Глава 3. Кирилл мучился дурным предчувствием и никак не мог решить, что делать с этой чертовой поездкой – сдать свой билет

Кирилл мучился дурным предчувствием и никак не мог решить, что делать с этой чертовой поездкой – сдать свой билет, отказавшись от встречи с Джереми, или не обращать ни на что внимания, идти к своей цели до конца. Перед внутренним взором Николаева до сих пор стояла болезненная и невероятная по своей неожиданности встреча с Ривманом под бортом самолета. Спустившись с трапа прямо в объятия доблестной милиции, он, к изумлению своему, увидел Валентина Семеновича, покорно расставившего руки для досмотра у соседнего трапа. В первую минуту Кирилл не поверил своим глазам, а потом – черт бы побрал его вечное любопытство! – избавившись от внимания человека в погонах, подошел к Ривману. И тут же оказался в плену его цепких зрачков: оказалось, что у этого типа была еще и великолепная память на лица.

– По делам летите или на отдых? – чересчур спокойно, учитывая ситуацию, поинтересовался Ривман.

– Сценарий продюсеру везу, – буркнул Кирилл, глупо отомстив за пережитое накануне телефонное унижение.

– Послушайте, – Валентин Семенович усмехнулся, – не мучайте вы людей. Выкиньте свою писанину.

– Я… – Кирилл, истратив все душевные силы на борьбу с недавним страхом, совсем растерялся.

– Вам, – Ривман значительно посмотрел на него, – нужно начать с нуля. Тема, я повторюсь, хорошая. Создайте настоящих героев, реальный сюжет. Не надо чужих, а‑ля голливудских, штампов и ваших бурных фантазий.

– Так я же… – попытался возразить Кирилл.

– Научитесь не перебивать, – мягкий голос жестко осадил Николаева, – подумайте, что именно волнует сегодня людей авиации. Поймите, в чем для них заключается смысл. Понаблюдайте, – он великодушным жестом обвел рукой летное поле, перепуганных пассажиров, самолет.

– Я вижу, – Кирилл перестал мямлить, и от закипевшей внутри ярости слова его прозвучали как взрыв: – Но у меня тоже есть знания, опыт! Я сам собирался стать летчиком – в училище поступал!

– Тем более, – Ривман хитро прищурился, – мне кажется, вы не случайно попали на этот сумасшедший рейс 777.

Пока Кирилл улавливал смысл его слов, Ривман, не прощаясь, развернулся и, взяв под руку баснословно красивую брюнетку, с достоинством направился к ожидавшей их машине VIP‑зала. Как и тогда, в собственном кабинете, после общения с этим человеком Кириллом овладела непреодолимая злость вперемежку с отчаянием. Мысли смешались, он растерялся, не понимая, куда идти, что дальше делать.

Под окрики милиционеров он забрался в автобус для пассажиров экономического класса и, с усилием вдыхая спертый воздух замкнутого пространства, насыщенный человеческим страхом, поехал в аэропорт.

Он подумал, что нужно отыскать Алису и вместе с ней решить, что делать с билетом, а заодно и с наступившими выходными. Куда их теперь девать? Пусть хоть «орудие наслаждения» сгладит тоску. Только вот Бранько исчезла без следа. Словно сквозь землю провалилась: не попрощалась, не оставила номера телефона. Кирилл почувствовал себя уязвленным – его, известного на всю страну актера, кинули, как мальчишку, и именно в тот момент, когда он больше всего нуждался в женщине и ее восхищении.

Отчаявшись отыскать Алису, Кирилл подумал про Дарью. Откровенно говоря, Морозова гораздо больше подошла бы на роль его целительницы, чем дурочка Алиса. Да и какой смысл в легких победах – на лице этой Бранько с первой минуты была крупными буквами написана готовность прыгнуть к нему в постель. Чтобы получить наслаждение, сначала нужно загореться желанием. А Морозова – ясно как белый день – так просто не воспылает. Придется долго растапливать ее и разжигать. И это прекрасно, давно в его жизни не было препятствий на пути к сердцу женщины.

Кирилл, подобравшись ближе к аквариумам, стал разыскивать Дарью и почти сразу наткнулся взглядом на чудовищную картину – она обнималась с седым пилотом! Как бы летчик ни молодился, а видно, что ему хорошо так за сорок. Нет, все‑таки женщины – бестолковый народ. Зачем ей этот старик, если сам Кирилл Николаев обратил на нее внимание?! Она же должна была потерять разум еще в тот момент, когда он, как последний осел, стоял перед ней на коленях и целовал ее руку. Бесчувственная деревяшка, черт бы ее побрал!

И Алиса тоже больная на всю голову! Заигрывала, заигрывала с ним, а потом без следа испарилась. Кирилл в который раз оглядел очередь пассажиров возле кассы, пытаясь разглядеть Бранько. Той по‑прежнему нигде не было.

Он попятился, кого‑то толкнул, выбрался из толпы, вышел на улицу и побрел куда глаза глядят. Мир сошел с ума! Теперь в этом не могло быть ни малейших сомнений.

Он шел мимо людей, чемоданов, автомобилей и думал о своей разбитой жизни, которая привела его в тридцать пять лет к провалу, о неснятом фильме, о женщинах… Впервые за многие годы он увидел в девушке человека, а не «орудие наслаждения». Готов был на долгие беседы, мечтал разгадать ее тайну; тайну ее внутреннего стержня. Но Дарья Морозова променяла его на старика и даже не поняла, что именно натворила!

Размышления Николаева прервал зазвонивший в кармане мобильный телефон.

– Кирилл? – услышал он непривычно строгий голос Кристины.

Слезы радости – снова актерская сверхчувствительность! – навернулись у него на глаза. Есть в мире женщина, которой он нужен! Пусть у Кристины хватает недостатков, но зато она потакает его желаниям и всегда будет рядом.

– Привет, – улыбнулся он и, не удержавшись, всхлипнул: – Ты как? Дусю забрала?

– Забрала, – сухо сообщила она, – в представительстве авиакомпании.

– Спасибо сказала? – как у ребенка, с умилением поинтересовался Кирилл.

– Не делай из меня идиотку, – произнесла Кристина по слогам и спросила: – А самолет на самом деле чуть не разбился?

– Что?

– Ладно, – безразлично констатировала Кристина, – сама слышу, что ты жив.

– Кристина, – Кирилл наконец пришел в себя, – что за глупые шутки? Я не собирался умирать!

– Очень жаль, – сообщила она, – я бы предпочла, чтобы ты умер. Раз уж не стал моим мужем.

– Что ты говоришь, – Кирилл остановился как вкопанный, – ты же еще недавно клялась, что любишь…

– Кстати, – не удостоила она его ответом, – видел, что в Интернете написано?

– Нет.

– Как же, – в трубке послышался стук клавиш, – на всех новостных сайтах. Вот, читаю: «Едва вылетев из Москвы в Бангкок, пассажирский „Боинг“ чуть не потерпел крушение. По всей видимости, авиакомпания отправила в рейс неисправный самолет – иначе как можно объяснить тот факт, что его пришлось развернуть назад через два часа после вылета? Пассажиры, требовавшие объяснений от экипажа, так их и не получили. Если бы не оказавшийся на борту известный актер Кирилл Николаев…»

– Что за черт?!

– Вот, я же тебе читаю!

– Не надо, – постарался успокоиться он, – не читай. Так скажи, что там еще написано.

– Ну, что ты взял ситуацию в свои руки, помогал пассажирам, объяснял. А бортпроводники тем временем и пальцем не пошевелили. Что все сотрудники компании – хамы. Что на регистрации с автора этой статьи, какой‑то Алисы Бранько, незаконно требовали плату за багаж. Что представитель рейса вообще за все время ни разу перед клиентами не появился. Поэтому ни объяснений, ни информации. Пассажирами никто не занимался. Все! А вот мне очень жаль, что самолет не разбился, – добавила она от себя, – была бы чудесная смерть героя. Я бы стала почти вдовой. А не брошенной за ненадобностью телкой!

– Кристина, – Кирилл пошатнулся, – как же ты можешь?!

– Я теперь все могу, – она усмехнулась, – как аукнется, так и откликнется. Слышал? Герой…

Кирилл нажал отбой и, не разбирая дороги, бросился обратно в аэропорт. Звонок Кристины подействовал на него словно отрезвляющий душ. Распустил нюни, идиот, расклеился из‑за баб, а чертова Алиса тем временем воспользовалась его именем и ситуацией.

«Ну и стерва, – в бешенстве повторял он, – ну и стерва!» Надо было так подставить людей! А он‑то, дурак, еще согласился неизвестно на что. Нашелся герой дня, Кирилл Николаев! Надо срочно разыскать эту Бранько, пусть пишет опровержение! Хотя, если быть честным, черное дело уже сделано: читатель всегда верит тому, что попадается на глаза в первую очередь. Потом уже разубеждай его не разубеждай, бесполезно. Как в том анекдоте – ложки нашлись, а осадок остался.

От внезапно пронзившей его мысли Кирилл похолодел. А что, если эти бредовые статьи увидит кто‑то из руководства Даши Морозовой? Могут ведь наказать человека, не разобравшись. А она, если не обращать внимания на холодное к нему отношение, ничего плохого не сделала: помогала с Дусей, все вопросы решала. Разве Дарья виновата, что какой‑то индюк выдумал чертову бомбу, а какая‑то курица, не поняв ни черта, написала идиотские статьи?!

Кирилл подумал, что, положа руку на сердце, не выходит из него истинного последователя Чарльза Стрикленда – не способен он размазать по стене и уничтожить другого человека. Даже если этот человек – женщина. Даже если у нее паршивый вкус по части мужчин.

Кирилл, добежав до фиштауна, обнаружил, что толпа пассажиров почти иссякла, а Морозова мирно беседует теперь уже с молодым пилотом. Да что же это такое?! Где она их берет в таком количестве? Нет, все‑таки женщины до безобразия падки на романтику неба! Стоит им хотя бы издали показать летчика, и они моментально млеют. Конечно, прав он был, когда сам хотел выучиться на пилота: отбоя бы от женщин не знал. Актерская профессия, конечно, тоже предполагает толпы поклонниц, да только что‑то не везет ему на них в последнее время.

Николаев заставил себя отбросить мысли о женщинах – и так чересчур много времени на них убил – и решительно направился к Дарье Морозовой. Нужно было немедленно рассказать ей о статьях Алисы Бранько, пока эта мерзость не расползлась по всему Интернету. Пусть пожалуется начальству, пусть примут меры. В конце концов, от себя лично он готов написать опровержение и публично извиниться перед сотрудниками авиакомпании, если это поможет облегчить чью‑то участь.

– Дашенька!

Появление Кирилла заставило Дарью вздрогнуть. В глазах ее заискрилась смущенная улыбка.

– Да?

– У меня плохие новости, – он бросил раздраженный взгляд на пилота, – нужно серьезно поговорить.

– Я вам мешаю? – поинтересовался молодой нахал в летной форме, как будто сам не мог сообразить, что к чему.

– Нет, – поспешила вмешаться испуганная Морозова. До чего же бестолковый народ эти женщины!

– Может, в таком случае познакомимся? – спросил Кирилл, скрипя от злости зубами. – Меня зовут Кирилл Николаев, сценарист и актер.

– Андрей Антонов, – пилот замялся, словно размышляя, стоит ли вдаваться в подробности, и потом стыдливо признался: – Второй пилот.

– А‑а‑а, – уловив внутренний конфликт молодого человека, тут же поддел Кирилл, – а я думал, это вы пилотировали наш самолет. Рейс 777.

– Нет, – Антонов бросил на актера испепеляющий взгляд, – пилотировал командир. Я – всего лишь второй.

– Ясно, – Кирилл усмехнулся, – член экипажа. А я хотел было сделать вам комплимент. Не припомню такой же мягкой посадки, хотя много летаю.

– Спасибо, – Антонов, к удовольствию Кирилла, позеленел от злости, – я передам командиру. До свидания, мне пора ехать в отель!

Кирилл, едва удержавшись от прямодушного пожелания «скатертью дорога», вдруг поймал себя на том, что Антонов напоминает ему кого‑то. Где‑то он уже видел этот надменный взгляд и гордую осанку. Несмотря на юный возраст, Андрей был словно пропитан жизненным опытом. Николаев на секунду прикрыл веки: да, те же пронзительные глаза, волевой подбородок, густые, чуть нахмуренные брови. Черт!!! Это же его собственный Сергей Громов! Чем дольше Кирилл смотрел вслед уходящему летчику, тем отчетливее понимал, что именно так он и представлял себе главного героя будущего фильма! Он словно сошел со страниц сценария прямиком в жизнь.

– Постойте! – забыв про Дашу и жизненно важный разговор, он бросился вслед за Андреем.

– В чем дело? – недовольно обернулся Антонов.

– Дело, – Кирилл старательно сдерживал внутреннее возбуждение, – дело в том, что я собираюсь снимать фильм. Про авиацию. Главный герой – пилот, причем очень похожий на вас!

– Ну и? – Щеки Андрея чуть заметно порозовели.

– Ну и мне хотелось бы с вами пообщаться, расспросить. Как профессионал, вы можете стать консультантом фильма.

– Не знаю, – Антонов тщательно скрывал польщенное самолюбие. – А что вдруг про летчиков решили снимать?

– В детстве мечтал стать пилотом, – сознался Кирилл, моментально забыв о недавней своей неприязни в адрес Антонова, – только вот в летное училище меня по зрению не взяли.

– А в какое училище поступали? – заинтересовался Андрей.

– В Ульяновское.

– А‑а‑а, – он наконец растаял, – и я его окончил!

Кирилл кивнул.

– Вот вы мне, – Антонов улыбнулся Кириллу и, взяв его под локоть, вернул к растерявшейся Даше, – как человек искусства скажите. Почему почти во всех книгах и фильмах об авиации пилоты – алкоголики и бабники, а стюардессы – чуть ли не…, в общем, сами все знаете.

– Не везде, – Кирилл поперхнулся, вспомнив собственный сценарий.

– Может быть, и не везде, но часто! – Антонов пожал плечами. – Надоело, честное слово! Неужели надо всех под одну гребенку? Без разбора.

– Вот, – Кирилл опустил глаза, – я и хотел разобраться. Другой фильм снять. Без этих, без бабников. Поможете?

Он торопливо достал из кармана свою визитную карточку и протянул ее Андрею. Николаев вдруг понял, что встреча с Антоновым в аэропорту, как и вся череда произошедших за эту ночь событий, не случайна. Судьба явно вкладывала в нее определенный смысл.

– Посмотрим, – Антонов взял визитку, – сценарий надо почитать.

– Хорошо, – Николаев торопливо кивнул.

– Увидимся, – улыбнулся ему Андрей, – надеюсь, вы не откажетесь лететь с нами в Бангкок.

– Не откажусь, – пообещал Кирилл, удивляясь тому, как легко он принял это решение.

Разговор с Андреем заставил Кирилла серьезно задуматься над тем, что многие вещи в его сценарии действительно придется менять. Удивительно, но ни Кристина, ни Ривман, ни профессиональные критики не могли заставить его поверить в свои ошибки. Даже письмо Джереми Кирилл не принял всерьез, оценив его как брюзжание старого продюсера. «Ты не хочешь до конца разобраться в сути вещей, – писал Джереми, – тебя волнует эпатаж, пикантные моменты, которыми ты в избытке напичкал фильм. Думаешь, интересно пять минут (!) смотреть, как экипаж напивается у бассейна, а потом командир выбирает себе на ночь стюардессу? Как второй пилот две минуты (!) ползает по отелю на четвереньках, потому что пьян настолько, что не может встать? Как твои герои глупо шутят друг над другом (пять сцен) или говорят ни о чем (пятнадцать картин)? Я возьмусь за твой сценарий – в нем есть определенная сила, – но только когда увижу настоящую идею! Пойму, что именно ты хотел сказать человечеству. Тебе нельзя отказать в динамике, в умении создать эмоциональное напряжение и замысловатый сюжет. Прекрасно получилась сцена с разошедшимися в последнюю секунду самолетами – я бы сделал ее ключевой. Но помимо сюжета, дорогой мой, должен быть смысл. Лично мне он пока не ясен. Подумай».

Теперь, побывав на рейсе 777, увидев работу экипажа, Кирилл начал осознавать, что его сценарий и вправду не рассказывает о том, в чем заключается смысл жизни людей, знающих вкус неба. Что наступит момент, когда его фильм выйдет на экран, и все сотрудники авиакомпаний, посмотрев его, разочарованно вздохнут. Слишком уж хотелось ему эпатировать публику, слишком настырно стремился он вскрыть человеческие грехи. То ли из‑за существующих в обществе стереотипов, то ли, как сказала Кристина, из‑за собственной зависти к этим людям, допущенным в рай…

– Кирилл, – услышал он словно издалека голос Даши, – вы хотели со мной поговорить?

– Да‑а. – Он посмотрел в ее глаза: карие, с золотыми прожилками, словно заполненные изнутри светом.

– Я слушаю, – она улыбнулась.

– Дашенька, ты, – Кирилл замолчал, с трудом возвращаясь к реальности, и потом, к собственному изумлению, произнес: – Ты мне нравишься…

– Кирилл, – Морозова отступила на шаг, улыбка слетела с ее губ, – вы сейчас роль репетируете?

– Какую?! – не понял он.

– Не знаю, – Даша усмехнулась, – наверное, очередного героя‑любовника.

– Даша, – Кирилл очнулся от наваждения и вернулся в образ самоуверенного самца, – я не часто в жизни бывал так честен!

– Вы, – щеки ее покрылись румянцем, глаза забегали, – вы только это хотели сказать?

– Не только, – Николаев капризно откинул челку, – я…

– Даша!!! – Фадеев налетел, как смерч, Жук вслед за ним. – Ты внешность Савина хорошо запомнила?

– Да.

– Я помню, у меня память на лица профессиональная, – разрекламировал себя Кирилл.

– А вы кто? – удивился Фадеев.

– Ваш пассажир, – нестерпимое любопытство уже захватило Николаева в сладостный плен, – сценарист и актер Кирилл Николаев.

– Ладно. – Во взгляде Михаила Вячеславовича, который он переводил со смущенной Даши на распетушившегося Кирилла, заплясали веселые огоньки. – Берите свою девушку и идите за нами.

– Куда?

– На поиски телефонных террористов.

Кирилл торопливо кивнул и, обняв Дашу за талию на неожиданно переданных благодаря великодушию командира правах, потащил ее за Фадеевым. Душа, на которой еще недавно скреблись черные кошки, теперь запела. То ли близость красивой женщины заставила ее музицировать, то ли предвкушение приключений, Николаев не знал. Омрачало веселый мотив только одно: о статьях он так и не рассказал. Наскоро выбросив неприятные мысли из головы, Кирилл приказал себе наслаждаться моментом и получать новый жизненный опыт. Сценаристу и актеру любые приключения полезны! Перед камерой он уже второй год подряд играл матерого следователя, а вот в реальной жизни до сих пор не раскрыл ни единого преступления. И надо же – такой шанс!

– О, – встретил их дежурный у входа в отделение милиции, – Василий Панов! Здравствуйте! Вы к начальству?

– Да, – Кирилл гармонично вошел в роль, – доложите! Срочно!

Дежурный, к красноречивому недоумению остальных, бросился исполнять приказ.

Через минуту они уже были в кабинете капитана, который оказался намного сообразительнее своего подчиненного – ему было ведомо, что в милицейских сериалах снимаются актеры, а не коллеги по цеху. Дежурного, судя по тяжелому взгляду, ждала серьезная взбучка за допуск посторонних к начальству. И без того с этим чертовым рейсом капитану всю душу вымотали – Сергей Романович сидел у него безвылазно уже два часа и то предлагал новые версии, то требовал их проверить.

– Слушаю, – разрешил измученный капитан открыть рот вновь прибывшим посетителям.

– Вам прекрасно известно об угрозе теракта на рейсе 777… – начал Фадеев.

– Нам известно, – перебил капитан, – что угрозы теракта не было. Обычное хулиганство.

– Минуточку, – Сергей Романович вмешался, – самолет вернули, ущерб нанесен!

– Взрывного устройства в самолете не обнаружено. – Капитан взглянул на ходящие на скулах грозного мужчины желваки и торопливо добавил: – Но злоумышленников ищем.

– Вы так и не ответили, за кем числится мобильный номер, с которого звонили в справочную аэропорта.

– В интересах следствия, – капитан начал закипать, – информация не разглашается.

– Отлично! – Фадеев вскочил с места. – Это человек по фамилии Раздрогин? Или Савин?

– Нет!!!

От гневного выкрика капитана Кирилл вздрогнул; Даша, сидевшая рядом, прижалась к нему.

– Господь с вами. – Жора вытащил из кармана визитку Раздрогина и клочок бумаги, на котором был записан домашний телефон Савина; положил перед капитаном. – Вот же преступники! Мне сын Савина все рассказал! Эти двое грозились отомстить авиакомпании за снятие с рейса…

– Доказательства?!

– Я тоже слышала, – Дарья встала, – только оба были настолько пьяны, что никто им не верил.

– А кто еще присутствовал при разговоре? – Капитан сложил руки на груди, насмешливо глядя на Дашу.

– Ваши подчиненные! Савин с Раздрогиным в отделении милиции познакомились.

– Вы, – капитан поперхнулся, – говорите, да не заговаривайтесь!

– Я, – Даша раскраснелась, – вам правду говорю! Их выпустили только потому, что оба заплатили штраф. И еще дали сверх того – их по очереди уводили в соседнюю комнату.

– Отставить! – Капитан вскочил с места и двинулся на Дарью.

– Забавная история, – Николаев преградил ему путь, – а идея хорошая. Снимем новую серию про оборотней в погонах, пусть Василий Панов расследует преступления нечистых на руку коллег. Я потом интервью в прессу дам. Пусть народ знает, откуда взялся сюжет.

– Вы, – капитан позеленел на глазах, – вы сейчас пройдете к специалисту. С ваших слов составят фотороботы. Напишете заявление на этих ваших… Савина и Раздрогина. А после поговорим!

Капитан буквально выпихнул всех из кабинета. Сергей Романович только и успел, что забрать со стола визитку, клочок бумаги и ободряюще улыбнуться коллегам. Кирилл, почувствовавший, что его выступление в кабинете произвело на Дашу нужное впечатление, незаметно отвел ее в сторону. Теперь все наконец встало на свои места: красивая девушка смотрела на него с восхищением. Давно бы так! Предвкушение новых впечатлений захватило все его мысли, а Алиса Бранько с ее чертовой статьей напрочь вылетела из головы. Кирилл и думать забыл о том, что собирался предупредить Дарью.

– Михаил Вячеславович, пойдем покурим? – пригласил Сергей Романович.

– Не курю, – буркнул тот в ответ.

– Я тоже, – сообщил он, – вопрос надо обсудить.

– Тогда идем.

– Замучили меня наши служивые, – пожаловался он Фадееву, когда они отошли достаточно далеко, – давай‑ка мы сами.

– Что? – удивился тот.

– Выясним по номеру телефона Раздрогина его местонахождение, – объяснил Сергей, – у меня есть связи хорошие в городской телефонной сети.

– Понял!

– Узнать бы еще номер, с которого звонили, – вздохнул Сергей Романович, – может, все бы и встало на свои места. Капитанишка этот уперся, ни в какую не делится информацией.

– Может, попробуем надавить через Князева?

– Думаю, стоит.

На телефонные переговоры ушло ровно двадцать минут – Сергей Романович давил на сознательность Князева, который сопротивлялся и отнекивался, говоря, что дело у него забрали: никакой бомбы нет. Но в итоге все‑таки сдался. Михаил Вячеславович тут же набрал отвоеванный номер и, попав на тихий женский голос с южным акцентом, представился полковником Федеральной службы безопасности. Объяснил, по какому вопросу звонит. А дальше выяснилась удивительная вещь: в аэропорту к девушке, которая уже зарегистрировалась на свой рейс и собиралась лететь домой, подошли два странных типа. Попросили на минуточку мобильный аппарат – якобы у них в телефонах батарейки сели. В узком коридорчике, ведущем в туалетные комнаты, как назло, ни одного человека – два часа ночи. А эти двое прижали ее к стене, так страшно стало! Девушка с перепуга решила, что лучше совсем без телефона останется, чем будет двум пьяным мужикам перечить. Один из них, тот, что с перевязанной рукой, отошел в сторону и позвонил: о чем он говорил, девушка не слышала. Второй в это время стоял с ней рядом и улыбался, опершись ладонью о стену и перегородив ей выход. Потом ей вернули телефон и отпустили восвояси. А она побежала на посадку – ее рейс уже объявляли, – радуясь тому, что все обошлось.

– Не обошлось, – разубедил ее Фадеев, – из‑за звонка этого самолет развернули! Вы, если понадобится, свидетельские показания дадите?

– Не знаю, – испуганный голос было едва слышно, – я же в другой стране. До Москвы ужас как далеко!

– Ладно, – Фадеев вздохнул, – спасибо за ценную информацию!

Михаил Вячеславович отключился и пересказал разговор от первого до последнего слова коллеге.

– Ясно, – Сергей Романович кивнул, – скрутим мы этих гадов. Судя по местонахождению мобильного телефона, Раздрогин с Савиным до сих пор в аэропорту! Пусть наш друг объявляет операцию «Перехват». Если не пошевелится, – он посмотрел на свой телефон, – есть через кого придать ему ускорение.