Демонстрация техники для быстрого лечения аллергии

Следующая демонстрация сделана на конференции Ассоциации нейролингвистического программирования, Чикаго, Иллинойс, 1988 год.

Сьюзи: Хорошо, Линда. Вы сказали, что у вас аллергия на сено и на траву.

Линда: Да. Я ходила к аллергологу, я знаю, что тимофеевка хуже всего, и даже когда кто‑то косит лужайку, меня это беспокоит. У меня есть лошадь, так что аллергия на сено – это не слишком удобно.

Сьюзи: Могу себе представить. Если бы у нас здесь был пучок свежесорванной тимофеевки, что бы с вами произошло?

Линда: Сначала я начну опухать и у меня пересохнет во рту, потом нёбо начнет чесаться, а глаза нальются кровью и станут слезиться.

Сьюзи: Итак, с целью тестирования, представьте себе, что эта трава здесь, прямо сейчас. То, что у вас есть …

Линда (У нее возникает реакция, и она смеется.)

Сьюзи: Хорошо. (Смех в аудитории) Стоп! Стоп! Нам нужно только это откалибровать.

(Обращаясь к группе) Она только что продемонстрировала одну интересную вещь, связанную с аллергиями. Человек может вызывать у себя реакцию, только подумав о том, что рядом есть аллерген. Есть одна история о враче, который жил в начале двадцатого века, по имени Маккензи. Он лечил женщину, у которой была сильная аллергическая реакция на розы. Он обнаружил, что если показать ей очень натурально выглядящую искусственную розу, у нее все равно возникает сильная реакция2. Линда также демонстрирует нам мощь человеческого разума. Она только подумала о тимофеевке, и уже готова вызвать у себя реакцию на реальную тимофеевку.

(Линде) Как быстро у вас начинается эта реакция? Похоже, почти мгновенно, да? Если аллерген присутствует в течение какого‑то времени, вам становится хуже?

Линда: Это мгновенная реакция, и пока аллерген присутствует, реакция не проходит, если я не приму лекарство. Если я ухожу оттуда, симптомы проходят.

Сьюзи: Как долго у вас есть эта проблема?

Линда (пауза): С одиннадцати или с двенадцати лет.

Сьюзи: Итак, вы имеете с этим дело уже давно, большую часть своей жизни.

Сейчас мы хотим научить вашу иммунную систему новой реакции. Мы хотим показать ей, что ей не нужно иметь вот эту реакцию, а можно реагировать более адекватно. Мы скажем вашей иммунной системе: «Не эта реакция, а вот эта. (Жестикулирует обеими руками.) Не это, а вот это». Так что ей просто нужно научиться заново.

(Обращаясь к группе) Мы хотим сделать экологическую проверку, прежде чем начнем.

(К Линде) Если бы у вас не было этой реакции на сено и на траву, какой была ваша жизнь? Какие последствия это имело бы для вас?

Линда: Ну, в последние десять или пятнадцать лет эта реакция уменьшилась. Я думаю, это продолжало бы освобождать энергию. И у меня не было бы этой «части». Мусора.

Сьюзи: Были ли какие‑то негативные последствия? Есть ли какие‑то причины, по которым вы не хотели бы избавиться от этой реакции?

Линда: Нет, мне ничего не приходит в голову.

Сьюзи: Я имею в виду, что мне не кажется, что вы хотели бы провести всю оставшуюся жизнь среди лошадей, забросив все остальные дела.

Линда (смеется): Нет.

Сьюзи: Однажды мы с Тимом мы проводили этот процесс с человеком, у которого была аллергия на траву, и получили другую реакцию, когда задали ему этот вопрос. Он сказал: «О! Мне ведь придется косить лужайку! Сейчас это делает моя жена!»

(Обращаясь к группе) Сейчас мы хотим убедиться, нет ли здесь какой‑нибудь вторичной выгоды. Например, иногда у ребенка начинается аллергия или астма и благодаря этому он привлекает к себе больше внимания. В такой ситуации нужно помочь ребенку научиться привлекать к себе внимание без астмы или аллергии. Кажется, у Линды нет никаких серьезных экологических проблем в отказе от этой аллергии – ни в том, что она говорит, ни в какой‑то вербальной неконгруэнтности.

(К Линде): На какую траву у вас нет реакции и ваше тело не делает этой ошибки? Есть ли какие‑то виды травы, зеленой травы?

Линда: Как насчет комнатных растений?

Сьюзи: Хорошо. У вас нет реакции ни на какие комнатные растения? Другими словами, ваша иммунная система не делает ошибки по их поводу?

Линда: Да. С комнатными растениями все хорошо.

Сьюзи: Сейчас мы ищем контрпример, который близок к субстанции, которая вызывает реакцию; чем ближе, тем лучше. Возвращайтесь в прошлое и будьте тотально в ситуации, где есть ваши комнатные растения, по‑настоящему. И я хочу, чтобы ваша иммунная система обратила особое внимание на то, как она реагирует, когда рядом с вами находятся комнатные растения и живые зеленые растущие вещи у вас дома. И пусть ваша иммунная система обратит особое внимание на то, как она это делает для вас. (Якорит это состояние.) Хорошо.

(Обращаясь к группе) Я создаю хороший, сильный якорь для этого контрпримера. Ассоциируйте человека с конкретной ситуацией, прежде чем поставить якорь.

(Линде) Теперь, Линда, я хочу, чтобы вы представили стеклянный экран, от стены до стены, через всю комнату, который вас защищает. А там, с другой стороны экрана, вы видите Линду. И вы видите Линду с этой реакцией, которую мы только что создали. (Продолжает удерживать якорь.) Линду, иммунная система которой знает, как адекватно реагировать на зеленые вещи, растущие в закрытом помещении. И когда вы смотрите на эту Линду, вы знаете, что ее иммунная система знает, как адекватно реагировать.

(Пауза) Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы, очень мягко, поместили эту Линду в ситуацию, где есть трава; трава, которая раньше создавала ей проблемы, – тимофеевка. Вы видите Линду здесь и знаете, что у нее есть эта реакция, которую мы заякорили, и эта реакция ей полностью доступна. Ее иммунная система действительно знает, как адекватно реагировать. И вы увидите, что Линда, вон там, меняется, продолжая находиться в контакте с этой травой. И это может показаться вам очень странным сначала. (Пауза) Наблюдайте эту реакцию, которая похожа теперь на то, что с ней происходит рядом с зелеными растущими вещами. (Пауза) Хорошо. Хорошо.

Теперь я хочу, чтобы вы пошли туда и забрали эту Линду, которую видите, и «вернули» ее сюда, внутрь себя, сидящей здесь. Возвращайтесь сюда со мной. Представьте себе, прямо сейчас, что кто‑то косит траву, здесь, в этой комнате. Он косит тимофеевку, а ваша иммунная система действует так, как вы хотите. И она знает, как адекватно реагировать. И вы представляете себе тимофеевку, находясь здесь, со мной. (Пауза) Вы только что расслабились. (Пауза) Ага. Хорошо. В ближайшем будущем возникнет ситуация, когда у вас будет возможность оказаться рядом с тимофеевкой, сеном или чем‑то подобным. Я хочу, чтобы вы пошли к вашим лошадям и покормили их.

Линда: Хорошо.

Сьюзи: И пусть ваша иммунная система обратит на это особое внимание. Теперь она знает, какова адекватная реакция, когда вы находитесь в этой ситуации. (Пауза) Хорошо.

(Обращаясь к группе) Пусть это продлится какое‑то время. Это немного похоже на работу с фобиями. Часто клиент начинает сомневаться и говорит: «Погодите. Я не понимаю, что происходит. Это не должно быть так легко, это не должно так хорошо работать». Есть ли у вас какие‑то вопросы к Линде?

Участник: Когда вы представляли себе, что находитесь рядом с аллергеном, у вас были какие‑то ощущения?

Линда: Очень слабые. Где‑то в средней части лица, если это имеет какой‑то смысл. Это все, что у меня возникает в обычной ситуации. Это было похоже на самое начало старой реакции, но ее не было.

Участница: На что была похожа для вас реорганизация вашей иммунной системы?

Линда: Это было очень похоже на коллапс якорей. Как будто вещи воспринимаются по‑новому. Что‑то происходит.

Сьюзи: Это прекрасное описание. Это действительно достигает глубоких уровней ее неврологии и создает в ней изменения.

(Линде) Теперь, когда все немного улеглось, представьте себе, как вы это сделали в самом начале, что вы чувствуете запах большого, гигантского пучка тимофеевки. (Пауза, более мягким тоном) Обратите внимание, что происходит внутри. (Пауза). А теперь постарайтесь вернуть старую реакцию. (Более мягким тоном). Очень сильно постарайтесь. (Пауза)

Линда: Я все еще на страже, жду, что случится. (Смеется)

Сьюзи: Ого! Вы ведь стараетесь изо всех сил! (Смех)

(Обращаясь к группе) Для тех из вас, кто калибровал реакции Линды, это та же реакция, которую мы получили до того, как провели процесс?

Группа: Нет.

Сьюзи: Теперь она все еще на страже, и это совершенно естественно. Ей было одиннадцать или двенадцать лет, когда это началось. Она все еще ждет реакции, потому что этот стимул всегда ее вызывал.

(Линде) И вы будете приятно удивлены, когда вы придете туда и будете ждать этой реакции и скажете: «О, ее нет. Я могу просто наслаждаться своими лошадями, когда я с ними».

Линда: Мммм.

Сьюзи: (более мягким тоном): Ничего больше не происходит. И вы можете поблагодарить свою иммунную систему, что она готова учиться новым реакциям.

Линда: Спасибо.

Сьюзи: Этот процесс очень легко провести с самой собой. Вы сказали, что у вас была аллергия на множество разных вещей.

Линда: Да, есть несколько других вещей, это была самая сильная реакция.

Сьюзи: Теперь… если вы – человек, который легко создает генерализации, я не хотела бы, чтобы вы думали о других вещах, с которыми этот процесс тоже мог бы сработать.

Линда (смеется): Хорошо.

Сьюзи: Пусть ваша иммунная система автоматически пройдет через этот процесс … чтобы вам не нужно было это осознавать. Потому что… вы знаете, мы учимся очень быстро, и нет никаких причин, по которым она не может провести этот процесс с другими субстанциями, чтобы вам даже не пришлось этим заниматься сознательно.

Вопросы

Участница: Что, если человек не знает, на что у него аллергия?

Сьюзи: Очевидно, намного труднее найти соответствующий контрпример, если вы не знаете, каков аллерген. С сенной лихорадкой, когда человек знает только, что это – «что‑то в воздухе», попробуйте использовать муку, пыль или тальк, висящий в воздухе, в качестве контрпримера. Можно также использовать воздух в другое время года, когда человек реагирует на него адекватно.

Участник: При тестировании у некоторых выявляют аллергию почти на все. Но при этом они иногда реагируют на аллерген, а иногда – нет. Почему так происходит?

Сьюзи: Это может означать, что аллерген тесно связан со стрессом и имеет отношение к эмоциональному состоянию человека. Это показывает, что здесь есть еще что‑то, с чем нужно работать, – научить человека иначе реагировать в стрессовой ситуации. Например, если у кого‑то из вас есть сенная лихорадка, то вы заметили, вероятно, что в одни годы она проявляется сильнее, чем в другие? Если вы вспомните, это могло быть связано с тем, что тогда происходило в вашей жизни, а не с количеством пыльцы в воздухе. Важно ваше внутреннее состояние.

Участник: Что вы будете делать, если реакция вернется?

Сьюзи: Если человек каким‑то образом восстановит старую реакцию, можно провести процесс снова. Обычно это занимает пять минут. Также проведите двойную проверку своего контрпримера и экологии, особенно убеждения, которые могут здесь играть какую‑то роль. Бывают ситуации, когда нужно провести реимпринтинг или интеграцию конфликта.

Участница: Вы проводили этот процесс с детьми?

Сьюзи: Да. Он хорошо работает с детьми. Самому маленькому, о работе с которым мы слышали, было три года.

Участник: Что, если этот процесс не работает?

Сьюзи: Во‑первых, возможно, человек использует неподходящий контрпример.

Чем ближе контрпример к аллергену, тем лучше. Например, возьмем аллергию на коровье молоко. Может ли человек пить козье или соевое молоко? Если у него аллергия на все виды молока, есть ли что‑то «белое и жидкое», что он может пить, например кокосовое молоко или что‑то похожее? Я обнаружила, что лучше, чтобы человек нашел собственный контрпример, а не предлагать его самой, но предложения часто могут быть полезны.

Еще причина, почему эта техника может не сработать, связана со вторичной выгодой и экологией. Проблемы экологии могут не прозвучать в начале процесса – они могут всплыть только на этапе присоединения к будущему. Возможно, вам нужно будет провести реимпринтинг, ре фрейминг, генератор нового поведения, изменить личную историю и так далее, чтобы сначала разобраться со вторичной выгодой, и только потом переходить к работе с иммунной системой.

В‑третьих, истинной причиной аллергии может быть импринт. Никогда не вредно проверить, нет ли здесь импринта, прежде чем проводить технику аллергии. Так ваша работа будет по‑настоящему полной.

Участница: Вы использовали этот процесс с аллергиями, опасными для жизни?

Сьюзи: Да, и если бы вы были моим клиентом с опасной для жизни аллергией, то я настояла бы на том, чтобы после нашей работы вы по шли к врачу и сдали соответствующие анализы, чтобы убедиться, что с медицинской точки зрения у вас больше нет реакции. Если вы имеете дело с серьезными аллергиями, которые могут быть опасны для жизни или у которых очень сильные симптомы, можно использовать тройную диссоциацию – как в работе с фобиями. Цель состоит в том, чтобы отодвинуть человека достаточно далеко, чтобы в процессе работы у него не возникали симптомы.