Глава седьмая. Царствование Императора Александра Павловича. 2 page

<До времени нашей разлуки состояние наше, в сущности, было лишь состоянием размышления и умственной молитвы. Вся наша духовность собственно сводилась к теософии. К ней же относятся творения Бема, Сен-Мартена, Сведенборга и т. п. Это лишь азбука. Десять лет провел я в ее изучении, и, когда я думал, что владел всем, я трудился лишь над начатками. Это было преддверие царствия Божия>*. Труды <великого подвижника масонства> не пропали даром, он удостоился <царствия Божия> и был посвящен в масоны. Это посвящение произвел глубокий и великий учитель масонской премудрости Фесслер. Посвящение Сперанского в масоны было обставлено с большой торжественностью. При посвящении присутствовали, кроме Фесслера и Ренненкампфа, еще Розенкампф, Дерябин, профессор Гауэншильд, профессор Лодий, еще один масон и брат служитель.

* А. Н. Пыпин. Общественное;движение в России при Александре 1. С. 309.

От принятия Сперанского в орден масоны ожидали добиться для себя больших успехов в России. Судьба русского государства, которое должно быть преобразовано по масонскому образцу, оказалась в руках Сперанского, вольного каменщика, подчиненного беспрекословно выполнять предписания ордена. Сперанский оправдал все надежды масонского ордена и свою деятельность направил против православия и самодержавия. <Сперанский, - пишет профессор Шиман, - был франк-масон и возымел странную мысль воспользоваться организацией ложи для близкой его сердцу реформы русского духовенства. Его план состоял в том, чтобы основать масонскую ложу, которая имела бы филиальные ложи по всему русскому государству и принимала бы в братья наиболее способных духовных лиц*. Сперанский был открытым ненавистником православия. Он с помощью Фесслера хотел начать войну против православной церкви. Австрийский поверенный в делах Сен-Жульен, донося своему правительству о падении Сперанского, пишет, что высшее духовенство, возмущенное покровительством, которое он оказывал выписанному им из Германии профессору Фесслеру, который со своей стороны имел неосторожность высказывать деистические, противохристианские взгляды, немало способствовал его падению (письмо от 1 апреля 1812 года). Зато наши <освободители> от деятельности Сперанского были в восторге. В своем революционном стихотворении Рылеев писал, что <Сперанский попов обдает, как клопов, варом...>

Тильзитский мир не принес успокоения. Через год после Тильзига между Александром и Наполеоном в Эрфурге произошла встреча, на которую Александр взял и Сперанского. На последнего Наполеон произвел громадное впечатление и убедил его в необходимости реформировать Россию по образцу Франции. Историк профессор Шиман в своем труде <Александр 1> пишет:

<Итак, он (Александр) взял с собою в Эрфурт самого способного из своих чиновников, тайного советника Михаила Михаиловича Сперанского, и поставь его в прямые отношения с Наполеоном, который не преминул обсудить с ним в подробных беседах различные вопросы управления. Результатом этих разговоров явился целый ряд выдающихся проектов реформ, из которых важнейшим был проект конституции для России>**.

* Профессор Теодор Шиман. Александр 1. М., 1908.

** Там же.

Александр воротился в Петербург очарованный Наполеоном, а его статс-секретарь Сперанский - и Наполеоном, и всем французским. План государственного преобразования был создан Сперанским с изумительной быстротой, и в октябре 1809 года весь план уже лежал на столе Александра. На этом плане отразились господствовавшие идеи времени, близкие к тому, что обыкновенно принято называть <принципами 1789 года>.

1) Источник власти есть государство, страна.

2) Законным может быть лишь то проявление, которое выражает собою волю народа.

3) Перестанет правительство исполнять условия, на каких оно призвано к власти, - потеряют законность и его действия.

4) Чтобы оградить страну от произвола, положить границу абсолютной власти, необходимо, чтобы она и ее органы - правительственные учреждения - руководились в своих действиях основными законами, незыблемыми постановлениями, точно определяющими желания и нужды народные.

5) Как вывод из сказанного: основные законы должны быть делом и созданием самой нации.

Выходя из положения, высказанного еще Монтескье, что <три силы двигают и управляют государством: сила законодательная, сила исполнительная, сила судебная>, Сперанский весь свой план строит на принципе разделения властей - законодательной, исполнительной и судебной. Вводится и другая истина масонства, что исполнительная власть правительства в лице министров должна подчиняться законодательной, которая сосредоточивается в Государственной Думе. Созрел заговор, во главе которого стал Сперанский, поддерживаемый Наполеоном. После 1809 года в обществе пошли упорные слухи, что Сперанский и граф Н. П. Румянцев более соблюдают интересы Франции, чем России. Карамзин в своей записке и разговорах убеждал Александра остановить от проведения Сперанским реформ, бесполезных и приносящих один только вред родине. Жозеф де Местр в лице Сперанского видел вреднейшего революционера, подкапывавшегося под основы всех государственных начал и старавшегося всеми способами дискредитировать царскую власть. В течение двух лет Государь отказывался верить этим слухам и предостережениям. К началу 1812 года враги Сперанского в лице Аракчеева, Шишкова, Армфельда и великий князь Екатерины Павловны убедили Государя в правоте всеобщего убеждения в измене Сперанского. Против Сперанского были выдвинуты следующие обвинения: возбуждение народных масс налогами, разорение финансов и недоброжелательные отзывы о правительстве.

Был раскрыт также целый затеянный заговор для осведомления Наполеона. Дело в том, что Сперанскому было поручено вести переписку с Нессельроде, где главные французские деятели были обозначены под выдуманными именами. Но Сперанский не ограничился этими сведениями и самостоятельно, без разрешения свыше требовал, чтобы ему передавали вообще все секретные бумаги и донесения из министерства иностранных дел. Нашлось несколько чиновников, которые беспрекословно исполняли его желание. То были действительный статский советник Век и экспедитор его канцелярии Жерве. По свидетельству И. И. Дмитриева Болотову, как близкому человеку, Государь уже в августе 1811 года повелел министру полиции вести наблюдение за Сперанским. Затем от многих честных людей последовали предупреждения об изменнической деятельности Сперанского. В начале 1812 года шведский наследный принц Бернадотт, находившийся в оппозиции к Наполеону, сообщил в Петербург, что <священная особа Императора находится в опасности> и что Наполеон готов с помощью крупного подкупа опять укреплять свое влияние в России. Было перехвачено письмо, в котором Сперанский, уведомляя приятеля об отъезде Государя с целью осмотра возводимых на западной границе укреплений, употребил выражение <наш Вобан>. <Наш Вобан> - насмешливое прозвище, навеянное повестью Вольтера <Белый бык>.

Сперанского совершенно справедливо обвиняли в принадлежности к самой вредной секте масонства - иллюминатству, причем указывали, что Сперанский нс только там состоит членом, но является <регентом у иллюминатов>. О сношениях Сперанского с мартинистами и иллюминатами доносил граф Растопчин, который в <Записке о мартинистах>, представленной в 1811 году великой княгине Екатерине Павловне, говорит, что <они (мартинисты) все более или менее преданы Сперанскому, который, не придерживаясь в душе никакой секты, а может быть, и никакой религии, пользуется их услугами для направления дел и держит их в зависимости от себя>. Наконец, в записке полковника Полева, найденной в кабинете Александра 1лосле его смерти, называются измена Сперанского, Фесслера, Магницкого. Злобина и других как членов ложи иллюминатов. Магницкий же в своем донесении Императору Николаю 1 говорит, что Фесслер в саду Комиссии законов учредил ложу <Полярной Звезды>, в которой, кроме того, участвовали Сперанский, Злобин, Розенкампф, сам Магницкий и другие.

II марта 1812 года Санглей был призван к Государю, который ему сообщил, что Сперанский <имел дерзость, описав все воинственные таланты Наполеона, советовал ему собрать Государственную Думу, предоставить ей вести войну, а себя отстранить. "Что же я такое? Нуль? - продолжал Государь. - Из этого я вижу, что он подкапывается под самодержавие, которое я обязан вполне передать наследникам моим">. 16 марта был призван в Зимний дворец профессор Дерптского университета Паррот. <Император, - говорит он в позднейшем письме к Императору Николаю 1, - описал мне неблагодарность Сперанского с гневом, которого я у него никогда не видел, и с чувством, которое вызывало у него слезы. Изложив представленные ему доказательства измены, он сказал мне: "Я решился завтра же расстрелять его и, желая знать ваше мнение по поводу этого, пригласил вас к себе">.

К сожалению. Государь не привел своего решения в исполнение: у Сперанского слишком много было друзей и покровителей. Его спасли, но за эту измену последовала ссылка в Нижний Новгород, а потом - ввиду возбуждения против него нижегородского дворянства - в Пермь. В Нижнем Новгороде на патриотическом банкете у губернского предводителя князя Грузинского дворянский патриотизм чуть было не стоил жизни Сперанскому, сосланному в это время в Нижний. <Повесить, казнить, сжечь на костре Сперанского>, - предлагали нижегородские дворяне. Стараниями своих друзей Сперанский был возвращен из ссылки и продолжал вести предательскую работу против своего доброго Государя. Он принял участие в организации восстания декабристов, которые после переворота намечали его первым кандидатом во временное правительство. Интересна судьба Сперанского и Новикова: несомненно, оба были иллюминатами и готовили насильственный государственный переворот в России, но все следы преступления скрыты, никто не разоблачил их измены и преступлений, и они вошли в историю, окруженные светлым ореолом: Новиков - как величайший гуманист и просветитель русского народа, Сперанский как великий государственный реформатор.

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА. ТАКТИКА НАПОЛЕОНА, БАРКЛАИ и КУТУЗОВ. Начинается знаменитая Отечественная война.

Выкормок французской революции Наполеон посылается в Россию с тем чтобы разгромить великое Православное Царство и на развалинах его создать государство по масонским принципам. Затеянный поход на Россию сулил полный успех Наполеону.

Высшее общество, зараженное масонскими идеями, с нетерпением ждало Наполеона как своего избавителя от гнета и произвола самодержавия. Высшие чины армии также были заражены масонством. Масонизированная Европа, несмотря на все унижения, с энтузиазмом поддерживала <великого полководца>.

В России Наполеона ждали. Поражения русской армии не только не боялись, но ждали и в этом видели единственный источник завоевания политической свободы, ждали, что только путем поражения будет сломлен старый строй, к управлению государством будут призваны <живые силы страны> и Россия вместо православно-самодержавного государства превратится в передовое конституционное. Главным союзником в борьбе Наполеона с Европой и Россией было масонство, которое создало революцию и Наполеона. Наполеон одерживал победы над своими многочисленными врагами не потому, что он был <гениальный> полководец, а потому, что в стране своих врагов он имел преданных союзников, которые создавали ему победы и поражения собственным государствам. Побеждал, конечно, не <гениальный> Наполеон, победы достигались не силою оружия, а силою пропаганды новых идей. Пропаганда революционных идей еще больше, чем французское оружие, открывала путь для революционных войск. Маршалы-масоны наполеоновской армии во время походов пропаганду ставили на первом плане. В приказе Кюстина говорилось: <Две группы третьего сословия, французская и немецкая, находившиеся в одинаковых экономических условиях, страдающие от одних и тех же условий, протягивают друг другу руку>. Немцы смотрели на французов не как на завоевателей, а как на освободителей. То же было и в Савойе, где французское по крови население, порабощенное пьемонтцами, устраивало овации генералу Монтсскью.

Французская революционная армия приходила на готовое: общество не сопротивлялось, а ждало и приветствовало. <Нам казалось, что, перейдя границу, мы не покидали родины>, - писали комиссары Конвента. В стане противников деятельную и энергичную помощь Наполеону оказывали братья-масоны. Целый ряд крепостей с большими гарнизонами, вооруженными до зубов, сдавались без выстрела революционным армиям Наполеона. Существовала открытая измена. В этом отношении характерным случаем можно считать поражение австрийского эрцгерцога Карла, который имел все возможности раздавить Наполеона и между тем, преданный масонами, потерпел поражение. На пропаганде и помощи масонов и строил свои расчеты Наполеон, предпринимая поход в Россию.

Русский император и многие патриоты давно уже разгадали тактику Наполеона и знали, что наступление Наполеона грозит внутреннему спокойствию русского государства, что Наполеон и в России будет применять излюбленный метод: волновать умы, сеять панику, деморализовывать население и молниеносными ударами приводить к покорности.

В ноябре месяце в высочайшей инструкции и секретном циркуляре на имя петербургского губернатора от 4 и 17 декабря 1806 года говорилось: <Цель сего вооружения - иметь в готовности сильный отпор против такого неприятеля, который приобык, пользуясь своим счастьем, действовать не одною силою оружия, но и всеми способами обольщения черни, который, врываясь в пределы воюющих с ним держав, всегда старается прежде всего ниспровергнуть всякое повиновение внутренней власти, возбуждать поселян против законных их владельцев, уничтожать всякое помещичье право, истреблять дворянство и, подрывая коренные основания государства, похищать законное достояние и собственность прежних владельцев...>

В воззваниях Синода указывалось, что Наполеон грозит <потрясением Православной Греко-Российской Церкви, тщится наваждением дьявольским вовлекши православных в искушение и погибель>, что он во время революции поклонялся истуканам, человеческим тварям и блудницам, наконец, <ко вящему посрамлению Церкви Христовой задумал восстановить синедрион, объявить себя Мессией, собрать евреев и вести их на окончательное искоренение всякой христианской веры>.

Отправляясь в Россию, Наполеон действовал по своему излюбленному плану: обещал всем, что каждого интересовало. Дворянству была обещана конституция, мужикам - земля и воля от помещиков, а наиболее крайним элементам масонства - искоренение православной церкви путем насмешек над верованиями народа и осквернением святынь... Россия православная могла считаться обреченной. Манифест Царя от 6 июля, прочитанный Шишковым московским дворянам, которых собралось в Благородном собрании до тысячи, последние выслушали со сдержанным молчанием. Но не то было в зале. где были собраны купцы: молчаливое внимание быстро перешло в гнев: когда же Шишков произнес слова, что неприятель с лестью на устах несет в руках оковы, тогда негодование выразилось в сильнейшей степени: ударяли себя в голову, рвали на себе волосы, ломали руки, видны были слезы гнева...

Глумление над верой и поругание святынь подняло православный народ против злодея.

Но положение России было более чем страшное: дворянская интеллигенция была за Наполеона, против России, она во имя великих принципов 89-го года готова была продать веру своих дедов и отцов, монархию и свое прошлое. В 1812 году спасли Россию мужество и твердость Императора Александра, чистый патриотизм Барклая де Толли. Растопчина, Шишкова, Аракчеева. <Трудно найти в России половину Пожарского, целые сотни есть готовых пойти по стопам Робеспьера и Сантера> -так характеризовал тогдашнее положение Растопчин. План похода Наполеона - поход из Смоленска в Москву - был основан на мысли, что неприятель для спасения столицы даст сражение, что он будет разбит, что Москвич будет взята, что Александр для спасения заключит мир. В случае упорства Царя Наполеон надеялся найти в Москве достаточно ресурсов для зимовки и рассчитывал еще оттуда вызвать крестьянское восстание. Этот план был разрушен Баркласм и графом Растопчиным. Барклай де Толли принял план отступления, втягивания Наполеона в глубь страны и организацию народной войны. Растопчин своим огненным <красным петухом> в Москве сорвал все стратегические планы Наполеона. План. принятый Баркласм, не мог нравиться Наполеону, и его друзьями, русскими масонами, поднимается кампания в обществе, идет агитация против Барклая, которого обвиняют в государственной измене. Пораженцы и предатели масоны играют на национально-патриотической струне. Барклая, который не совершил ни одной важной стратегической ошибки, устраняют. Государь уступает голосу общественности. На пост главнокомандующего выдвигается Михаил Илларионович Кутузов, которого Александр презирал как бездарного полководца, интригана и одного из главных участников убийства своего отца. Масонство представляло настолько большую силу, что кандидатура своего брата - масона Кутузова - была обеспечена. Что М. И. Кутузов был масоном - нет сомнений. <Первое посвящение князя М. И. Голенищева-Кутузова Смоленского в таинства вольнокаменщицкого ордена. - пишет Соколовская, - свершилось в Регенсбурге. в ложе "К Трем Ключам". Князь Кутузов, по словам масонов, пришел искать в ложе ордена сил для борьбы со страстями и ключа от тайн бытия. С течением времени он был принят в ложах Франкфурта. Берлина, Петербурга. Москвы и проник в тайны высоких степеней. При посвящении в 7-ю степень шведского масонства он получил орденское имя "Зеленеющий Лавр" и девиз "Победами себя прославит">. В масонском ордене Кутузов, - пишет Т. Соколовская, - занимал высокое место у кормила ордена и постоянно был опорою вольнокаменщицкого братства. Не подлежит сомнению, что сила сплоченного масонского братства в свой черед способствовала назначению князя Кутузова предводителем наших вооруженных сил в борьбе с великим предводителем великой армии>. Имя Кутузова среди масонской братии при жизни пользовалось большим почетом, а <посмертная оценка жизнедеятельности князя Кутузова, - пишет Соколовская, - была произнесена великими витиями масонами в великолепной траурной ложе, совершенной в июле месяце 1813 года. Торжество печального обряда поминовения масоны совершили в залах петербургского музыкального общества под председательством И. В. Бебера и в присутствии многих сотен братьев>*.

* Т. О. Соколовская. Возрождение масонства при Александре 1. - Масонство в ею прошлом и настоящем. Т. 11. С. 194-195.

Бездарный как полководец, Кутузов нужен был русским и французским масонам в достижении общей цели, и он был против воли и желания Императора назначен главнокомандующим. В день отъезда Кутузова к армии Александр сказал:

<Публика желала назначения его, я назначил его: что касается меня лично, то я умываю руки>. В письме к своей сестре Екатерине Павловне Император еще резче подчеркнул, что назначил Кутузова вопреки своему убеждению*. Назначение Кутузова сперва ничего не изменило, продолжалось выполнение плана Барклая де Толли, то есть затягивание Наполеона с его громадной армией в глубь необъятных просторов России.

Опасения Государя в ненадежности Кутузова оправдались в полной мере. Во время сражения под Бородином Кутузов проявил полную бездарность и нераспорядительность. Позиция, выбранная для боя, была не сильная и укреплена слабо, профиль укреплений был настолько незначителен, что кирасиры Тильмана во время атаки на батарею Раевского" перескочили ров и бруствер без особого труда. Позиция была занята неправильно, почему во время боя пришлось половину войска переводить по полю сражения к центру и левому флангу позиции.

Бородинская битва происходила без участия Кутузова, он ничем не руководил, ничем не распоряжался, все делалось другими, помимо его. Жозеф де Местр в своем донесении сардинскому королю 2 июня 1813 года пишет: <Битвой (Бородинской) распоряжались собственно Барклай, искавший смерти, и Багратион, нашедший ее там>. Но когда после Бородинского боя все равно пришлось оставить Москву и отступать, то есть выполнять тот же план Барклая, Кутузов в своем донесении всю вину оставления Москвы перелагает на Барклая. В конце этой реляции Жозеф де Местр с негодованием писал: <Какая низость, какая глупость - чтобы называть вещи их настоящим именем! Мало преступлений, подобных тому. чтобы открыто приписать весь ужас и гибель Москвы генералу Барклаю, который нерусский и у которого нет никого, чтобы его защитить>.

* А. Князьков. М. И. Голеннщев-Клтузов.- Отечественная война и русское общество. М.. 1911-1912. Т. IV. С. '6.'

ГРАФ ФЕОДОР ВАСИЛЬЕВИЧ РАСТОПЧИН и ЕГО подвиг. Назначение Кутузова масоны могли праздновать как свою большую победу, но этому торжеству помешал великий русский человек граф Растопчин, который прекрасно знал сущность масонства и не первый год с ним вел отчаянную борьбу.

В 1807 году из-под его пера вышла небольшая книжка: <Мысли вслух на красном крыльце сфремовского помещика Силы Андреевича Богатырева>. Книга обошла всю Россию и имела исключительный успех. <Растопчин, - по словам одного современника, - был в этой книжке голосом народа, не мудрено, что он был понят всеми русскими>. Герой этой книги Богатырев нападает на рабское следование всему французскому, осуждает молодежь, <отечество которых на Кузнецком мосту, а Царство Небесное - Париж>, и бьет тревогу по поводу революции во Франции. Богатырев, полный ненависти, восклицает: <Революция - пожар, французы - головешки, а Бонапарте - кочерга>. Оценивая достижения революции и ее цели, Богатырев говорит:

<Ведь что проклятые наделали за эти двадцать лет! Все истребили, пожгли и разорили. Закон попрали, начальство уничтожили, храмы осквернили, царя казнили, да какого царя - отца! Головы рубили, как капусту; все повелевали: то тот, то другой злодей. Думали, что это будет равенство и свобода, а никто не смел рта разинуть, носа показать, и суд был хуже Шемякина; только и было два определения: либо в петлю, либо под нож. Мало показалось своих резать, стрелять, топить, мучить, жарить, есть; опрокинулись к соседям и начали грабить и душить, приговаривая: после спасибо скажете>*.

<Монархист в полном значении слова, - говорит о Растопчине князь Вяземский, - враг народных собраний и народной власти, вообще враг так называемых либеральных идей, он с ожесточением. с какой-то маниакальной "идеэ фикс" везде отыскивал и преследовал якобинцев и мартинистов, которые в глазах его были те же якобинцы>. Он знал о замыслах русских масонов и совершенно правильно расценивал обстановку того времени. <Московские и петербургские масоны, - говорил он, - поставили себе целью произвести революцию, чтобы играть в ней видную роль, подобно негодяям, которые погубили Францию и поплатились собственною жизнью за возбужденные ими смуты>. Граф Растопчин все время бил тревогу и предупреждал о той страшной роли, которую они могут сыграть в руках Наполеона. <Я не знаю, - пишет он, - какие сношения они могут иметь с другими странами, но я уверен, что Наполеон, который все направляет к достижению своих целей, покровительствует им и как-нибудь найдет сильную опору в этом обществе, столь же достойном презрения, сколько опасным. Тогда увидят, но слишком поздно, что замысел их не химера, а действительность, что они намерены быть не посмешищем дня, а памятным в истории и что эта секта не что иное, как потаенный враг правительства и государей>**.

* В. Н. Бочкарев. Консерваторы и националисты в России в начале XIX века. - Отечественная война и русское общество. Т. II. С. 207.

** Там же. С. 211.

При нашествии Наполеона Растопчнн повел гениальную борьбу за спасение России. Это был верный слуга Государя и России, которую так цинично и открыто предавали дворяне-масоны. Он боролся с клеветой и интригами фрондирующего дворянства, напичканного французскими идеями. Это была очень трудная борьба. <Все злые слухи, - пишет он Александру 13 августа 1812 года, - распускаемые с целью обвинить вас, все это идет от мартинистов, и всех неистовее университет, состоящий из якобинцев-профессоров и воспитанников>. В письме от 8 сентября он сообщает о молве, гласящей, что Александр дозволил Бонапарту <проникнуть> в свои владения с тем. чтобы он провозгласил свободу от имени русского царя. Растопчин все свои меры до Бородинской битвы объясняет необходимостью <поддержания спокойствия в народе>. Он хотел <рассеять и занять внимание в народе> (отвлечь внимание народа). <Москва, - говорил он, - действовала на всю страну, и будь уверен, что при малейшем беспорядке между жителями ее все бы всполошилось. Нам всем известно, с какими вероломными намерениями явился Наполеон. Надо было их уничтожить, восстановить умы против негодяя и тем охранить чернь, которая везде легкомысленна> (письмо к Волковой).

Главная задача Растопчина заключалась в том. чтобы очистить Москву от нежелательных элементов, и он блестяще справился с этой задачей. <Я весьма заботятся, - объяснял Растопчин, - чтобы ни одного сенатора не оставалось в Москве, и тем лишить Наполеона средств действовать на губернии посредством предписаний или воззваний, выходивших от сената. Таким образом, я вырвал у Наполеона страшное оружие, которое в его руках могло бы произвести смуты в провинциях, поставить их в такое положение, что нс знали бы, кому повиноваться>. Сенат, конечно, был заполнен масонами, и принятие такой меры диктовалось крайней необходимостью. Растопчин, по его словам, <узнал, что трос сенаторов, принадлежавших к партии мартинистов (Лопухин, Рунич. Кутузов), предложили послать депутата в главную квартиру, чтобы узнать от главнокомандующего, не в опасности ли находится Москва, и пригласить меня в Сенат, чтобы я сообщил сведения о способах защиты и мерах, какие я намереваюсь предпринять в настоящих обстоятельствах. Вся эта проделка была делом самолюбия, и Сенат хотел присвоить себе право верховной власти>. Затея масонов-сенаторов успеха не имела. 30 августа адъютант Растопчина явился в Сенат и приказал от имени Растопчина закрыть заседание и <немедленно выехать из Москвы>. Не любивший Растопчина Рунич в таких словах охарактеризовал его значение: <Растопчин, действуя страхом, выгнал из Москвы дворянство, купцов и разночинцев для того. чтобы они не поддавались соблазнам и влиянию наполеоновской тактики. Он разжег народную ненависть теми ужасами, которые он приписывал иностранцам, которых он в то же время осмеивал. Он спас Россию от ига Наполеона>.

Растопчин принял все меры к тому, чтобы, заняв столицу, неприятель в ней нашел себе могилу. После занятия Москвы наступило общее уныние. По словам графини Эдлинг, <с минуты на минуту ждали волнения раздраженной и тревожной толпы. Дворянство громко винило Александра в государственном бедствии, так что в разговорах редко кто решался его извинить или оправдывать>. При дворе были видимо напуганы и хотели мира. Но это уныние сменилось общим народным гневом против французов, который зажег Растопчин пожаром Москвы. Пожар Москвы был предусмотрен им заранее. Он уже после сдачи Смоленска пишет, что если французы возьмут Москву, то <народ русский, следуя правилу нс доставаться злодею, обратит город в пепел, и Наполеон вместо добычи получит место, где была столица>. <Если вы Москву оставите, она запылает за вами>, - говорил Растопчин Ермолову уже перед самой сдачей столицы. <Москва в руках Бонапарта будет пустыней, если не истребит ее огонь, и может стать ему молодой>, - пишет Растопчин Императору Александру. <Город уже грабят, - сообщает Растопчин жене, - атак как нет пожарных труб, то я убежден, что он сгорит>. <Я хорошо знал. - пишет Растопчин через неделю (9 сентября) жене, - что пожар неизбежен>. Умышленный поджог графом Растопчиным Москвы не подлежит сомнению, хотя враги России и друзья Наполеона и помешали ему выполнить эту задачу до конца. <Моя мысль поджечь город до вступления в него злодея, - сообщает II сентября Растопчин жене, - была полезна. Но Кутузов обманул меня! Было уже поздно>. Эта же мысль проводится графом Растопчиным и в письме на имя Императора от 13 октября, в котором он доносит: <Скажи мне два дня раньше, что он (Кутузов) оставит Москву, я бы выпроводил жителей и сжег ее>*.

Но несмотря ни на что, Растопчин свой долг исполнил. Москва запылала, и Наполеону вместо отдыха пришлось тушить пожар Москвы и бороться с поджигателями. Пожар не дал Наполеону почить на лаврах и явился одной из важных причин расстройства его армии. Пожар Москвы перевернул самосознание русского народа. <Пожар Москвы продал войне характер народный и религиозный>, - заметил иностранец Домерг.

* С, П. Мельгунов. Кто сжег Москву? - Отечественная война и русское общество. Т. IV. С. 169.

Своим поведением после занятия Москвы французы на каждом шагу глумились над религиозными и национальными чувствами. Маршал-масон Даву занял под свою квартиру Чудов монастырь, величественная святыня русского народа Успенский собор был превращен в конюшню. Масонская армия Наполеона не могла поступить иначе, ибо на своих знаменах она несла войну всем христианским церквам во имя разума. Все расчеты Наполеона и его предположения не оправдались. Волнения крестьян, на что так рассчитывал всемирный поджигатель, не последовали. Русское купечество в 1812 году выявило себя верными сынами родины. Многие купцы жертвовали на национальное дело защиты отечества целые состояния. Лучшая часть дворянства, не зараженная масонством, сохранила верность Государю и Родине. <Дворяне, - пишет одна современница, - жертвовали, вооружая на свой счет ратников из своих крестьян, от 25 человек одного, а купечество - деньгами; всякий по своему усердию. Весьма многие жертвовали по 20, 30 и 50 тысяч рублей>. Выехав из Москвы до вступления в нее неприятеля, Растопчин из Владимира обратился с воззванием к крестьянам Московской губернии. Описав злодейства французов, их надругательства над святынями. Растопчин предостерегал крестьян против <ласки> злодеев.