Ланкашир, Ланкастер. Репортёр был огромен. Он не был толстым, нет, просто очень большим

Репортёр был огромен. Он не был толстым, нет, просто очень большим. Он не умещался на своём сиденье. Сиденье было отодвинуто назад насколько возможно, и всё равно Зед Бенджамин упирался коленями в рулевое колесо. Но несмотря на его размеры, он не казался пугающим, не давил своим присутствием. В нём ощущалась странная мягкость.

Дебора уже собиралась сказать что‑нибудь по этому поводу, когда репортёр заговорил о том, что счёл необычным в самой Деборе. Не сводя глаз с машины Алатеи, ехавшей впереди, он сказал:

– Никогда не принял бы тебя за копа. И не понял бы, кто ты такая, если бы ты не появилась в Арнсайд‑хаусе.

– И что я такого сделала, что выдала себя? Ничего, что я спрашиваю?

– Ничего. Просто у меня на такие вещи шестое чувство. – Он постучал себя пальцем по носу. – Сразу чую такую публику, если ты меня понимаешь. Дело такое. Приходится.

– О каком деле ты говоришь?

– О журналистике. Тут дело в том, – откровенно сказал он, – чтобы видеть больше, чем лежит на поверхности. Репортёр, ведущий расследование, не может просто сидеть за столом и ждать, когда чей‑то там враг позвонит и расскажет в подробностях о своих попытках свалить правительство. Нужно уметь копать и докапываться. Приходится отправляться на охоту.

Дебора с восторгом выслушала всю эту чушь.

– Значит, журналист‑расследователь, – задумчиво произнесла она. – Значит, такова твоя должность в «Сорс»? Но «Сорс» вроде бы не слишком часто публикует статьи на политические темы, а? Если вообще когда‑нибудь публикует.

– Это просто пример, – пояснил Зед Бенджамин.

– А…

– Эй, для меня это просто средство заработать на жизнь, – сообщил репортёр, явно уловив иронию в тоне Деборы. – А вообще я поэт. Вот только в наши дни поэзией не прокормишься.

– Это точно, – согласилась Дебора.

– Послушай, сержант Коттер, я ведь вижу, что ты меня поддразниваешь. Но мне нравится обедать каждый день и иметь крышу над головой, так что деваться некуда. Полагаю, твоя работа намного лучше моей, интереснее; ты постоянно заглядываешь под камни и разгоняешь пену, что скрывает истинную жизнь общества.

«Запутался в метафорах, – подумала Дебора. – Странно для поэта». Но, видимо, таким уж он был, этот Зед Бенджамин.

– Наверное, можно и так посмотреть, – кивнула она.

– На всё можно смотреть с разных сторон.

Алатея продолжала мчаться всё вперёд и вперёд. Вскоре стало вполне очевидно, что она направляется в Ланкастер. Приблизившись к городу, они вынуждены были проявить осторожность, чтобы Алатея их не заметила, и потому пропустили вперёд целых пять машин.

Они принялись петлять по улицам. Видно было, что Алатея отлично знает, куда едет. Наконец она остановилась в центре города, на маленькой парковке перед приземистым кирпичным строением, а Деборе и Зеду пришлось проехать мимо. В тридцати ярдах от этого места Бенджамин прижал машину к поребрику. Дебора развернулась назад, чтобы видеть здание. Через сорок пять секунд Алатея появилась со стороны парковки и вошла внутрь.

– Нужно выяснить, что это за место, – сказала Дебора.

Учитывая размеры Зеда, он вряд ли мог справиться с этой задачей, оставшись незамеченным. Дебора вышла из машины, сказав: «Подожди здесь», и поспешно перешла улицу, чтобы скрыться за стоявшими на парковке машинами.

Она подошла как можно ближе ко входу в здание, чтобы прочитать вывеску. На ней было написано «Инвалиды войны. Фонд Кент‑Ховата». Приют для солдат, раненных во время военных действий.

С учётом того, что Алатея родилась в Аргентине, Дебора в первую очередь подумала об англо‑аргентинском конфликте 1982 года по поводу Фолклендских островов. И предположила, что в приюте может находиться какой‑то аргентинский солдат, которого Алатея по каким‑то причинам навещала.

Потом ей вспомнилась ещё одна возможная война – в Персидском заливе, более недавняя. Но тут появилась Алатея, и не одна – с ней был человек, ничуть не напоминавший искалеченного солдата. Это была женщина, высокая, как и сама Алатея, но более ширококостная. Её внешность и манера двигаться говорили о том, что она привыкла именно к такой одежде, какая на ней сейчас: длинная яркая юбка, свободный пуловер и высокие ботинки. Длинными волосами женщины явно не занимался никакой парикмахер; они были тёмными, но тронутыми сединой, и она просто отбрасывала их назад, позволяя свободно падать.

Женщины направились к парковке перед приютом, энергично о чём‑то говоря. Гадая, что всё это могло бы значить, Дебора поспешила вернуться к Зеду. Она села в машину со словами:

– Собирается уехать. И не одна.

В ответ репортёр запустил мотор, готовясь снова следовать за Алатеей, и спросил:

– Что это за место?

– Приют для инвалидов войны.

– И с ней какой‑то инвалид?

– Нет. Какая‑то женщина. Она, конечно, тоже могла быть солдатом, но она не инвалид, насколько я поняла. Вон они… Быстро!

Дебора закинула руки на шею Зеду и повернулась так, что со стороны это могло сойти за страстные объятия, как она понадеялась. Когда через плечо Зеда она увидела, что машина Алатеи отъехала, она заметила наконец, что репортёр покраснел как рак.

– Извини, – сказала она. – Мне показалось, это выход.

Зед Бенджамин пробормотал, запинаясь:

– Ну да. Конечно. Ты права.

И выехал со стоянки следом за Алатеей Файрклог.

Они отправились прочь от центра города. Движение было сильным, но они сумели не потерять из вида машину Алатеи. Бенджамин первым догадался, куда направляется Алатея. В стороне от центра Ланкастера, на склоне холма, недавно были построены несколько современных зданий.

– Она едет в университет, – сказал он. – Но это нас ни к чему не ведёт в смысле информации.

Дебора так не думала. Если Алатея ехала в Ланкастерский университет с какой‑то женщиной, у неё должны были быть к тому причины. И Дебора даже подозревала, что догадывается, что это за причины, и они явно не имели отношения к желанию получить высшее образование.

Возможность припарковаться где‑то здесь так, чтобы остаться не замеченными объектом наблюдения, была весьма сомнительной. Машины, ехавшие к университету, должны были воспользоваться окружной дорогой, на которой всех было отлично видно, но, очутившись на ней, Дебора и её напарник обнаружили, что на её обочине вообще нельзя останавливаться. Для парковки были предназначены небольшие тупики, в которых было никак не спрятаться. «Конечно, – подумала Дебора, – университет вовсе не рассчитывал, что вокруг него начнётся слежка за кем‑нибудь».

Когда Алатея завернула на одну из крошечных парковочных площадок, Дебора попросила Зеда выпустить её из машины. Когда он начал возражать, говоря, что они вообще‑то должны вместе следить за Алатеей Файрклог и что он не совсем уверен в искренней готовности Скотленд‑Ярда сотрудничать с ним, Дебора сказала:

– Послушай, мы не можем вместе ввалиться туда следом за ними. Высади меня и езжай дальше. Где‑нибудь припаркуйся. И позвони мне на мобильник, я тебе скажу, где нахожусь и что делаю. Это сейчас единственный вариант.

Зед явно был недоволен. И явно не слишком верил Деборе. Но ей было всё равно. Она здесь была не для того, чтобы завоёвывать его доверие. Она была здесь затем, чтобы докопаться до дна во всём, что касалось Алатеи Файрклог. Репортёр остановил машину, и этого ей было достаточно. Она выскочила наружу со словами:

– Позвони мне!

Бенджамин совсем не был глуп. И он прекрасно понимал, что Алатея Файрклог не должна его видеть, иначе всё дело провалится. И Дебору она тоже не должна заметить, но той будет куда легче спрятаться от глаз аргентинской красавицы, чем почти двухметровому Зеду.

Следовать за женщинами оказалось проще, чем предполагала Дебора. Ей помогло провидение. Начался дождь. Потоки воды хлынули с неба внезапно, и сразу понадобился зонтик, что могло быть лучше в качестве прикрытия? Дебора быстро достала из сумки зонт и таким образом без труда спрятала лицо и, что было куда важнее, яркие рыжие волосы.

Она держалась достаточно далеко от двух женщин, которые уверенно направлялись к университетским зданиям. В это время дня в университетском городке было множество студентов, что, конечно, могло только порадовать Дебору. И ещё её радовало то, что этот университет, в отличие от старых учебных заведений, был выстроен компактно, на вершине холма, в стороне от городских домов.

Женщины на ходу продолжали разговор, склонив головы друг к другу под одним зонтиком. Алатея взяла спутницу под руку. Она один раз поскользнулась, и спутница её поддержала. Похоже, они были дружны.

Женщины шли, не задерживаясь. Они не сверялись с картой, не спрашивали о дороге. Дебору всё это разволновало ещё сильнее.

Зазвонил её сотовый. Она поспешно ответила:

– Мы на центральной дорожке, тут что‑то вроде местного бульвара. Идёт через весь университетский городок.

– Деб?..

Это был голос Томми. Дебора поморщилась и мысленно крепко выругала себя за то, что не посмотрела на дисплей. И быстро сказала:

– Ох, Томми… Я думала, это кое‑кто другой.

– Я понял. Где ты?

– А зачем тебе знать?

– Затем, что я знаю тебя. И отлично видел выражение твоего лица вчера, на парковке, и прекрасно понял, что оно означает. Ты делаешь что‑то такое, что мы просили тебя не делать, ведь так?

– Саймон мне не отец, Томми! Он что, с тобой?

– Он попросил с ним встретиться в кофейне в Нью‑Бридже. Дебора, чем ты там занимаешься? Где ты? Чьего звонка ты ждала?

Дебора подумала о том, стоит ли лгать ему и сможет ли она солгать убедительно. И, вздохнув, ответила:

– Я в Ланкастерском университете.

– Ланкастерский университет?! И что там происходит?

– Я слежу за Алатеей Файрклог. Она приехала сюда в компании с женщиной из приюта для инвалидов войны. Я хочу узнать, куда они направляются. – Дебора не дала инспектору времени на то, чтобы разобраться в смысле её слов, и быстро продолжила: – Вся эта ситуация как‑то связана с Алатеей Файрклог. Что‑то тут здорово не так, Томми. Я знаю, ты и сам это чувствуешь.

– Я не уверен в том, что чувствую что‑то, кроме того, что ты готова вляпаться в неприятности, из‑за Алатеи Файрклог или нет.

– Вряд ли могут быть неприятности из‑за того, что я просто иду за ней. Женщины ведь не знают, что я у них за спиной. Да если даже и заметят…

Дебора замялась. Если она скажет Томасу больше, он может рассказать всё Саймону. А если не сказать…

Но у Линли был нюх, как у лисицы. Он сказал:

– Ты не ответила на мой второй вопрос, Деб. Чьего звонка ты ждала?

– Журналиста.

– Того типа из «Сорс»? Дебора, это просто безумие! Может случиться что угодно!

– Ну, не думаю… разве что моя фотография появится на первой странице «Сорс» над сообщением, что я – детектив сержант Коттер. А это было бы забавно, Томми. И уж никак не опасно.

Линли на некоторое время замолчал. Дебора увидела, что женщины наконец добрались до своей цели, каковой оказалось модерновое здание, похожее на поставленный на попа ящик; оно было сооружено из кирпича и бетона в самом непривлекательном стиле шестидесятых годов. Дебора приостановилась, ожидая, пока женщины войдут внутрь и сядут в лифт, А Томми тем временем уже снова говорил:

– Дебора, ты хотя бы подумала о том, что будет с Саймоном, если с тобой что‑нибудь случится? А вот я подумал, поверь мне.

Дебора приостановилась перед входной дверью здания и мягко произнесла:

– Милый ты мой Томми… – Он промолчал. И Дебора его поняла. – Тебе не о чем тревожиться. Мне ничто не грозит.

Она услышала, как Линли вздохнул.

– Будь поосторожнее, – сказал он.

– Конечно, – согласилась Дебора. – И прошу тебя – ни слова Саймону.

– Если он меня спросит…

– Он не спросит.

И Дебора отключила телефон. Но он тут же зазвонил снова.

– С кем это ты там болтаешь? – резко спросил Зед. – Я пытался до тебя дозвониться. Где ты, чёрт побери?

Дебора сказала ему чистую правду. Она разговаривала с инспектором из Скотленд‑Ярда. Она сейчас стоит перед… Ну, это называется детским центром, и она как раз собирается туда войти и выяснить, что это такое. Он может к ней присоединиться, но она бы не советовала этого делать, потому что ему будет слишком трудно остаться незамеченным.

Похоже, Зед Бенджамин вполне согласился с разумностью её слов. И сказал:

– Позвони мне, когда что‑нибудь выяснишь. И лучше не пытайся меня надуть, а не то в завтрашней газете появится твоё фото, и вся твоя маскировка разлетится к чёрту.

– Всё поняла.

Дебора закрыла телефон и вошла в здание. В фойе было четыре лифта и сидел охранник. Дебора прекрасно понимала, что мимо охранника ей не проскочить, а потому огляделась вокруг в поисках вариантов. В стороне, между двумя кустами бамбука в кадках, она увидела висевший на стене большой стенд и направилась к нему в поисках информации.

На стенде перечислялись офисы, операционные и, похоже, лаборатории, а над всем этим красовалось нечто такое, при виде чего Дебора прошептала: «Да!!» Потому что этот центр работал под эгидой факультета наук и технологий. Дебора тут же стала поспешно просматривать списки названии и нашла то, что и ожидала найти. Одна из лабораторий занималась изучением репродукции. Интуиция не подвела Дебору. Она шла по правильному пути. А Саймон ошибался.

Date: 2015-10-18; view: 254; Нарушение авторских прав