидев их вместе, Флавия с трудом сумела скрыть свое огорчение. Неужели они так быстро помирились? А она‑то, глупая, размечталась! Ей уже виделась счастливая совместная жизнь с Атилиу!..

– Ну что, пойдем смотреть дом? – обратился к ней Атилиу.

– Да‑да, сейчас, – встрепенулась Флавия и лишь у самого выхода сообразила, что Элена с ними почему‑то не идет.

– А ты? – обернулась к ней Флавия. – Не хочешь посмотреть?

– Нет. Я подожду вас здесь, – натужно вымолвила Элена.

Флавия поняла, что примирение супругов ей только почудилось, и ее душа вновь возликовала.

А Элена после их ухода сразу же позвонила Эдуарде:

– Доченька, я должна сообщить тебе неприятную новость. Мы с Атилиу временно расстаемся…

– Почему? Что случилось? – испуганно воскликнула Эдуарда.

– Атилиу сам тебе все объяснит. Он хочет с тобой повидаться. Не уходи, пожалуйста, никуда из дома. Мы скоро приедем.

Когда же они приехали и Атилиу увидел заплаканное лицо Эдуарды, от его решимости сообщить ей истинную причину разрыва не осталось и следа. Особенно же его тронуло то, что встревоженная Эдуарда бросилась не к матери, а к нему. Обняла его и, глядя прямо в глаза, спросила:

– Почему, Атилиу? Объясни!..

В глазах ее была такая боль! И Атилиу понял, что не может причинить еще большие страдания этой девочке, к которой успел привязаться всей душой. Поэтому ответил уклончиво, но твердо:

– Мне очень жаль, Эдуарда, что все так вышло. Но мы с твоей мамой действительно расстаемся. А почему – пусть она сама тебе объяснит. Как сочтет нужным. Я же, соглашусь на любую ее версию.

Потом он поцеловал на прощание Марселинью, пожелал счастья Эдуарде и, взяв кое‑что из вещей, ушел. А Эдуарда набросилась с расспросами на мать:

– Признайся, вы расстались из‑за того, о чем мне намекал Атилиу? Ты что‑то от него скрывала? А теперь он все выяснил и не смог с тобой жить?

– Нет! Нет! – закричала в отчаянии Элена.

– Но он не мог уйти без веской причины, – стояла на своем Эдуарда. – Мамочка, скажи, в ту ночь действительно случилось что‑то ужасное?

– Нет, доченька. Успокойся. Ничего тогда не случилось, и вообще никакой тайны не существует. Просто Атилиу оказался человеком чересчур мнительным. Но расстались мы вовсе не из‑за его мнительности. Наша любовь не выдержала испытания браком. Так бывает, ты теперь сама это знаешь.

– Да, знаю. Но мне теперь известно и другое: любовью надо дорожить, ее надо беречь, мама! Нельзя ссориться по любому поводу, обижать друг друга. Тогда гораздо труднее будет вновь помириться.

– Именно поэтому мы с Атилиу и решили на время разъехаться – чтобы не наговорить друг другу лишнего, чего потом нельзя будет простить. Так что ты за нас не волнуйся. Я уверена, что между нами все наладится. А ты поезжай в Ангру и постарайся там окончательно помириться с Марселу.

– Да, мамочка, я постараюсь… Но все же мне за тебя очень тревожно…

Орестес возвращался из следственного изолятора, в котором продолжал находиться Фернанду. Настроение у него было скверным, потому что во время свидания Фернанду поделился с ним своими тревогами в связи с приближающимся судом, исход которого должен был во многом зависеть от искусства адвоката. А как можно быть уверенным в том, что адвокат, пусть и самый искусный, сумеет убедить судей в невиновности Фернанду!

Разумеется, Орестес всячески подбадривал его, но сам был удручен и не хотел возвращаться в таком печальном настроении домой, чтобы не огорчать Лидию. Он решил немного прогуляться по городу, собраться с мыслями, а затем уже предстать перед Лидией.

Но улица, как нарочно, пестрела вывесками ресторанов и баров, искушая Орестеса зайти и пропустить рюмочку. Поэтому во избежание соблазна он надумал зайти домой к Элене – навестить Эдуарду и внука.

Однако благополучно миновать бар ему в тот день все‑таки не удалось, так как по пути к Элене он встретил старого приятеля Камаргу, который на радостях угостил его парой рюмок крепкого напитка.

Таким образом из бара Орестес вышел уже в сумерках. Но показываться на глаза Лидии в таком состоянии вообще не стоило, и Орестес, осознав это, вновь продолжил свой путь к Элене.

Он не знал, что хозяев не было дома: Эдуарда вместе с Марселинью уехала в Ангру, Элена ушла к Виржинии, а Атилиу вообще теперь жил в другом месте.

Встретила Орестеса только Тадинья, сказав, что Элена скоро должна вернуться и он может ее подождать.

Орестес так и поступил.

Сначала он дожидался Элену в гостиной, затем от скуки заглянул в ее комнату, зажег свет, устало опустился на стул. Рассеянно взял в руки лежавшую на столе тетрадь, открыл ее и прочитал:

«Сегодня Эдуарде исполнилось пять лет. У нас было очень весело. Ей подарили много подарков. Но отец так и не пришел. Эдуарда легла спать со слезами на глазах».

Прочитав такое, Орестес тоже прослезился, ощутив горькое раскаяние за свои прошлые ошибки. Но несмотря на это, дневник в сторону не отложил, а продолжил листать его, останавливаясь на отдельных страницах и плача, оттого что лишил себя возможности видеть, как росла дочь, и еще больше – оттого, что причинил ей столько страданий.

Так, страница за страницей, он и добрался до той самой записи, которую так и не решился прочитать Атилиу:

«У меня ребенок родился нормальным, а ребенок Эдуарды умер. Даже не знаю, как это получилось, но я поменяла детей с помощью Сезара. Вместо ребенка Эдуарды я отдала ей своего…»

В первый момент Орестес подумал, что из‑за выпитого виски он неверно понял смысл прочитанного. Но, перечитав то же самое несколько раз, пришел в ужас. Как же Элена могла решиться на такое?! И как же она, бедняга, живет сейчас, скрывая в себе эту страшную тайну?

Несколько минут он сидел ошеломленный, раздавленный, не зная, что ему теперь делать с этой ненароком открывшейся тайной.

Но тут за дверью послышался шум, и Орестес, поспешно закрыв тетрадь, вышел, полагая, что это вернулась домой Элена. Однако увидел не ее, а Атилиу.

Тот хмуро поздоровался с Орестесом и сказал, что зашел сюда на минуту – только взять понадобившийся чертеж.

– Что, срочная работа? Приходится трудиться даже по ночам? – сочувственно произнес Орестес.

– Нет, почему по ночам? – не понял его Атилиу.

– Но ты же собираешься возвращаться обратно в офис?

Атилиу лишь теперь сообразил, что Орестесу ничего не известно об их разрыве с Эленой, и пояснил:

– К сожалению, дела у нас обстоят гораздо хуже, чем ты думаешь. Если бы это была всего лишь срочная работа, то я был бы счастлив. А так… В общем, мы с Эленой разошлись, и я теперь здесь не живу.

Это было уже второе потрясение за сегодняшний вечер, справиться с которым подвыпивший Орестес должным образом не сумел. Он только испытал острый приступ жалости к Атилиу, к Элене, к Эдуарде, но тут его сознание дало явный сбой. Орестесу вдруг показалось, что он случайно овладел истиной, которая может разом осчастливить всех.

И тогда он выпалил вдогонку уходящему Атилиу:

– Постой! Я должен рассказать тебе что‑то важное… Твой сын жив!..

Но Атилиу был настолько занят своими мрачными мыслями, что захлопнул за собой дверь, так и не услышав Орестеса.

Date: 2015-11-13; view: 494; Нарушение авторских прав