Последствия нарушения договора

Законы 12 таблиц свидетельствуют, что в древнейший период ответственность неоплатного должника имела личный характер. Переход к имущественной ответственности за нарушение условий договора происходил постепенно. Так, закон Петелия в 326 г. до н.э., отменил заточение должника в оковы (тем самым воспрещалась и продажа его в рабство кредитором).

В классическую эпоху ответственность должника за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора состояла в обязанности возместить убытки, причем это положение действовало не только в договорном праве, но и в обязательствах, возникших из деликтов (правонарушений).

В содержание убытков включаются два элемента – реальный ущерб и упущенная выгода. Реальный ущерб выражается в стоимости вещи, или в действительной цене вещи. Упущенная выгода означает вероятную прибыль, которая могла быть получена, если бы обязательство из договора было исполнено должником (если бы деликт не был совершен). Например, предметом договора найма был раб, который погиб по вине нанимателя до истечения обусловленного срока пользования. Не полученная наймодателем наемная плата за оставшуюся часть срока и есть упущенная выгода. Действительная же цена раба составляет реальный ущерб. Совокупность того и другого римские юристы объединяли в понятие «интерес», что означает «составлять разницу», т.е. интерес – это разница между имущественным положением кредитора на момент неисполнения договора и того его вероятного имущественного состояния, которое могло быть, если бы договор был исполнен.

Римляне кроме этого различали убытки прямые и косвенные. В приведенном примере договора найма раба упущенная выгода состояла не только в наемной плате, не полученной кредитором, но и в доходах, которые он мог бы иметь, будь раб жив, от использования его труда. В данном казусе первая часть – прямые убытки, вторая – косвенные. Значение этой классификации состояло в том, что возмещению подлежал интерес в целом, но в пределах прямых, а не косвенных убытков. Косвенные убытки возмещались лишь при умысле или когда сторона, зная о недостатках вещи, умолчала о них.

Для приведения в действие механизма ответственности должника недостаточно одного лишь факта нарушения условий договора. Необходимы кроме этого, вина, а также причинная связь между виной должника и убытками кредитора. «Является безнаказанным тот, кто причинил ущерб без вины…» (Гай. Институции).

Общего понятия вины римские юристы не выработали. Однако, из некоторых положений, а в частности, из слов Павла: «…если лицо соблюдало все, что нужно, …то вина отсутствует», можно сделать вывод, что под виной понималось несоблюдение обозначенного правом поведения в конкретной ситуации.

Вина может найти реальное выражение либо в форме умысла либо в форме неосторожности. Умысел отражает ситуацию, когда должник предвидел последствия своего действия и желал этих последствий, неосторожность – когда он не предвидел, но должен был предвидеть эти последствия. В договорах строгого права, известных цивильному праву, основанием ответственности мог быть лишь умысел, а неосторожность в таких договорах не порождала юридических последствий.

Неосторожность (небрежность) также имела две формы: грубую и легкую. Грубая неосторожность налицо, когда не проявлена степень прилежания, которая присуща каждому. Как говорил Ульпиан, грубая небрежность – это непонимание того, что все понимают. В договорах «доброй веры» грубая небрежность приравнивалась к умыслу, т.е. должник возмещал убытки, причиненные им вследствие нарушения как возмездных, так и безвозмездных соглашений. Легкая небрежность различалась по абстрактному и конкретному мерилу. При абстрактном мериле признаком было понятие заботливого хозяина для определения степени прилежания должника при исполнении им обязательства и связанной с нею меры ответственности. (требовалась такая рассудочность поведения, которую проявляет самый заботливый хозяин). Если же должник не соблюдал степень прилежания, которую он проявлял в собственных делах, то он нес ответственность по конкретному мерилу. Как правило, ответственность на основе легкой небрежности определялась по абстрактному мерилу и отправным пунктом при этом была заинтересованность в договоре той или другой стороны. Примером может быть поведение сособственника вещи, не проявившего в отношении неё той предусмотрительности, какую он проявляет к собственным вещам.

Стороны могли договориться ограничить пределы своей ответственности, исключив категорию неосторожности как основание вины. Они могли также расширить её пределы, установив в договоре возможную ответственность, независимо от вины. Ответственность без вины могла наступить также в силу правовой нормы, независимо от соглашения сторон. Так, по свидетельству Гая, портной, принимающий платье в починку или утюжку, отвечал за сохранность вещи. Такую же ответственность несли судовладельцы и хозяева гостиниц за сохранность вещей пассажиров и постояльцев. Указанные договорные или обычные ситуации обозначаются понятием - охрана вещи, которая служит основанием ответственности должника не за его собственные действия, а за действия или бездействие третьих лиц, так или иначе подчиненных ему. Ценность понятия охрана вещи состоит в том, что оно является элементом положения об ответственности должника, независимо от его вины, т.е. об ответственности за случай. По общему правилу, за случайную гибель или повреждение вещи никто не отвечал. Кроме простого случая и невиновности, римскому праву известно также понятие непреодолимой силы. Оно определялось как случай, которому невозможно противостоять: кораблекрушение, землетрясение, обвал, наводнение, и другие стихийные явления. Гибель вещи при перечисленных обстоятельствах освобождало должника от ответственности, если действию непреодолимой силы не предшествовала вина должника.