ГЛАВА 13. – Да если мы не отомстим, Макдональды станут называть нас трусливыми бабами, и будут правы

– Да если мы не отомстим, Макдональды станут называть нас трусливыми бабами, и будут правы! – кипятилась Элспет, через стол испепеляя взглядом Дункана.

– Только ответная вылазка, – подтвердил Келлам. – Иначе позор на веки вечные. Подпишем мы твой договор, Макрей, или нет – Макдональды все равно будут калечить наших людей и уводить скот. Их нужно остановить.

Облокотившись о стол, Дункан по привычке задумчиво теребил мочку уха с золотой серьгой. Вернувшись в Гленран после охоты, он уже вдоволь наслушался гневных тирад вроде этих. Его взгляд невольно обратился на Элспет. Лицо ее было едва видно в сгустившихся вечерних сумерках. Она молчала, то ли соглашаясь с братьями, то ли погрузившись в свои мысли.

Под его пристальным взглядом глаза ее затуманились, легкая морщинка пролегла между бровями. Дункан тоже нахмурился, вновь поворачиваясь к воинственным Фрейзерам.

– Нападем сегодня же! – с жаром произнес Хью. – Хочешь – иди с нами, Макрей. Хочешь оставайся в замке. В любом случае тебе не удастся стать на нашем пути. За набег Макдональдов Фрейзеры отомстят десятикратно!

Дункан встал со скамьи, пристроился на краешке стола, глядя на Фрейзеров с высоты – немалое преимущество, которым не брезгует пользоваться ни один адвокат. Вот чего он ожидал все это время. Приглашения отправиться в ночной набег вместе с Фрейзерами, Гордый клан принял его – а значит, шансы получить подписи под этим распроклятым документом увеличились.

Вот только гнев – не лучший советчик, а Фрейзеры сейчас вне себя от ярости. И его задача – научить их осторожности.

– Я вас отлично понимаю, – тщательно подбирая слова, начал Дункан. – Вы горите желанием отомстить сию же секунду. Однако неплохо было бы вспомнить, что набеги бывают разные. Законные. И незаконные.

Келлам удивленно заморгал:

– Я думал, они все незаконные. Дункан отрицательно покачал головой:

– Тот, что вы задумали в порыве ярости, – противоречит шотландским законам. А вот хладнокровно спланированный, подготовленный набег иногда считается вполне законным. – Помолчав, Дункан повторил с нажимом: – Иногда.

Его слушатели, устроившиеся вокруг большого стола, заерзали на скамьях, что‑то недовольно забормотали.

Спустя несколько секунд, справившись с удивлением, Магнус подался вперед:

– Ну же, говори, Макрей!

– Парламент Шотландии недавно посвятил набегам заседание, поскольку на границах горной и нижней Шотландии это больной вопрос. Члены парламента вынесли решение, что так называемые «горячие набеги», то есть те, которые совершаются сразу после нападения, являются законными при определенных условиях. В нашем случае «горячий набег» исключается. Время упущено, – тут же предупредил он, жестом остановив возможные предложения. – Однако… Слушайте внимательно! Через несколько дней после нападения закон допускает так называемый «холодный набег» – иными словами, вы имеете право отомстить за причиненный враждебным кланом ущерб.

– Горячий, холодный! Какая разница! – выпалил Эван. – Сегодня ночью нужно ехать – и все дела!

– Я бы не советовал вам мчаться к Макдональдам этой ночью, когда вами владеет не разум, а обида и злость, – спокойно продолжал Дункан, точно находился в зале суда. – К чему вам обвинения в воровстве и убийстве? Да еще сразу после получения письма королевского Тайного совета!

– Ну, ладно, – со вздохом кивнул Хью. – А что насчет «холодных» набегов? Только помни, Макрей, – мы пока не подписали твое письмо, так что можем поступать по собственной воле.

– Для «холодного набега» нужно получить разрешение шерифа, а за самим набегом должен наблюдать представитель власти, также назначенный шерифом.

– О‑о, нет! – простонал Кеннет. – Посылать гонца к шерифу в Инвернесс, а потом ждать, пока он соблаговолит заглянуть в письмо – это ж сколько времени пройдет! Короче, я согласен с Эваном. Называй как хочешь, Макрей, – «горячим» там или «холодным», ты законник, тебе лучше знать, но в набег мы отправимся сегодня ночью!

– И рискнете напасть на Макдональдов, невзирая на письменное предупреждение Тайного совета? Это прямой путь к гибели всего клана. Есть иной путь, – добавил он, повысив голос.

– Он прав, – буркнул Магнус. – Продолжай, Макрей.

– В Инвернесс недавно назначен новый шериф. Это Джеймс Стюарт, граф Морей, кровный брат нашей королевы. И именно граф Морей послал меня к вам.

Келлам тихонько присвистнул:

– Ну и ну! Да нам просто повезло.

– Очень может быть, – ровным тоном отозвался Дункан. – Будучи королевским адвокатом… а также личным послом шерифа в Гленране, я вправе дать разрешение на ваш набег и проследить, чтобы вы не нарушили закон.

– Плевать нам на закон! – в ярости процедил Эван. – Законник – он законник и есть. В набеге главное – чтобы он оказался удачным.

Магнус повернул голову, с осуждением взглянул на Эвана.

– Легко сказать – плевать на закон. Этот закон способен стереть клан Фрейзеров с лица земли, если королева и Тайный совет примут решение пройтись по нашим землям огнем и мечом. Я предлагаю прислушаться к предложению Макрея. Он дело говорит. Таким образом и волки будут сыты, и овцы целы.

Дункан задумчиво тер подбородок. Следующий шаг нужно было хорошенько обдумать.

– Я наблюдал за вами во время прошлого набега, – осторожно начал он. – Должен отметить, что в вашей тактике есть и сильные, и слабые стороны.

Судя по устремленным на него удивленным взглядам, Фрейзерам и в голову не приходила мысль о том, что их знаменитый стиль – бесшабашный, напористый – может быть хоть в чем‑то плох. Более того, они, по всей видимости, просто не задумывались о какой‑то тактике набегов!

Глядя на них, Дункан вспомнил историю клана Фрейзеров. Ребята поистине росли как трава, свободолюбивые, гордые, упрямые. В наставниках у них был один лишь Лачланн Фрейзер, образованный и очень мягкий человек – истинный учитель, но никак не воин. От кого же юная поросль Фрейзеров могла научиться охоте, рыбалке, искусству схваток и набегов? Ведь в клане после битвы при Лох‑Лочи почти не осталось мужчин… И молодое поколение познавало мир на собственных ошибках, постепенно вырабатывая собственный стиль… как в ловле рыбы или, скажем, в набегах. Дункан многому мог бы их научить, будь на то время, но Фрейзеры сгорали от желания отомстить врагам.

– В таком деле нужны самые лучшие и опытные стрелки. Собирайте своих самых смелых воинов, самых сильных, самых метких, самых зорких. Вызывайте в Гленран всю свиту Хью. Потребуется как минимум двадцать‑тридцать человек.

Сначала кто‑то один кивнул, потом еще один, а следом и все остальные.

– Первым делом необходимо изучить территорию врага. Выслать следопыта, который определит наилучший путь к намеченному месту. Сопровождать его должны несколько человек с острым зрением и слухом. Вслед за ними необходимо выслать отряд из самых юрких ваших воинов, кто сможет всюду проскользнуть ужом, пролететь стрелой – где можно, верхом, а понадобится – так и ползком! Прежде чем выйти в ночь, нужно определить цель набега и постараться достичь этой цели как можно быстрее и незаметнее. И последнее – каждый из нападающих обязан знать два‑три пути для отхода.

– Интересно, откуда у королевского законника такие познания? – подал голос Хью.

Дункан переводил взгляд с одного Фрейзера на другого. Он принял решение открыться, предстать перед ними настоящим Макреем, но заколебался на миг, охваченный неожиданным смятением. Всегда такой осторожный, он на удивление быстро поверил этим юным горцам, открытым и честным, с горячими и благородными сердцами.

– Нас было несколько братьев, и мы не раз нападали на Макдональдов в их западных владениях. А с двоюродными братьями из клана Керров, – добавил он, – мы совершали набеги на границе.

Хью кивнул:

– Знакомое имя… Керры, бич приграничных районов. Бесстрашные и неуловимые.

– Любопытная у тебя родня, законник, – отметил Келлам.

– Еще какая, – подтвердил Дункан. На лицах всех Фрейзеров было написано такое изумление, точно он и не королевский адвокат вовсе, а сторожевой пес, нежданно‑негаданно заговоривший человеческим голосом.

– Так ты согласен поддержать наш набег от лица шерифа? – уточнил Магнус.

– И не просто поддержать, – кивнул в ответ Дункан. – Я научу вас тактике набегов Керров.

* * *

Они поднимались с рассветом, а ложились глубокой ночью, большую часть времени проводя в подготовке к набегу, среди холмов и на вересковых пустошах. Дункан разделил Фрейзеров на группы, приветствуя каждого воина клана, которые собрались по первому зову Хью.

Пока одна группа, верхом на низкорослых, крепких и быстрых шотландских лошадках, училась пересекать холмы и топи, выбирая самые удобные места, самые густые заросли вереска, самые высокие кустарники, другая практиковалась в стрельбе из луков по мишеням. А большая часть, разбившись по парам, сражалась на мечах и пиках. Дункан то и дело менял задания, с тем чтобы каждый научился тому, чего до сих пор не умел делать.

С наступлением сумерек тренировки не прекращались. Ведь для удачного набега все умения должны были быть отточены до совершенства именно в ночное время.

Опасаясь за своего вороного, Дункан иногда седлал шотландского пони Фрейзеров, серого в яблоках, с роскошной песочной гривой. Много лет назад, в родной западной Шотландии, он тоже ездил на пони и ценил их легкий шаг и ловкость на крутых каменистых склонах. Правда, теперь, привыкнув к длинноногим английским лошадям, чувствовал себя не слишком удобно, цепляясь носками сапог за высокую траву или подлесок.

На третий день подготовки Дункан решил собрать всех своих воинов в большом зале Гленрана, чтобы расспросить о территории Макдональдов. Фрейзеры, приехавшие из дальних уголков и делившие границы с Макдональдами, немало знали о землях своих кровных врагов. В ответ на просьбу Дункана Флора тут же принесла бумагу и чернила.

С помощью Фрейзеров Дункан начертил примерную карту местности, отметив самые удобные пути для набега. Странное дело, но лишь в этот миг он ощутил глубочайшее удовлетворение. Вместе с уверенностью в мастерстве учеников к нему пришла и жестокая, ледяная радость возмездия.

Следующие несколько часов Дункан не мог избавиться от мыслей о собственных, глубоко личных причинах участвовать в набеге на Макдональдов. Он вспоминал лицо Рори, когда тот с вожделением смотрел на Элспет; этого было достаточно, чтобы кровь в его жилах вскипела, забурлила неотвратимой жаждой мести.

И разве мог он забыть ту волчью стаю Макдональдов, что напала на Далси и убила его отца и братьев? Разве мог забыть рану, которая едва не стоила жизни ему самому? Когда он увидел, как Рори напал на Элспет, когда услышал известие о ночном разбойном нападении Макдональдов, необузданный горец, живший в нем, вырвался на свободу, напрочь сметая возведенные за долгие годы барьеры.

Да, конечно, на Фрейзеров напали отпрыски другой ветви Макдональдов. Так что этот набег – месть Фрейзеров… Но он и сам уже предвкушал радость схватки. Предвкушал с восторженной дрожью, отнюдь не подходящей для представителя власти, посланца Тайного совета. Ему бы следовать букве закона, пресекая любые попытки этот закон преступить, а он мечтает об отмщении. Понимая, что лгать самому себе глупо, и что этот набег значит для него не меньше, чем для Фрейзеров, Дункан принял единственно возможное решение. Фрейзеры не должны узнать, что, помогая им, он празднует и собственную победу.

* * *

Весь следующий день Дункан посвятил основным правилам безопасности во время ночных набегов. Он был доволен успехами своих подопечных. Фрейзеры все схватывали на лету, к тому же многие из них и до того были прекрасными стрелками, наездниками, следопытами. Ну а недостаток умений легко сглаживался юношеским задором и их фамильным упрямством.

Элспет тренировалась без устали, наравне со своими могучими братьями. Миниатюрная, легкая, верхом она ездила быстрее многих и ловко управлялась с луком. Если ей что и не давалось, так только схватка на мечах – любой, даже самый маленький из мечей, для нее был слишком велик и слишком тяжел, как бы упорно она это ни отрицала. Не раз и не два Дункан, пряча улыбку смотрел, как она хватается за меч и набрасывается на выбранного для учебного боя противника. Но однажды он был вынужден‑таки ее остановить.

– Клинок слишком длинный, – объяснил он девушке, отнимая оружие. – Ты можешь ненароком пораниться или задеть кого‑нибудь. – Она изо всех сил вцепилась в рукоять, потянула на себя, но потом все же сдалась и выпустила меч.

– Этот для нее, конечно, великоват, – сказал подошедший Кеннет, – но я бы не рискнул приблизиться к Элспет, когда она в ярости и вооружена своим кинжалом. Наша сестричка с любым парнем справится.

– Неужели, – пробормотал Дункан. Ему вспомнилась первая ночь в Гленране, когда проснувшись, он был встречен тусклым мерцанием ее неизменного спутника – кинжала. Вспомнилось и бесстрашие, с которым юная амазонка встретила нападение Рори Макдональда. – Постараюсь запомнить.

– Тогда уж запомни еще кое‑что, – ухмыльнулся Кеннет. – Будь у нас время и достаточно монет, чтобы заказать для нее специальный меч, она многих заткнула бы за пояс.

Элспет с торжествующим видом вскинула голову. Пряча улыбку, он отвесил ей нижайший поклон. Девушка круто развернулась и зашагала прочь, бессознательно, но от этого не менее интригующе покачивая бедрами. Дункан усмехнулся, глядя ей вслед, и вернулся к делам.

Фрейзеры радовали его и быстрой учебой, и энтузиазмом, с которым внимали каждому его слову, и несомненной сообразительностью. Теперь, он чувствовал, они практически готовы использовать новоприобретенные умения в набеге на заклятых врагов. Да, он был в этом почти уверен. Но хотел убедиться до конца.

К вечеру пятого дня подготовки Дункан, четверо Фрейзеров и Элспет верхом отправились к границе земель Гленрана, к крайним холмам, неподалеку от которых примостилась хижина Беток. Добравшись до вершины самого высокого из холмов, осмотрели простирающуюся внизу долину. Величественная панорама плывущих в предзакатном тумане холмов с серебристыми змейками речушек в точности совпадала с нарисованным Дунканом планом.

На обратном пути они завернули к одному из местных фермеров, в аккуратный маленький домик. Юная жена фермера, в длинном платье из домотканого холста, открывающем лишь босые ноги, угостила их овсяными лепешками и холодным молоком. Отхлебывая из кружки молоко, Дункан услышал голос Элспет и оглянулся. Она поблагодарила хозяйку за угощение, та улыбнулась, очень мило и застенчиво.

Неожиданно легкое облачко удивления мелькнуло на лице Элспет; она склонила голову к плечу, вглядываясь в юную хозяйку. Глаза Элспет в этот миг стали словно еще прозрачнее, осветились изнутри мягким таинственным светом. Дункан затаил дыхание, зачарованно глядя на девушку.

– Прежде чем расцветут первые цветы новой весны, у тебя родится дитя, – проговорила Элспет. – Здоровый, бойкий мальчуган с такими же, как у тебя, чудесными карими глазами.

Хозяйка зарделась, потупив взор.

– Я еще никому не говорила про ребенка, – шепнула она. – Сама догадалась совсем недавно.

– У вас все будет хорошо, – улыбнулась Элспет. – И у тебя, и у малыша. – Она легонько коснулась плеча женщины. – Не так, как в первый раз, не бойся. Ты выносишь и это дитя, и еще нескольких.

– Спасибо, – взволнованно сказала молодая женщина. – Спасибо. Первого ребенка я потеряла… только об этом никто не знает.

Забыв про молоко, Дункан неотрывно смотрел на Элспет. Прозрачный взгляд обратился на него, открыто и прямо, отозвавшись неожиданной дрожью по всему телу. Дункан опустил глаза.

Элспет Фрейзер не переставала его изумлять. Неужто и вправду ей дан от бога особый дар, способность заглядывать в будущее? Дункан нахмурился; признать это было не так просто.

Скорее всего, размышлял он, Элспет женским чутьем уловила расцветшую, как это всегда бывает у будущих мам, красоту хозяйки. Мужчинам такое просто‑напросто не под силу. Да, точно… Наверняка все дело в некоем загадочном, лишь женщинам доступном языке внешности и жестов.

Но ведь Элспет догадалась и о том, что было тайной, никому не ведомой болью юной женщины! Как догадалась – совершенно непостижимым для Дункана образом – о ране, давным‑давно нанесенной ему Макдональдом.

Опуская кружку на стол, он покачал головой. Никто в целом свете, кроме его родных из Далси, не знал правды о шраме, уродовавшем его тело. Дункан не мог объяснить, откуда Элспет узнала, чья рука нанесла удар. И мысль о предсказанной смерти на плахе была уж больно неприятна – если, разумеется, принять на веру сверхъестественные способности девушки.

За время службы закону приученный иметь дело с логичными и четкими определениями, Дункан неожиданно столкнулся с загадкой. А как еще можно назвать эту девушку? Элспет Фрейзер… Пугающая, сказочная, сотканная из противоречий, озерной ряби и солнечных лучей… сплетение холодного серебра и пылающего золота. Дункан был очарован, захвачен врасплох, озадачен.

Он не мог отрицать, что ей дана некая неуловимая власть над мыслями и чувствами людей, но не был готов к тому, чтобы признать ее способность предсказывать его будущее. Согласиться с тем, что ее видение было истинным, значило взглянуть в глаза собственной смерти.

А Элспет о чем‑то тихонько говорила с хозяйкой дома. Потом рассмеялась, запрокинув золотистую головку. Дункан обернулся, услышав голос Магнуса, но тому пришлось повторить свой вопрос дважды.

Сейчас Дункан слышал лишь звонкий смех Элспет, летящий смех, созвучный мелодии ветра.

* * *

На пути домой Элспет завела песню; остальные подхватили. Дункан только слушал, наслаждаясь безыскусным мотивом и божественным голосом девушки, пока Кеннет не подтолкнул его локтем, уговаривая присоединиться. Дункан замотал головой.

Скакавшая по другую руку Элспет наклонилась к нему:

– Уверяешь, что в тебе течет кровь горцев? Тогда спой с нами.

Дункан снова качнул головой:

– Лучше я послушаю.

Девушка улыбнулась, сверкнув неизменной ямочкой на левой щеке:

– Слов не знаешь? Я подскажу, не бойся! Нелепая, но от того не менее явная, пролетела мысль: он на все согласен, лишь бы доставить ей радость, лишь бы хоть на миг вызвать у нее солнечную улыбку… Слова‑то Дункан как раз знал: много раз слышал эту песню в Далси, еще когда был ребенком. Сам себе не веря, что он так легко соглашается, Дункан откашлялся и подхватил второй куплет. Щеки – он чувствовал это – опалило жаром.

Первым обернулся Кеннет. Изумление, написанное на его лице, было неописуемо. Дункан стал и вовсе багровым. Следом обернулся Келлам, за ним Магнус. Сгорая от смущения, Дункан умолк.

Скачущий на несколько корпусов впереди Эван вдруг натянул поводья и озадаченно повертел головой:

– Слышали? Где‑то собака завыла.

Кеннет разразился хохотом, но не произнес ни слова. На Келлама и Магнуса напал приступ кашля. Оба отвернулись, давясь смехом.

– Нет же, Эван! – нашлась моментально Элспет. – Это всего лишь ветер!

Трое братьев ухмыльнулись, но языки придержали. Эван пожал плечами, пришпорил лошадь и снова запел. Голос его был чист, глубок и мягок – иными словами, полной противоположностью певческой пробе Дункана.

Дункан искоса взглянул на девушку. Та склонила голову набок и сложила губы в добродушную улыбку.

– Теперь ты понимаешь, почему я всегда только слушаю, – смущенно буркнул он.

– Теперь понимаю, – согласилась Элспет. – Ну что ж. Может быть, со временем я смогу тебе помочь.

– Вот уж сомневаюсь, – криво усмехнулся Дункан.

– Ты же научил нас правилам ночных набегов. Ну а я научу тебя петь, – не отступила юная амазонка. – Услуга за услугу, Дункан Макрей!

Прозрачные глаза сверкнули, в лучах солнца заиграло золото волос. Дункан вдруг понял, что в жизни не видел столь совершенной красоты, создания столь же прекрасного, сколь и загадочного… Девушка улыбнулась. А он подумал, что лучшей платы за услугу ему и не нужно.

Дункан рассмеялся, позабыв про только что пережитое смущение.

– Тебе не позавидуешь, Элспет Фрейзер, – с усмешкой сказал он. – Задача не из легких. – И повернулся к Кеннету: – Ну, как вы? Отдохнули? А, Кеннет, Келлам?

– Отдохнули? Да, конечно. А что?

На губах Дункана вновь заиграла улыбка.

– На мой взгляд, ночь будет отличной. Самое время для набега.

Братья давно ждали этих слов. Магнус, оглянувшись, кивнул с довольным видом:

– Ты прав, Макрей. Отличная ночь для вылазки.