Глава 10. В один из обычных для Зоны дней – ни зима, ни лето, а черт его знает что, хмарь беспробудная, – Блайнд растолкал спавшего сталкера рано поутру

В один из обычных для Зоны дней – ни зима, ни лето, а черт его знает что, хмарь беспробудная, – Блайнд растолкал спавшего сталкера рано поутру, хотя обычно позволял ему спать аж до полудня. И Джагер отсыпался, пользуясь такой возможностью.

Присев на край топчана, Джагер глянул за окно. Серый предутренний сумрак да туман, густой, как кисель. Гримпенская трясина.

– Что случилось-то? – Джагер зевнул в кулак.

– Я ухожу.

– Навсегда? – усмехнулся сталкер.

И на секунду представил, как славно было бы жить в этом доме, невидимом для чужих глаз, оснащенном самой современной системой защиты, с безлимитной электрической проводкой и собственной водяной скважиной, если бы здесь не было Блайнда.

– Даже не надейся. – Слепой сунул Джагеру под нос кукиш. – I’ll be back. Только не скоро.

– Куда направляешься?

– Не твое дело.

– Черт возьми! – Джагер щелкнул пальцами. – Я тоже научился угадывать твои мысли!

Блайнд будто и не услышал насмешливого замечания сталкера.

– В общем, вернусь дня через три-четыре. Понятно?

– В целом – да, – кивнул Джагер.

– Не озоруй тут, – Блайнд перекинул посох из одной руки в другую. – Еда знаешь где. Чужих в дом не пускай…

– А кто тут свой?

– …и к аквариуму лучше близко не подходи.

– А что там у тебя?

– Я не знаю, как оно называется.

– Суть-то не в названии.

– Когда как. – Давая понять, что разговор окончен, Блайнд тихонько стукнул концом посоха в пол. – Все. Я пошел.

– Счастливого пути.

Блайнд ничего больше не сказал, но дверью хлопнул весьма выразительно.

Оставшись один, Джагер доковылял до кухни, заварил чаю и сделал два бутерброда с колбасой и плавленым сыром. Посмотрев грустно на то, что получилось, он густо намазал колбасу горчицей, после чего сложил бутерброды вместе. Вышел один хороший сэндвич.

Позавтракав, Джагер задумался над тем, чем заняться в отсутствие хозяина.

Готовить он не умел и не любил. Даже простую яичницу пожарить для него было проблемой. Поэтому он решил, что до возвращения Блайнда сможет продержаться на запасах консервов, колбасы и китайской лапши быстрого приготовления.

Джагер полистал блокнот с электронными книгами, что дал ему Блайнд. Начал было читать роман некого ИМХО Тепа; именно так – имя прописными буквами. В предисловии к книге говорилось, что роман, впервые опубликованный в сети, был замечен и очень тепло принят интеллигентной российской критикой, после чего с ходу получил ряд престижных литературных премий, начиная с премии «Старт», вручаемой начинающим авторам, и заканчивая «Большим Московским Бумером», учрежденной лично столичным Градоначальником, известным меценатом и почитателем монументального искусства в любых его проявлениях. Назывался роман многообещающе и загадочно – «Прецедент Пипецкого, или Что делать с человеком, который не знает, что он умер». Но очень скоро «завораживающий синтепоповый роман» – так его почему-то называл автор предисловия, – начал провоцировать у читателя состояние, близкое к острому пищевому отравлению. Роман был ни о чем, события его разворачивались неизвестно где, непонятно в какие времена, герои же, все до единого, были существами среднего рода – как и сам загадочный и непостижимый ИМХО Теп.

Убив таким образом время до обеда, Джагер, замороченный и опустошенный, вынырнул из потока литературного мейнстрима, отплевался как следует, засунул элнот с книгами под подушку и поковылял на кухню. Не мудрствуя лукаво, разогрел на электрической плитке банку тушенки и отрезал от буханки ржаного хлеба ломоть в три пальца толщиной. Чем не обед?

После обеда Джагер собрался немного подремать – делать-то все равно было нечего, – но сон, как назло, не шел. Странно даже, обычно он мог заснуть в любой момент, как только представлялась возможность. А вот сейчас – никак. Хотя и топчан удобный, и подушка мягкая, и ощущение полнейшей безопасности, как очень вкусный крем в серединке пирожного.

Не зная, чем заняться, Джагер, опираясь на костыль, прошелся по комнате. Вышел в прихожую. Выглянул на крыльцо. Зябко. Вернулся в комнату. Проверил запасы еды в холодильнике и в тумбочке, где хранились крупы, консервы и макароны. Заглянул в комнату-лабораторию. Посмотрел на здоровенный аквариум с мутной водой и не стал заходить.

День тянулся мучительно долго. Быть может, виной тому была серая хмарь и нескончаемый унылый дождь за окном. А может быть, Джагеру не хватало ставшего привычным недовольного ворчания Блайнда и его долгих, обстоятельных расспросов о том, как он полз через Пустые земли, питаясь водяными крысами, ночуя с живыми мертвяками и подслушивая философские беседы бюреров.

А ночью ему снова явилась Мама-Зона.

Ложась спать, Джагер ставил бутылку воды рядом с топчаном на случай, если ночью захочется пить. Он был уверен, что и этим вечером не забыл про бутылку. Должно быть, ночью отключился установленный на кухне кондиционер. Джагер проснулся в страшной духоте, сдавившей горло. Тело и простыни были влажными от пота, голова разламывалась от боли. В темноте Джагер попытался нашарить бутылку, которая должна была стоять рядом с топчаном. Но ее там не оказалось. Чертыхнувшись, Джагер сел на краю топчана, двумя руками перенес на пол все еще болевшую порой сломанную ногу. Оставалось только опереться одной рукой о табурет, а другой о костыль и медленно подняться.

И в этот момент Джагер увидел темный силуэт на фоне окна – кто-то, сгорбившись, сидел на табурете.

Сталкер замер. Определенно, это был не Блайнд – слепец никогда не скидывал с головы капюшона. Во всяком случае, в присутствии Джагера. Тогда кто? Кто еще мог проникнуть в дом слепого сталкера, не потревожив изощренную систему сигнализации?.. Почувствовав першение в горле, Джагер осторожно, очень осторожно сделал глотательное движение. По пересохшей гортани будто ржавым наждаком провели. Ощущение было таким же, как и в Пустых землях, когда он умирал от жажды. Сидевший на стуле медленно, будто со скрипом, начал распрямляться и разворачиваться в сторону Джагера.

Черное на черном!

Как он вообще мог это видеть!

Джагер почувствовал ни с чем не сравнимый ужас, исходящий из древних, вырытых сотнями поколений первобытных предков глубин подсознания. Иррациональный, непонятный и необъяснимый страх того, что еще не случилось и, быть может, никогда не произойдет. Страх непонятого, непознанного и необъяснимого. Страх, врастающий корнями в мысль о том, что ты столкнулся с чем-то настолько безобразно древним и диким, что у него даже нет наименования. Джагер почувствовал, как холодная скользкая змея шевельнулась у него внутри, обернулась кольцом вокруг сердца, а затем сползла в самый низ живота. Как в больном, заторможенном сне, Джагер не мог сдвинуться с места. А был ли у него вообще хоть единый шанс спастись от того ужаса, что медленно и неумолимо надвигался на него, приближался, чтобы навалиться свинцовой тяжестью, раздавить, размазать по полу, выдавить внутренности, расколоть череп и выпить мозг?..

Джагер не услышал, а скорее почувствовал кожей тихий, шуршащий, как пожелтевшие, ломающиеся под пальцами страницы старых газет, голос:

– Что, сталкер, страшно?

Джагер еще раз попытался сглотнуть. И вновь едва не вскрикнул от боли в горле.

– На!

Он увидел перед собой костлявую, иссохшую кисть, высовывавшуюся из широкого рукава и протягивавшую ему бутылку с водой. Схватив бутылку, Джагер сделал несколько торопливых глотков. Вода застревала в горле, выплескивалась на грудь.

– Не торопись, сталкер… Не торопись…

Джагер плеснул воды в ладонь и провел ею по пылающему, будто в жарке, лицу. Ожоги на лице зажили и почти все корки отвалились, но Джагер не хотел больше видеть своего лица. Сейчас же, проведя влажной рукой по лицу, он явственно почувствовал неровности стянутой рубцами кожи. И глубокий шрам почти через весь лоб.

– Кто ты? – с трудом выдавил Джагер.

– Не узнал?

– Нет.

– Плохо.

– К черту!

– Да ладно…

– Кто ты?

– Мне даже обидно как-то…

– Кто ты?! Как ты попал в дом?!

– Для меня не существует закрытых дверей. Я вхожу даже в те дома, куда меня не зовут.

– Кто ты?!

– Я Мама-Зона. Забыл уже?

– Суть твою…

Джагер еще раз плеснул воды в ладонь, чтобы смочить пылающее лицо.

– Больно?

– Что?

– Вспоминать о том, что было?

– Отстань!

– Ну, нет уж. – Призрачная старуха усмехнулась и покачала головой. – Я спасла тебя. Можно сказать, подарила вторую жизнь. Теперь ты мой. Навсегда.

– Я и без того был твоим. Весь. Без остатка. С костями и потрохами.

– Нет, это не то, – игриво махнула рукой старуха. – Совсем не то!

– Так чего же ты хочешь?

– Хочу расчета по векселям.

– О чем ты?

Джагер прищурился. Странно, несмотря на то что мрак и не думал рассеиваться, очертания фигуры старой карги становились все более отчетливыми. Еще немного, и можно будет различить черты лица.

– Короткая у тебя память, сталкер.

– Зато у тебя длинный язык. Болтаешь без умолку, да все не по делу.

– Хочешь по делу?

– Валяй.

– Жукка помнишь?

– При чем тут Жукк?

– Разве не Жукк подобрал тебя, щенка сопливого? Разве не он первый раз повел тебя в Зону? Не он научил тебя всему, что ты знаешь и умеешь?

– Да, Жукк был моим наставником.

– Не отрицаешь?

– А почему я должен это отрицать?

– Потому что пришла пора ответить за Жукка.

Джагер чуть подался вперед и помахал растопыренной пятерней перед тем местом, где должны были находиться глаза его призрачной собеседницы.

– Ты сама-то понимаешь, что говоришь? При чем тут Жукк?

– Слухи о том, что Жукк погиб из-за тебя, давно уже по Зоне бродят.

– Слухам только глупые бабы верят.

– Ну, конечно, – кивнула старая. – Ты уверен, что никто, кроме тебя, не знает, как на самом деле погиб Жукк.

– Так оно и есть. Кроме меня, в тот момент рядом с ним никого не было.

– Уверен?

– На все сто.

– А как же я? Я, между прочим, вездесущая.

– Ты всего лишь бредовое видение.

– Уверен?

– На сто двадцать.

– А вот Блайнд считает иначе.

– Он сумасшедший. Не на все сто, но процентов на сорок.

– Расскажи мне, как погиб Жукк.

– Ты же сама все знаешь.

– Хочу сравнить твой рассказ с тем, что мне известно.

– Иди ты к черту.

– Не груби!

– Это пока еще не грубость.

– Ах, вот как. – Мама-Зона обхватила себя руками за костлявые плечи, как будто почувствовала сквозняк. – А хочешь, я тебе расскажу, как все было?

– Нет.

– Ты не уважаешь Жукка?

– Я уважаю его больше, чем кого бы то ни было.

– Так почему же…

– Мне надоел этот разговор. Зачем ты пришла?

– Чтобы предупредить тебя.

– О чем?

– Заметь, я сказала «предупредить», а не «предостеречь».

– А в чем разница?

– То, что должно произойти, непременно случится. А то, что ты будешь знать об этом, не спасет тебя, лишь заставит сильнее страдать.

– Я ни черта не понял, – медленно покачал головой сталкер.

– Это твоя проблема.

– Давай начнем все с начала.

– А стоит?

– Что тебе от меня нужно?

– Расчет по векселям.

– Это я уже слышал. Скажи то же самое, не прибегая к метафорам. Что тебе от меня нужно?

Старуха подняла руку и поднесла к лицу сталкера два пальца, растопыренные буквой «V».

– Ты два раза должен был умереть. Первый раз за тебя свою жизнь отдал Жукк. Кто теперь?

– Не понял. – Джагер откинулся назад. – На этот раз не я, а мне остались должны.

– Сколько?

Повторив жест старухи, Джагер показал ей два пальца.

– Не много ли?

– В самый раз.

Мама-Зона покачала головой не то озадаченно, не то с досадой.

– Если бы Жукк был жив…

– Жукк погиб! И хватит об этом!

– Жукк погиб из-за тебя.

– Нет! Он сам принял решение!

– Да, но ты даже не попытался отговорить его.

– Ситуация была не та.

– Ситуация была такой, что вдвоем вам было не выкарабкаться. Кто-то из вас двоих непременно должен был погибнуть. И вы не тянули соломинки и не подкидывали монетку. Жукк решил, что в живых должен остаться ты. И ты согласился с ним. А теперь ты хочешь призвать к ответу тех, кто в схожей ситуации поступил так же, как и ты сам когда-то.

– Я не бросал Жукка раненым! Не сдирал с него, еще живого, ПДА!

– Если бы «гонги» попытались вытащить тебя, вы бы все погибли. А так ты, по крайней мере, жив.

– Мне дорого пришлось за это заплатить.

– Ты пока не знаешь, через что пришлось пройти другим.

– Уверен, им не пришлось ползти через Пустые земли на брюхе, пожирая водяных крыс и запивая их водой из луж.

– Но поступи они иначе, ты был бы уже мертв. Выходит…

– Довольно! Я не хочу больше этого слушать!

– Ради чего ты готов умереть?

– Что?

– Не прикидывайся, ты меня отлично слышал.

– Я не понял смысла твоего вопроса.

– Серьезно?

– Какой ответ ты хочешь получить?

– Желательно откровенный.

– Я не хочу с тобой откровенничать.

– Тебе бы для начала стоило научиться быть честным с самим собой.

– Я никого не предавал. Никому не стрелял в спину. Никто не посмеет сказать, что я не вернул ему долг.

– Да ты у нас просто красавец! – с показным восторгом Мама-Зона всплеснула руками. – Ну, прямо образцово-показательный сталкер! Слушай, как вы еще не догадались поставить тут, в Зоне, доску почета и вешать на нее портреты особо отличившихся сталкеров? А можно еще и знаки отличия ввести. Например, «Герой запредельного труда». Как тебе? Мне лично нравится.

– Я тебе что-то задолжал?

– Конечно. Я ведь сразу сказала, что хочу получить по счету.

– И что же ты хочешь?

– Чтобы смерть Жукка оказалась не напрасной.

– И я должен что-то для этого сделать, – догадался Джагер.

– Конечно, – подтвердила старуха.

– Говори, что?

– А своих мозгов нет?

– Предлагаешь в угадайку поиграть?

– Ну… – Мама-Зона откинула голову назад и длинным ногтем выдернула седой волосок из острого подбородка. – Как бы на твоем месте поступил Жукк?

– Не знаю.

– А вот теперь точно врешь!

– Ты понятия не имеешь, что значил для меня Жукк!

– Я все знаю.

– Пошла вон, старая карга!

– Как скажешь, милок. Но имей в виду…

Джагер вздрогнул и рывком поднял голову с мятой, влажной от пота подушки. Грудь его часто вздымалась, сердце колотило по ребрам с такой силой, будто было живым и хотело вырваться на свободу. Джагер схватил стоявшую возле топчана бутылку с водой, свернул с нее пробку и залпом осушил половину. Обтерев ладонью выплеснувшуюся на подбородок воду, сталкер перевел дух. Дожил, по ночам кошмары начали сниться. Хоть спать не ложись. Джагер еще хлебнул водицы и глянул по сторонам. Он уже окончательно проснулся, но почему-то у него все еще оставалось ощущение, что кто-то за ним наблюдает. За окном уже занялся серый рассвет. Никаких незваных гостей в доме не было.

– Ну и славно, – сказал сам себе Джагер.

И снова вздрогнул, как во сне, услыхав негромкий стук в окно. Только сейчас он понял, что именно этот звук разбудил его. От предутренней прохлады окно запотело – видно было только серое марево.

Джагер оперся о костыль и поднялся на ноги.

В окно снова постучали. Тихо, но настойчиво.

Должно быть, птица какая, подумал Джагер. Птице на Блайндовы мины плевать. Она даже не знает, что есть на свете такие страшные штуки, как противопехотные прыгающие мины.

Отодвинув в сторону стоявший на пути табурет, Джагер на одной ноге допрыгал до окна и локтем протер стекло.

– Ах ты, грязь радиоактивная!

Сталкер отшатнулся назад, уперся в край стола.

С той стороны мутного, покрытого водяными разводами стекла на него пялился зомби. Самый настоящий зомби! Лицо в темно-фиолетовых трупных пятнах, нос отвалился, уши обвисли, сухие губы прилипли к зубам, волосы, будто клок серой пакли, прилепленной к черепу. А по одежде вроде как сталкер. Бывший. На правом плече треугольная нашивка клана, грязью залепленная так, что и не разглядеть символику.

Минуту или около того сталкер и зомби стояли и тупо пялились друг на друга через стекло. Джагер был настолько ошарашен, что думал лишь об одном: как мертвяку удалось пройти через минное заграждение? То, что зомби мог вышибить окно и вломиться в дом, ему почему-то в голову не приходило. А ведь можно было доковылять до кухни, где в шкафчике лежал разделочный топорик. Замечательный такой топорик. Как раз чтобы мертвяку башку снести.

Мертвяк поднял руку и костяшками пальцев трижды ударил в стекло. Он будто хотел, чтобы сталкер обратил на него внимание.

– Чего тебе? – спросил мертвяка Джагер.

Зомби дернул подбородком. Затем засунул палец в рот, чтобы разжать одеревеневшие челюсти.

Только сейчас Джагер сообразил, что стоявший в окне двойной пластиковый стеклопакет не пропускает ни звука. Протянув руку, он приоткрыл правую створку окна. С улицы потянуло холодом и промозглой сыростью. Запахло прелой листвой и грибами.

– Что тебе надо?

Зомби вытащил палец изо рта.

– Блайнд…

Голос, будто кто наждаком по краю железного листа провел.

– Зачем он тебе?

Зомби ударил себя кулаком в висок. Чуть бы посильнее, и голова бы отвалилась, подумал Джагер.

– Блайнд…

– Нет его.

– Блайнд…

– Тебе русским языком говорят, нет сейчас Блайнда. Прогуляться вышел. Ясно?

Мертвяк потоптался на месте, сунул руку за пазуху и вытащил пистолет.

У Джагера дыхание оборвалось, словно боксер-профессионал ударил его кулаком в живот. Если пистолет заряжен… Из зомби, понятное дело, стрелок никудышный, но с того расстояния, что их разделяло…

Мертвяк помахал пистолетом, как будто воду с него стряхивал, и снова спрятал за пазуху.

Джагер медленно выпустил воздух сквозь зубы. Можно сказать, в «русскую рулетку» сыграл.

Зомби тем временем снова что-то достал из-за пазухи. Предмет почти полностью умещался у него в руке, Джагер видел только остроконечную вершину. Взяв странную вещицу в две руки, зомби протянул ее сталкеру.

– Блайнд…

– Я что, должен передать это Блайнду?

– Блайнд…

Чего-чего, а вот хитрить зомби не умели. Если бы Лобачевский был знаком хотя бы с одним из них, он бы не сомневался в том, что две параллельные прямые никогда не пересекутся. Поэтому, поколебавшись несколько секунд, Джагер распахнул одну из створок окна.

Осторожно, словно это была раненая птица, зомби положил на подоконник то, что находилось у него в руках. Это оказалась необычная витая пирамидка светло-серого цвета с металлически поблескивающими вкраплениями.

Изящная вещица.

– Где ты это нашел? – Джагер никогда не видел ничего подобного.

– Там. – Зомби махнул рукой в сторону восходящего солнца.

Там, куда указывал мертвяк, находилась Чернобыльская атомная станция. Саркофаг. И, если верить легендам, Монолит. Предмет, о котором постоянно думал каждый, чья нога ступила на землю Зоны. Таинственная черная стела – почти как в фильме Кубрика, – способная исполнять желания. Монолит – Бог, а может быть, Золотой Телец Зоны. Но до него было топать и топать. И не по ровной дороге, а под огнем сначала долбанутых сталкеров из клана «Монолит», а потом вооруженных до зубов военных сталкеров, прикрытых сверху боевыми вертолетами. Одним словом, если кто до Монолита и дошел, так назад уже не вернулся. Джагер считал, что легенда о Монолите все равно что сказка о жизни после смерти. Каждый здравомыслящий человек понимает, что все это бред чистой воды, а в душе все равно верит.

– Далеко отсюда? – задал наводящий вопрос Джагер.

– Там. – Мертвяк повторил свой в высшей степени неопределенный жест.

Джагер снова посмотрел на принесенный зомби артефакт, с интересом, но одновременно и с опаской. Черт его знает, что эта коричневая пирамидка в себе таит. То, что зомби ее за пазухой притащил, еще ничего не значит. Зомби – он мертвый, ему все равно.

– Блайнд, – сказал мертвяк и постучал по стеклу.

– Хорошо, я передам эту твою штуковину Блайнду, – кивнул Джагер.

– Блайнд, – снова постучал по стеклу зомби.

– Не сомневайся, передам.

– Блайнд.

Упорный, однако, попался зомби. И чего ему, лешему, надо?

И тут Джагер сообразил. Зомби притащил слепому сталкеру какую-то непонятную штуковину и хочет получить за это вознаграждение. Что ж, вполне естественное желание. Можно даже сказать, человеческое.

– Погоди, братишка.

Джагер поудобнее перехватил костыль и заковылял на кухню. В тумбочке, где Блайнд держал консервы, бычков в томате не нашлось, зато имелось несколько банок лосося в собственном соку. Прихватив пару банок лосося и консервный нож, Джагер вернулся к окну, под которым его ждал зомби.

– Вот! Видишь? – Сталкер показал мертвяку то, что принес. – Ты это хочешь?

Зомби гортанно зарычал. Определенно, он понимал толк в консервах.

Джагер вскрыл одну банку лосося и протянул зомби.

– Это, братишка, тебе за пирамидку.

Мертвяк выхватил банку из рук сталкера, тут же поднес ее к губам и с довольным ворчанием принялся высасывать заливку.

И чего они так рыбные консервы любят, глядя на мертвяка, подумал Джагер. Может, им фосфора не хватает?

– Эй, приятель! – Джагер постучал консервным ножом по второй банке. – Хочешь еще?

Это мертвяк сразу понял и с готовностью протянул руку.

– В обмен на пистолет.

Зомби непонимающе наклонил голову к плечу и тихонько рыкнул.

– Пистолет. – Джагер изобразил, будто забирается за пазуху. – Ну, та железка, что ты с собой таскаешь. Понял?

Зомби поднял руку, сунул ее за пазуху и замер. Постояв так несколько секунд, будто живая статуя, он вспомнил о банке консервов, что держал в другой руке. Тут же свободная рука была извлечена из-под комбинезона и пущена в дело. Неловко загребая рыбу негнущимися пальцами, зомби старательно заталкивал ее в рот.

– Эй!.. Эй!.. – Джагер громче застучал консервным ножом по донышку банки. – Я предлагаю тебе честный обмен!.. Ну, скажи на милость, зачем тебе пистолет?

Зомби уставился на сталкера непонимающими взглядом.

– Пистолет… Мне нужен твой пистолет… В обмен – банка питательных рыбных консервов.

Подумав малость, мертвяк обтер пальцы об остатки волос на голове и снова полез за пазуху. И на сей раз он достал-таки пистолет.

– Точно, – одобрительно кивнул Джагер. – Он самый. Давай его сюда.

Зомби протянул пистолет стволом вперед.

– Нет, нет, так пистолет не подают. – Джагер осторожно извлек оружие из корявых пальцев мертвяка. – Вот так надо. – Он перевернул пистолет и рукояткой вперед протянул его зомби. – Так безопасно. Понял? Даже если выстрелишь в себя, тебе это больших проблем не создаст. Подумаешь, лишняя дырка в теле.

– Блайнд…

Зомби потянулся к консервной банке. Джагер быстро вскрыл банку с лососем и протянул ее зомби.

– Держи, заслужил.

Теперь в каждой руке у мертвяка было по банке консервов. Он посмотрел сначала на одну банку, затем на другую. Глотнул заливки из той, что была непочатой, и, повернувшись к окну спиной, потопал, неловко переваливаясь с ноги на ногу, в сторону леса. Прямо через минное поле. И хоть бы один заряд под ним сработал. Одно из двух: либо зомби на зубок помнил карту минного поля, либо Блайнд в очередной раз провел Джагера. Да, но зачем ему тогда пульт в прихожей?

Джагер посмотрел на пистолет, что оставил зомби. Девятимиллиметровый «Иерихон». Хорошее оружие. Вот только выглядит так, будто его на свалке нашли. Джагер надавил большим пальцем на предохранитель и свободной рукой поймал выброшенный из рукоятки магазин. Патрона только два. Ударом ладони загнав магазин на место, сталкер передернул затвор, вскинул руку с пистолетом и прицелился в затылок уходящему зомби. С такого расстояния он мог одним выстрелом разнести мертвяку голову.

Джагер усмехнулся, поставил пистолет на предохранитель и опустил оружие.

Миновав все возможные мины, капканы и системы сигнализации, зомби благополучно дошел до деревьев и вскоре скрылся из вида. Что это было, дурацкое везение или точное знание местности? После визита мертвяка Джагер готов был поверить в то, что зомби прокладывали для Блайнда силовой кабель, подающий в дом даровое электричество от разрядника. Но в том, что зомби с его превратившимися в вонючий кисель мозгами способен запомнить точную схему прохода по минному полю, Джагер сильно сомневался.

Консервным ножом осторожно отодвинув в сторону принесенную мертвяком пирамидку, Джагер закрыл створку окна. Замечательно начался денек. Сначала – Мама-Зона, ворошащая призраки прошлого, затем – живой мертвец, обменивающий артефакты и оружие на рыбные консервы. Кого еще ждать в гости? Кровососа, решившего сдать анализ крови на СПИД? Или бюрера, пришедшего проведать родственников, живущих у Блайнда в подполе?

Но опасения Джагера оказались напрасными. День прошел спокойно. Можно даже сказать, скучно. Позавтракав, сталкер пошерстил хозяйскую электронную библиотеку, но так и не нашел ничего, что могло бы его заинтересовать. А фильмов Блайнд по понятной причине дома не держал. Так что сталкеру не оставалось ничего иного, как тупо пялиться в окно, за которым шел мелкий, нескончаемый дождь. Такой же нудный и скучный, как день.

Глядя на дождь, Джагер неожиданно понял, что ему страшно хочется в Зону. Хочется вновь почувствовать себя частью этой странной, непредсказуемой системы, перемалывающей в себе все живое и создающей нечто новое, чему даже пока еще и название не придумали. Поэтому и называют просто Зоной. А какая ж это, суть ее, Зона? Это новый мир, нарывом лопнувший на теле старушки Земли. И чем все это обернется, пока еще никто не знает – ни ученые, ни военные, ни политики. Сталкеры тоже ни черта не знают. Но они, по крайней мере, учатся жить в этом новом мире, который, кто его знает, может быть, возьмет да и слопает старый. Не за один день, конечно, да и не за год. Но, похоже, все к тому идет. Вот ведь, старые армейские блокпосты, выставленные еще аж в две тысячи шестом, сразу после второго выброса, когда со стороны АЭС поперли твари, похожие на порождения сна разума, нынче стали уже частью самой Зоны. Да и вторая, и третья линии обороны давно уже поглощены расползающейся вширь заразой. А ведь ходят слухи, что и в Штатах, где-то в Неваде, пару лет назад своя Зона образовалась. Только американосы об этом молчат. Оцепили ее тройным кордоном и никого близко к ней не подпускают. Прячут, гады, от общественности кровососов, как некогда свалившихся в Россвеле инопланетян. И нет на них, понимаешь, Фокса Малдера. Хотя что бы сделал Малдер, встретив кровососа? Наклал бы полные штаны и от страха помер. Ага.