Камбрия, Милнторп. Дебора чувствовала себя ужасно ещё до того, как портье в гостинице передала ей записку Томми

Дебора чувствовала себя ужасно ещё до того, как портье в гостинице передала ей записку Томми. Потому что всё, что она пыталась сделать, растекалось дымом.

Она ведь старалась отвлечь ужасного репортёра «Сорс» от того, что они узнали в Ланкастере. Убедить его, что статью из этого не сделаешь. Поскольку Зед Бенджамин всё ещё думал, что Дебора – детектив из Скотленд‑Ярда, как он решил в самом начале, она надеялась, что, когда она скажет: «Ну, мои дела здесь закончены», репортёр сделает вывод, что и его работе пришёл конец, потому что тут не было никакой преступной загадки, а значит, не было и темы для статьи.

Но оказалось, что Зед Бенджамин смотрит на всё совершенно по‑другому. Он заявил, что история только начинается.

От этого Дебора буквально пришла в ужас: получалось, что она подставила Алатею и Николаса Файрклога, и она спросила, о какой истории говорит Зед.

– Два человека хотят заплатить женщине немного больше, чем полагалось бы заплатить, за то, что она станет суррогатной матерью для их ребёнка, – напомнила она. – Но сколько таких людей в стране? Сколько людей, не имеющих близких друзей или родственников, готовых вынести тяготы суррогатного материнства даром, просто из сострадания? Это глупый закон, и писать тут не о чём!

Однако Зед Бенджамин и на это смотрел иначе. Он заявил, что темой для статьи является как раз закон сам по себе. Из‑за него появляются отчаявшиеся женщины, которые ищут отчаянные средства.

– Прости, что так говорю, но я не думаю, что «Сорс» заинтересуется темой деторождения, – возразила Дебора.

– Посмотрим, – многозначительно произнёс репортёр.

Они расстались у входа в гостиницу. Дебора устало вошла внутрь, и тут же ей был вручён запечатанный конверт, на котором красовалось её имя. А почерк был знаком ей уже много лет, ещё с тех пор, когда Томми изучал фотодело в Калифорнии.

Послание было коротким: «Деб, что я могу сказать? Томми». И это действительно было так. Что бы он мог сказать? Дебора лгала ему, она не ответила на его звонок, и теперь Томми был расстроен из‑за неё так же, как Саймон. Как она всё запутала…

Дебора отправилась в свой номер и начала собирать вещи, одновременно обдумывая все свои последние поступки. Прежде всего, она огорчила брата Саймона, Дэвида, резко отказавшись даже думать об открытом усыновлении, которое он старался устроить исключительно из желания помочь им. Потом – Саймон, которого она просто оттолкнула от себя, и лишь потому, что не хотела уезжать из Камбрии, когда уже было ясно, что их дело – то есть помощь Томми в расследовании смерти Яна Крессуэлла – было закончено. И, наконец, была ещё и Алатея Файрклог, чьи надежды на суррогатную мать были, скорее всего, разрушены, потому что Дебора вмешалась в чисто личное дело, хотя эта женщина хотела только того, чего хотела и сама Дебора: произвести на свет ребёнка.

Дебора прекратила сборы и села на кровать. Она задумалась о том, что в последние годы её жизнь слишком часто подчиняется тому, над чем Дебора не властна. Не в её силах было добиться исполнения собственных желаний. Она ничего не могла сделать для того, чтобы стать матерью, и это потому, что она слишком сильно хотела ею стать. Наверное, и Алатее Файрклог пришлось пройти через то же самое…

Теперь наконец Дебора поняла, почему эта латиноамериканка так испугалась её появления и так не хотела разговаривать с ней. Алатея с мужем договорились об оплате за вынашивание ребёнка для них, и насколько могла понять Алатея, Дебору послали в Камбрию из лабораторий Ланкастерского университета, чтобы разнюхать всю правду о договоре между Алатеей и Люси Кеверни, прежде чем начнутся процедуры, необходимые для суррогатной беременности. А таких процедур должно быть множество, в этом Доротея не сомневалась. И никто не собирался их проводить, пока учёные и доктора не убедятся, что тут всё чисто. Именно так Дебора представляла ход мыслей Алатеи.

Вот и получалось, что Дебора преследовала несчастную женщину с самого момента своего появления в Камбрии, хотя они обе мучились одним и тем же желанием получить то, что так легко даруется другим женщинам, что многие женщины даже называют «ошибкой»…

Дебора осознала, что должна бы принести извинения за свои поступки в последние несколько дней везде, где только она бывала. И начать приносить эти извинения следовало с Алатеи Файрклог. Она твёрдо решила, что должна это сделать, прежде чем покинет Камбрию.

Date: 2015-10-18; view: 263; Нарушение авторских прав