История судов из глубины веков

История суда восходит ко времени Киевской Руси, где суд (как действие, как проявление права распоряжаться, т.е. как власть) осуществлялся князем. Он вершил правосудие или поручал его своим наместникам. Судебными полномочиями обладали также бояре, тиуны, огнищане и другие лица княжеской администрации.

В Новгородской республике суд осуществляли вече (собрание жителей Новгорода - высшая судебная инстан­ция), князь, посадники, архиепископ, староста. Вече обладало контрольными полномочиями относительно всех судов в Новгородской республике, а также могло вершить правосудие и самостоятельно. Впоследствии в результате судебной реформы, что закреплено в Псковской судной грамоте, вече было лишено таких полномочий, за ним сохранились только законодательные функции.

В Московской Руси XV-XVII вв. суд осуществляли князь, Боярская дума, некоторые приказы (ведомства, отделы), а на местах - наместники, волостели, вотчинники. Существовали судьи «с докладом» и «без док­лада»: решения первых утверждались государем, решения вторых могли быть обжалованы. Совмещение властных ад­министративных и судебных постов в одном лице было прочной традицией.

Вершить суд для князей было делом доходным, т.к. в их пользу шли виры, продажи[1], штрафы. Постепенно кня­жеский суд превращался на местах в суд княжеских намест­ников, получавших в кормление уезды и волости. Все эти лица, причастные к «судоведению», были заинтересованы в получении судебного прибытка. Первым монархом, предпринявшим попытку искоренения сборов со стороны судебного аппарата, а также судебной волокиты, дей­ствовавших в ущерб интересам государства, был царь Иван III (1440-1505 гг.), издавший Судебник 1497 г. Судебные функции в нём не отделены от административных, что определило структуру органов, обладающих судебными полномочиями, но при рассмотрении дела судьям запрещалось брать взятки, а также рекомендовалось с «судом не дружить и не мстить никому»[2]

Согласно Судебнику 1497 г. в государстве была установлена единая система судебных органов, которые отправляли правосудие по общим для всех судов законам и единым процессуальным нормам. Судебник 1497 г. установил два вида кормлений[3]: кормление с боярским судом и кормление без боярского суда. Кроме государственных судов существовали суды духовные, вотчинные и помещичьи.

При царе Иване IV был издан ряд грамот, устанавливающих верховенство московских судебных органов над местными судами, что свидетельствовало о намерении отменить кормление. Это была реформа, проводимая в два этапа: на первом – ограничивались права наместников в пользу органов центрального управления, на втором – наместничье управление должно было полностью заменяться специально сформированными новыми органами самоуправления: выборными из местного населения земскими и губными избами. В ходе этой реформы был принят Судебник 1550 г., поднявший значимость центральных судебных органов, предоставив им контрольные полномочия в отношении нижестоящих судов.

Царь Алексей Михайлович в 1649 г. издал Судеб­ное уложение, сделавшее губные суды принадлежностью управления.

Первые попытки отделить суд от администрации были предприняты царем Петром I. При нём в 1713 г. в губерниях была учреждена должность судьи. За образец было взято шведское судоустройство. Впервые на Руси были со­зданы особые судебные учреждения - надворные и городо­вые суды, независимые от воевод и губернаторов.

Однако компетенция этих судей не была чётко опре­делена, и для решения наиболее сложных дел они должны были обращаться в юстиц-коллегию. Были также созданы военный суд и духовный суд.

Высшей судебной инстанцией был Сенат. Он должен был осуществлять функции высшей судебной инстанции, рассматривавшей по жалобам сторон дело, уже решённое в низшей инстанции. Сенату принадлежал надзор за коллегиями, ревизующими провинции, судебными и финансовыми органами, законностью управления вообще. Этот надзор проводился через фискалов, которые не были подсудны общим судебным органам, но подлежали суду Сената. Фискалы вели тайный надзор и были наделены обширными полномочиями. Утвержденный в 1711 г. институт фискалов был ограничен в правах уже в 1713г., им было запрещено вмешиваться в гражданские дела, в их ведении остались доносы по «безгласным» делам.

На первом этапе реформ Петра Великого роль центральных судебных органов продолжали осуществлять обновлённые приказы. Однако они не соответствовали усложнившимся задачам управления и суда, поэтому были ликвидированы на втором этапе.[4]

Правительству Петра I на первом этапе так и не удалось создать «регулярно» организованной общей судебной системы, но были проведены первые попытки отделения суда от управления путём создания специальных судебных органов, ландрихтеров, и установления судебных инстанций. Согласно Указу от 17 марта 1714 г. создавались специальные судебные инстанции и им повелевалось подавать челобитные (жалобы) в городах комендантам, на комендантов жаловаться губернаторам, а на губернаторов – Сенату.[5]

Взамен упразднённых приказов были учреждены коллегии. В отличие от приказов, деятельность которых основывалась преимущественно на принципах единоначалия, дела в коллегиях должны были решаться коллегиально. Преимущества рассмотрения дел в коллегиях Устав (регламент) Духовной коллегии отмечал так: коллегия «свободнейший дух в себе имеет к правосудию: не так бо, яко же единоличный правитель гнева сильных боится».

С учреждением коллегий далеко не сразу были ликвидированы все приказы, многие продолжали функционировать, внося преемственность в организацию деятельности коллегий. Так, Преображенский приказ осуществлял разнообразные функции управления и суда. Он обладал исключительными полномочиями суда и следствия по политическим преступлениям на территории всего государства. Коммерц-коллегия решала «споры и тяжбы по морским учреждениям», «споры между городами о торгах, торговых и ярмарочных правах», вексельные дела иностранных купцов.

9 мая 1718 г. путём соединения старых судебных приказов (Поместного, Сыскного, Земского, Судных дел) была создана Юстиц-коллегия, которая осуществляла управление губернскими и надворными судами и была для них апелляционной инстанцией по уголовным и гражданским делам, а также ведала розыскными делами и сбором сведений о тюремных заключенных. В её компетенцию входили и другие дела, например, по доношениям фискалов и дела в отношении самих фискалов, тяжбы иноземцев, служивших в коллегиях и связанные с иноземными служащими.

Коллегии являлись «средней» или центральной судебной инстанцией, подчиненной Сенату, который осуществлял контроль и надзор за их деятельностью.

В течение первых двух десятилетий Сенат составлял одно присутствие. Позднее он был разделен на департаменты.

Сенат имел помимо основного сенатского корпуса помощников – должностных лиц, не являвшихся сенаторами, но выполнявших определённые вспомогательные функции. 9 апреля 1720г. при Сенате была учреждена должность «ради приема челобитен», которая в 1722 году стала называться «рекетмейстер». В его обязанности входил приём жалоб на коллегии и канцелярии. Рекетмейстер мог лично требовать ускорения рассмотрения дел и даже доложить о деле в Сенате, который и принимал решение относительно челобитной.

На втором этапе петровских реформ был создан институт прокуратуры. В отличие от тайного надзора фискалов прокуратура осуществляла гласный надзор. Система прокуратуры была централизованной и возглавлялась генерал-прокурором, учреждённым при Сенате согласно Указу от 12 января 1722 г. Вскоре ему подчинили и фискалов Указом от 27 апреля 1722 г. «О должности генерал-прокурора». Фискалитет утратил самостоятельное значение, став подчинённым и поднадзорным прокуратуре на всех уровнях структуры.

Взаимоотношения Сената и генерал-прокурора не были чётко определены в законодательстве. С одной стороны, генерал-прокурор должен был «накрепко смотреть, дабы Сенат в своём звании праведно и нелицеприятно поступал», он возглавлял сенаторскую канцелярию и обязан был предварительно рассматривать все дела, проходившие через Сенат, и при необходимости реализовать своё право протеста. С другой, Сенат в исключительных случаях подозрения в совершении тяжких преступлений, равных измене, мог производить арест генерал- и обер-прокурора и вести расследование, однако без применения пыток, экзекуций, и не назначал наказания. Вместе с тем, император, поддерживал престиж указанных лиц, предоставил им привилегии: «Генерал- и обер-прокуроры ничьему суду не подлежат, кроме нашего»[6].

Намечалось образовать новую судебную систему, состоящую из двух судебных инстанций. К ведению надворных судов относились уголовные и гражданские дела. Вышестоящей инстанцией для надворных судов была Юстиц-коллегия. Низовую ступень в общей судебной системе составляли провинциальные суды, для которых надворные суды служили апелляционной инстанцией. Там, где не вводилось никаких судов, их функции выполняли воеводы. Нижние провинциальные суды были учреждены только в девяти городах.

В 1722 г. провинциальные суды были упразднены, а их функции переданы воеводам. Там, где воевод не было, создавался судебный орган в лице особого асессора, полномочия которого распространялись на несколько соседних городов и ему были подсудны дела, не превышающие цену иска в 10-20 руб. Вскоре асессоров заменили судебные комиссары, получившие право разрешать дела с ценою иска в 50 руб.

В итоге судебные реформы Петра I не смогли сделать суд полностью независимым от администрации, хотя структурное и функциональное их обособление было достигнуто созданием специальных органов, ведавших правосудием.

Сразу после смерти Петра I при Екатерине I контрре­форма уничтожила малейшие плоды его преобразований: судебная власть вернулась к воеводам и губернаторам.

Российское законодательство XV-XVII вв. свидетель­ствует, что суды того времени должны были не столько стре­миться к уяснению истины, сколько к устрашению челове­ка. Суд был не беспристрастным органом, а выполнял пору­чение от административной власти: лучше покарать иногда невиновного, чем не покарать, ибо главная цель была общее предупреждение. Этим задачам и отвечало законодательство эпохи Петра I.

Date: 2015-10-22; view: 586; Нарушение авторских прав