Ледяной дом

Громкое и частое, как пулеметная очередь, «пых‑пых‑пых.., пых‑х‑х!!!» Удаляющийся куда‑то вверх разбойничий свист, мгновенье тишины.., а затем темный небосвод вдруг окрасился оранжевым, зеленым, синим, красным. Шарахнуло ослепительно, вполнеба, мириады ярких разноцветных огней рванули в разные стороны, образуя стремительно расширяющиеся, причудливые узоры — звезды, круги, переплетенные кольца, спирали и фонтаны огня. Рванули — и тут же пропали, будто и не было их никогда... Толпа внизу приветствовала сей демарш аплодисментами, одобрительными выкриками, улюлюканьем и свистом.

Сварог ничего этого не видел и не слышал.

И глаз еще не открывал. Решил полежать малость, прислушиваясь к внешнему миру и к собственным, внутренним ощущениям.

Во внешнем мире все было спокойно. В смысле — тепло, яркий свет под веки не проникает, под спиной ровно и твердо, пол не качается, пахнет сносно, да и вообще.., кажись, неопасно. Звуки кое‑какие доносятся, но приглушенные, неразличимые, далекие и потому тоже покамест неопасные. В общем, тихо.

А во внутренних ощущениях... Ну‑ка... Во внутренних ощущениях пока тоже царят покой и благость, все тревожные детекторы молчат. Впрочем, на последние надеяться не приходится. Молчат, блин, до последнего момента. После которого переигрывать что‑то уже поздно...

Сварог открыл глаза: нуте‑с, и куда нас занесло на этот раз?

На сей раз он увидел над собой низкий, сводчатый, мутно‑белый потолок. Изо льда, что ли? Во всяком случае, очень похоже. А из потолка торчали светильники, более всего напоминающие белые грибы‑переростки. Их светло‑коричневые, как у молоденьких боровиков, шляпки светились несильным, ровным светом.

Сварог рывком поднялся на локтях, огляделся.

По обеим стенам не очень большого, метров десять на десять, помещения — ледника? но почему не холодно? — в котором ему посчастливилось очухаться, тянулись стеллажи, простенькие, деревянные — в узком проходе между ними на полу и лежал Сварог. Ну, уж если быть педантичным до последней закорюки, то не на полу, а на сваленных на пол мешках, туго набитых чем‑то рассыпчатым, то ли крупой, то ли.., что‑то весьма знакомое это напоминает.., ну, конечно! Гранулы химикатов! И на ум тут же пришли всякие минеральные удобрения, фосфаты и сульфаты. Сварог облегченно вздохнул. Потому как, ежели пораскинуть мозгами, наличие стеллажей, мешков и вообще потолка над головой, пусть и ледяного, подразумевает наличие достаточно развитой цивилизации. Достаточно, будем надеяться, развитой, чтобы не тащить незваного гостя из другого мира сразу на жертвенный костер, а как минимум для начала разобраться.

А стеллажи были пусты. Лишь в дальнем углу, впритык к ледяной стене, задвинуты несколько коробок... Кажется, картонных. Что тоже добрый знак — в смысле подтверждения цивилизованности местного населения. Надо бы подойти да рассмотреть во всех подробностях. Маркировка, надписи, не говоря уж о содержимом, — кое‑какую пищу для ума все это непременно даст...

Кстати, об исследованиях и заключениях. Первое, эскизное заключение можно сделать такое: судя по обстановке и прочим мелочам, он оказался не в самых больших размеров кладовой, которая сейчас почему‑то пуста — то ли товар не завезли, то ли все залежи только что куда‑то удачно сплавили.

А еще втекал в ноздри нерезкий, но отчетливо химический запах. И что‑то этот запах мучительно напоминал. Что‑то до боли знакомое, хотя и порядком подзабытое... Ах да, ну конечно, как же! Пасту ядовито‑малинового цвета польского производства, которой одно время в их войсковой части стараниями пройдошистых складских прапоров усиленно заменяли старое доброе хозяйственное мыло. Как же позабыть эти малиновые кристаллики, сперва больно царапавшие кожу, но довольно быстро растворявшиеся в струях воды из‑под крана. Та паста, нет слов, успешно боролась с мазутом, креозотом и прочей въедливой, не берущейся обычным мылом дрянью. Но этот чудный, неистребимый запашок! Десантный майор Станислав Сварог приносил этот запах со службы домой, что осложняло и без того непростую семейную жизнь...

«Не о том думаешь, ваше благородие, оно же сиятельство и прочие высочества, — подумал Сварог. — Какая, вперегреб и вперекат, польская паста, когда надо осматриваться, ориентироваться и вырабатывать план действий!»

Сварог быстро оглядел себя. Тело свое, не чужое (ничего смешного: оно, знаете ли, нелишне будет удостовериться, после недавних‑то событий), руки‑ноги целы, шаур безвозвратно утрачен, ну да и пес с ним... Жить, словом, можно. Теперь не мешало бы выяснить, как у нас там обстоит с магическими способностями. Есть, знаете ли, некоторые, вполне обоснованные сомнения...

А кстати, что это там за ледяной стенкой творится? Прислушавшись, Сварог различил целый набор разнообразнейших звуков. Громыхание, звяканье, ритмичные хлопки, музыка и даже, кажется, смех, — все звучало приглушенно, словно проходило сквозь толщу воды...

И вдруг все эти звуки разом ворвались в помещение, как группа захвата в дом с затаившимися братками, и обрушились на Сварога. Еще раньше, чем он успел вообще о чем‑то подумать, сработали рефлексы. Сварог откатился в сторону, засунул себя под стеллаж. Пол под стеллажом оказался деревянным — и на том спасибо. Спасибо, что хоть не ледяным... А интересно: почему морозцем не тянет? Ежели все вокруг изо льда...

Додумать мысль ему не дали.

Хлопнула дверь, и на объект вошел некто. И звуки сразу же стихли. Не иначе, вошедший закрыл за собой дверь. И двинулся по проходу, что‑то насвистывая. Мелодия была веселенькой, бодренькой и напрочь Сварогу незнакомой. Ясный перец! А вы что хотите, ваше величество? Чтобы он спел что‑нибудь вроде «Над Таларом тучи ходят хмуро»? Ну так многого хотите, мин херц... А тем временем представитель незнакомого мира уверенно прошел по мешкам мимо Сварога. Единственное, что можно было разглядеть, — его сапоги. Примечательные, между прочим, сапожки: высокие, остроносые, пошитые из хорошей кожи, явно новые, при каждом шаге поскрипывающие и позвякивающие декоративными шпорами.

Может, выкатиться, аккуратненько спеленать хозяина пижонской обувки, да и поговорить по душам, стимулируя чистосердечие нежным надавливанием на болевые точки? Пусть товарищ поделится своими знаниями о мире, в котором проживает. Что за место такое, в каком измерении находится, как тут обстоит с магией и электричеством, а также не грозит ли миру буквально на днях Апокалипсис? Ну и что с того, что «язык» будет смотреть на дознавателя, как на психа! Главное, удастся разжиться информацией... И ведь нельзя сказать, чтобы Сварог обо всем этом размышлял уж совсем в шутейном смысле.

И, всерьез продолжая тему, можно сказать, что сперва требовалось хоть немного разобраться в окружающем, а уж затем вступать с этим окружающим в более тесный контакт. Вдруг отсутствие этого человека в течение более чем двух минут вызовет нешуточный переполох, в кладовку нагрянут толпы мстителей и ледяной домик‑пряник тут же снесут из неизвестного оружия!..

Тем временем свистун дошел до конца ледового помещения, зашуршал там, помолчал малость, потом с шумом выдохнул и двинулся назад...

И тут же в кладовку на секунду вновь ворвались гомон и бряцанье. Ворвались — и стихли. Вошел кто‑то еще. Явно мужеского полу. И мрачно‑утвердительно поинтересовался, оставаясь на пороге и потому вне зоны видимости:

— Опять, да?

А Сварог мысленно вознес хвалу Создателю: в очередном мире по‑прежнему изъяснялись на вполне понятном ему, чужестраннику, языке! Везет, блин...

— Ты что, следишь за мной? — спросил другой, тот, что в красивых сапожках. И прозвучало это испуганно‑агрессивно.

— А ты ведь обещал в прошлый раз, — спокойно‑угрожающе напомнил новый посетитель кладовки.

— Слушай, Ключник, один только разок... Больше не буду, — извинительно и успокаивающе.

— Я же просил никогда не называть меня так! — повелительно и зло.

— Ну хорошо, хорошо... — почему‑то отрывисто и суматошно. — Ну прости. Забыл. Клянусь, это в последний раз. Но ведь здесь никого нет, да? Просто я.., ну, одна мелкая «гусеница». Всего одна. Просто для поднятия духа. А что, тебе не страшно? Сам ведь знаешь, что нас ждет. И что нас ждет в случае, если мы не...

— Рот закрой! — командно‑раздраженно. Второй сделал стремительный шаг вперед, и Сварог наконец увидел его обувь: тупоносые башмаки на толстой рифленой подошве, подозрительно напоминающие не то ботинки битников, не то обувку Олега Попова. Но цвета кофе с молоком. Красивые Сапоги моментально притих. Молчал и Тупоносые Ботинки.

«Мама дорогая, и куда это меня занесло?..» — подумал Сварог. Полное создавалось впечатление, что Ботинки сейчас даст в морду Сапогам. Но Ботинки спросил спокойно:

— Ты посты расставил?

— Конечно. На всех выездах. Мышь не выскочит.

— Проверяешь?

— Каждые полчаса.

— Смотри, если что пойдет не так.., из‑под земли достанут, — пригрозил носитель запретного имени Ключник. — Зеркало вытри как следует и спрячь. (Тут Сварог в очередной раз напрягся, вспомнив совет старой Грельфи доверять именно зеркалам.) А пакетик лучше выброси. Не ровен час... И пойдем‑ка на воздух. Ты должен быть на виду. Ты же не хочешь, чтобы все сорвалось?..

Красивые сапоги послушно прошаркал к выходу, причем шаг его от уверенного был далек. Прямо скажем, малость заплетающимся был шаг... Вновь на мгновенье ворвались музыка и шум, и тут же все стихло. Дверь закрылась. И не осталось никого.

Сварог некоторое время переваривал полученную информацию, ни к каким выводам не пришел и выбрался из‑под стеллажа. Главное сейчас — проверить магический арсенал. Где бы мы ни оказались, хоть в ледяном замке, хоть в аравийском урагане... А вообще, если откровенно, это превращается в своего рода ритуал. Профессиональный путешественник по мирам обрастает обрядовыми действиями. Попал в новый мир — первым делом, сынок, проверь магические способности. Впору уже учебник составлять: «Курс молодого странника по звездам»...

Шутки шутками, но вот в недавнем прошлом лишили его всех способностей, и, признаться, чувствовал себя Сварог без них крайне неуютно, почти так, как если бы пришлось разгуливать с незастегнутой ширинкой. Так что не надо нам повторения этой радости.

Проверку магических способностей Сварог начал тоже вполне устоявшимся образом — достал из воздуха сигарету. Получилось. Что ж, и на том спасибо.

Он быстро оглядел помещение, фиксируя то, что не успел рассмотреть раньше. Дверь — высокая, полукруглая, аркообразная, с затейливой бронзовой или крашенной под бронзу ручкой. Не слишком ли заковыристо для простой кладовки? Да и пол паркетный. Причем паркет, судя по оттенкам древесины, из дорогих пород. Хотя погодите‑ка... Он наклонился и провел рукой по паркету. Да никакой это не паркет, а имитация! Весьма искусная, надо признать, но не потрогаешь — не заметишь, что стыки между паркетинами, равно как и узор на дереве, были нарисованы на гладкой прохладной поверхности пола. Что‑то типа линолеума. И как это объяснить, господа? Мир высоких технологий или крайне развитой магии?

Сварог посмотрел наверх и вдруг понял, какая несообразность кольнула глаз при взгляде на потолок. Проводка. Вернее, ее отсутствие. В чем легко убедиться благодаря достаточной прозрачности льда. А там, где светильники, всегда имеется проводка, по которой подается ток к осветительным приборам, не так ли? А отсутствие проводки говорит о чем? Уж не о том ли, что мы имеем дело со стопроцентной магией?

И еще одно соображение посетило Сварога. Ежели паркет — подделка, то не может ли точно такой же имитацией быть и лед, из которого изготовлены потолок и стены? Проверить — секундное дело. Сварог подошел к стеллажам, сунул меж них руку и дотронулся до стены, оказавшейся ничуть не холодной и вообще напоминающей лед только внешне. М‑да... Сварог постучал по стенке. Материал более всего смахивает на пластик. Мир имитаций и фальшивок, так, что ли? Как тут не вспомнить некоего Эрма из Вардрона, наделенного магическим умением подделывать вещи.

Сварог включил «третий глаз», но ничего не обнаружил. Ни следа магического фона. Ни следочка. Даже беспроводные светильники, если верить индикатору магической активности, работали исключительно на технической основе. И что сие означает? Не хочется, но вполне можно усомниться в достоверности показаний «третьего глаза». Может, под этим небом живет и здравствует незнакомая, совершенно иной природы магия, которую детектор обнаружить просто не способен, как какой‑нибудь амперметр не способен измерять температуру воздуха. Ох уж эти встроенные в него детекторы и индикаторы...

Он подошел к двери, приоткрыл ее на ширину двух пальцев. Сторожко выглянул наружу...

И тут же отшатнулся обратно, автоматически захлопывая дверь и вжимаясь в стену. Взрыв прогремел — надо ж такому быть! — ровно в тот момент, когда Сварог высунулся наружу. Вслед за взрывом донеслись восторженные вопли.

Сварог снова приоткрыл дверь, уже зная, что он испугался не артобстрела и не прицельного огня. Рефлексы перестарались, но Сварог был на них не в обиде: уж лучше перебдеть, чем навсегда и бесповоротно распрощаться с жизнью. Так что пусть рефлексы стоят на страже и дальше...

— Эт‑то я удачно зашел, — пробормотал он себе под нос, оглядывая творящееся снаружи. Потом открыл дверь и без всякой опаски вышел из псевдоледяной кладовки.

Date: 2015-09-25; view: 241; Нарушение авторских прав