Глава 5. Эдуарда спускалась с трапа и уже вглядывалась в толпу встречающих, хотя разглядеть в ней кого‑то было непросто – слишком уж далеко

Эдуарда спускалась с трапа и уже вглядывалась в толпу встречающих, хотя разглядеть в ней кого‑то было непросто – слишком уж далеко.

Но вот они прошли паспортный контроль, вот пробираются в толпе встречающих, но она по‑прежнему не видит Марселу. Виржиния, Леу… Почему он не пришел? Что случилось?

Этот вопрос она обратила к Леу, который подошел к ней, взял у нее из рук сумку и по‑родственному чмокнул в щеку.

– Да ничего особенного, с приездом! – в своей обычной манере промямлил он. – Ты же знаешь Марселу! Он занят делами фирмы. Очень важное совещание. А маску ты мне привезла?

– Привезла, конечно, – ответила Эдуарда. Она была уже напряжена как струна. Никакое совещание не могло помешать Марселу встретить ее, если он ее любит. Значит, кто‑то вмешался, значит…

Она уже хотела сказать матери: вот видишь! Видишь, что я была права, когда звонила, когда беспокоилась, но мать внимательно слушала то, что торопливо говорила ей на ухо Виржиния. Вечно у них какие‑то сплетни и пересуды!

Вконец расстроенная Эдуарда направилась к машине. Праздник приезда был безнадежно испорчен. Леу с сумкой молчаливо плелся за ней, и только мама и тетя по‑прежнему оживленно беседовали. Так было всегда! Эдуарда всегда оставалась одна со своей болью, своими переживаниями!

Она уже открыла дверцу машины, готовясь сесть, но тут к ней подошла мать, и в выражении ее лица было что‑то такое, отчего Эдуарда всерьез испугалась.

– У нас для тебя неприятное известие, Эдуарда, – твердо произнесла Элена. – Ты должна знать.

– Что случилось, мама? Говори! – А сердце уже полетело куда‑то в пустоту.

– Марселу ехал из Ангры на машине и попал в аварию. Ему сделали операцию, сейчас ему уже лучше.

– Потому он тебя и не встретил, – печально произнес Леу.

– Где он? Я еду к нему в больницу!

– Я тебя отвезу, – сказал Леонарду.

Элена усадила дочь на переднее сиденье, а сама села сзади. Виржиния торопливо говорила в окно:

– Самое плохое уже позади, Эдуарда. Его жизнь висела на волоске, но после операции он вне опасности!

Эдуарда будто оледенела. Она ничего не говорила, не торопила Леу. Но он и сам понимал, что нужно ехать как можно быстрее.

«Только бы увидеть его! Только бы увидеть», – твердила про себя Эдуарда.

Виржиния с Эленой сидели на заднем сиденье, взявшись за руки. Виржиния уже пересказала Элене, какие страшные сутки они пережили, как опасались повреждения позвоночника и паралича, как удачно прошла операция. Теперь врач сказал, что гарантирует выздоровление, что больной нуждается только в уходе и покое. Она рассказала все самое главное и замолчала, потому что остались кое‑какие подробности, которые она сообщить не успела, но которые должна была сначала узнать Элена. Их нельзя было сразу обрушить на Эдуарду.

Леу быстро домчал их до больницы, провел Эдуарду в палату, а сам вернулся к двум женщинам в холл, чтобы принести им по чашке кофе. Они были так взволнованы, так нуждались в поддержке!

Эдуарда присела около кровати Марселу. Он спал. Голова его была обвязана бинтами, но лицо выглядело спокойным, на нем не было ни синяков, ни кровоподтеков.

Девушка осторожно прикоснулась пальцами к его щеке и погладила прекрасное любимое лицо Марселу. Потом прижалась щекой к его груди и замерла. Они были вдвоем, они были вместе, и ничто на свете не могло их разлучить. Опасность осталась позади. Чувствуя щекой ровное биение сердца, слыша спокойное дыхание любимого, она в это верила.

Кто‑то вошел в палату. Эдуарда выпрямилась. Вся в белом, со строгим холодным лицом больше всего она походила на сиделку. Вошедшая нянечка и сочла ее сиделкой, начав болтать, будто со своей:

– Ну, сегодня совсем молодцом. А когда привезли, совсем был плох. Теперь и цвет лица нормальный, и дыхание нормализовалось, ясно, что выкарабкается. И невесте его повезло. Она уже выписалась.

– Невесте? – переспросила Эдуарда, вновь леденея.

– А ты что, не знаешь? Такая красавица! Они вместе в аварию попали, но Бог сберег. Видно, крепко любят друг друга, раз он не допустил их гибели! Я тут была, все видела, все знаю, только некогда мне сейчас! Ты ведь новенькая, я потом тебе все расскажу!

И нянечка, успев, болтая с ней, протереть палату, вышла с ведром и тряпкой.

Элена и Виржиния не узнали Эдуарду, когда она появилась перед ними в холле. Они даже кофе поперхнулись – что же там такое произошло? Лицо искажено, губы дрожат, руки трясутся. У сестер тоже затряслись и руки, и ноги. Господи! Неужели?!

– Кто был с ним в машине? – спросила трясущимися губами Эдуарда.

– Доченька, дай мне руку, – пролепетала Элена, которой сестра успела уже рассказать все.

– Вы что, оглохли, что ли? – в ярости выкрикнула Эдуарда. – Я спрашиваю, кто ехал вместе с ним в машине?

– Лаура, – тихо уронила Виржиния.

– Так я и знала! А во всем виновата ты! – Эдуарда повернулась к матери. – Что‑то мне подсказывало, интуиция, наверное, что стоит мне отвернуться, как она этим воспользуется! Но ты меня уговорила! – Глаза Эдуарды метали молнии, и Элена умоляюще сложила руки, думая, как бы ее успокоить. – Кто мне говорил, поезжай в Италию, хватит ходить за ним по пятам?! Не звони ему в час ночи! Ты его разбудишь! Кто? Так вот как я его разбудила! Хотели выставить идиоткой! И выставили! На всеобщее посмешище!

– Эдуарда, когда ты звонила, Марселу действительно был дома, – вступила в разговор Виржиния. – Я сама там была и слышала. И мне кажется вполне естественным, что он согласился подвезти Лауру.

Вмешательство тетки только подлило масла в огонь.

– Естественным? – Эдуарда едва не задохнулась от гнева. – Если речь идет о Лауре, все неестественно!

Подумать только, нас уже путают! О ней говорят, что она его невеста!

– Откуда ты взяла? Что за глупость? – попыталась образумить разбушевавшуюся дочь Элена.

– Нянечка! Прямо мне в глаза! Вошла и сказала: невесте повезло! Это, по‑твоему, естественно?!

– Откуда нянечке что‑то знать? А нормально, по‑твоему, так кричать в больнице? Ты же в больнице, дочка! – сделала еще одну попытку успокоить расходившуюся Эдуарду Элена.

– Да идите вы к черту со своей больницей! – яростно выкрикнула девушка, и бросилась к дверям, но столкнулась с Бранкой.

– Что у вас тут происходит? Что ты кричишь? С ума сошла? – Бранка вскипела так же, как Эдуарда. Подумать только! Ее сын чуть ли не при смерти, а эта идиотка позволяет себе скандалить!

– Просто недоразумение, – постаралась успокоить всех Виржиния. – Эдуарда узнала, что в машине была Лаура.

– И из‑за этого так разоралась? – Похоже было, что Бранка намерена поколотить свою будущую невестку.

– А вы что думали, дона Бранка, – Эдуарда гордо вскинула голову. – Что я буду молча плакать и страдать в уголке? Да меня тошнит от вас всех! От вашего лицемерия! Вы меня терпеть не можете! Вы же хотели, чтобы он женился на Лауре!

– И была абсолютно права! – царственно уронила Бранка и поплыла в палату Марселу.

Она больше не желала иметь ничего общего с этой жалкой истеричкой. Но не выдержала, обернулась и накинулась на Эдуарду.

– Нахалка! – шипела она. – Невоспитанная девчонка! Никакого уважения к старшим! Убирайся отсюда немедленно! Ты что, не знаешь, что его жизнь в опасности?

– Да пусть он лучше умрет, чем женится на этой девке! – получила она в ответ.

Эдуарда пулей вылетела из больницы, остановила такси, и скомандовав: «Поезжайте как можно быстрее!», застыла, глядя в окно.

Да‑а, не таким она представляла свое возвращение в Рио‑де‑Жанейро. Таксист о чем‑то спрашивал ее, но она отмахивалась от него, как от докучливого шума. Наконец поняла, что он хочет знать, куда же ему все‑таки ехать так быстро.

И мгновенно без колебаний она назвала адрес Лауры. Они должны были свидеться! И поквитаться тоже! Эдуарда никому не позволит издеваться и смеяться над собой!

Лаура сидела в инвалидной коляске под зонтиком у бассейна. Слава Богу, что они с Марселу отделались легким испугом. У нее нога в гипсе и несколько царапин – на щеке, на плече, на руке. Марселу пришлось похуже, но и он уже выкарабкивается… Зато сообщения в газетах такие, что просто любо‑дорого посмотреть!

Лаура раскрыла очередной номер и залюбовалась своей фотографией и фотографией Марселу. Классные фото, ничего не скажешь! Два снимочка и подпись: «Обрученные смертью!».

Да, ради этого стоило и руку сломать!

– К вам гостья! – сообщила служанка в белой наколке. – Все вас хотят поздравить со вторым рождением! Идут и идут!

Лаура подняла глаза от газеты и увидела… Эдуарду! Лицо у нее сразу стало насмешливым – ну, сейчас эта красотка у нее попляшет! Надо быть полной идиоткой, чтобы навязаться к ней с соболезнованиями!

– Соку и льда! – распорядилась она, обратясь к служанке.

– Я еще и тортик принесу! Очень уж вкусный! Всем вашим друзьям нравится!

Служанка ушла, девушки остались одни. С минуту они приглядывались друг к другу, потом Лаура, рассмеявшись, сказала:

– Ну что? Убедилась, что я жива и здорова?

– И это крайне огорчительно! – вспыхнула Эдуарда.

– Какое недостойное чувство для такой участливой девушки! – протянула Лаура. – Но ты, верно, рада, что я в инвалидной коляске? Радоваться тебе недолго, каких‑нибудь пару недель. Потом я встану и буду красивее, чем была.

– Тебе повезло в машине, но от меня тебе не уйти. – Глаза у Эдуарды горели, и смеялась она нехорошим смехом.

– Неужели ты посмеешь накинуться на калеку в инвалидном кресле? Воспользуешься ситуацией? – Лаура изобразила изумление.

– Точно так же, как ты воспользовалась моим отсутствием, чтобы вешаться на шею моему жениху.

Несгибаемая наглость соперницы довела Эдуарду до белого каления. Но ей пришлось выслушать и еще кое‑что похлеще.

– А вот тут ты ошибаешься, – заявила Лаура с широчайшей улыбкой. – Я вешаюсь ему на шею и тогда, когда ты здесь. Такова моя жизненная позиция – висеть на шее у твоего жениха!

Перед таким бесстыдством Эдуарда онемела, зато Лаура продолжила с усмешкой:

– И знаешь почему? Да потому, что я совершенно согласна с Бранкой: ты станешь той самой невыносимой женой, которая обнюхивает мужа по возвращении, шарит у него по карманам и распечатывает его письма над чайником! Ты устроишь ему жуткую, несносную жизнь! И я буду бороться за его счастье! Со мной он счастлив! Мы с ним смеялись над тобой, смеялись над твоими дурацкими звонками! Нелепыми проверками! Ты была у нас вместо клоуна, Эдуарда! У всех нас, у Марселу, меня и Бранки!

Клоуна? Эдуарда вспыхнула, сорвала с пальца кольцо и швырнула его Лауре.

– Забирай! Бранка предназначила его тебе! Забирай все! Жениха! Кольцо! Газету!

Разъяренная Эдуарда швырнула в Лауру газету с трогательной фотографией и заголовком.

– Да мы и так не расставались ни днем, ни ночью, – издевалась соперница.

И тогда, схватив инвалидную коляску, Эдуарда вывалила Лауру в бассейн.

– Ну так остынь немного! – крикнула она и бросилась к выходу.

Date: 2015-11-13; view: 392; Нарушение авторских прав