Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава четвертая избирательная толпа





Общие черты избирательной толпы. Как убеждают ее. Качества,которыми должен обладать кандидат. Необходимость обаяния. Почемурабочие и крестьяне так редко выбирают кандидатов из своей среды? Могущественное влияние слов и формул на избирателя. Общий видизбирательных прений. Как образуются мнения избирателя. Могуществокомитетов. Они представляют собой наиболее опасную форму тираний. Комитеты революции. Общую подачу голосов заменить нельзя, несмотря на еенезначительную ценность в психологическом отношении. Почему голосованиеостанется таким же даже в том случае, если избирательные права будутпредоставлены лишь ограниченному классу граждан? Что выражает собоюподача голосов во всех странах? Избирательная толпа, т.е. те собрания, которые созываются для избраниялиц на известные должности, представляет собой толпу разнородную, но так какдействия се направлены лишь к одной вполне определенной цели выбору междуразличными кандидатами, то в ней можно наблюдать проявление лишь некоторыххарактерных черт, уже описанных нами. Наиболее выдающимися чертами в этойтолпе будут также слабая способность к рассуждению, отсутствие критическогодуха, раздражительность, легковерие и односторонность. В решениях этой толпылегко можно проследить влияние вожаков и роль перечисленных нами вышефакторов: утверждения, повторения, обаяния и заразы. Проследим теперь способы воздействия на избирательную толпу, так как наэтом основании мы можем яснее представить себе ее психологию. Первым условием, которым должен обладать кандидат на выборах, являетсяобаяние. Личное обаяние может быть заменено только обаянием богатства. Дажеталант и гений не составляют серьезных условий успеха. Самое главное этообаяние, т.е. возможность предстать перед избирателями, не возбуждая никакихоспариваний. Если избиратели, большинство которых состоит из рабочих икрестьян, так редко выбирают представителей из своей среды, то лишь потомучто люди, вышедшие из их рядов, не имеют для них никакого обаяния. Если жеслучайно они выбирают кого-нибудь из своей среды, то это вызываетсяобыкновенно побочными причинами, желанием помешать какому-нибудь выдающемусячеловеку, крупному хозяину рабочих, например, у которого сами избирателинаходятся в постоянном подчинении. Поступая так, избиратели получают навремя иллюзию власти над тем, кому всегда подчинялись. Но обаяние не всегда, однако, служит залогом успеха. Избиратель хочеттакже, чтобы льстили его тщеславию и угождали его вожделениям. Чтобы на негоподействовать, надо осыпать его самой нелепой лестью и, не стесняясь, даватьему самые фантастические обещания. Если это рабочий, то надо льстить ему,браня его хозяина; что же касается соперника-кандидата, то надо старатьсяуничтожить его, распространяя о нем посредством утверждения, повторения изаразы мнение, что он последний из негодяев и что всем известно, как многоон совершил преступлений. Незачем, конечно, искать в данном случаечего-нибудь даже похожего на доказательства. Если противник мало знаком спсихологией толпы, он станет оправдываться с помощью аргументов, вместо тогочтобы отвечать на утверждения. противоположными утверждениями, и конечно,таким образом лишится всяких шансов на успех. Написанная программа кандидата не должна быть чересчур категоричной,так как противники могут ею воспользоваться и предъявить ему еевпоследствии; но зато словесная программа должна быть самой чрезмерной. Онможет обещать без всяких опасений самые важные реформы. Все этипреувеличенные обещания производят сильное впечатление в данную минуту, вбудущем же ни к чему не обязывают. В самом деле, избиратель обыкновеннонисколько не старается узнать потом, насколько выбранный им кандидатвыполнил обещания, которые, собственно, и вызвали его избрание. Во всех этих случаях мы можем наблюдать действие тех самых факторовубеждения, о которых мы говорили раньше; мы снова встретимся с этимифакторами при об' суждении действия слов и формул, обладающих, как известно,магической силой. Оратор, который умеет пользоваться ими, поведет толпу засобой, куда хочет. Существуют выражения, которые всегда производят одно и тоже действие, как бы они ни были избиты. Такой кандидат, который сумел быотыскать новую формулу, хотя лишенную вполне определенного смысла, ноотвечающую самым разнообразным стремлениям толпы, разумеется, можетрассчитывать на безусловный успех. Кровавая испанская революция 1873 годабыла произведена посредством нескольких таких слов, имеющих сложное значениеи которые каждый может объяснять по своему. Один из современных писателейрассказывает следующим образом происхождение этой революции: "Радикалы пришли к убеждению, что унитарная республика не что иное,как замаскированная монархия, и кортесы, чтобы доставить им удовольствие,провозгласили единогласно федеральную республику, причем никто извотировавших не мог бы сказать, что в сущности они вотировали. Нообъявленная формула всех восхищала и приводила в восторг. Все думали, чтоосновали на земле царство добродетели и счастья. Один республиканец,которого враг его не захотел величать титулом федералиста, обиделся, точноему нанесено было смертельное оскорбление. На улицах друг другаприветствовали словами: "Salud у republica federal!" и распевали гимны вославу отсутствия дисциплины и автономии солдата. Чем же на самом деле былаэта "федеральная республика"? Одни понимали под этим словом эмансипациюпровинций, учреждения, подобные тем, какие существуют в Соединенных Штатах,или децентрализацию администрации; другие же думали об уничтожении всякойвласти, о предстоящей великой социальной ликвидации в будущем. Социалисты вБарселоне и Андалузии проповедовали абсолютное господство общин ипредполагали создать в Испании десять тысяч независимых муниципальныхгородов, управляющихся своими собственными законами, и отменить при этомодновременно и армию, и жандармерию. Скоро возмущение распространилось повсем провинциям юга, из одного города в другой, из одной деревни в другую.Как только какая-нибудь община проделывала "prononciamiento", то первымделом она уничтожала телеграф и железную дорогу, чтобы прервать все своисношения с соседями и с Мадридом. Не было ни одной самой маленькойдеревушки, которая бы не действовала отдельно. Федерализм уступил местосамому грубому "кантонализму", сопровождавшемуся пожарами и убийствами иознаменовавшемуся кровавыми сатурналиями. Что касается влияния, которое могли бы иметь рассуждения на умизбирателей, то достаточно прочесть протокол любого избирательного собрания,чтобы составить себе на этот счет вполне определенное мнение. В такомсобрании раздаются утверждения, ругательства, иногда доходит дело дотумаков, но никогда не приходится слышать никаких рассуждений; если на времяи восстанавливается тишина, то это бывает лишь тогда, когда кто-нибудь изприсутствующих со сварливым характером заявит, что он желает предложитькандидату один из тех трудных вопросов, которые всегда приводят в восторгаудиторию. Однако радость оппонентов длится обыкновенно недолго, так какскоро противники их заглушают своим ревом того, кто первый подает голос.Типом всех публичных собраний подобного рода можно считать те, протоколыкоторых я выбираю здесь из сотни других подобных же протоколов, печатающихсячуть ли не ежедневно в разных газетах: "Организатор попросил присутствующих выбрать президента, и этого былодостаточно, чтобы разразилась гроза. Анархисты бросились вперед, чтобы взятьбюро приступом; социалисты же с жаром старались отразить их, толкались,ругали друг друга продажными шпионами и т.д., и в конце концов один изграждан удалился с подбитым глазом. Наконец кое-как удалось составить бюро среди всеобщего шума, и натрибуне остается компаньон X. Он начинает развивать настоящий обвинительныйакт против социалистов, которые прерывают его криками: "Кретин! бандит!каналья!" и т.д., эпитеты, на которые компаньон X. отвечает изложениемтеории, изображающей социалистов "идиотами" или "шутами"....Партия Аллемана организовала вчера вечером в зале торговли на улицеФобург дю Тамил большое подготовительное собрание к празднику рабочихпервого мая. Лозунгом было: "тишина и спокойствие". "Компаньон Г. обозвал социалистов кретинами и обманщиками; тотчас жеораторы и слушатели стали осыпать друг друга бранью, и дело дошло дорукопашной схватки, на сцену появились стулья, скамьи, столы и т.д." Не следует, однако, думать, что такой способ обсуждения был свойствентолько какому-нибудь известному классу избирателей и находился бы взависимости от их социального положения. Во всяком анонимном собрании, какоебы оно ни было, хотя бы оно исключительно состояло из ученых, прения всегдаоблекаются в одну и ту же форму. Я говорил уже, что люди в толпе стремятся ксглаживанию умственных различий, и доказательства этого мы встречаем накаждом шагу. Вот, например, извлечение из протокола одного собрания,состоявшего исключительно из студентов, заимствованного мною из газеты"Temps" от 13 февраля 1895 года: "Шум все увеличивался по мере того, как время шло и я нс думаю, чтонашелся бы хоть один оратор, который мог бы сказать две фразы и при этом егоне прерывали. Каждую минуту раздавались крики то из одного места, то издругого, а то изо всех мест сразу; аплодировали, свистели, между различнымислушателями возникали яростные споры, размахивали угрожающим образомтростями, мерно стучали в пол, кричали: "Вон! На трибуну!". М.С. началрасточать по адресу ассоциации самые нелестные эпитеты, называя ее подлой,чудовищной, продажной и мстительной и т.д., заявляя, что стремится к ееуничтожению..." Спрашивается, как же при подобных условиях избиратель составляет себесвое мнение? Но такой вопрос может явиться у нас лишь тогда, когда мыпребываем в странном заблуждении насчет свободы такого собрания. Толпа ведьимеет только внушенные мнения и никогда не составляет их путем рассуждений.В занимающих нас случаях мнения и воты избирателей находятся в рукахизбирательных комитетов, где вожаками чаще всего бывают виноторговцы,имеющие влияние на рабочих, так как они оказывают им кредит. "Знаете ли вы,что такое избирательный комитет? спрашивает один из самых мужественныхзащитников современной демократии, г.Сегерер. Это просто ключ ко всемнашим учреждениям, главная часть нашей политической машины. Франция внастоящее время управляется комитетами. " Комитеты, каково бы ни было их название: клубы, синдикаты и проч.,составляют, быть может, самый главный элемент опасности надвигающегосямогущества толпы. Они представляют собой самую безличную и, следовательно,самую угнетающую форму тирании. Вожаки, руководящие комитетами, имея правоговорить и действовать от имени какого-нибудь собрания, избавляются отвсякой ответственности и могут все себе позволить. Ни один из самых свирепыхтиранов не мог бы никогда и помышлять о таких предписаниях, какиеиздавались, например, революционными комитетами. Они истребляли Конвент иурезали его, и Робеспьер оставался абсолютным властелином до тех пор, покамог говорить от их имени. Но в тот день, когда он отделился от них, онпогиб. Царство толпы это царство комитетов, т.е. вожаков, и нельзя дажевообразить себе худшего деспотизма. Действовать на комитеты не трудно; надо только чтобы кандидат мог бытьпринят и обладал достаточными ресурсами. По признанию самих жежертвователей, довольно было трех миллионов, чтобы устроить множественныевыборы генералу Буланже. Такова психология избирательной толпы; она не отличается ничем отпсихологии толпы других категорий и нисколько не лучше и не хуже ее. Но извсего вышесказанного я все же не вывожу заключения против всеобщей подачиголосов. Если бы от меня зависела судьба этого учреждения, то я бы оставилего в том виде, в каком оно существует теперь, руководствуясь практическимисоображениями, вытекающими непосредственно из изучения психологии толпы. Безсомнения, неудобства всеобщей подачи голосов достаточно бросаются в глаза, иотрицать это невозможно. Нельзя отрицать также, что цивилизация была деломлишь небольшого меньшинства, одаренного высшими умственными способностями изанимающего верхушку пирамиды, постепенно расширяющейся книзу по мере того,как понижается умственный уровень различных слоев наций. Конечно, величиецивилизаций не может зависеть от голосов низших элементов, берущих толькочисленностью; без сомнения, подача голосов толпы часто бывает очень опасна,и мы уже не раз расплачивались за это нашествиями. Весьма вероятно, что мыеще дороже поплатимся в будущем ввиду приближающегося могущества толпы. Новсе эти возражения, совершенно верные в теоретическом отношении, впрактическом теряют всю свою силу в наших глазах, когда мы вспомним онепоколебимом могуществе идей, превращенных в догматы. Догмат верховнойвласти толпы не подлежит защите с философской точки зрения, совершенно также, как и средневековые религиозные догматы, но тем не менее, он обладаетабсолютной силой в настоящее время; этот догмат, следовательно, столь женеприкосновенен, как были некогда неприкосновенны наши религиозные идеи.Представьте себе современного свободного мыслителя, перенесенного магическойсилой в средние века. Вы, может быть, думаете, что, удостоверившись вверховном могуществе религиозных идей, господствовавших тогда, от стал быпробовать с ними бороться? Или, попав в руки судьи, желающего сжечь еговследствие обвинения в заключении договора с дьяволом или же посещениишабаша, он стал бы оспаривать существование дьявола или шабаша? Но ведьоспаривать верования толпы это то же, что спорить с ураганом. Догматвсеобщей подачи голосов обладает в настоящее время такой же силой, какойнекогда обладали религиозные догматы. Ораторы и писатели отзываются о нем стаким уважением и таким подобострастием, какие нс выпадали даже на долюЛюдовика XIV. Поэтому-то и надо относиться к этому догмату, как ко всемрелигиозным догматам, на которые действует только время. Было бы, впрочем, бесполезно пробовать поколебать этот догмат, так какон опирается все-таки на некоторые Доводы, говорящие в его пользу. "Вовремена равенства, говорит справедливо Токвиль, люди не питаютникакого доверия друг к другу вследствие своего сходства. Но именно этосходство вселяет им доверие, почти безграничное, к общественному мнению, таккак они полагают, что ввиду всеобщего одинакового умственного развитияистина должна быть там, где находится большинство". предположить,следовательно, что ограничение подачи голосов на каких бы то ни былооснованиях должно повести к улучшению голосований толпы? Я не допускаю этогона основании ранее высказанных мною причин, касающихся низкого умственногоуровня всех собраний, каков бы ни был их состав. В толпе люди всегдасравниваются, и если дело касается общих вопросов, то подача голосов сорокаакадемиков окажется нисколько не лучше подачи голосов сорока водоносов. Недумаю, чтобы голосования, которые так часто ставились в вину всеобщей подачиголосов (например, восстановление империи), были бы иного характера, если бывотирующие были выбраны исключительно из числа ученых и образованных. Есликакой-нибудь индивид изучил греческий язык, математику, сделалсяархитектором, ветеринаром, медиком или адвокатом, то это еще не значит, чтоон приобрел особенные сведения в социальных вопросах. Ведь все нашиэкономисты большей частью образованные люди, в большинстве случаевпрофессора и академики, но разве существует хоть один общий вопрос,протекционизм, биметаллизм и т.д., относительно которого они пришли бы ксоглашению? И это потому что вся их наука представляет собой лишь оченьсмягченную форму всеобщего невежества. Перед социальными же проблемами, кудавходит столько неизвестных величин, сравниваются все незнания. Таким образом, если даже избирательный корпус будет состоятьисключетсльно из людей, начиненных наукой, все же их вотум будет нс лучше ине хуже, чем нынешние воты избирателей. Они будут точно такжеруководствоваться своими чувствами и духом своей партии. Наши затруднениянисколько бы не уменьшились, но нам пришлось бы кроме того испытать ещетяжелую тиранию каст. Подача голосов толпы везде будет одинакова и в конце концов всегдабудет служить выражением стремлений и бессознательных потребностей расы, всеравно будет ли эта подача голосов ограниченной или общей, и практикуетсяли она в республиканской или монархической стране, во Франции, Бельгии,Греции, Португалии или Испании. Арифметическое среднее всех избраний, вовсякой стране, служит изображением души расы, а эта душа остается почтиодинаковой из поколения в поколение. Все вышесказанное приводит нас еще раз к заключению, что раса имеетбольшое значение, и что учреждения и правительства играют лишьнезначительную роль в жизни народов. Эти последние главным образомуправляются душою расы, т.е. наследственными остатками, сумма которыхсобственно и составляет душу расы. Раса и цель насущных потребностейповседневной жизни вот таинственные властелины, которые управляютсудьбами нации.

Date: 2015-10-18; view: 261; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию