По итогам конкурса «Купель» 2011 - 2012

Я числюсь по России!

Алкал страстно, чтоб на этом месте искрился афоризм собственного измышления. Ничего не измыслил. Ладно… Всё равно дочь уверяет: «Эпиграфы не читает никто».

Александр Костюнин

Указ Президента объявил две тысячи одиннадцатый год Годом российской космонавтики. («УАЗ Президента…», – читаю в одной из работ.)

А ну как с меркой космической подступить к вопросам земным?

Однажды гениальный провидец, конструктор пилотируемых ракет Сергей Королёв, в запальчивости сказанул: «Без книг, как без воздуха, человек жить не может!» Да могут, могут, дорогой Вы наш Сергей Павлович… Живут припеваючи. И людей таких становится всё больше. Читателей же, напротив, впору заносить в книгу Красную. Скоро библиотеки-передвижки у оставшихся книгочеев будут служить на посылках. Присмотритесь: за последние сто лет интерес к писательскому слову летит по нисходящей орбите, точно заблудившийся искусственный спутник, от апогея к пофигею своей славы – случился в программном обеспечении какой-то серьёзный сбой. Ошибку пытаются исправить многие, но пока… не удаётся никому.

Следом завалился в пике престиж литератора российского.

Это в нашей-то, самой читающей стране мира?! Да такое не могло присниться даже в кошмарном сне. Ещё отголоском слышится басок Сергея Довлатова: «Сказать о себе: “Я – писатель” в России крайне неприлично, всё равно, как сказать: “Я – красавец”, “Я – сексуальный гигант” или “Я – хороший человек”». [1] Предтечей ему – Осип Мандельштам: «Поэзию уважают только у нас – за неё убивают. Ведь больше нигде за поэзию не убивают. Значит, ей воздают должный почёт и уважение, значит, её боятся, значит, она – власть!» [2] «Уважение» заслужили сам Мандельштам, Бабель, Цветаева…

Смутьянам – Лермонтову с Некрасовым – повезло: разминулись во времени с Советской властью. А то бы она их, вместе с пиитом Пушкиным, «уважила» тож.

Самовластительный злодей!

Тебя, твой трон я ненавижу,

Твою погибель, смерть детей

С жестокой радостию вижу.

Читают на твоем челе

Печать проклятия народы,

Ты ужас мира, стыд природы,

Упрек ты Богу на земле.

Да, за одну эту оду [3] в адрес Главы Государства, «солнцу русской поэзии» бакенбарды бы повыщипали.

Последние две звёздочки нарисовали на кабине «чёрного воронка» в конце ХХ столетия: устранили излишне любимых в народе мастеров слова – Василия Шукшина, Игоря Талькова. И – тишина… Надолго ли? Неведомо.

Нескончаемые десятилетия карательные органы служили своего рода глухой оправой бесценным адамантам изящной словесности, авторитетно удостоверяя: чем оправа внушительней, тем больше в брильянте каратов. Оттеняя собой, они невольно фокусировали взор публики на гранях таланта, на том божественно мерцающем отблеске, который завораживал... Гонимый, запрещённый словотворец в одночасье становился пророком, речь его – проповедью, заповедью… Рукописное слово заучивали, твердили как молитву. Помолиться традиционным способом, послушать проповедь дипломированного священника в церкви возможности не было. Храмы и Бог находились под строжайшим запретом.

И вдруг разрешили всё…

Больше того, Россия отказалась применять крайнюю степень политической цензуры к «инженерам человеческих душ». «Щелкопёров» теперь не травят, не отстреливают, хоть засочиняйся. Слава тебе, Господи! (Иначе, какой бы конкурс сочинений?!) Для Президента РФ это – статус цивилизованного правителя, а страна…

Расея нечаянно смыла родимое пятно, по которому нас узнавал весь мир.

Ба! Оказалось… это запёкшаяся кровь.

***