Разница между обретенной и первичной силой в женщинах

Сознание и развитие сильного компетентного эго в женщинах, может быть, нигде не важно так, как в корпоративном мире. Очень интересно наблюдать, как развивался этот процесс в Элизабет. Она воспитывалась в Латинской Америке. Ее отец был диктатором в семье. После окончания школы Элизабет уехала из дома и самостоятельно приехала в США, чтобы начать новую жизнь.

Элизабет была очень амбициозна, трудолюбива, обладала блестящим интеллектом. Она могла проводить за работой до 16 часов в день, стараясь не упустить ни малейшей детали. Она взяла на себя ответственность и хотела принимать важные решения, даже если приходилось многим рисковать. Молодая женщина была поистине бесстрашна. Но она оставалась женщиной и постоянно сталкивалась и препятствиями, чинимыми в области финансов. Это была безусловно область мужской компетенции, хотя вскоре Элизабет превзошла большинство мужчин в своей компании.

Будучи женщиной, Элизабет остро осознавала свои чувства. Она не хотела жертвовать своей чувствительностью и уязвимостью ради корпоративного успеха, желала сохранить свои отношения с мужем, зная, что если она отвергнет энергии чувствительности, интуиции, здравого смысла, то потеряет многое, и мужа, прежде всего.

Наблюдать за ее подъемом по служебной лестнице – это все равно, что наблюдать искусное хождение по канату. Элизабет нуждалась в своих сильных голосах, которые помогли бы ей в ее стремлении к продвижению по службе. Но отождествись она лишь со своей сильной стороной – и путь был бы заблокирован. Окружающие ее мужчины, с их активизирующимися «уязвимыми детьми», отступили бы в страхе, объединившись затем против нее. Тогда на сцену вышли бы уязвимость и чувство опасности. Если бы Элизабет допустила такое, она потеряла бы доверие и была бы вынуждена долго и упорно возвращать утраченные позиции.

Элизабет продвигалась с большой осторожностью. Она научилась различать свои сильные голоса и настоящую, обретенную силу. Она работала с позиции компетентного эго, делая важный ход, если только была уверена в обладании достаточной обретенной силой. Когда она чувствовала, что берут верх исконные силовые энергии или энергии уязвимости, она отступила при любой возможности.

Как можно было ожидать в этом мужском окружении, любое положение, которое завоевывала Элизабет, было лишено реальных властных полномочий. Если бы она действовала с позиции исконной силы и стремления к власти, а не обретенной силы, она стала бы негодовать, озлобилась бы или опустила руки.

Она могла бы восстать против корпоративной системы как «мятежная дочь». Однако ее важнейшей целью было развить свое сознание, поэтому она продолжала непреклонное движение, наращивая обретенную силу и расширяя осведомленность. Поскольку Элизабет стремилась обрести силу, каждый пережитый ею опыт становился вдохновляющим уроком. Ее авторитет, ответственность и реальная сила в компании росли до тех пор, пока она не оказалась на самом высоком управленческом уровне. Но она сумела остаться свободной от властных энергий и не была запугана корпоративными политическими играми.

«ЗАЩИЩАЮЩИЙ УБИЙЦА»

Мужчины и женщины равно нуждаются в энергии «воина», чтобы защитить себя. Нет нужды говорить, что женщины считаются исцеляющими и дающими жизнь, и потому устрашает сама мысль о том, что они могут обладать разрушительными энергиями. Мы чувствуем, что напряженность вокруг проблемы абортов частично объясняется тем, что факт прерывания беременности подтверждает желание и способность женщины как создавать жизнь, так и разрушать ее. Мы что-то не замечаем подобного пыла вокруг права мужчин убивать во время войны. Предполагается, что в мужчинах исконно существует голос разрушения. О нем можно сожалеть, его надо усмирять, но, тем не менее, он существует. Женщине, по крайней мере, в западной культуре, отказано в праве на такой голос.

Отрицать наши разрушительные энергии, идет ли речь о мужчинах или женщинах, значит отрицать главный источник силы. Печально, но такое отрицание часто является причиной того, что разрушительная энергия направляется на мужчин. Мужчины используют эти энергии, чтобы защитить своих женщин, своих детей, себя. Мужчины убьют человека или уничтожат имущество, если почувствуют, что это необходимо.

Мы не ратуем за разрушительность, касается ли это мужчин или женщин. Однако и мужчинам, и женщинам необходимо иметь контакт с той частью себя, которая может убить, если это необходимо. Когда эта часть отвергнута, наши «уязвимые дети», как внутри, так и возле нас, не защищены, а эти энергии проецируются вовне – на противоположный пол, на другую расу, другую национальность или религию. Лишь когда мы осознаем в себе этого «защищающего убийцу», мы сможем по-настоящему ощутить богатство и красоту нашей уязвимости.

Интересно, что это голос столь тщательно подавлен в женской психике, что он редко принимает образ женщины. Скорее всего, это будет дикая кошка, грациозный киллер из джунглей. Послушаем одну такую «кошку», которая рассказывает о себе.

«Я г у а р» (глаза сужены, взгляд настороженный, тело напряглось, готовое к прыжку): Я за всем наблюдаю. У меня острый глаз, и я знаю все об опасности. Я люблю опасность. Я люблю борьбу. Мне нравится причинять боль другим. Я люблю вкус крови (победоносно улыбается). Вот кого я не люблю, так это людей, которые притворяются хорошими и чистыми. Нет таких, и я знаю это. Я в каждом умею разглядеть свое подобие, и я знаю, как защитить Ким от него.

В е д у щ и й: Твой голос такой сильный и энергичный.

«Я г у а р»: Потому что я такая и есть. Когда меня нет рядом, Ким – нежный, возвышенный, слабый человечек. Она так мила, все любят ее, но каждый может помыкать ею. Над нею смеются люди, притворяясь серьезными. Я не могу этого переносить. Мне нравятся люди, которые больше похожи на меня. Если я вижу в них убийцу, я могу им доверять. (Закатывает глаза.) Избавьте меня от тех, кто считает, что они чистосердечны. Я люблю тех, кто знает, что это не так. Знаете, я люблю гулять по улицам Нью-Йорка. Там все знают обо мне, и я оживаю. Я оглядываюсь вокруг и вижу «себя» в их глазах. Мы все говорим: «О`кей, поосторожнее! Я не шучу». И я люблю это (потягиваясь). Просто люблю это.

В е д у щ и й: Что ты думаешь о людях в дискуссионной группе Ким?

«Я г у а р»: Я их не переношу. Они все такие хорошие. Ее хорошая часть проявляется – и все (с сарказмом) исполняют маленький красивый танец. Мне хочется хорошенько их потрясти. Мне хочется зарычать и показать клыки. Хочется разорвать всю эту приятность. Это приторно и скучно, и я не верю этому. Я чувствую себя не в своей тарелке. Это только с виду безопасно. На самом деле это не так.

В е д у щ и й: А как насчет ее лучших подруг?

«Я г у а р»: Я бы хотела, чтобы она выпускала меня, позволила мне уговорить ее перестать быть испуганным кроликом как в жизни, так и среди людей. Я бы хотела, чтобы она позволила мне уговорить ее оторвать свою задницу от стула и бороться за то, чего она хочет. Нужно бороться за все, за что стоит бороться. Я хочу вонзить свои зубы во всех этих людей, пассивных и хороших, ожидающий, когда вселенная всем их обеспечит. (Рычит и шевелиться, словно не может сдержать раздражение.)

В е д у щ и й: А как ты хочешь, чтобы она поступила со своим другом?

«Я г у а р»: Пусть она скажет ему, чтобы он перестал жалеть себя и поискал работу. Пусть скажет, что она устала играть роль мамы этого самодовольного щеголя. И более всего, вместо того чтобы быть всегда ласковой и понимающей, пусть отдаст его мне, когда он грубо с ней обращается. Он не будет таким грубым, когда я с ним покончу.

В е д у щ и й: Ты говоришь так, словно не боишься людей.

«Я г у а р»: Не боюсь. Я готова разобраться с любым, кто обидит Ким, или с любым, кого она любит. И мне все равно, нравится она людям или нет. (Решительно.) И я нехорошая, очень нехорошая.

Ким всю свою жизнь отвергала «защищающего убийцу» (у нее это «ягуар») и отождествляла себя с «хорошей девочкой». «Хорошая девочка» всегда высоко ценилась в западном обществе, и все еще высоко ценится на Среднем и Дальнем Востоке. Субличность «хорошая девочка» поощряется, по крайней мере, частично, потому что она способствует тому, чтобы все функционировало гладко, и всем людям было хорошо. Ее «ягуар» огорчил первичное «я» Ким, ее «хорошую девочку».

«Х о р о ш а я д е в о ч к а» (голос моложе и звучит слабее, чем у «ягуара»): Но Ким никому не будет нравиться, если она последует этим советам, и все может быть разрушено.

В е д у щ и й: И как ты это себе представляешь?

«Х о р о ш а я д е в о ч к а» (разглаживая юбку и выпрямляя спину): Во-первых, мне нравится ее дискуссионная группа по интересам. Люди в ней приятные и хорошо к ней относятся. Это безопасно, и мне там хорошо. Мы шутим, смеемся, мы внимательны друг к другу. Тактично относимся к потребностям и чувствам друг друга. (Слезы на глазах) Мне нравится, когда люди внимательны к Ким. Ведь если ты плохо к ним относишься, то и они будут плохо относиться к тебе. Я знаю это.

В е д у щ и й (доброжелательно): Значит, тебя действительно беспокоит, что случится с Ким, если проявится «ягуар»?

«Х о р о ш а я д е в о ч к а»: Да. Я боюсь, что дискуссия по интересам превратится в групповую психотерапию, как это было в прежней группе, которую она посещала в 60-годах, и все будут спорить друг с другом, и все будут противные. Это было бы ужасно!

В е д у щ и й: Понимаю. Может быть, поговорить с ее подружкой?

«Х о р о ш а я д е в о ч к а»: Ведь от тебя ждут, что ты будешь поддержкой и утешением для друзей, чтобы им было лучше, и не будешь причиной их беспокойства. Боюсь, что она огорчила свою подругу. А потом, что, если ее подруга перестанет хорошо к ней относиться? Я не хочу, чтобы Ким обижали, а единственный способ избежать этого – хорошо относиться ко всем, и тогда (с очень серьезным выражением лица) никто тебя не обидит.

В е д у щ и й: А как насчет ее друга?

«Х о р о ш а я д е в о ч к а» (озабоченно): Вот это действительно меня пугает. Боюсь, он бросит ее. Думаю, она нравится ему, потому что большую часть времени я рядом. Я все делаю, чтобы ему было приятно. Я чутко улавливаю его настроение, всегда внимательна, со мной ему легко. Ему не нравятся грубые, несговорчивые женщины. Он много раз говорил об этом. Ему нравятся добрые, миролюбивые, приятные женщины. Он говорит, что они привлекательны и женственны. Он говорит, что другие типы женщин неуравновешенны и раздражительны. Я согласна с ним. Без меня она уже не будет такой привлекательной.

Мы видим, как при наличии отвергнутого голоса силы, такого, как энергия «воина» у Эллен и голос «ягуара» у Ким, голос «виноватой дочери» или «хорошей девочки» обессиливает женщину. Хотя эти голоса все еще поощряются нашей культурой, постепенное внедрение мышления, вышедшего из феминистской контркультуры, дает женщинам возможность начать растождествление с ними.