Глава 10 Двор

Том проснулся ранним утром и, отрыв глаза, увидел самый прекрасный затылок на свете. Волосы его супруга немного растрепались, открывая знак ассасинов, и мужчине показалось, что он не видел ничего великолепнее молочно-белой кожи с темным знаком на ней. Он лежал, боясь пошевелиться и неосторожным движением спугнуть это легкое и нежное мгновение счастья, которое накрыло его в этот момент. Ему грело душу понимание, что Билл хочет примирения с ним не меньше, чем этого желает он сам.
Том еще не определился с названием того чувства, что согревало его изнутри и заставляло тянуться к мужу, но принял его и теперь покачивался на волнах внутреннего спокойствия. Почему это так пугало его раньше, зачем он отказывался и сопротивлялся?
Вчерашний вечер они провели в суете и сборах. А надоедливый Анис всюду совал свой нос, поторапливая их. Поэтому ужинать Том сел уже порядком разозленный, но стоило ему подняться в спальню и обнаружить, что Билл улегся на своей половине кровати спиной к нему, как его раздражение пропало без следа. Он любовался этой красивой спиной с ровными, чуть выпирающими позвонками пока не уснул, и сейчас был готов пролежать целую вечность, вновь наслаждаясь этим зрелищем.
В какой-то момент его посетила шальная мысль о том, чтобы прижаться всем телом к малле и поцеловать его в затылок, но он быстро отбросил ее прочь: Билл просил дать ему время, и он даст, ведь сам не понаслышке знает, как долго заживают душевные раны.
Малле вздохнул и обернулся к Тому.
- Король в замке Сэвой, туда добираться больше трех дней. Как же ему приспичило видеть нас, что он отправил аж самого Аниса в сопровождающие? – ассасин недовольно поджал губы и сел в кровати.
Том широко улыбнулся и выдал:
- Как же я соскучился по тебе и твоему ворчанию!
Билл взглянул на мужа сначала удивленно, а потом, смутившись, ответил на его улыбку – ему тоже казалось, что он целую вечность не делился ни с кем своими мыслями.
- Я тоже скучал, – тепло кивнул он.
Между ними еще чувствовалась некоторая натянутость, да и Том не спешил проверять, насколько близко Билл разрешит подойти, он радовался тому, что малле разговаривает с ним на равных.
Три дня пути через горные перевалы и долины вымотали всех. В воздухе густым облаком висело напряжение. После того, как Том перевел всю группу через последний горный перевал, командование на себя как самый старший взял Булле. И дорога по равнинному лесу превратилась в настоящее испытание.
И если Анис был просто недоволен вся и всем, то у четы Трюмперов были реальные причины волноваться. Их поездка в неизвестность не обещала ничего хорошего. Билл прекрасно помнил, как погибли его отец и братья, и поэтому был напуган своим путешествием ко двору, где было полно неизвестных ему врагов, просто недоброжелателей и завистников.
Он ощущал, как зыбка почва под его ногами и как близок он к осуществлению своей мести. У него не было плана, но он чувствовал, что подходит к границе, когда необходимо будет действовать стремительно и четко. Все его существо находилось в напряженном ожидании. Когда было совсем невыносимо, он оглядывался на Тома и на время заражался его спокойствием. В отличие от него самого, Трюмпер совершенно не умел скрывать свои эмоции, а беспокоиться и волноваться начинал, только сталкиваясь с какой-то конкретной проблемой. И сейчас ассасин мерил по нему степень опасности, так как его собственные сенсоры были более неспособны на разграничение.
Когда их группа оказалась на опушке, с которой открывался прекрасный вид на замок Сэвой, Билл понял, почему именно сюда затребовал их король.
Замок был великолепен. Ни один из замков горных долин не мог сравниться с ним по красоте и величию. Собственно это и не был замок в понимании горца: отсутствовали какие-либо крепостные укрепления, здесь не было ни толстых оборонительных стен, ни рва, ни бойниц. Стены замка, расположенные типичным квадратом и украшенные в углах башнями, имели огромные окна, а на крыше красовались каминные трубы изумительной работы. Здание будто парило над землей, сверкая стеклянными окнами и позолоченными шпилями.
Такое богатство показывало полное превосходство короля над любым из своих подданных. Он будто ставил на место зарвавшихся и возомнивших слишком много о себе горцев.
Во владении короны были еще три замка, и все они считались официальными резиденциями. И когда земли вокруг очередного опустошались от постоянных охот, а крестьяне начинали покидать насиженные земли, не в силах прокормить жирующий за их счет двор, король и его свита паковали свои вещи, забирали из замка казну и отправлялись к следующей резиденции. Но, построенные намного менее требовательными монархами, остальные три замка имели весьма скромный вид и больше подходили для постоянного проживания. Сэвой же являл собой, скорее, красивую обертку, под которой скрывался гигантский лабиринт из неудобных, холодных и тесных комнат.
Вопреки ожиданиям, король не удостоил Трюмперов немедленным приемом. Их встретили слуги, которые, проводив супругов в выделенные им покои, сообщили, что в честь их приезда устраивается торжество, где соберется весь двор, поэтому они должны отдохнуть и набраться сил к вечеру.
Их поместили в отдельные, хоть и не проходные, но очень узкие и неудобные покои. Впрочем, в этом замке они вполне могли считаться лучшими – между двумя смежными комнатами был расположен весело шипящий сырыми дровами камин. Это огромное сооружение, украшенное родовыми вензелями королевской семьи, давало много тепла, но стоило только дровам закончиться, как на пребывающего в комнатах, медленно наступая из углов, коих здесь было гораздо больше четырех, набрасывались холод и сырость.
Супруги быстро ополоснулись в крошечной туалетной комнате, примыкающей к покоям, и улеглись спать. Всем было известно, что увеселения двора длятся с раннего вечера до утренней зари, и виновникам торжества никто не позволит ускользнуть раньше времени.
Только Биллу не спалось, он крутился с боку на бок, пока это не надоело уставшему Тому.
- Перестань! – прижав малле к кровати, прошептал он. – Мне тоже не по себе. Но нам нужно отдохнуть! Подумай о чем-нибудь хорошем и спи. Наши люди за дверью, да и убивать нас вряд ли сюда придут.
Том развернулся и, уложив Билла себе под бок, принялся массировать его затылок, чувствуя, как постепенно ассасин расслабляется, проваливаясь в сон.
В то же время в замке шли обыденные приготовления к танцам и обильному застолью. Его обитатели давно привыкли вести ночной образ жизни и ко всем, кто рано вставал, относились с легким презрением столичных жителей к провинциалам. Никто не питал особого интереса к горцам, но юный Кирбит стал невольным гвоздем программы: история с его отцом все еще не улеглась, многие сторонники Кирбитов лишились земель, а некоторые – и голов, поэтому присутствие Билла при дворе многие рассматривали как весьма неоднозначное и опасное мероприятие. Никто не хотел повторения истории с переделом собственности, опасаясь нечаянно попасть под лопасти карательной машины. И когда супруги Трюмпер появились в общей зале, многие постарались оказаться от них как можно дальше.
Однако члены королевской семьи оказали вновь прибывшим небывалое радушие. И средний, и младший братья короля с супругами поспешили поприветствовать их, а также представить и недавно обретенную невестку – Амарил Марэй, супругу Аниса Булле.
Эта девушка из знатного западного рода обладала необычной, бросающейся в глаза и навсегда остающейся в сердце красотой: ее волосы, переливающиеся огнем, дополняли ее яркую, необычную внешность, она вся искрилась изнутри игривым и смешливым огнем. Билл помнил, что Анис не раз упоминал ее в разговорах с ним, и сейчас он видел то, что уже не способен был скрыть многослойный богатый наряд – явную беременность.
Ассасин нехорошо улыбнулся, теперь он понял, почему бывший жених ухватился за так вовремя подвернувшуюся возможность избежать брака с ним и не устроить грандиозный скандал. Список людей, которым была выгодна позорная смерть его отца, пополнился.
Если раньше, относя братьев короля к участникам заговора, Билл, не будучи уверенным в их мотивах, еще несколько сомневался, то теперь осталось лишь понять, кто и какие роли играет в этом спектакле.
Тем временем торжественная часть приема окончилась и присутствующие толпились в большой зале, ожидая начала танцев. Прихлебателям королевского двора из всех развлечений, где можно было красоваться в новых нарядах, доступны были только танцы и охота. И придворные описывали по залу круги, демонстрируя свои наряды. Но вот заиграла музыка, и немедленно, как по волшебству, разрозненная казалось бы толпа, выстроилась в организованные шеренги.
Заиграла медленная мелодия паваны, позволяя без труда включиться в танец: величественные повороты головы и плавные движения придавали торжественность и степенность этому танцу. И супруги Трюмпер среди разряженной пестрой толпы легко держали друг друга в поле зрения. Но какой бы долгой ни была павана и как бы ни затягивал супруг короля их менуэт, музыканты, к облегчению заскучавших придворных, заиграли гальярду, и звуки музыки дополнились резвым топотом ног. Дружно прыгающая толпа не щадя себя задирала ноги и самоотверженно пиналась, выписывая положенные пируэты.
Билл сам не заметил, как оказался далеко от мужа, а на какое-то время тот и вовсе пропал из его поля зрения. Меняющиеся партнеры мелькали и мелькали перед его глазами, поражая калейдоскопом из ярких тканей и сверкающих драгоценностей.
Когда же начался следующий танцевальный тур, Том опять оказался рядом и даже умудрился попасть с малле в одну пару.
- Будь начеку, – быстро зашептал он ассасину, – лорд Дэр, подручный младшего брата короля, только что забрал у меня личное оружие, отметив, что на приемах достаточно парадного.
У Билла упало сердце – началось. То, для чего их пригласили, разворачивалось прямо сейчас, а они, находясь в центре расставленной ловушки, даже не предполагали, каков план охотников. Чутье ассасина орало об опасности, большое количество людей сбивало с толку, не давая настроиться, кровь, превратившись в расплавленную лаву, билась в теле с оглушительным шумом – дар грозил выйти из-под контроля. Движения танца дополнились огнем и ветром, люди растворились в тенях, мир стремительно терял границы и течение времени.
Том никогда не видел Билла таким прекрасным: легкий, как воздух, и гибкий, как пламя, он порхал над каменными плитами пола, и казалось, сама жизнь, во всем своем великолепии и величии, сосредоточилась в нем и пульсирует, притягивая даже не взгляды, а души.
- Ты решил соблазнить меня? – насмешливо хмыкнул Трюмпер, в очередной раз оказавшись в паре с малле.
И Билл, будто очнувшись, взглянул на него, широко открыв глаза. Люди и зал вернулись на свои места, время вновь принялось отсчитывать секунды, все вокруг продолжало движение, и только ассасин цеплялся за руку мужа, возвращая себе самообладание.
Тур сменялся туром, и в воздухе уже ощутимо повис запах потных тел, когда король махнул рукой, давая сигнал к перерыву. Музыка стихла, и присутствующие, дыша, как загнанные кони, остановились, и тут же на весь зал раздался истошный визг. Супруги Трюмпер как по команде развернулись друг к другу спиной, готовые защищаться до последнего.
Но толпа расступилась, и стало ясно, что нападение уже свершилось: на полу, ковром раскинув вокруг себя рыжие волосы, лежала жена Аниса. Она еще дышала, но кровь на ее платье и неестественно положение тела говорили о серьезном ранении.
Булле, сам не свой, кинулся к жене, трясущимися руками собирая волосы и поднимая ее с пола, в этот момент из складок ее платья с грохотом, показавшимся в полной тишине оглушительным, выпал окровавленный кинжал с массивной рукояткой, украшенной фамильным гербом Трюмперов.
Анис смотрел на него какое-то время, а потом развернулся, стремительно удаляясь из зала, отдавая приказ немедленно звать лекаря.
Люди недоуменно проводили его взглядом – он не назвал вслух имя виновного, тем самым не заявляя прав на обвинение. Но тут вперед вышел лорд Дэр, подняв руку вверх, он дождался тишины и заговорил:
- Я обвиняю лорда Трюмпера в убийстве из мести. Его малле сегодня прилюдно оскорбили, и он отомстил. Амарил подданная короны, и я по праву свидетеля выдвигаю обвинение Томасу Трюмперу. Я видел, как он заколол ее!
- Что же ты не воспрепятствовал творящемуся на твоих глазах произволу? – вне себя от наглости клеветника закричал Том.
- Я не успел!
- Тише, тише, – неожиданно для всех вмешался в происходящее король, и толпа придворных расступилась, давая ему больше места. – Насколько я вижу, Амарил заколота фамильным ножом, у нас есть свидетель убийства…
- Да, этот свидетель сам забрал у меня кинжал в начале танцев! – возмущенно перебил монарха Том.
Его величество недовольно нахмурил тонкие брови и поджал губы.
- Ваша наглость не знает предела! Вы перечите самому королю! – напыщено промолвил лорд Дэр, явно играя на публику.
- Я требую свидетельства крови, мой король! – голос Билла пронесся по залу, отдаваясь от стен.
- И кто же свидетельствует за Трюмпера? – обведя присутствующих взглядом, с явной издевкой промолвил монарх.
- Мой супруг танцевал со мной, он не мог никого убить. Я свидетельствую в его защиту, – неожиданно спокойно и уверенно провозгласил Билл. Присутсвующие повернулись в его сторону с удивлением, не то чтобы никто не ожидал, что он вступиться за мужа, но свидетельство в таком безнадежном деле вполне могло закончиться смертью, тем более, если соперником выступает лорд Дэр.
- Я не собираюсь драться с малле! Это бесчестно! – пафосно проблеял Дэр.
- Боги выберут того, на чьей стороне правда, кровь не врет, – все так же спокойно гнул свое Билл. – Я понимаю желание лжеца избежать смерти, но я настаиваю на своей правоте.
- Ваш муж мог бы вступиться сам за себя, – напомнил король, и малле скорее почувствовал, чем услышал неуверенность в его голосе.
- Тогда мое свидетельство останется неподтвержденным.
Зал одобрительно загудел. Толпа требовала расправы. Король замялся, отказать в священном праве он не мог и, поэтому, кивнув, велел принести ритуальные ножи и очистить круг для боя.
Лорд Дэр уже предвкушал легкую победу, и Тому было даже жаль его – сам он еще ни разу не выходил из поединков с Биллом победителем. Хрупкость малле была обманчивой, движения неуловимыми, а стиль боя настолько отличался от того, чему учили знатных лордов, что предугадать его действия оказывалось совершенно невозможно. Фактически Дэра уже не было в живых. Оставалось только придумать, как им выбраться из королевской резиденции до того, как окажется, что фамильный кинжал Трюмперов замешан еще в паре убийств.
Том быстро отдал распоряжения сопровождающим их в поездке людям немедленно убираться из замка и ждать их с Биллом на первом переходе через реку.
В это время оба свидетеля выбрали по кинжалу и встали друг напротив друга. Королю ничего не оставалось, как дать сигнал к началу поединка.
Дэр явно красовался, с улыбкой делая короткие ложные выпады. К его разочарованию, Билл даже не дергался, пытаясь избежать удара, а спокойно стоял и смотрел на него внимательными темными глазами. Его фигура была скорее расслабленной, чем напряженной, и нож он держал странно: в самом низу, лезвием от противника. Наконец, лорду надоело скакать вокруг, и он сделал широкий выпад, намереваясь ранить соперника. В ту же секунду малле отступил назад, позволяя Дэру пролететь по инерции вперед. Никто из зрителей не понял, что произошло, но лорд, споткнувшись, упал на каменные плиты лицом вниз, из раны у основания его шеи мощными потоками выплескивалась кровь.
Билл бросил окровавленный кинжал рядом с телом и обернулся к королю. Тот был необычно бледен и шевелил тонкими бескровными губами, будто силясь что-то сказать.
- Мое свидетельство признанно правдивым, – громко провозгласил Билл, с вызовом глядя на монарха.
- Твой муж невиновен, – кивнул тот, взяв себя в руки.
Придворные, разочарованные скоротечностью битвы потянулись в обеденную залу, где стояли закуски и вино, а на вертеле жарилась туша оленя. Ассасин же, ловко лавируя в толпе, уже тянул мужа к покоям Булле, оба знали, что за ними пристально наблюдают, но выбора не было. Необходимо было покинуть замок немедленно.