Глава 43. Кортни осторожно приоткрыла дверь своей спальни и заглянула в комнату

Кортни осторожно приоткрыла дверь своей спальни и заглянула в комнату. Чандос еще спал. Неудивительно: с тех пор, как он оставил ее на ранчо, он спал в общей сложности лишь тридцать часов, что мало даже для пяти суток, не говоря уже о десяти.

Она тихо закрыла за собой дверь и посмотрела на Чандоса. Пусть спит сколько хочет. Она никому не скажет, что он здесь. Мэгги знает, но она не проговорится Флетчеру. «Пусть это будет сюрпризом для старика», – сказала Мэгги, убежденная, что на этот раз Чандос не исчезнет.

Кортни очень на это надеялась, но не была так уверена, как Мэгги. О да, Чандос все еще хотел ее, но это вовсе не значит, что его желание не остынет. Он способен опять уехать и бросить ее.

Правда, он все же вернулся и признался, что не может жить вдали от нее! При мысли об этом Кортни ликовала.

Она поставила в угол его седельные сумки и подошла к зеркалу. Сегодня утром она не переставала удивляться своему сияющему виду. Интересно, это от любви так лучатся ее глаза? Да, у любви есть свои взлеты и падения, теперь‑то Кортни знала это. Но она очень счастлива, и счастье так и рвется наружу, ей хочется смеяться, петь и даже кричать.

Она села у окна, глядя на спящего Чандоса. Кортни понимала, что ей надо пойти и чем‑нибудь заняться, но боялась, что, вернувшись, уже не застанет его. Этот страх был нелепым, поскольку на этот раз он не исчезнет, не предупредив о времени новой встречи. Она вырвала у него это обещание. Но кроме этого, Кортни ни в чем не была уверена, а потому не хотела выпускать Чандоса из поля зрения.

Она тихо подошла к кровати, опасаясь потревожить его. Постояв несколько минут, Кортни осторожно прилегла рядом. Чандос не шелохнулся, шумно дыша во сне, что было ему несвойственно и доказывало, как он устал.

Она легонько коснулась его груди, провела по ней пальцами. Когда она дотронулась до него, Чандос не издал ни звука. Он по‑прежнему крепко спал, и Кортни, осмелев, сунула руку под простыню и погладила его бедра.

Тут она вздрогнула.

– Продолжай, Кошачьи Глазки.

Щеки и шею Кортни залил жаркий румянец.

– Так ты не спал? – упрекнула она Чандоса.

– Дурная привычка после поездок по тропе. Он посмотрел на нее заспанными глазами – такой немыслимо чувственный! Смущенная, Кортни поспешила встать с кровати.

– Твои вещи здесь, на случай, если захочешь побриться. Может, еще поспишь? Я не хотела тебя будить. Никто не знает, что ты здесь.

– Пока не знает, – он сел, – но очень скоро кто‑нибудь заметит Шуафута за домом Мэгги.

– Мэгги об этом позаботилась, – Кортни усмехнулась, – она притащила его к себе в гостиную.

– Что‑о?

Кортни засмеялась:

– Я не верила, пока сама не увидела его там. Но он хорошо перенес это. Мэгги хочет на этот раз сохранить твой приезд в тайне. Она сказала, что если что‑нибудь случится, то это будет только на твоей совести.

Чандос провел рукой по подбородку.

– Думаю, мне надо побриться. Кортни кивнула.

– Ты встретишься с отцом? – осторожно спросила она.

– Нет, – отрезал он, натягивая черные брюки, и сурово взглянул на нее. – И не пытайся нас помирить, женщина. Я не хочу знать этого человека.

– Ну да, он грубый, тяжелый человек, любит пошуметь, но не так уж он и плох, Чандос.

Он так посмотрел на нее, что она замолчала, но потом нерешительно спросила:

– Ты нашел, Чандос, того человека в Сан‑Антонио?

Спина его напряглась.

– Да, нашел. Его уже судили и приговорили к повешению.

– Значит, ты не убил его?

– Я устроил ему побег из тюрьмы, – сказал он бесстрастным тоном и, медленно вытирая лицо, продолжал:

– Это оказалось нетрудно. У Смита не было друзей в Сан‑Антонио, и никто не ожидал, что он может сбежать.

Тут Чандос обернулся. Она никогда еще не видела у него такого холодного, сурового взгляда и никогда не слышала такой ненависти в голосе.

– Я сломал ему обе руки, а потом повесил. Но ублюдок был уже мертв. Видимо, он что‑то заподозрил. Может, узнал лошадь Траска, которую я прихватил для него, или просто не поверил мне, когда я объяснил, почему вызволил его из тюрьмы. Не знаю. Но он напал на меня, едва мы остановились. Он завладел моим ножом, и мы сцепились. В драке он упал на нож и умер в считанные секунды. Как жаль! – воскликнул он с мукой в голосе. – Слишком легкая расплата за то, что он сделал с Белым Крылом!

Кортни подошла и обняла его. Чандос не сразу вышел из оцепенения, но, наконец ответив на ласку девушки, привлек ее к себе.

– Белое Крыло – это твоя сестра?

– Да.

Он рассказал Кортни о том дне, когда, вернувшись в индейский лагерь, он увидел, что его мать и пестра изнасилованы и убиты. Кортни рыдала.

– Не плачь, Кошачьи Глазки! Я не выношу твоих слез. Теперь все кончено. Они уже тоже не плачут. Наконец они могут спать спокойно.

Он нежно поцеловал ее, потом еще раз. Для них это был единственный способ утолить печали… и забыть о них.