Глава 94

Всё оставшееся до начала экзаменов время я штудировала учебники тех предметов, которые мне предстояло сдавать. Естественно, запоминание такого количества страниц требовало от меня определённого напряжения, поэтому к вечеру я чувствовала себя выжатой, как лимон. Дед сначала ворчал, что я совсем себя не жалею, но когда понял, что слова его на меня никак не воздействуют, стал просто громко вздыхать, укоризненно качая головой.

В субботу утром, собираясь к Виктору, я долго думала, брать с собой учебники или не брать? С одной стороны, понимала, что будет не до них, а с другой – очень уж не хотелось терять целый день. В итоге быстро кинула несколько книг в пакет и потопала к любимому.

– Ох, Ленка, совсем ты у меня заучилась, – вздохнул мужчина, заглянув в пакет. Потом мужчина приобнял меня, чмокнул в макушку и повёл в комнату. – Ленка, ты у меня такая красивая, – остановил меня мужчина и одарил мои губы легким поцелуем. – Любимая…

– Я тоже тебя очень люблю, – улыбнулась я, но, почувствовав, как горячие ладони пробрались под футболку и начали обжигать кожу спины, немного отстранила от себя мужчину. – Вить, ну ты чего? Что ты делаешь?

– Схожу с ума от тебя, – прошептал Степнов, щекоча мою кожу своим жарким дыханием. В следующую секунду он легонько прихватил зубами мочку моего уха, отчего я невольно вздрогнула, а потом с наиглупейшей улыбкой прикрыла глаза.

– Вить, – прохрипела я. Рука, добравшаяся до застёжки моего лифчика, тут же меня отрезвила, и я снова отстранилась. – Чего ты с утра пораньше-то накидываешься?

– Люблю тебя и хочу тебя, – просто ответил Виктор, опять пытаясь заключить меня в свои объятия. – А ещё я очень соскучился по тебе.

– Думаешь, я не соскучилась? – спросила я, гладя Витку. – Вить, всё будет, но вечером.

– Ну почему? – как маленький капризный ребёнок надулся Степнов. – Я хочу, ты хочешь, чего тянуть и мучиться? Что за мазохизм?

– Витюш, ну мне как-то некомфортно утром, – потупилась я, понимая глупость своих слов. – Ну правда… У меня вечером определённое настроение появляется, – несмело посмотрела я на Виктора.

– Хорошо. Вечером – так вечером, – тяжело вздохнул мужчина.

Дальше мы занялись делами. Сначала я сделала нам завтрак, потом убрала квартиру и приготовила обед. Виктор в это время был занят починкой внезапно отвалившегося крана в ванной. Усмехнувшись над недовольно сопящим физруком с разводным ключом в руке, я взяла учебник по алгебре, уселась на кухне и стала «сканировать» страницы взглядом. Мне оставалось запомнить совсем немного, и я думала, что успею закончить к тому моменту, когда Степнов закончит ремонт.

– Дебильный кран! – заворчал Виктор, зайдя в комнату. Я в этот момент пробегалась глазами по очередной странице. – Лен, это уже не смешно! Может хватит проводить всё свободное время над учебниками?

– Подожди ещё пару минут, – попросила я, игнорируя просьбу отложить книгу. – Мне тут несколько страничек осталось.

– Ленок, поверь, я ни в коем случае не хочу сейчас тебя обидеть, но это ненормально, понимаешь? – продолжал Степнов гнуть свою линию. – Я разговаривал с твоим дедом. Он говорит, что дома ты тоже большую часть времени проводишь над книгами и за уроками. Я всё понимаю: экзамены, выпускной класс… но Лен, зачем себя так выматывать? Ты не думаешь о том, что…

В этот момент голос Виктора стал медленно угасать, как постепенно затихает заканчивающаяся песня. Не успела я удивиться этому странному факту, как свет тоже померк. Далее я могу изложить вам события, только исходя из рассказа Степнова…

Как все уже, наверное, поняли, я упала в обморок. Естественно Виктор сразу же засуетился (чего суетиться? первый раз, что ль? пора бы уже и привыкнуть)… В отключке я провела где-то минут двадцать. Сначала любимый стал постукивать меня по щекам, но это действие не принесло успеха. Только после примерно минуты моего обморока, у Степнова, наконец, заработала речь.

– Ленка, Леночка, очнись, солнышко, – обеспокоенно глядя на меня, просил мужчина. – Кулёмина, ну, пожалуйста! Ленка! – уже более требовательно произнёс Виктор и, на его удивление, получил от меня ответ:

– Квадратный корень из сложноподчинённого предложения равен сумме квадратов катетов.

На несколько секунд мужчина впал в ступор, а затем стал предпринимать новые попытки вернуть мне сознание. Я же в это время пугала Степнова всё новым бредом из смешавшихся в голове знаний. «В прямоугольном треугольнике запятые не ставятся», «После шипящих и ц под ударением дискриминант равен нулю»…

Скандал, устроенный мне Виктором после того, как я пришла в себя, я не забуду никогда. Он кричал, что я ненормальная, сумасшедшая, даже вспомнил слово «дефективная»… Потом даже выкинул учебник по алгебре в окно. Благо я успела удержать его от падения и затянула обратно домой.

– Ты с ума сошел? Он же библиотечный! – взвизгнула я. – Витя! Ну, хватит! Ну, прости! Да, я перестаралась! – уже перешла на крик и я, видя, как Степнов покрывается красными пятнами от злости.

– Перестаралась она! Перестаралась!

– Да что такого суперстрашного-то случилось? – начала выходить из себя я. – Кто умер?

Степнов вмиг оказался рядом со мной. Его глаза горели от гнева и стали ещё ярче, чем обычно. По лицу ходили желваки, а сильные руки сжались в кулаки. Будь я мужиком, у меня не осталось бы сомнений в том, что он меня сейчас ударит. Но я – его девушка и, естественно, Степнов никогда не поднимет на меня руку. Совершенно неожиданно я почувствовала, как внутри всё буквально вибрирует от обиды и волнения. Сомнений не оставалось – это чувства Виктора. Он беспокоится обо мне и ему неприятно то, что я так халтурно отношусь к себе и к его заботе. А между тем все эти чувства кипели и искали выход… Практически не осознавая, что я делаю, я резко притянула любимого к себе, отчаянно впившись в его губы.

До комнаты мы добирались довольно долго, в виду того, что не могли оторваться друг от друга. В коридоре снесли тумбочку со всякими кремами для обуви и пару маленьких картин со стен, потом собрали все косяки и проёмы и буквально ввалились в спальню. Чувствуя, что мы падаем, я отчаянно замахала руками, стащив с журнального столика телефон, вазу и пару книг. Потом мы с Виктором стали перекатываться, пытаясь взять инициативу каждый на себя. В итоге к осколкам вазы и разбитому телефону прибавились сдёрнутые с окна шторы, висящие лишь на одном конце карниза и разбитое стекло в тумбе под телевизором, куда складывались DVD-диски.

В итоге вечером, оглядев плоды своей страсти, мы лишь смущённо промолчали. Степнов понял, что завтра если не весь день, то полдня точно угрохает на ремонт всего сломанного и покупку всего разбитого, а я пыталась разобраться, как так получилось, что я перестала контролировать себя. Но в конечном итоге мы всё же поржали над своей несдержанностью, сидя на уцелевшей от наших любовных излияний кухне.

Если бы я только знала, что эти выходные, вторые выходные с того дня, как мы вернулись в Москву, на довольно продолжительное время станут последними спокойными деньками, я наплевала бы на все свои принципы и стеснения и попросила бы у деда разрешения остаться на ночь у любимого человека, чтобы побольше времени провести с Виктором. Но, к сожалению, в нужные моменты моя способность предвидеть будущее никак не выдавала себя…