Клан Волчицы

Анаид внезапно проснулась, широко распахнув глаза. Ей послышался волчий вой. Сон улетучился. Какая‑то смутная тревога заставила девочку встать с постели. Может, все дело было в свете – для ночи на улице было слишком светло.

Открыв ставни, Анаид увидела парившую над горными вершинами огромную величественную луну. Девочка оперлась о подоконник и уставилась на нее во все глаза.

На улице было душновато. Подставив лицо ласке лунного света, Анаид немного успокоилась, хотя эта весенняя ночь продолжала казаться ей странной. На небе не было облаков, но все равно оно выглядело каким‑то тусклым. С момента исчезновения Селены ни солнце, ни луна не светили так же ярко, как прежде. Без нее небеса словно померкли.

– Идем купаться в лунном свете! – приглашала раньше дочку Селена.

Они ложились на траву и, улыбаясь друг другу, засыпали в лучах ночного светила под аккомпанемент доносившихся с гор волчьих голосов. Воя на свою подругу‑луну, волки общались друг с другом. А Селена и Анаид часто танцевали под этот звук, которым лесные хищники звали любимых и оплакивали пропавших.

Этой ночью все напоминало Анаид о Селене. Где она? Почему от нее нет вестей? Анаид ужасно скучала по матери.

Снова раздался протяжный и настойчивый вой. Слушая его, Анаид почувствовала, как шевелятся волосы у нее на затылке. Через несколько секунд она тоже тоскливо завыла – совершенно непроизвольно. Так Анаид делилась своей печалью с новыми знакомцами‑волками – друзьями Селены.

Спохватившись, девочка застыла на месте с вытаращенными глазами и прикрыла рот ладонью, как человек, совершивший нелепый поступок. Но раздумывать о том, каким образом она научилась выть, не было времени. Издалека Анаид ответила мать‑волчица, и, к своему огромному удивлению, она поняла этот ответ:

«Ее похитили. Она у них. Они сильны, но их можно победить».

Анаид отошла от окна. У нее дрожали колени. Ей трудно было в это поверить, но она действительно выла сама и поняла ответный вой волчицы.

Откуда Анаид знала, что это именно волчица? Да ниоткуда. Знала и все! Считается, что волки и люди не понимают друг друга, но Анаид отчетливо различила в волчьем вое слова, хотя их смысл и был для нее загадкой. Кто такие эти «они», похитившие ее мать? Разве Селена не сбежала с Максом?!

Покосившись на свои руки, Анаид убедилась в том, что на них не растет серая шерсть. Она даже украдкой взглянула в зеркало, но увидела там девочку, а не волчицу. Странно! Очень странно! Конечно, это была галлюцинация, но Анаид очень хотелось поделиться с кем‑нибудь тем, что с ней только что произошло. Девочке было нужно, чтобы кто‑нибудь ее успокоил, сказав, что она вовсе не сходит с ума, как Селена.

Анаид без колебаний направилась в спальню тети Крисельды.

Кровать Крисельды была заправлена, а окно – открыто. В комнате никого не было, хотя часы показывали два часа ночи.

Куда девалась тетушка?! Испарилась, как Селена?! Испепелена молнией, как Деметра?.. Последнее предположение казалось Анаид самым маловероятным. На небе не наблюдалось никаких туч, только тусклые звезды и тусклая луна над далеким ущельем.

Анаид испуганно огляделась по сторонам, ища какие‑нибудь следы, способные раскрыть тайну исчезновения Крисельды. На прикроватном столике рядом с книжкой стояла открытая баночка с кремом. Анаид заинтересовал его запах. Крем пах Селеной, которая явно пользовалась таким же. Девочка коснулась крема пальцем и поднесла руку к лицу. Палец благоухал ванилью и жасмином.

Недолго думая, Анаид втерла крем в лицо и руки так, как иногда по вечерам это делала Селена.

Глубоко вдохнув, Анаид ощутила в теле приятное щекотание, которое стало подниматься по ее ногам, слабое головокружение и странную вялость в мышцах. Во власти приятной истомы она плюхнулась на кровать тети Крисельды. При этом девочка задела столик, и на кровать рядом с нею упала книжка, открывшись на заложенной странице.

Словно приглашая, лунный луч осветил страницу.

Не удивляясь больше странным стечениям обстоятельств, управлявших ее поступками, Анаид стала читать вслух диковинные слова книги с такой легкостью, словно понимала их значение.

Хотя девочка и не знала языка, на котором книга была написана, она чувствовала, что понимает, о чем именно в ней говорится, и по мере чтения исполнялась уверенности, что когда‑то прежде уже произносила эти слова, вместе с кем‑то, научившим ее делать это правильно.

Внезапно по жилам оцепеневшего тела Анаид разлился огонь. Ее разгоряченная кожа задышала новой жизнью. Глаза девочки застлал туман, и она погрузилась в сон, ощущая, что стала совсем легкой, почти бесплотной и парит где‑то в ночи на крыльях ветра.

В эту ночь на освещенной полной луной лесной поляне с ручьем, стекавшим с восточного склона гор, царило необычное оживление. Собравшись в круг, четыре женщины исполняли некий танец в такт собственным песнопениям. Потом старшая из них расставила в меловом круге пять свечей – по одной на каждый угол пентаграммы.[5]

Толстенькая и неказистая Крисельда распустила длинные волосы, которые обычно завязывала в узел на макушке, и подняла горящие глаза к луне, озарившей ее лицо не виданной дотоле красотой. Три другие женщины, подражая своей предводительнице, тоже распустили волосы, подняли лица к луне, взялись за руки и завыли на языке своего клана – по‑волчьи.

Они звали пропавшую Селену.

Через несколько минут все четверо получили ответ. Но ответила им не Селена, которая обычно выла в другой манере – красиво, но не очень разборчиво. Достигший их ушей звук был иным. Женщины очень удивились. Они и не знали, что в их долине был кто‑то еще из Клана Волчицы. Впрочем, теряться в догадках было некогда. Они внимательно прислушались к громкому и вполне отчетливому голосу матери‑волчицы: «Ее похитили. Она у них. Они сильны, но их можно победить».

Устав от нервного напряжения и изрядно расстроившись, Елена, Гайя, Крисельда и Карен упали в траву. Никто из женщин не посмел выразить сомнений и страхов, овладевших ими с тех пор, как они узнали о похищении Селены. Крисельда была расстроена больше других, ибо знала, что силы их зова должно было хватить на то, чтобы Селена их услышала и ответила, если бы захотела.

Первый вопрос задала Елена:

– Ну а как насчет Селены?

Елена всегда тонко чувствовала колебания настроения Крисельды и ловко подвела ее к разговору об обуревавших ту сомнениях.

Не в силах больше молчать о своих подозрениях, Крисельда ответила:

– Я иду по ее следу, но мне еще нужно время.

Остальные женщины молчали, погрузившись в собственные мысли и предоставляя действовать Крисельде, которая воспользовалась моментом для обсуждения еще одной насущной проблемы.

– А пока кто займется Анаид и ее обучением? – спросила она, явно не желая браться за этот труд, несмотря на свое родство с девочкой.

– Ее обучением? – удивилась Карен. – Вы собираетесь посвятить Анаид?

– Так решили мы с Еленой. Анаид уже четырнадцать.

Сидя в центре мелового круга, Крисельда вытерла блестевший от пота лоб. Пламя свечей задрожало. Колдовская сила рассеивалась.

– Я врач и лечила Анаид, – заявила привезшая с собой издалека весьма категоричные суждения Карен. – Уверяю вас, хотя эта девочка и дочь Селены, у нее нет никаких способностей!

– Только не надо снова о том, что Селена – Избранница! – возмущенно воскликнула Гайя.

– Я об этом не упоминала, – смерив Гайю ледяным взглядом, заявила Карен. – И без моих слов ясно, что Селена – Избранница, предсказанная Пророчеством.

– Мы не сомневаемся в истинности Пророчества, но не нам решать, Избранница Селена или нет, – решительно перевела разговор на другую тему Крисельда. – Сейчас речь идет об Анаид и ее будущем.

– О ее настоящем! – поправила Крисельду Елена. – При этом убедительно прошу вас поторопиться, так как двойник, которого я оставляю на супружеском ложе вместо себя, в три часа ночи обычно растворяется в воздухе. Не хочу даже думать, что будет, если в этот момент проснется мой муж и увидит, как мое тело тает у него на глазах!

– Разве он ничего не знает? – удивленно спросила Карен.

– А с какой стати ему что‑то знать?

– Будь у меня муж, я бы все ему рассказала.

– А любовникам, ты считаешь, тоже надо рассказывать? – язвительно поинтересовалась Елена у Карен, а когда та промолчала, библиотекарша, ухмыльнувшись, продолжила: – Попробуй, расскажи одному такому, кто ты на самом деле. Увидишь, как он тут же испарится!

Воспользовавшись замешательством Карен, Крисельда решила вытянуть из нее как можно больше ценной информации:

– Значит как врач ты считаешь, что у Анаид нет способностей?

– Именно так, – кивнула Карен. – И все‑таки я готова взять заботу о ней на себя. Не сомневаюсь, Селена тоже позаботилась бы о моей дочери.

Гайя с Крисельдой перевели дух. Решение Карен освобождало их от хлопот с Анаид.

– Ну вот и договорились! – радостно воскликнула Гайя. – Теперь можно и по домам!

– Я не согласна с Карен, – Елена покачала головой. – Мы обязательно должны посвятить Анаид. По‑моему, в ней таятся очень большие способности.

– Умственные способности, а не колдовская сила! – возмутилась Карен. – Не забывайте, что я врач!

– Одна врач, другая учительница! И обе якобы знают Анаид, как облупленную! Молодец, Гайя, не зря вызвала Карен из Танзании. Вот уж два сапога пара! – в сердцах воскликнула Елена.

– Никого я не вызывала! – возмутилась Гайя.

– Разве это не ты меня вызвала? – удивленно спросила Карен у Елены.

– Я?! – Елена схватилась за свой огромный живот. – Ты что, не знаешь, что беременность не позволяет обмениваться мыслями на большом расстоянии?!

– Так кто же меня вызвал? – не унималась изумленная Карен. – Я отчетливо услышала настойчивый зов. Поэтому и прибыла сюда из самой Африки!

Воцарилось неловкое молчание. Карен с недоумевающим видом развела руками, а Елена обратилась к Крисельде:

– А ты что по этому поводу думаешь?

Крисельда пожала плечами. Она почти не знала Анаид, но отказывать девочке в посвящении казалось ей предательством по отношению к Деметре, своей покойной сестре.

– Всех девочек рода Цинулис посвящают в детстве. И всем для этого достает способностей. Они должны быть и у Анаид, если только она не…

С этими словами Крисельда пристально посмотрела Елене в глаза. Крисельду терзали сомнения относительно происхождения Анаид. А вдруг она не родная дочь Селены! Только этим и можно было объяснить отсутствие у той способностей.

– Вижу, ты переживаешь за свой род! – не сдержала злорадства Гайя. – Деметра погибла. Селена исчезла. Теперь нами повелеваешь ты, мечтая о том, чтобы в будущем нами помыкала эта девчонка!

Крисельде уже давно надоела наглость Гайи, и она рыкнула:

– Хочешь, чтобы я принудила тебя к покорности заклинанием?!

– Ты не сможешь его произнести! – как ни в чем не бывало, парировала Гайя. – Потому что вы, Цинулисы, – пустое место. Селена никакая не Избранница. И Анаид нам ни к чему. Вот увидите, она…

В этот момент Гайя что‑то заметила у себя над головой. Все замолчали и, разинув рты, уставились в небо. Присмотревшись, Гайя разглядела сквозь дубовые листья силуэт Анаид.

Найдя просвет между ветвями, та плавно опустилась прямо в центр мелового круга. Гайя не верила своим глазам. Полет Анаид был легок и безупречен.

Коснувшись ногами земли, Анаид открыла глаза, уставилась на четырех женщин и воскликнула с искренним удивлением:

– Как я тут оказалась?!

– Не верю! Это подстроено! Это штучки Крисельды! – завизжала Гайя.

Не зная, почему Гайя так сердится, Анаид смутилась, как незваная гостья, но тетушка Крисельда взяла ее за руку и ласковым голосом спросила:

– Анаид, детка, скажи, ты уже делала это раньше?

Анаид не нашла, что ответить. Она помнила, что иногда летала во сне, но не понимала, как оказалась на лесной поляне.

– Что «это»?

– То, что ты сейчас сделала – прилетела сюда.

– Прилетела?! Я что, летала?!

– Вспомни, может, тебя научили это делать Селена или Деметра? – погладив девочку по голове, спросила Карен.

Анаид покачала головой. Она совершенно растерялась и не понимала, о чем ее спрашивают.

– Вот видите! – с торжествующим видом воскликнула Елена.

– Это невозможно! Я училась летать шесть лет! – не сдавалась Гайя.

– А откуда ты взяла крем? – спросила обуреваемая сомнениями Карен.

Это Анаид хорошо помнила.

– Я помазалась кремом тети Крисельды. Она оставила баночку на столе у кровати.

– А заклинание? – спросила Крисельда.

– Какое заклинание?

– Но ведь ты же что‑то произносила вслух, правда?

– Я просто читала книжку, которая там лежала.

– Короче! Признавайся! Селена уже посвятила тебя в колдуньи?!

– В какие еще колдуньи?!

– Не прикидывайся дурочкой! Ты ведь такая же колдунья, как мы и твои мама с бабушкой!

Анаид начала кое‑что понимать, но слово «колдунья» изрядно ее напугало.

Девочка побледнела, пошатнулась и схватилась за руку Крисельды, чтобы не упасть. В ее голубых глазах было столько неподдельного ужаса, что никто не смог бы обвинить ее в притворстве.

– Я – колдунья? – прошептала Анаид.

Поскольку никто не стал разубеждать ее в обратном, Анаид обратилась к своей учительнице:

– Вы сказали, я – колдунья?

Гайя молча кивнула, но Анаид недоверчиво покачала головой.

– Не может быть. Это… Это шутка? – пробормотала она.

Четыре пары глаз уставились на Анаид. Никто не отрицал, что это может быть шуткой, но никто этого и не подтверждал.

Анаид долго переводила взгляд с одной женщины на другую, потом огляделась по сторонам, заметила магический круг и почувствовала его силу.

Выходит, это не шутка!

Значит, она действительно колдунья!

При этой мысли Анаид лишилась чувств в объятиях тети Крисельды.

Date: 2015-10-19; view: 303; Нарушение авторских прав