Глава 22. Идеальные слуги

Италия, вилла под Турином, наше время

Тереза еще убирала посуду, когда услышала легкий шум на лестнице; выглянув, она увидела мелькнувший край Лизиного платья.

«Надо же! Забыла повесить ей чистые полотенца, – подумала она, составляя тарелки с подноса, – надо отнести».

Разгрузив очередной поднос, она прошла в свою рабочую комнату, взяла стопку выглаженных полотенец; в этот момент хлопнула дверь веранды. Тереза слышала, но не обратила на это внимания, поднялась к Лизе и постучала, ей не ответили. Тереза подумала, что, видно, Лиза уже вернулась обратно в склеп. Плохую игру затеял их хозяин, но это не ее, Терезы, дело. Она спокойно вошла, положила полотенца на кровать, потом разворчалась: заметила свет в ванной и услышала шум воды. Она постучала:

– Свет и воду не выключают, как всегда! Синьора! Синьора Элизабет!

Не услышав ответа, вошла. Вода уже достигла краев ванны, и из ее глубины на нее спокойно смотрела Лиза. Тереза закрутила кран и мгновение стояла, разглядывая исходящие кровью порезы на Лизиных руках, затем выдернула пробку и, глядя в красноватую воронку уходящей воды, достала сотовый и вызвала брата:

– Синьора Элизабет, кажется, решила покончить с собой!

Потом она приложила голову к груди Лизы и, почувствовав слабые удары сердца, незамедлительно взялась за дело.

Пока Тереза перевязывала и обрабатывала раны на ее руках, прибежал Карлито. Домениканцы – дочь и сын белого бокора[2]– кое‑что понимали в медицине, и не только на своем, интуитивно‑первобытном уровне. Их отец всегда сочетал традиции народа с возможностями современной медицины. Поэтому Тереза, по традиции предков, собрала часть покинувшей Лизу души в бутылочку, так, как делали у нее на родине, в их кругах, и тщательно ее закупорила. Она знала, что душа первые дни проводит на дне реки, где очищается, и положила бутылочку в большой аквариум, который находился в библиотеке. Затем они вынули Лизу из ванны, освободили от мокрой одежды, положили на кровать и понимающе переглянулись. Их взгляд означал: это было настоящее убийство, замаскированное под самоубийство. Как хорошо, что Тереза зашла к ней в комнату! Как хорошо, что прошло так мало времени!

– Но из склепа никто не выходил, все ждали Элизабет! Сюзи выходила подышать воздухом, гость вроде отлучился по нужде и вернулся. У них не было достаточно времени, чтобы сделать это. А в доме были только ты и она, – рассуждал Карлито.

– Я слышала, как хлопнула дверь веранды за несколько минут до того, как я поднялась к ней. На дурное дело много времени не надо. Это мог быть кто угодно, – ответила сестра, растирая Лизино тело большим жестким полотенцем.

– Мы должны все рассказать хозяину и освободиться от посторонних, возможных убийц. Пойду приготовлю снотворное для девушки и гостя. Пусть пока поспят. Нет! Подожди. Ты знаешь, где синьора держала свои украшения?

Тереза кивнула на комод:

– В верхнем правом ящике.

– Держу пари, что там нет ее красивой цепи, которую вчера долго разглядывала молодая гостья. Я видел, как она зашла сюда, и следил за ней, но потом меня позвал хозяин. – Карлито открыл все ящики, заглянул в ванную комнату. – Нет нигде!

– Надо потихоньку осмотреть комнату Сюзи.

– Когда она заснет, я поищу.

Тереза прикрыла Лизу теплым одеялом, нашла Бучино, пребывающего со всеми остальными в нетерпеливом ожидании Лизы, и позвала его:

– Синьор, у меня неважные новости! Я нашла вашу гостью в ванной с перерезанными венами. У нее большая потеря крови, но жизнь еще не оставила ее. Мы с братом постараемся спасти синьору. Но самое главное дело в том, что, мне кажется, это было убийство, замаскированное под самоубийство. Надо понять, кто это сделал. Поэтому не говорите пока никому, что она жива. Карлито подмешает всем на ночь снотворное в вино. Пусть поспят, а потом уезжают, – сказала Тереза.

Очень скоро в гостиной собрались обитатели дома. Бучино со скорбным лицом объявил печальную новость.

Акимов, тупо глядя перед собой, налил себе станкан виски и набрал номер Павла:

– Сын! У нас случилось ужасное! Лиза покончила с собой. Приезжай, мне очень плохо.

– Лиза?! – Павел помолчал и добавил: – Ну нет, отец! Разбирайтесь сами. Я еще в Милане. Держи меня в курсе. А она точно мертва? Может, еще можно что‑то сделать?

– Точно!

– Да она всегда была ненормальной. Что с нее взять? Я не удивлен. И чего мне туда возвращаться? Давай я поеду домой.

– Ну езжай. – Андрей Ильич положил трубку, особенно не отреагировав на равнодушие сына. Он всегда подозревал в нем зависть и злость по отношению к Лизе. Теперь предмета его негативных переживаний не стало. Может, он даже еще и радуется. А вот ему‑то как жить теперь?

В доме воцарилась тревожная тишина.

Акимов напивался в гостиной все больше, убеждая себя, что надо ехать в Париж под крыло мудрой супруги. Сюзи же захотела посмотреть на приятельницу:

– Не стоит. Это печальное зрелище. К тому же до приезда полиции не нужно ничего нарушать, – опустив голову, но голосом, не терпящим возражений, сказала Тереза. Тогда Сюзи попросила принести ей вина в комнату и поднялась к себе. Энцо со слугами поднялся в комнату Лизы.

– И что вы собираетесь делать?

– Сейчас попробуем применить средства из наших, народных. Есть у нас один специальный порошок из трав. Но они только лишь быстрее затянут раны и остановят кровь. Вообще нужны лекарства посерьезнее, возможно, и капельница. И чем быстрее, тем лучше. У вас ведь есть знакомый врач не из болтливых? Сможете позвать?

Да, конечно, у него был знакомый врач, и он позвонил ему немедленно.

Карлито и Тереза занялись приготовлением порошка и микстуры. Бучино наблюдал за их действиями, тяжело дыша.

– Сон – как короткая смерть, и смерть – как длинный сон, из которого когда‑нибудь возвращаются, – говорила Тереза, перетирая в ступке порошок с водой. Затем она долго молилась в уголке. Вернуть душу в физическую оболочку, к тому же сохранившую остатки жизни, не так сложно. Вдобавок у нее имелась малая часть души, хранящаяся в большом аквариуме.

– А травы помогут хоть немного, пока доктор едет? – боязливо спросил Бучино.

– Они сейчас остановят кровоток, микстура начнет наполнять тело жизнью. – Тереза, не глядя на хозяина, решительно встала.

Энцо вышел. Он нервно покурил на крыльце в ожидании врача. Потом вернулся.

– Ну что, намазали, перевязали, напоили? Как она?

– Да! – ответила Тереза. – Теперь она будет спать, и если духам будет угодно, то выживет. Я думаю, им будет угодно.

«Духам будет угодно! Ха! Вот артисты! Хорошенькие слуги достались мне по наследству от предыдущего хозяина! Они даже внешне сейчас другие – собранные, жесткие. Напоминают фанатиков секты. Надо будет их уволить». Но в душе он знал, что никогда не решится на это. «Хотя они, конечно, идеальные. А может, привлечь их к делам…» – подумал он, а вслух сказал:

– Пойди, Карлито, встреть доктора. Проведи его аккуратно. А если кто заметит, скажи – приехал засвидетельствовать смерть.

– Я найду что сказать, синьор.

– Давай, давай, иди. Болтай поменьше.

– Надо избавиться от свидетелей. Как‑то отправить их по домам. Если убийца узнает, что он не закончил свое черное дело, то может вернуться, чтобы поставить точку. Снотворное, которое дал им Карлито, очень скоро перестанет действовать.

«Шарлатаны! – продолжал размышлять про себя Энцо, глядя на сидящую рядом с Лизой и вновь молящуюся Терезу, – однако пыль в глаза пускают профессионально». В это время на лестнице раздались шаги. Карлито вел врача.

Date: 2015-09-24; view: 272; Нарушение авторских прав