Первое «золотое» правило риторики требует, чтобы оратор ло­гично, умело и красочно доказывал в аудитории свои «тезисы»

Итак, если рассматривать известную русскую «мудрость», ко­торая звучит так: «в споре рождается истина» с точки зрения теории и практики риторики, то оказывается следующее.

В «споре» истина не столько «рождается», сколько «вырож­дается», в «споре» один из участников одерживает победу не по­тому, что говорит умнее, убедительнее, а потому, что кричит громче, ведет себя агрессивнее. Истина в полной мере рождается в обсуждении, спор нельзя вести шепотом, а обсуждение допус­кает негромкие речи как пропонента, так и оппонента, выска­зывающих свои и различные точки зрения на обсуждаемый во­прос (проблему).

Всякий желающий убедиться в важности первого «золотого» правила для теории и практики риторики может прослушать, например, по телевизору выступления нескольких ораторов, принадлежащих к различным фракциям Думы, придерживаю­щихся неодинаковых точек зрения по важным проблемам жизни страны. Сравнивая разных ораторов, нужно вычленить в их вы­ступлениях те места в их речах, которые свидетельствуют либо об умении, либо о неумении доказывать свою точку зрения, ар­гументировать тезисы, опровергать чужие тезисы, аргументируя собственные антитезисы.

Оратор, не владеющий механизмами аргументации собственных тезисов, не может считаться оратором, грамотным с точки зрения теории и практики не только риторики, но и логики, и этики.

В хрестоматийном разделе пособия представлены речевые об­разцы (тексты) более чем трех десятков выдающихся ораторов (ав­торов) разных стран и разных эпох, придерживавшихся непохожих ораторских стилей. Для начинающего оратора полезно сравнить ораторское наследие этих авторов, отметить для себя те отличия, которые представлены в их произведениях, проанализировать те приемы, которые использованы ими для доказательства собствен­ной точки зрения на обсуждаемую в данном случае проблему.

Такого же внимания заслуживают и следующие «золотые» правила риторики.

Формула Цицерона

Эта формула вынесена в качестве эпиграфа к введению в на­стоящем пособии. Она достойна того, чтобы воспроизвести ее еще раз. Марк Туллий Цицерон однажды сказал:

Оратор есть тот, кто любой вопрос изложит со знанием дела, стройно и изящно, с достоинством при исполнении.

Второе «золотое» правило риторики снимает вопрос о «судьях». Извечный вопрос, связанный с контролем, с оценкой, со взаи­мопониманием, снимается этой формулой Цицерона. Оценка любого устного выступления, увязанная с мнением Цицерона, позволяет опираться не столько на собственные знания, свой опыт, личный вкус, внутренний голос рецензента, сколько на мнение человека, ставшего в риторике авторитетом едва ли не абсолютным.

Итак, если перечитать формулу Цицерона, то можно обна­ружить в ней пять составляющих, пять требований, которые ав­тор считает нужным предъявлять к оратору.

Оратор есть тот, кто любой вопрос (требование 1)

изложит со знанием дела (2),

стройно (3А),

изящно (3Б),

с достоинством (4) при исполнении.

Эти пять требований к оратору лучше объединить в четыре раздела: (1), (2), (3А) и (3Б), (4). Стремление объединить «стройно» и «изящно» в 3А и в 3Б, а не оставить как 3 и 4, мож­но объяснить следующим образом.

В литературе есть понятие «медали», у которой всегда две неразрывные стороны — лицевая и оборотная, или аверс и ре­верс. Так и в данной части формулы Цицерона. Можно считать «стройно» и «изящно» по отдельности, но лучше этого не де­лать, поскольку они неразрывны и обращают наше внимание на две стороны одной медали, которые в теории риторики нередко обозначают как содержание (стройно) и форму (изящно).

Форма — слово латинское, и в словарях найдется до десятка его определений, из которых в данном случае наиболее подходит «наружный вид, внешнее очертание», которое в свою очередь обусловлено его внутренним содержанием. Таким образом, фор­ма и содержание влияют друг на друга, находясь в сложной взаимозависимости.

Содержание — слово русское и означает единство всех эле­ментов целого, его свойств и связей, существующее и выражаю­щееся в форме и неотделимое от нее.

Не будем же и мы отделять форму от содержания, и наобо­рот, а следовательно, и стройное от изящного. Действительно, если ораторское выступление «стройно», то не стоит удивляться, что оно же и «изящно». Пожалуй, напротив: достойно удивле­ния такое выступление, которое можно назвать стройным, но не изящным или изящным, но не стройным.

Теперь обратим внимание на первую составляющую формулы Цицерона: «любой вопрос» — в его изложении. Очевидно, что за те более чем две тысячи лет, которые прошли со времени жизни авто­ра, мир сильно изменился, а вместе с ним и жизнь человека. По­этому можно, видимо, сделать к первому требованию Цицерона та­кое примечание, которое никак не должно быть «исправлением» его или «неуважением» к тому, что было Цицероном сказано.

Можно записать так:

Примечание к пункту 1: (по тематике оратора).

Тогда, не нарушая формулу Цицерона, мы бы могли поста­вить эти слова, взятые в скобки, после слов Цицерона «любой вопрос». Получилось бы:... «любой вопрос» (по тематике орато­ра)... и дальше по тексту Цицерона.

Действительно, в наши дни ни один оратор не может одина­ково успешно читать лекции, выступать с докладами «по любо­му вопросу» с высоким «знанием дела»... Но по той тематике, за которую этот оратор взялся, он должен в ее рамках «любой вопрос со знанием дела»...

Наконец, «с достоинством»... Как часто ораторы наших дней не в ладах с этим требованием Цицерона. Часто приходится ви­деть и слышать, что невозможность говорить «стройно и изящ­но» сопряжена с этической стороной в выступлении оратора: он невежлив, неприветлив, агрессивен, нередко вплоть до того, что переходит к физическому воздействию на оппонента, хватает его за одежду, за волосы и пр.

Возможно, что при чтении этих строк читатель сможет назвать сам для себя фамилии таких ораторов, сочетая их речи с их дейст­виями, с их воззрениями, их поступки — с тем, что сказал об оценке ораторского выступления сам Марк Туллий Цицерон.

В хрестоматийной части пособия представлены тексты вы­ступлений различных авторов с античных времен до наших дней. Хорошо было бы обратить на них внимание с той точки зрения, которую предлагает Цицерон в данном высказывании: анализировать каждый абзац, каждое предложение по всем пяти составляющим формулы Цицерона, а саму формулу взять в рам­ку, запомнить и считать за руководство к действию при оценке выступления коллеги или заезжего агитатора, собирающего го­лоса за своего кандидата, депутата, партийного лидера и т.п.

Если второе «золотое» правило риторики тесно связано с ри­торическими «цветами», риторическими тропами и фигурами, с манерой и стилем оратора, с мелодичностью его голоса и с темпо-ритмом его речи, то третье «золотое» правило — в наиболь­шей степени с первым.

Тезис (первое правило) выражается и преломляется в умении подготовить для выступления его творческий план (третье пра­вило) в общем понятии риторической эпистемы.

По разделу «стройно и изящно» проходит линия между нау­кой и искусством, которыми разные авторитеты в риторике именуют саму риторику. Что же она являет собой в самом деле? Науку или искусство?

То, что «стройно», то наука.

То, что «изящно», то искусство.

Наука поддается регламентации, подчиняется законам, по которым действие может быть повторено на основании научных разработок, методик и пр.

Искусство не имеет строгих законов, все они приблизитель­ны, личностны, повторение в рамках искусства называется ко­пией. Хорошо для всего человечества, что все люди говорят по-разному, что художники, музыканты, писатели, поэты не похо­жи друг на друга, что ораторы представляют собой всю возмож­ную гамму от «стройно и изящно», до оценок, прямо противо­положных по всем показателям, сформулированным самим Ци­цероном. Впрочем, и в третьем правиле есть немало того, что идет от изящного искусства.

План и эпистема

Школьные практика и методика показывают, что искусству и науке написания плана своей письменной или устной работы ученики начинают обучаться с начальных классов. Практика ву­зов в свою очередь демонстрирует, что студенты подготовить та­кой план на научной творческой основе не могут, путаются в вопросах, не могут отличить главное от второстепенного, избе­жать повторений как в словах, так и в мыслях.

Будем исходить из того, что в формальной логике есть по­нятие модальности суждении. Введем понятие эпистемической модальности, под которой понимается выраженная в суждении информация об основаниях принятия и степени обоснованно­сти самого понятия. Термин «эпистемический» восходит к гре­ческому слову «эпистема», означающему в античной филосо­фии высший тип несомненного, достоверного, абсолютного знания.

Таким образом, творческий процесс подготовки оратором своего предполагаемого устного выступления связан с обдумы­ванием как самих пунктов плана, так и всей совокупности его разделов, подразделов и пр., возможных вопросов аудитории, предполагаемых ответов оратора на эти вопросы. Другими сло­вами, эпистемическая подготовленность оратора к выступлению предполагает, что он подготовился к акту выступления самым лучшим из возможных для него вариантом.

Тогда автор должен думать об обоснованности каждого ска­занного им в процессе лекции слова, обосновывать каждое но­вое суждение уже безусловно обоснованными ранее, испытывать чувство уверенности в истинности каждого из суждений, изла­гаемых им устно перед аудиторией.

Все сказанное выше относится и к первому «золотому» пра­вилу риторики.

Написание самого плана может быть многократным в том смысле, что автор будет много раз переделывать свой план, стремясь сделать его как можно более эпистемичным, т.е. дока­зательным во всех его составляющих аспектах.

Сам план может выглядеть, например, следующим образом. Этот пример может быть одним из вариантов конкретного плана выступления на конкретную тему, обдуманную автором заранее.

Знаком |————|, т.е. отрезком прямой, ограниченным с двух сторон, обозначим наименование темы выступления и наимено­вание основных (главных) разделов плана. Тогда план может принять следующий вид.

Следует подчеркнуть, что:

1) любое наименование темы (раздела) будет понятнее для аудитории, если в нем будет немного слов, «чем меньше — тем лучше». Оратор, стремящийся к отказу от многословия (не гово­ря уже об отказе от слов-паразитов), осуществляет тем самым самоконтроль собственной риторической деятельности, что ска­жется благоприятно на общих результатах его выступления пе­ред аудиторией;

2) основные разделы плана, обозначенные римскими цифра­ми I, II, III, могут делиться на более мелкие вопросы, обозна­чаемые арабскими цифрами (1, 2, 3, 4 и т.д.), а эти последние — на еще более мелкие, обозначаемые строчными буквами (а, б, в, г и пр.).

Тогда каждый раздел плана в развернутом виде может пред­ставлять собою следующее, например:

Закончим это рассуждение тем, что такой подробный, раз­вернутый план выступления на практике нередко называют «план-гармонь», поскольку его можно «свернуть» или «развернуть» и «сыграть» по нему, как по нотам, пьесу, обозначенную в заго­ловке ораторского выступления.

При таком подходе опытный оратор может не писать пол­ный текст своего выступления, пользуясь на трибуне лежащим перед ним подробным «планом-гармонью». Малоопытный на­пишет полный текст, возьмет его с собой на трибуну, однако го­ворить лучше не читая текст, а ориентируясь в материале высту­пления по плану;

3) во введении можно говорить о:

а) том, чем примечательна предлагаемая оратором тема,

б) том, чем притягательна предлагаемая тема для оратора,

в) а также можно дать другое начало, придуманное самим оратором.

На практике бывают случаи, когда:

• тема важна, но оратору не очень приятна (и наоборот, ва­риантов может быть множество),

• тема не имеет глобальной значимости, но оратору важна по причине некоторых личных (семейных) особенностей (или другое сочетание общих и частных интересов),

• начало выступления связано с ярким, конкретным, узна­ваемым для аудитории примером, дающим «запев» для всего последующего хода лекции (беседы, встречи и пр.);

4) всякое выступление опытный оратор заканчивает вывода­ми или заключением, что не одно и то же.

Выводы даются для менее подготовленной аудитории и со­держат в себе краткий повтор одной самой важной мысли каж­дого раздела плана выступления (без примеров и доказательств).

Заключение лучше адресовать более подготовленной аудито­рии, непременно включая в него попытки прогноза развития вопросов, освещенных в ораторском выступлении. Всякие по­вторы излагаемого материала лучше оформлять новыми фраза­ми, новыми формулировками, отличными от высказанных в хо­де выступления.

Эпистемическая подготовка плана выступления соотносит само выступление с тем, «как наше слово отзовется», хотя в полной мере предугадать это не представляется возможным. Без введения и без выводов (заключения) опытный оратор собствен­ное выступление не может себе представить, не может появиться на трибуне с плохо продуманным планом.

Полное понимание эпистемы плана приходит к оратору че­рез несколько лет творческой практической ораторской деятель­ности.

Теоретическая проблема мастерства оратора, связанного с эпистемичной моделью плана выступления, столь важна и так многофанна, что нужно привести по этому поводу подходящий пример. Очевидно» что все нижеследующие рассуждения и по­желания являются примерными, т.е. не должны восприниматься как абсолютное указание. Напротив, могут быть предложены для данного текста и другие возможные варианты творческой работы с ним.