Материальное и процессуальное право

Деление права на материальное и процессуальное было впервые проведено немецким ученым Оскаром Бюловым в работе «Die lehre von den Prozesseinreden und Prozessvorausstzungen» (1868 г.) и основывалось на признании специфики юридического процесса как особого предмета правового регулирования. С тех пор было предложено множество концепций юридического процесса, однако до настоящего времени ни одна из них не стала господствующей. При всей общеупотребимости понятий «материальное» и «процессуальное» право, при всей кажущейся очевидности такого деления в юридической науке не выработано четкого представления относительно критериев их разграничения, а в общей теории права практически не встречается их определений. Однако все исследователи признают, что деление правовых явлений на материальные и процессуальные – самостоятельная (специальная) проблема юриспруденции[280]. Несомненно, процессуальное право занимает особое место в системе права, обусловленное его специфической природой и социальным предназначением. Поэтому деление системы права на материальное и процессуальное право должно проводиться в зависимости от их роли в правовом регулировании, а также в зависимости от особенностей взаимодействия предметов их регулирования.

Материальное право регулирует общественные отношения, реально складывающиеся в ходе повседневной деятельности людей по созданию, распределению, обмену и потреблению разнообразных социальных благ во всех основных сферах жизнедеятельности человеческого общества. Оно занимает исходное место в правовом регулировании и его назначение заключается в приведении в определенный порядок обычной жизни общества: устанавливается владение, пользование и распоряжение имуществом, его купля-продажа, направляется трудовая и политическая деятельность, упорядочивается государственное управление, воспитание детей и т.д. Совокупность всех материально-правовых норм образует в правовом массиве нашей страны первичный пласт[281].

Но чтобы сформулировать нормы материального права и обеспечить их практическое воплощение в жизнь, появляется потребность в специальной юридической деятельности – в правотворчестве, в правоприменении, в контроле за этой циклично развивающейся деятельностью по совершению тех или иных правовых актов, для чего учреждаются специальные органы – субъекты осуществления этой деятельности и т.д. Для упорядочения всех разновидностей юридической деятельности, лишь опосредованно «обслуживающей» повседневную жизнь людей, и создается целый блок нематериальных норм (охранительных, процедурных и т.д.), т.е. вторичный пласт, среди которого и следует искать собственно процессуальные нормы. Не случайно отдельные авторы образно называют их «нормы относительно норм» или же «метанормы» (Н. Неновски). В американской юриспруденции принято делить нормы на правила поведения человека в обществе – «первичные нормы» и на правила о нормах, говорящие о том, как получать правила из «не правил» - «вторичные нормы» (Л. Фридмэн, Х.Л.А. Харт)[282]. Основная идея Х.Л.А. Харта сформулирована следующим образом: «Право – это совокупность первичных и вторичных правил… первичные правила касаются действий, которые индивиды должны или не должны предпринимать, вторичные правила касаются самих первичных правил устанавливают способы, которыми первичные правила могут признаваться, вводиться, отменяться, изменяться, и которыми может достоверно устанавливаться факт их нарушения». Исследуя первичные правила, Х. Харт выделял три характерные для них проблемы: неопределенность, статичность (негибкость) и неэффективность. Для решения этих проблем он разработал теорию вторичных правил, выделив три их разновидности: правила признания, правила изменения и правила принятия решений. Правила признания позволяют определять, что является правом в данном обществе. В правилах изменения вырабатываются правовые средства коррекции их содержания. Правила принятия решений устанавливают порядок принятия и правовые пределы судебных решений, прежде всего, в трудных случаях, в процессе которых судья законодательствует[283].

Действительно, все нематериальные нормы роднит властный, управленческий характер, связь с публично-правовым пространством. Особенно близки правоприменение и правотворчество – разновидности правового регулирования. В связи с этим многие ученые полагают, что процессуально-правовые нормы призваны регламентировать всю деятельность компетентных органов по созданию или обеспечению осуществления материального права, а точнее:

- правотворческую;

- учредительную;

- правоприменительную;

- контрольно-надзорную;

- организационно-исполнительную и другие виды деятельности (В.М. Горшенев, И.В. Панова и др.).

Так, в исследовании И.В. Пановой находим: «Юридический процесс, как разновидность социального процесса, является нормативно установленной формой упорядочения юридической деятельности (действий) и правовых документов (актов), которые включают в себя судебные процессы (судопроизводства) и правовые процедуры»[284].

Однако предпочтительней представляется позиция ученых, не считающих целесообразным объединение правовых норм, устанавливающих процедуру правотворчества и правоприменения (а также иных видов юридической деятельности), в рамках единого процессуального права. Эти авторы полагают, что процессуально-правовые нормы – это особые правила поведения организационно-процедурного характера, регламентирующие порядок, формы и методы опосредованной реализации норм материального права. Да и законодатель использует термин «процессуальный» применительно лишь к нормам, определяющим порядок деятельности определенных правоприменительных органов (например, суда). Соответственно этому некоторые правоведы полагают, что «…не всякая урегулированная правом процедура совершения юридического действия может быть признана процессом в том специальном юридическом смысле, который исторически сложился и принят законодательством, в практике, в науке»[285].

Следовательно, процессуальное право надо связывать только с правоприменением, причем лишь с его наиболее сложными формами (а это не только применение государственного принуждения и не только деятельность суда). Общетеоретическими критериями сложных форм правоприменения могут выступать следующие моменты:

1. включение в свой состав множества действий и отношений;

2. стадийность данных видов правоприменительной деятельности, когда они складываются из циклов, следующих друг за другом;

3. наличие процесса доказывания, необходимого для установления определенных фактов и обстоятельств, их исследования и правильной оценки в целях достижения объективной истины по делу;

4. многосубъектность: наряду с органом, осуществляющим правоприменение, и непосредственными сторонами материального правоотношения, здесь присутствуют другие лица – участники процесса доказывания, представители общественности и др.;

5.существование особой системы гарантий для участников юридического процесса.

Итак, под процессуальным правом следует понимать лишь те вторичные нормы, которые упорядочивают объективно обособившиеся сложные формы правоприменительной деятельности, необходимые для организации осуществления иных - первичных норм. Они определяют порядок разрешения споров, конфликтов, расследования и судебного рассмотрения преступлений и иных правонарушений, т.е. регламентируют чисто процедурные или организационные вопросы, имеющие, однако, принципиальное значение. Строгое соблюдение всех процессуальных норм служит гарантией реализации материальных норм. Поэтому право как система норм есть союз материального и процессуального права, каждое из которых занимает своё особое место в правовом регулировании общественных отношений.

Date: 2015-10-18; view: 622; Нарушение авторских прав