Глава 13. Зная о том, что Эдуарда согласилась поужинать вместе с Марселу на их прежней квартире и должна туда сегодня отправиться

Зная о том, что Эдуарда согласилась поужинать вместе с Марселу на их прежней квартире и должна туда сегодня отправиться, Элена ушла из студии пораньше: дочь может и передумать, надо подтолкнуть ее к примирению с мужем.

Эдуарда, однако, не передумала – наоборот, она уже успела принарядиться и подкраситься. Даже волосы заколола по‑новому, что было ей очень к лицу.

Никогда прежде она так тщательно не готовилась к свиданиям с Марселу, отметила про себя Элена. Что ж, значит, теперь он для нее стал еще дороже. И дай Бог, чтобы они помирились.

Между тем времени до встречи с Марселу было еще достаточно много, и Эдуарда осторожно заговорила с матерью о том, что ее сейчас беспокоило едва ли не больше, чем собственная семейная жизнь.

– Мама, я вижу, между тобой и Атилиу происходит что‑то неладное. По‑моему, вы все больше отдаляетесь друг от друга. Может, это из‑за меня? Вам приходится уделять много внимания Марселинью, да и я, наверное, мешаю…

– Ну что ты, доченька, мы оба счастливы, что ты и Марселинью живете здесь, – поспешила развеять ее сомнения Элена. – Конечно, было бы лучше, если бы вы помирились с Марселу, но пока этого не случилось – живи спокойно и ни о чем не печалься. Ты ведь у себя дома!

– Хорошо, если так. Но тогда объясни, почему Атилиу ходит хмурый, подавленный? – не успокоилась Эдуарда. – Почему ты в последнее время выглядишь какой‑то напряженной?

– Тебе показалось…

– Нет. Я не слепая. Да и Атилиу тут меня кое о чем расспрашивал.

– О чем? – не сумела скрыть своего испуга Элена.

– О той ночи в роддоме. Атилиу кажется, будто там произошло нечто такое, о чем не знаем ни он, ни я. Как ты это объяснишь?

– Да тут вышло недоразумение. Недавно Виржиния в разговоре со мной и Атилиу затронула болезненную тему – спросила, почему мы не настояли на вскрытии ребенка. С этого все и началось. У Атилиу возникло подозрение, что Виржинии известна какая‑то тайна, связанная со смертью нашего сына. А ведь он сам отказался от вскрытия. Ты мне веришь, что никакой тайны не существует?

– Да, конечно. Только ты, пожалуйста, будь повнимательнее к Атилиу, постарайся успокоить его. Я так хочу, чтобы вы оба были счастливы!

– Я тоже искренне желаю тебе счастья, – сказала Элена, обрадовавшись возможности переключиться на другую тему. – Смотри не опоздай на свидание! И, ради Бога, держи себя в руках, не ссорься с Марселу.

Предстоящая встреча с Эдуардой весь день занимала воображение Марселу. Он заказал изысканный ужин в одном из лучших ресторанов и несколько раз осведомлялся по телефону, не случилось ли там какой‑либо накладки. Но Вера бойко рапортовала, что ресторанный повар уже вовсю трудится на кухне в доме Марселу, а официант подъедет к означенному часу.

Однако Марселу было и этого мало. Под конец дня он решил выписать на дом еще и ансамбль скрипачей, который когда‑то понравился Эдуарде, и очень расстроился, узнав, что эти музыканты должны играть на каком‑то важном приеме и перекупить их, отменив тот концерт, невозможно.

Когда же он собрался наконец уходить домой, Арналду вздумалось провести небольшое совещание. Речь шла о тактике поведения с потенциальным заказчиком, вознамерившимся построить крупный торговый центр. Арналду считал, что лучше всего поручить его заботам Бранки.

– Устроим прием у нас, – говорил он. – Пусть этот Дурвал приедет с супругой, а Бранка умеет, как никто, вести разговор. Она их покорит!

– Ну разумеется, так и надо сделать. Что тут обсуждать? – невольно бросил Марселу, поглядывая на часы.

– Я знаю, куда ты торопишься, – сказал ему Арналду. – И как раз поэтому позвал тебя. Пригласи Эдуарду на прием, она очень украсит наше общество.

– Я попытаюсь, – неуверенно пообещал Марселу.

– А ты, Атилиу, приходи с Эленой, – продолжил Арналду, но тут вступила Изабел:

– Она вряд ли придет. После того как Эдуарда вернулась домой, Элена нигде не бывает. Марселу, тебе надо обязательно помириться с женой, не то у Атилиу будет далеко не сладкая жизнь с твоей тещей.

– Не подливай масла в огонь! – одернул ее Арналду, на что Изабел только засмеялась:

– Ну что ты! Я ведь ради Атилиу стараюсь.

– Не стоит. Я сам разберусь в своих семейных делах, – нахмурившись, произнес Атилиу.

В таком, достаточно хмуром, настроении он и отправился в студию к Элене, полагая, что она в это время должна еще быть там.

Однако в студии он застал только Флавию.

– Атилиу?! Какая приятная неожиданность! – просияла она. – А Элена уже ушла. Так что тебе достался только утешительный приз – я. Могу угостить хорошим виски.

– Ну какой же это утешительный приз? – улыбнулся он ей в ответ. – Ты выглядишь прекрасно, выше всяких похвал! Да и от виски не откажусь, особенно если со льдом и с содовой. Похоже, мне сейчас самое время расслабиться…

Флавия, не ожидавшая такого подарка – возможности пообщаться с Атилиу, – посмотрела на него с нескрываемым восторгом и шутя спросила:

– У тебя нет брата‑близнеца?

– Нет… насколько мне известно.

– Жаль. А клонированного нет? Мне бы и такой подошел.

– Увы, нет и такого, – развел руками Атилиу. – Хотя… Я уже ни в чем не могу быть уверенным. У меня в собственном доме сплошные тайны…

– О чем ты? – уже серьезно спросила Флавия.

– Да здесь ты мне помочь не сможешь.

– Но хотя бы выслушаю, – не отступала она. Тронутый ее вниманием, Атилиу заколебался: может, и вправду стоит излить душу Флавии, если с Эленой ему вообще в последнее время не удается поговорить. Утром она уходит из дома еще до того, как он проснется, а вечером находит какой‑то предлог, чтобы появиться в спальне, когда Атилиу уже заснет.

– Ладно, давай выпьем, а там видно будет, – сказал он Флавии.

С удовольствием выпив один раз, он тут же наполнил стакан снова, а спустя некоторое время «расслабился» настолько, что внезапно потянулся к Флавии и жадно поцеловал ее в губы.

От этого поцелуя у нее все поплыло перед глазами, она потеряла ощущение реальности и теперь уже сама инстинктивно подалась к нему всем телом.

Их объятия и поцелуи с невероятной стремительностью переросли в умопомрачительную страсть, с которой трудно было совладать обоим.

И все же Флавия опомнилась первой.

– Мы не должны были этого делать! Элена – моя лучшая подруга… – промолвила она, решительно отстранившись от Атилиу. – Теперь я не смогу смотреть ей в глаза до конца своих дней…

– От угрызений совести есть лишь одно средство – раскаяние, – произнес Атилиу. – Давай все расскажем Элене. Зачем скрывать? Вспыхнуло чувство, мы не смогли с ним совладать… Скрывать правду всегда гораздо труднее, чем открыть ее.

– Нет! Нет! – пришла в ужас от такого предложения Флавия. – Поклянись, что никогда не расскажешь Элене о случившемся. А не то мне придется исчезнуть отсюда навсегда.

– Все тайное рано или поздно становится явным, – возразил он. – Будет намного хуже, если Элена узнает об этом со стороны.

– Нет, она никогда ничего не узнает, потому что это никогда больше не повторится!

– Ты уверена? – пьяно улыбнулся Атилиу и вновь попытался ее обнять.

– Не надо, прошу тебя!..

– Но ведь мы же только поцеловались!

– А ты хотел большего? Нет, я и от этих поцелуев теперь потеряю сон. Даже подумать страшно!.. Давай забудем обо всем и сделаем вид, будто ничего не было. И почему ты появился здесь именно сейчас, когда я была одна? Приди ты на час раньше – и встретился бы с Эленой.

– Наверно, это судьба, – заплетающимся языком промолвил Атилиу.

– Судьба или – рок?

– Это одно и то же, – внезапно помрачнев, произнес он. – Ты знаешь, что моему браку пришел конец?

– Как? Не может быть! – воскликнула ошеломленная Флавия.

– Да, представь себе. Уже ничего не поправишь… Я просто тяну время, но мне нужно уйти от Элены. Так по крайней мере мы окончательно не станем врагами.

– Но что случилось? Как же ваша любовь? Неужели она так быстро прошла? – недоумевала Флавия.

Атилиу помолчал, словно вслушиваясь в себя, и ответил с горечью:

– Нет, любовь еще не до конца прошла… Где‑то там, в глубине сердца, еще горит слабая искорка. Но чтобы любовь жила, нужно что‑то такое, чего у нас с Эленой нет… Мы с ней разведемся. Это лишь вопрос времени.

– Ты говоришь невероятные, непостижимые вещи, – сказала Флавия. – И все же… Господи, прости, но мне стало чуточку легче. Если у вас все так плохо, то, может, и моя вина не такая уж большая? А может, наоборот? – испугавшись, добавила она. – Получается, что я быстренько воспользовалась ситуацией за спиной у подруги.

– Не казни себя, – посоветовал ей Атилиу. – Мы с тобой провели хороший вечер! Я уже давно ни от кого не чувствовал такого душевного тепла. И ни с кем так откровенно не говорил о своих семейных проблемах. Спасибо тебе!

– Ну что ты! Я бы рада помочь, да боюсь еще больше навредить и тебе, и Элене. Пойдем домой. Ты знаешь, который час? Мы с тобой тут слишком засиделись.

– Хорошо, пойдем.

Отяжелев от выпитого виски, Атилиу с трудом поднялся со стула. Флавия подхватила его под руку, и от ее близости он вновь пришел в сильное волнение:

– Один поцелуй на прощание!

Но Флавия на сей раз сумела подавить ответное желание:

– Нет, пойдем. Иначе нам придется тут заночевать. Они вышли из студии, но расстаться им было трудно.

Остановились. Не удержались и от прощального поцелуя…

Разумеется, в тот момент они не думали о том, что кто‑то из знакомых может их увидеть. И совершенно напрасно – потому что как раз в тот момент Вилсон, находившийся в своей спальне, случайно подошел к окну и замер, потрясенный увиденным.

Его напряженная поза привлекла внимание Марсии.

– Что там? – спросила она.

– Да как тебе сказать… – замялся Вилсон. – Флавия только сейчас уходит из мастерской.

– Ну и что тебя так удивило? Она иногда задерживается там допоздна.

– Я не против, пусть задерживается. Но сейчас она вышла оттуда не одна, а… с мужем Элены!

Вернувшись домой, Атилиу с удивлением обнаружил, что Элена еще не спит и, более того, ждет его к теперь уже слишком позднему ужину.

– А мне почему‑то не хочется есть, извини, – смущенно пробормотал он. – Я тут выпил немного…

– В офисе с коллегами?

– Нет, один. В баре.

– Как ты можешь пить в одиночку, в каком‑то баре!

– Ты забываешь, что я долго жил один.

– Но сейчас ты не один.

– Почти один.

– Если бы ты пригласил меня, я бы пошла с тобой.

– Откуда же мне было знать, что сегодня тебе захочется изменить своему правилу!

Их поначалу невинная пикировка имела все шансы перерасти в настоящую ссору, если бы этому не помешала вернувшаяся домой Эдуарда.

– Вы еще не спите? Ждете меня? – спросила она весело. Радость от встречи с Марселу переполняла ее, глаза светились счастьем.

– Нет. Я была уверена, что ты останешься там на ночь, – ответила Элена.

– Марселу этого очень хотел. Но я – не решилась. Если бы со мной хотя бы Марселинью был… А так – оставлять его без мамы на всю ночь? Мне это показалось ужасным.

– Он спит как ангел, – улыбнулась Элена.

– И все равно, мне спокойнее, когда я рядом с ним, – пояснила Эдуарда. – Пойду к нему. Я уже соскучилась по моему сыночку. Спокойной вам ночи!

Элена проводила ее грустным взглядом, ощутив слабый укол ревности. Конечно, это замечательно, что Эдуарда стала такой хорошей матерью для Марселинью. Жаль только, что ему с каждым днем все меньше требуется помощь Элены.

Атилиу, воспользовавшись паузой, ушел в спальню, а Элена еще долго сидела одна, в своих горестных раздумьях.

Утром она не стала, как это было в последние дни, убегать из дома пораньше, а дождалась, когда проснется Атилиу. Он же, вспомнив вчерашнее, почувствовал себя перед ней виноватым и постарался загладить свою вину ласковым тоном:

– Прости, я вчера, кажется, выпил лишнего…

– Нет, это ты меня прости, – сказала Элена, не объяснив, за что он должен ее простить.

– Сегодня Арналду устраивает у себя прием, и мы с тобой туда приглашены. Бранка будет обольщать важного клиента, в котором очень заинтересована фирма. А нам с тобой надлежит создавать благоприятный фон… Надеюсь, ты не откажешься туда пойти?

– Если ты считаешь, что это нужно в интересах дела, то я готова, – сказала Элена, несколько удивив своей покладистостью Атилиу.

С тем они и расстались до вечера.

А придя в мастерскую, Элена узнала, что Флавия внезапно решила уехать из Рио на несколько дней.

– С чего вдруг такая поспешность? Еще вчера ты никуда не собиралась ехать, – недоумевала Элена.

– Ты же знаешь, как это бывает у нас, у женщин: иногда гак подопрет, что хоть вешайся, – уклончиво пояснила Флавия. – Меня в таких случаях спасает резкая перемена обстановки.

– Да, я понимаю, – посочувствовала ей Элена. – Раньше ты хоть зажигалась на каких‑то поклонников, а сейчас я давно уже не слышала от тебя ничего подобного. Поезжай. И постарайся обязательно завести там роман, чтобы не маяться одной.

На званом ужине в доме Моту все было как всегда.

Бранка, пустив в ход все свои чары и десятилетиями наработанный опыт, умело обольщала Дурвала и его супругу Монику. Их сын в это время несколько навязчиво ухаживал за Миленой, но она терпела это, не желая обострять отношения с родителями. Марселу смотрел на все перемещения гостей отстраненно и думал только об одном: придет Эдуарда на прием или нет. Вчера она ответила Марселу неопределенно, однако он все еще не терял надежды.

Окончательно эта надежда угасла лишь тогда, когда он увидел входящих Атилиу и Элену – они приехали без Эдуарды. И он тотчас же отправился ей звонить.

А Арналду, находящийся вроде бы в тени, а на самом деле ловко управляющий всем этим многократно отрепетированным действом, поспешил представить вновь пришедшую пару Дурвалу и его супруге.

Моника сразу же попала под обаяние Атилиу и стала рассыпаться в комплиментах: дескать, наслышана о том, какой вы талантливый архитектор, и буду счастлива, если муж заключит‑таки с вами договор на проектирование торгового центра.

Атилиу, тоже достаточно искушенный в подобных играх, легко вошел в предписанную ему роль дамского угодника, а Элена сразу же заскучала и уединилась в сторонке с Виржинией.

– Атилиу обожает подобные сборища, – сказала та Элене. – Тебе надо бы почаще устраивать приемы у себя дома, а то он может вскоре совсем отбиться от рук. Посмотри на него – ведь ясно же, что человек попал в свою стихию!

Элена, внутренне соглашаясь с сестрой, тем не менее возразила:

– Нет, я не стану делать ничего подобного. Даже если бы я попыталась устроить такой прием, у меня бы это не получилось. Тут нужен особый талант, какой есть у Бранки. А я буду ходить среди гостей с натужной улыбкой, и им сразу станет ясно, что они мне в тягость. Нет, уж лучше жить по‑прежнему и собирать у себя в доме только близких, приятных тебе людей.

Атилиу тем временем заметил, что сестры опять о чем‑то секретничают, и в нем вспыхнуло раздражение. Оставив Монику на попечение Арналду, он подошел к Рафаэлю.

– Скажи, тебя не бесит иногда, что твоя жена постоянно шушукается с Эленой? – спросил он довольно грубо. Но Рафаэль, как всегда, был настроен на благодушный лад:

– Нет. Они же с детства были очень близки. Да и потом – какие у них могут быть секреты? Поговорят о разных дамских штучках – и все. Даже если немного посплетничают – не беда.

Не найдя в нем союзника, Атилиу вновь вернулся к дамскому обществу. На сей раз его взяли в оборот Изабел и Бранка.

– Я вижу, тебя радует возвращение в родное лоно, – сказала Изабел. – Чувствую, что совсем скоро ты опять станешь полностью нашим!

Бранке это не понравилось, и она тотчас же вмешалась в разговор:

– Атилиу никогда не был чьим‑либо. Он всегда умеет сохранять самостоятельность!

– Спасибо, Бранка. Ты понимаешь меня, как никто другой! – ответил ей любезностью Атилиу.

Она буквально засияла от счастья и, не упуская возможности развить свой успех, попросила Атилиу сделать ей, как в былые времена, ее любимый коктейль, добавив:

– Такого вкусного мартини, как делаешь ты, не может приготовить ни один самый высококлассный бармен. Я перепробовала множество коктейлей в лучших ресторанах мира, и все не то!

Атилиу сказал, что всегда рад доставить Бранке удовольствие, и отправился готовить коктейль.

Бранка победоносно взглянула на Изабел, но та не успела ответить ей как подобает, потому что Арналду как раз подвел к ней Дурвала.

– У нашего будущего партнера возникли кое‑какие вопросы в связи с проектом, на которые лучше всего сможешь ответить ты, Изабел, – сказал он, а его многозначительный взгляд говорил: займись им всерьез, он уже вполне дозрел до деловой беседы.

Изабел приступила к дальнейшей обработке клиента, а Арналду решил бросить ей на помощь еще и Атилиу, который уже приготовил коктейль и нес его Бранке, продолжая играть роль ее горячего поклонника.

– Подойди к нам на минутку, – остановил его Арналду. – У сеньора Дурвала могут возникнуть к тебе вопросы.

Атилиу остановился, и Бранка вынуждена была тоже подойти к их компании, чтобы взять свой коктейль.

Но ее опередила Изабел, позволив себе довольно дерзкую выходку:

– О, мартини! – воскликнула она, словно не зная, для кого приготовлен этот коктейль. – Благодарю! Я с удовольствием выпью!

И, взяв бокал из рук несколько растерявшегося Атилиу, тотчас же сделала глоток. Затем обернулась к подошедшей Бранке и произнесла с невинным видом:

– Ой, прости! Я так увлеклась беседой, что нечаянно присвоила твой мартини!

Бранка побелела от злости, и Арналду испугался, что его разгневанная супруга может сорваться прямо в присутствии важного гостя. Поэтому поспешил обратиться к Атилиу:

– Выручай! Исправь эту досадную оплошность!

– Конечно, конечно, – согласился тот, верно оценив ситуацию, – я сделаю это с большим удовольствием. Пойдем, Бранка, будешь сама мне ассистировать.

Позже, когда Дурвал получил ответы на все свои вопросы, Арналду отвел в сторону Изабел и сделал ей замечание:

– Ты не должна так рискованно вести себя с Бранкой. Она и так уже что‑то подозревает.

– А мне плевать на твою Бранку! Я ее не боюсь! – отрезала Изабел и беспечным жестом сбросила с себя кружевную пелерину, обнажив плечи, шею и, главное, выставив на показ ожерелье, которое Арналду недавно купил ей за баснословную цену.

Ослепленный внезапным блеском золота и радужным сверканием крупного, элитного жемчуга, Арналду даже зажмурился. Затем, все же открыв глаза, проворчал недовольно:

– Тебе не следовало его надевать сегодня…

Ни он, ни Изабел не знали, что в двух шагах от них притаилась Бранка, укрывшись за колонной.

Она не только слышала весь их разговор, но и видела ожерелье – то самое, которое однажды ей довелось подержать в собственных руках.