Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 4. Грандиозный прием
По дороге к Фартинггейл–Мэнору устремился поток шикарных лимузинов. Это был настоящий парад автомобилей разных марок: «кадиллаков», «линкольнов», «роллс–ройсов» и «мерседесов». Тони превзошел себя. Он пригласил весь высший свет – влиятельных бизнесменов, политиков, живущих в радиусе ста миль. Я хорошо понимала, что наши прежние впечатления померкнут рядом с теми, которые предстоят. Каждая девушка мечтает о чудесном бале в честь своей свадьбы, но тот грандиозный прием, который устроил для меня Тони, своим размахом и необычностью превзошел самые смелые мои фантазии. Мои мрачные мысли о Тони и подозрения на его счет рассеялись, и я почувствовала себя невероятно счастливой. Я с трудом сдерживала волнение, переполнявшее меня при мысли о том, что все окружавшее великолепие предназначалось для нас с Логаном, что ради нас съезжались в дорогих автомобилях все эти хорошо одетые люди. Вдруг я заметила Кейта и Нашу Джейн, выходивших из сверкающего глянцем лимузина. Я бросилась к ним навстречу с распростертыми объятиями. Наша Джейн превратилась в поразительно красивую восемнадцатилетнюю девушку. Она была ростом чуть ниже меня и немного плотнее. Ее рыжеватые с медным отливом волосы ярким пламенем горели вокруг небольшого овального личика, которое освещалось парой бирюзовых глаз, смотревших так мягко и беззащитно, что могли растрогать самого закоренелого циника. – Хевен, – закричала она. – Ах, Хевен, я так рада за тебя. Кейт выглядел тоже прекрасно. Высокий, как отец, с пышными густыми золотисто–каштановыми волосами и яркими карими глазами, он производил впечатление крепкого, уверенного в себе молодого человека, как и положено студенту Гарварда. На нем был тонкий свитер в бело–голубую полоску и темно–голубые брюки. – Поздравляю тебя, большая сестра. – Он улыбнулся и взял в рот трубку. Каким же красивым, самостоятельным человеком стал Кейт! Я знала, что он отлично учился, входил в состав престижной команды по гребле и был членом популярного дискуссионного клуба. Глядя на них сейчас, трудно было даже представить, что когда–то брат с сестрой жались ко мне, как две маленькие обезьянки, с бледными личиками и черными тенями под запавшими глазенками. Почти ушли из памяти их тоненькие голоса, звавшие: «Хев–ли, Хев–ли». Когда отец ушел от нас и мы с Томом остались для них за отца и мать, Кейт и Наша Джейн были постоянно голодны и просили чего–нибудь поесть. Может, и хорошо, что я с таким трудом вспоминала все это, так, наверное, было лучше. И мне захотелось, чтобы и другие тяжелые воспоминания возникали в памяти с таким же трудом. – Я так и знала, что вы когда–нибудь поженитесь, – радостно говорила Джейн. – Все это так романтично. Вы просто созданы друг для друга. Я очень рада за вас. Могу поспорить, что все в Уиннерроу чуть с ума не сошли, когда услышали эту новость. – Ну как там, Уиннерроу? – спросил Кейт с усмешкой. В его воспоминаниях об этом городке было мало приятного, поэтому он совсем не горел желанием съездить туда даже на короткое время. – Да почти все по–старому, – ответил неожиданно появившийся рядом со мной Логан. Он отлично смотрелся с зачесанными назад волосами, во фраке с белой гвоздикой в петлице. – Логан Стоунуолл! – воскликнула Наша Джейн. – Как ты здорово выглядишь! – А как ты выросла и похорошела, Наша Джейн! – ответил Логан. – Теперь меня уже никто так не зовет, – сказала она и покраснела. – И ты возмужал с тех пор, как я тебя видел в последний раз, – обратился Логан к Кенту. – Хевен держит меня в курсе всех твоих успехов в колледже. Она очень тобой гордится, и сестренкой тоже. В Уиннерроу нам скоро понадобятся такие способные молодые люди, как ты. Этот городок стоит на пороге перемен. – Да? – удивился Кейт. – Поговорим об этом позднее, – сказал Логан. – А сейчас я принесу шампанское и что–нибудь перекусить, хорошо, Хевен? Я поцеловала его, и он ушел, а я осталась поболтать с Кейтом и Нашей Джейн. – А праздник обещает быть замечательным! – воскликнула Наша Джейн. В этот момент у пруда заиграла музыка, и гости пошли танцевать. – Мы должны все посмотреть. Наша Джейн, то есть я хотела сказать Джейн. Мне будет непросто отказаться от твоего прежнего имени, – сказала я, снова обнимая сестру. – Если хочешь, Хевен, ты можешь называть меня Наша Джейн. Я так счастлива тебя видеть, – и она хлопнула в ладоши, совсем как в детстве, когда была сильно взволнована. – Ах, Хевен, я просто не могу устоять на месте. Ты не будешь против, если я здесь поброжу. Уходить не хочется, но посмотри только на все эти цветочные композиции, пруд и … – Идите, дети, желаю приятно провести время. Веселитесь от души. Мы еще поговорим потом, – сказала я. Держась за руки, они ушли, а я смотрела им вслед: брат с сестрой чему–то смеялись вместе, перешептывались, шутили и весело хихикали. Как и прежде, Кейт и Джейн остались близки друг другу в своих чувствах и настроениях. В глубине души я завидовала их тесной дружбе. Когда–то и мы с Томом были так же крепко привязаны друг к другу. И сейчас, глядя на брата с сестрой, я почувствовала себя вдруг подавленной и очень одинокой. Или мне всегда суждено ощущать себя сиротой? Ну почему мне никак не удается определить свое место в жизни? Хотя, казалось бы, грех жаловаться. Тони столько сделал для меня. В конце концов, может быть, Фарти и был моим настоящим домом… Я поискала глазами Логана. Мне хотелось, чтобы он был рядом, держал меня под руку и оставался со мной на нашем общем празднике. Но как только мне удавалось отыскать Логана, появлялся Тони и тащил его знакомиться с очередным бизнесменом или торжественно представлял кому–либо из высшего света Бостона. Мне стало грустно, я отвернулась от Тони и Логана и стала смотреть на эстраду у пруда. Тони терпеть не мог рок–н–ролл, поэтому оркестр, который он нанял, исполнял только классику и легкую музыку. Конечно, им не хватало живости и задора музыкантов на нашей свадьбе, но их мелодии звучали весело и ритмично: как раз этого требовала атмосфера праздника. Часть гостей увлеклась мелодией «Настроения», другие предпочитали оставаться за столиками в тени цветных зонтиков и пробовать угощение, остальные прогуливались по лужайке, переходя от группы к группе, обмениваясь новостями. Тони нанял дополнительно две дюжины официантов. И теперь они, одетые в красную с белым униформу, разносили на подносах шампанское в высоких бокалах и разные закуски на золотых и серебряных блюдах. На торжество съехалось по меньшей мере около четырехсот человек, все одетые по последней моде. В памяти одно за другим всплывали имена известных модельеров: Сен–Лоран, Шанель, Пьер Карден и Адольфо. Теплый ветерок разносил над ухоженными лужайками и клумбами разговоры и веселый смех гостей. Некоторых из гостей я встречала раньше, но по–настоящему вспомнила не многих. Манерой говорить и вести себя все эти люди походили друг на друга, казалось, у них не было своего лица, несмотря на старания каждого быть оригинальным. После второго бокала шампанского я весело посмеивалась над пришедшим на ум сравнением: эта разодетая публика представилась мне ожившими манекенами, сошедшими с витрин дорогих магазинов Бостона. Вдруг мой взгляд упал на Тони, который в этот момент что–то шептал на ухо дирижеру. – Леди и джентльмены! – пророкотал в микрофон дирижер. – Перед тем как мы продолжим наш праздник, разрешите исполнить музыку по заявке. Прошу вас обратить внимание на нашу очаровательную Хевен и замечательного хозяина этого великолепного бала мистера Тони Таттертона. Дирижер взмахнул палочкой, и оркестр заиграл вступление к пьесе «Ты свет моей жизни». Тони пересек площадку и, подойдя ко мне, протянул руку: – Приглашаю вас на танец, принцесса. Я подала ему руку, и он нежно прижал меня к себе. – Ты счастлива? – спросил Тони, касаясь лицом моих волос. – О да, конечно. Праздник замечательный. – И это было чистой правдой. Я по достоинству оценила усилия Тони сделать все, чтобы я почувствовала: здесь мой дом. – Надеюсь, ты по–настоящему счастлива, Хевен, – сказал он. – Единственно, чего я желал, – это доставить тебе радость. – Я действительно счастлива, Тони, спасибо тебе. – Нет никакой радости владеть всем этим в одиночку, если рядом нет того, кого любишь. Согласись быть со мной рядом, Хевен. Я взглянула на Логана: весело смеясь, он помахал мне рукой, продолжая пополнять список богатых знакомых. Я перевела взгляд на Фарти: грандиозное здание величественно возвышалось над всем окружающим; в окнах замка отражалось голубое небо и белые воздушные облака. – Я согласна, Тони, – произнесла я. Он поцеловал меня в щеку и прижал к себе еще сильнее, слишком сильно. Я вдохнула резкий запах его лосьона и ощутила спиной силу его пальцев. Губы Энтони коснулись моей щеки почти рядом с губами, и на короткий миг страх, словно стрелой, пронзил мне сердце. – И это только начало, – шептал он, – только начало. Я хочу сделать для тебя намного больше, если ты мне позволишь. Я не ответила. Он прижимал меня к себе слишком сильно, заставляя чувствовать, как необходимо ему было всегда видеть меня рядом. Сила его чувства пугала, и мне сразу стало тесно и неуютно в его объятиях. В середине танца к нам стали присоединяться другие пары. Когда музыка стихла, Тони извинился и отошел к гостям. Я стояла, с трудом переводя дыхание. Глухие удары сердца так сильно отдавались в ушах, что заглушали другие звуки. Я не слышала ни смеха, ни музыки, ни разговоров. Мне казалось, вокруг ничего нет – только огромное пустое пространство, да ветер нашептывает что–то, словно предостерегая. Прошло несколько мгновений, пока я осознала, что рядом стоит Логан. – С тобой все в порядке? – спросил он. – Что? – У тебя странный вид. – Ах, это ты, – рассмеялась я, стараясь скрыть свою тревогу, все еще чувствуя на спине руки Тони. – На меня нашло какое–то затмение, я просто ошеломлена. – В этот момент подошли Джейн и Кейт и поцеловали меня. – Ты была ослепительно красива! – воскликнула Джейн. – Правда, ты замечательно выглядела, сестренка, – согласился Кейт. – Вы с Тони прекрасно смотритесь, – сказал Логан, обнимая меня. – Для своего возраста он прекрасный танцор. – Да, уж это точно, – произнесла я довольно холодно, в надежде, что по моему тону Логан почувствует неладное. Но он видел лишь то, что хотел видеть: свою жену, начало новой жизни, блестящие перспективы… – Совсем забыл, нас просили подойти к эстраде у пруда, – сказал Логан. – Там будет что–то вроде презентации. – Какой презентации? – Мне известно столько же, сколько и тебе, – ответил он, улыбаясь и пожимая плечами, но его улыбка была слишком самодовольной, чтобы я ему поверила. На эстраду поднялся Тони и подошел к микрофону. Взгляд его скользил по собравшимся, пока не остановился на нас. Мы в это время пробирались к эстраде. – Леди и джентльмены, – начал он, – специальный тост за наших молодых. – Он поднял бокал. – За светлое и прекрасное будущее. Внезапно Тони умолк. Гости стали оборачиваться, стараясь проследить за его взглядом. На площадку для танцев выходила Джиллиан. Волна удивления прокатилась по собравшимся у эстрады гостям. За Джилл семенила Марта Гудман. На моей бабушке было ее подвенечное платье. Она всегда отличалась стройной изящной фигурой, на которой никак не сказалась ее болезнь. Платье сидело прекрасно, как и в день ее свадьбы с Тони. Жесткие пряди золотистых волос, вытравленных до цвета соломы, обрамляли лицо Джиллиан и спускались на спину, завиваясь кольцами. Темно–розовые пятна румян покрывали скулы, и, как тогда в комнате, на губах ее была намазана губная помада, на этот раз цвета засохшей крови. Джиллиан остановилась у основания эстрады, повернулась, окидывая взглядом гостей. – Благодарю вас, что вы все здесь собрались. Спасибо. Это самый счастливый день в моей жизни, я выхожу замуж за мистера Энтони Таттертона. Я счастлива, что вы рядом со мной в этот радостный для меня день. Желаю вам хорошо провести время. Несколько мгновений все стояли не шевелясь, не в силах вымолвить ни слова. Марта что–то шепнула на ухо Джиллиан. – Это моя свадьба, мой особенный день, – возмутилась она, бросив на Марту свирепый взгляд. Она откинула назад свои жесткие, похожие на солому волосы. – Эти люди пришли, чтобы увидеть меня, стать свидетелями моей свадьбы и вечной любви к Тони Таттертону. Я знаю, что он останется верен своей любви ко мне. – Внезапно силы покинули ее, и ей пришлось даже опереться на руку Марты. – Мисс Джиллиан, прошу вас, – ласково проговорила Марта, пытаясь ее увести. Все молчали, словно громом пораженные. Тони взял себя в руки и снова вернулся к микрофону, как будто ничего особенного не произошло. – Леди и джентльмены! – продолжил он. – Поднимем бокалы за мистера и миссис Логан Стоунуолл. – Ваше здоровье, – подхватил хор гостей–мужчин, старавшихся скрыть свое замешательство, и более четырехсот человек выпили за наше здоровье и счастье. – Хевен и Логан, я желаю вам счастья и долгих лет жизни и в качестве дополнения к этому пожеланию я дарю вам вот это. Тони поднял руку и подал сигнал. Все мы устремили свои взгляды туда, куда он указывал, и перед нами предстал обвязанный лентами роскошный серебристый «роллс–ройс». Раздался всеобщий вздох восхищения. Автомобиль подъехал к нам. Я взглянула на Тони: лицо его выражало решимость. Мне подумалось, что в своем стремлении завоевать мою любовь он не знал преград. Его любовь ко мне была безжалостной и безграничной. И снова, как и во время танца, я почувствовала приступ страха. На мгновение мой красавец–отец показался мне воплощением дьявола. И перед этой мощью, богатством и несокрушимой любовью я почувствовала себя беспомощной. Я обернулась к Логану, чтобы увидеть его отношение к происходящему. Лицо Логана сияло от счастья, щеки раскраснелись, глаза сверкали, у него даже рот приоткрылся от восторга. Он сжал мне руку, потом резко отпустил и вышел вперед, чтобы полюбоваться сверкающим на солнце необыкновенным подарком Тони. И столько счастья было на его лице, что я чуть не расплакалась. – Ах, Хевен, не знаю, можно ли быть еще счастливее, чем я сейчас! – Надеюсь, Логан, – ответила я, – надеюсь. – Его лицо просто сияло от радости. Мне подумалось, как мало ему нужно, чтобы стать счастливым, и как легко угодить Логану. Его счастье никогда не омрачали подозрения, как это всегда происходило со мной. Мне необходим был именно такой человек, чтобы я чувствовала себя спокойной в его объятиях. – Ах, Логан, я люблю тебя. Люби меня всегда так, как любишь сейчас, – горячо попросила я и бросилась в его объятия. – Обещаю, что так и будет, – ответил Логан. Мы стали целоваться, позабыв обо всем на свете. Потом снова раздались приветствия, праздник продолжался. Логан и его новые знакомые принялись рассматривать «роллс–ройс», а я повернулась к Тони, чтобы поблагодарить его. В это время вновь заиграла музыка. Тони пошел ко мне навстречу, но тут к нему бросилась Джиллиан… – Ах, Тони, – крикнула она, – ты правда меня любишь? Какая замечательная перемена! Гости стали останавливаться и прислушиваться. – Да, Джиллиан, – Тони обнял ее и повел к столику. Она откинулась назад и, глядя через плечо, обратилась к собравшимся вокруг гостям: – Прошу вас всех продолжать веселиться. Я видела, как Тони усадил Джиллиан, а Марта принесла ей что–то из закусок. Затем Тони направился ко мне. Я не могла не пожалеть Джиллиан: все смотрели на нее и перешептывались. – Почему ты это допустил? – потребовала я ответа у Тони, когда мы отошли в сторону и нас не мог никто услышать. – Разве ты не считаешь положение неловким? – Неловким? – Тони посмотрел в сторону Джиллиан, словно и он мысленно был в прошлом, не сознавая, что происходит вокруг. – Да, положение действительно неловкое, но мне оно представляется скорее трагичным, чем неловким. – Тогда зачем позволять ей появляться в таком виде? И перед всеми этими людьми, большинство из которых, скорее всего, смеются над ней. – Она видит все по–другому, – сказал Тони, на лице его сохранялось некое подобие улыбки. Я не могла этого понять. – В своем безумии, – продолжал Тони, – она считает, что все собрались и веселятся на ее свадьбе. – Но… – Что «но»? – спросил Тони, губы его сжались в упрямую линию. – О ком же ты беспокоишься? Кто чувствует себя неловко, ты или она? Что же, прикажешь запереть ее в комнатах, как бешеное животное? Или предпочитаешь, чтобы я позволил ей чахнуть в четырех стенах? А может быть, оставить ее один на один со своим прошлым, пока она не разобьется, упав на дно высохшего колодца своих воспоминаний? Разве ты не понимаешь, что мне невыносима сама мысль поместить ее в какое–нибудь лечебное заведение. – Когда–то она была очень красива, и я очень ею дорожил, – продолжал Тони, поворачиваясь в сторону Джиллиан. – Дорожил, как тонкой фарфоровой вазой ручной работы. Ее ужасала мысль о старости, когда красота ее исчезнет, и она перестанет быть желанной. Я уверен, что болезнь Джилл связана с тем, что она была бессильна этому помешать. Но представь себе, – сказал Тони, взяв меня за руку, – весьма неожиданным и своеобразным путем она все же обрела вечную молодость и красоту. Ее безумие дало ей эту возможность. А поэтому, – отпуская меня, Тони глубоко вздохнул и расправил плечи, – я считаю, мы как–нибудь перенесем неловкость положения и не будем обращать внимания на смешки. Ты ведь можешь пойти на эту жертву, Хевен? Я уверен, ты в силах поступать бескорыстно, не думая о себе, если только захочешь, – и с этими словами он собрался уйти. – Тони… – Да? – Он ждал. Я взглянула на Джиллиан: удобно расположившись за столиком, та улыбалась и кивала гостям, держа вилку, как зубочистку, и тыкала ею в тарелку, словно птица клювом. – А что если она нас видит? – Ну и что же? – улыбнулся Тони. – Она видит в тебе Ли, такую же юную, как и в день нашей свадьбы. Ей исполнилось двенадцать. На ней было розовое платье, как полагается подруге невесты, в руках Ли держала букет чудесных роз. Я никогда не забуду, как хороша она была в тот день. – Он тряхнул головой, словно освобождаясь от воспоминаний, глаза его сверкнули, он посмотрел на меня. – И ты сегодня так же прелестна, – с этими словами Тони направился к Джиллиан. А я стала размышлять над его словами и той интонацией, с которой он их произнес. Тони явно сильно любил Джиллиан. Или за всем этим стояло что–то другое? Довольная собой, улыбающаяся Джиллиан в сопровождении Марты Гудман удалялась в свои покои, где ее ждали бесконечные, неизменные воспоминания и пустая рама вместо зеркала. Зрелище это было достаточно грустное и вызывало у меня одновременно печаль и безотчетную тревогу. – Настало время резать торт. – Логан подошел ко мне, и мы пошли к свадебному торту, который возвышался на столе, установленном в центре эстрады. Торт представлял собой причудливое, сказочное сооружение: пять ярусов всевозможных вкусных вещей, покрытых белым кремом. Высотой он был почти с меня и украшен гирляндами и цветами. Сияя улыбкой, Логан взял мою руку, и мы, держа вместе нож, отрезали кусок от нижнего яруса. Я положила кусочек торта в рот Логану и при этом вспомнила чудесный торт из мороженого с фруктами, который приготовил для меня Логан в тот день, когда сделал мне предложение. Сегодняшний торт – плод фантазии Таттертона – был великолепен, но настоящим свадебным тортом я всегда буду считать тот волшебный радужный замок Логана. Гостям подали торт и мороженое, затем официанты снова разносили шампанское, коньяк, бренди и другие крепкие напитки. Вечер постепенно близился к завершению. Я сидела за столиком, чувствуя, как начинает сказываться усталость. В этот момент ко мне подошли Кейт и Наша Джейн. – Хевен, – Джейн наклонилась и обняла меня, – нам с Кейтом пора ехать. Я буду очень скучать по тебе. – А писать будешь? – Каждую неделю. Я обняла Кейта. Они шли по лужайке, снова держась за руки, а я смотрела им вслед. Логан поцеловал меня в шею. – Я вижу, ты их по–настоящему любишь. – Давай пойдем в нашу комнату, Логан, – сказала я, приникнув к нему. – Я так устала. – Но все наши вещи перенесли в наши новые комнаты, – ответил Логан. – Как? Когда? – Пока мы были здесь. Я хотел тебя удивить и обрадовать, ты не против? – Нет, все нормально, – вздохнула я. Хотя меня совсем не радовало, что он сделал все без моего согласия, но я видела, как важно было ему удивить меня. – А как быть с нашим медовым месяцем? Может быть, останемся здесь? – он схватил меня за руку, в его синих глазах была мольба. – А ты этого действительно хочешь, Логан? – Да, очень. – Ну, тогда остаемся, – неохотно ответила я. – А теперь мы можем пойти отдыхать. Я, кажется, сейчас свалюсь от усталости. – Я приду чуть позже, – сказал Логан. – Мне еще нужно кое с кем попрощаться. – Он поцеловал меня и смешался с редеющей толпой. На глаза мне попался Тони. Он словно король восседал в плетеном кресле в окружении своих деловых партнеров. Он увидел меня и помахал рукой. Наверху в коридоре я встретила Марту Гудман, выходившую из комнат Джиллиан. – Ну как она? – спросила я. – На седьмом небе от счастья, – ответила Марта. – Такая же счастливая, как и ты, – и она покачала головой. А я подумала: «Может быть, еще счастливее», – но вслух я этого не сказала, а отправилась в наши новые покои. Тони сдержал слово. Оставшуюся неделю нашего медового месяца он не заводил с Логаном никаких деловых разговоров, да и вообще редко показывался. Он на три дня ездил по делам в Нью–Йорк и провел несколько совещаний со своими советниками по финансам в Бостоне. Как потом я узнала, Тони занимался подготовкой к строительству фабрики игрушек в Уиннерроу. Джиллиан не выходила из своих комнат, так что большая часть Фарти находилась в нашем с Логаном полном распоряжении. Наш день начинался с завтрака в постели, потом мы шли на пляж или отправлялись на автомобиле в Бостон, где ходили по магазинам, посещали дорогие рестораны или смотрели разные представления. В середине недели Логан устроил для нас прогулку верхом. Когда мы с Логаном подошли к конюшне, мне вспомнился другой день. Тогда мы с Троем стали любовниками. Но Логан не заметил моей задумчивости. Мы спустились с ним к пляжу и поехали вдоль берега океана – это было так красиво и романтично. С собой у нас были еда и одеяло. Во время своих пеших экскурсий Логан обнаружил укромный уголок, там мы и расположились. Насладившись любовью под шум океана, я забыла о своих грустных воспоминаниях и почувствовала себя заново родившейся и полной надежд. Я подумала, что, в конце концов, решение провести в Фарти медовый месяц было правильным. Всевозможные интересные и романтичные занятия, которые не уставал придумывать Логан, а также его любовь и преданность убедили меня распроститься со всеми страхами, гнездившимися в сознании. Я отбросила в сторону ноющее чувство тревоги, которое мучило меня, как зубная боль, покинули меня и сомнения по поводу предложенного Логану поста вице–президента компании Таттертонов, и меня уже не страшил переезд в Фарти. В конце недели, когда Тони вернулся, закончив свои дела, он нашел нас загоревшими, отдохнувшими и счастливыми. Мы начали готовиться к поездке в Уиннерроу: нужно было забрать остальные вещи и сообщить родителям Логана о наших новых планах. – Вы оба прекрасно выглядите, – сказал нам Тони. – Надеюсь, наша жизнь в Фарти будет для нас всегда похожа на медовый месяц, – произнес Логан, глядя на меня с таким чувством, что я покраснела. – Старайтесь, Логан, чтобы каждый день напоминал медовый месяц. Это залог удачного и счастливого брака, – добавил Тони. – А сейчас нам предстоит немного потрудиться. – С каким жаром стремился Тони привлечь Логана к делам. – Хевен, мы с Логаном решили на прошлой неделе, что место для будущей фабрики в Уиннерроу предстоит выбрать тебе. Логан уполномочен вести переговоры о покупке земли. – Ах, Тони! – воскликнула я. – Не знаю, что и ответить. Ведь это такая ответственность. А если мой выбор будет неудачен? – Ты не можешь ошибиться, я уверен, – заметил Тони. – Мы знаем, что ты хочешь для Уиннерроу только хорошего и для компании тоже. – Я подскажу тебе, что нужно искать и на что обратить внимание, – пообещал Логан. – Да? И давно вы стали таким специалистом, Логан Стоунуолл? – спросила я. Тони рассмеялся. – Ну, я… это Тони меня просветил, – выдавил из себя Логан, бросив взгляд на Тони. – Тогда другое дело, – согласилась я. – Да, Логан, – заметил Тони, – переворот мне не грозит. Хевен будет держать тебя в руках и не даст очень разойтись. – Уж это точно, – ответил Логан, улыбаясь, как школьник. На этот раз вместе с Тони рассмеялась и я. Захватив из вещей самое необходимое, что могло нам понадобиться во время короткого пребывания в Уиннерроу, мы сели в «роллс–ройс» и отправились в путь. Когда мы проехали по извилистой дороге и миновали главные ворота Фартинггейл–Мэнора, Логан посмотрел в зеркало назад с таким видом, словно оставлял любимую женщину, к которой он собирался скоро вернуться, чтобы заключить в объятия. И снова сердце тревожно затрепетало у меня в груди, и я ничего не могла с собой поделать, ревнуя мужа к Фарти, его красоте и могуществу. – Я рад, что мы провели здесь наш медовый месяц, – заметил Логан. – Поэтому Фартинггейл всегда будет для нас счастливым местом. Он посмотрел на меня и улыбнулся, и в выражении его лица было столько оптимизма, что мне показалось, его хватит с лихвой на нас обоих. Логан протянул руку и с чувством сжал мои пальцы. Я ответила ему тем же, и он посмотрел на меня с любовью и благодарностью. – Ты счастлива, Хевен? – Да, Логан, я очень счастлива. – Я рад, – ответил Логан. – Потому что для меня теперь это самое главное. А я про себя молила Бога, чтобы муж не изменился в своих чувствах. Странно было возвращаться в Уиннерроу после недели, проведенной в Фарти. Казалось, что я из одного сна попала в другой, а теперь вернулась обратно. Мы договорились остановиться в моем домике, который всегда будет служить нам, если Логану или нам обоим случится по делам наведаться в Уиннерроу. Однако мы сначала направились к родителям Логана, чтобы он мог им рассказать о наших планах. Близилось время обеда, когда мы подъехали к дому Логана. Он открыл дверь и позвал: «Мама, отец, мы с Хевен вернулись». Навстречу нам в ту же минуту выбежала мать Логана в ситцевом фартуке с обсыпанными мукой руками. – Ах, Логан, Хевен! – воскликнула она. – Но ведь мы ждем вас только через неделю. Надеюсь, у вас все хорошо. – Хорошо, даже замечательно. Мама, перед тобой вице–президент фирмы Таттертонов, занимающийся вопросами сбыта и изучения спроса, а также член правления фабрики игрушек Таттертонов, которая будет построена в Уиллисе. – Логан снова напомнил мне ребенка, играющего в игру «царь горы». – Не могу поверить, – лицо его матери вытянулось. Она вытерла руки о фартук, стараясь скрыть свое потрясение и разочарование. – Должна сказать, новость меня поразила. А что же с аптекой? – Мам, такой шанс выпадает раз в жизни. Пожалуйста, позови отца, и я вам обоим все подробно расскажу. Я знаю, вы порадуетесь за нас и за весь Уиннерроу. – Я так мечтал, что мы вместе займемся аптекой, – сказал отец Логана, и было видно, что он сильно расстроен. Но когда Логан назвал ему сумму своего будущего заработка, описал фабрику игрушек и нарисовал перспективы, открывающиеся перед жителями Уиннерроу, его родители изменили свое мнение. Мать смотрела на меня уже другими глазами. Она понимала, что ее сын не мог бы и думать ни о чем подобном, женись он на девушке из Уиннерроу. Для меня не являлось тайной, что ее теплое отношение ко мне не было искренним. Ее интересовала не я, а мое состояние, и осуждать ее за это я не могла. Многие на месте матери Логана испытывали бы те же чувства – в этом убеждали меня мои жизненные наблюдения. Перед тем как отправиться в свой домик, я зашла к мистеру Миксу, директору школы, и сообщила о своем решении оставить работу. – Ученики будут скучать по вас, – сказал он, – особенно дети с холмов. Но, возможно, вы правы. Может быть, вы сделаете для них намного больше, если откроете здесь фабрику и дадите людям работу. Видит Бог, в округе мало шансов получить место. И конечно, со своей стороны, я желаю вам удачи. Я поблагодарила мистера Микса, и мы с Логаном поехали в наш домик. Независимо от того, где я находилась и как долго отсутствовала, я была уверена, что он всегда останется прежним и будет ждать моего возвращения. И хотя сам дом был перестроен, природа вокруг осталась такой, как и в дни моего детства: все так же пели птицы, шелестели листвой старые деревья, лес продолжал манить своей прохладой и по–прежнему раздавалось серебристое журчание ручья. Все это осталось навсегда дорогим и близким моему сердцу. В тот наш первый вечер в домике я приготовила Логану прекрасный ужин. Потом мы сидели на веранде, как когда–то бабушка с дедушкой, и строили планы на будущее, пока не пришла пора уснуть в объятиях друг друга. Утром после завтрака Логан направился в Уиннерроу, чтобы установить деловые связи, а я принялась колесить по холмам в поисках подходящего места для будущей фабрики. Логан предупредил меня, что нужна площадка, к которой можно свободно подъехать и расположенная сравнительно недалеко от деревни, чтобы рабочие могли потратить там заработанные деньги. Логан объяснил, что против строительства не будет никаких возражений, когда в городе осознают преимущества новой фабрики. Довольно быстро я нашла отличную площадку, с которой открывался чудесный вид на горы, (на мой взгляд, он был способен вдохновить любого), в то же время она находилась всего в миле от города. Я поспешила в Уиннерроу, чтобы обо всем рассказать Логану, но не застала его. По словам отца, он отправился за бумагами, которые оставил в чемодане. Я распаковала вещи, разложив все по полкам и ящикам. Однако, опасаясь, что муж не найдет нужные документы, я отправилась за ним. Подъезжая к домику, я притормозила, заметив рядом с машиной Логана автомобиль Фанни. Я не собиралась ни сообщать ей о своем приезде, ни встречаться с ней, пока не закончу с делами, но она, видимо, услышала о нашем возвращении и разыскала нас. Я остановила машину и медленно вышла. Еще не входя в дом, я услышала странные слова Логана: – Пожалуйста, Фанни, прекрати расхаживать здесь в таком виде. Делай, что собиралась, и уезжай. Не создавай проблем, Фанни, прошу тебя. Услышав знакомый дразнящий смех Фанни, я с силой распахнула дверь. Она стояла у входа в ванную комнату с полотенцем, обернутым вокруг бедер, сложив руки на обнаженной груди. Волосы ее были растрепаны. Сестра походила на какое–то мифическое существо, посланное искушать Логана в первые дни после женитьбы. Несколько мгновений она смотрела на меня своими темными глазами, улыбка застыла у нее на губах. Но увидев выражение моего лица, рассмеялась. – Господи, ну и взгляд у тебя, Хевен, проймешь самого похотливого проповедника. – Оставь в покое мой взгляд. Что это ты здесь делаешь в таком виде? – Я вопросительно посмотрела на Логана. – Она приехала сюда под предлогом, что хочет принять душ. У нее, говорит, сломался водопровод. Она сказала, что не знала о нашем приезде. – Точно не знала, Хевен. Ты же не удосужилась сообщить мне о своем приезде. Откуда мне было знать, что вы здесь. – Мы здесь не живем, приехали на несколько дней, а потом вернемся в Фартинггейл–Мэнор, где и собираемся поселиться. Но я все равно не понимаю, почему ты здесь разгуливаешь полуодетой в присутствии моего мужа. – Я вышла только за полотенцем, когда увидела, что забыла его. Мне не хотелось смущать Логана и просить его принести мне полотенце. – Ах, не хотела его смущать! А сейчас ты что делаешь? – Но он совсем не выглядит смущенным, – ухмыльнулась Фанни, бросая взгляд на Логана. – Фанни, – я шагнула в ее сторону, – иди в ванную и мойся. – Конечно, дорогая Хевен. Я быстро. А потом мы сможет поболтать. – Открывая дверь в ванную, она наклонилась, демонстрируя свои достоинства. Когда за ней закрылась дверь, Логан покачал головой и покраснел. – Хорошо, что ты приехала. Фанни становилась невыносимой. – Тебе не нужно было ее впускать. – Я не мог ее выпроводить. Да и как я мог помешать ей войти? Он был прав. Его нельзя было винить: Фанни есть Фанни. Она осталась прежней и, как и раньше, горела желанием иметь то, что нужно было мне самой. Совсем как много лет назад, когда Логан ждал меня на берегу реки, Фанни являлась раньше, снимала платье и начинала его дразнить, чтобы вынудить бегать за ней. И тогда вид у Логана был такой же смущенный и растерянный, как сейчас. Он говорил мне в свое время, что ему не нравятся такие распущенные девушки, как Фанни, которые не умеют себя сдерживать. Что ему по душе были скромные, красивые и ласковые девушки. И признался, что я была в его вкусе. – Ты прав, – сказала я, отогнав воспоминания, – во всем, что делает Фанни, следует винить только ее. Твой отец говорил, что ты поехал за бумагами. – Да, я хотел закрыть счет. Все нужные документы лежали в ящике комода. Я уже собирался уходить, но тут явилась Фанни. – Я нашла прекрасное место для фабрики и хочу тебе его сегодня показать. – Отлично. – Знаешь, поезжай в банк, а через час встретимся в аптеке. Я останусь поговорить с Фанни, – сказала я Логану. Он бросил взгляд на дверь ванной и кивнул. – Договорились. – Логан поцеловал меня и уехал. Я ждала Фанни на веранде. – А где Логан? – сразу же поинтересовалась она, выходя из дома. На ней было ярко–красное платье с большим вырезом. Я не удивилась, что она не носила бюстгальтер и верхняя часть груди была открыта. Мне пришлось признать, что Фанни прекрасно выглядела. Несмотря на сумбурный образ жизни, у нее был всегда превосходный цвет лица, а сочетание черных как смоль волос с темно–синими глазами делало ее особенно привлекательной. – Логан заканчивает свои дела в городе. То, что ты тут устроила, просто ужасно, Фанни, – произнесла я, стараясь не дать ей возможности сбить меня с толку. – Ты больше не девочка–подросток. Таким выходкам нет оправдания. Логан мой муж, и нечего перед ним так себя вести. – Ну ладно, – промолвила сестра, склонив голову набок и положив руки на бедра. – Вижу, ты хочешь увезти Логана из Уиллиса и сделать из него городского франта. – Он не собирается делать ничего, что ему не нравится. Фанни смотрела на меня несколько мгновений, и сердитое ее лицо стало печальным. Для сестры не составляло труда перейти от одного настроения к другому, ей это было так же просто, как переключить водопроводные краны. – Конечно, вы оба собираетесь наслаждаться жизнью во дворце, а мне прикажете оставаться здесь со свиньями. – Ты сама захотела здесь жить, Фанни, купила дом на деньги бывшего мужа. – Но я думала, что смогу вернуть ребенка, надеялась, что ты мне поможешь, Хевен. А что получилось? Этот бесчестный священник и его женушка не отдают мне дочь. Да и что у меня есть? Семьи нет. Меня никто не уважает. Ты даже не пригласила меня на прием в Фарти, а Кейт и Джейн там были, и все потому, что они хорошо одеваются, как твои знакомые богачи, и учатся в колледже. – Ты ошибаешься, это были не мои знакомые, – ответила я, чувствуя, что Фанни права. Я действительно не хотела видеть ее на празднике, не желая оказаться в неловком положении. Я прекрасно знала, сестра может сказать и сделать что угодно, специально, чтобы унизить меня. – Мне тоже хочется пожить в Фарти, – ныла Фанни. – Почему мне нельзя познакомиться с этими богатенькими старичками. Может быть, и я нашла бы себе пожилого поклонника, как ты, Хевен. – Никакого пожилого поклонника я себе на заводила, – покачала я головой. Мне порой становилось не по себе, когда я разговаривала с Фанни. – Я не могу взять тебя жить в Фарти, чтобы найти тебе богатого жениха. – Ты всегда старалась обойти меня. А ты обязана мне помогать, Хевен Ли Кастил. Да, Кастил. Мне все равно, как теперь тебя зовут, ты останешься для меня Хевен Ли Кастил, девчонкой из Уиллиса, такой же, как и я, слышишь? Когда мать нас покинула, ты обещала заботиться обо мне, но ты не помешала отцу продать меня этому похотливому священнику, а когда я просила помочь вернуть моего ребенка, ты не сделала этого. Тебе только нужно было предложить ему больше денег, но ты этого не сделала. Нет, не сделала! – Тебе не подходит роль матери, и хорошая мать из тебя никогда не получится. – Да что ты? Ты напрасно так уверенно говоришь об этом. Я советую тебе говорить с уверенностью не о других, а только о себе самой. – А я совсем не уверена в себе, Фанни. Но мы не можем видеть себя так же хорошо, как нас другие видят со стороны. А ты вообще не желаешь смотреть правде в глаза и видеть себя такой, какая ты есть на самом деле. Извини, что приходится об этом говорить, но это действительно так. А теперь мне нужно по делам в Уиннерроу, а потом… – Ты просто не хочешь, чтобы я была рядом с Логаном. Вот и все, ведь так? Ты ему не доверяешь. – Я ему верю целиком и полностью. Но в одном ты права. Мне не доставляет удовольствия видеть тебя рядом с ним после того, что ты вытворяла в доме. Я надеялась, твоя прежняя жизнь послужит тебе уроком, но вижу, ты совсем ничему не научилась и ведешь себя по–прежнему. – Ах, так? Тогда послушай, что я тебе скажу, мисс Строгость. Логану доставляло удовольствие смотреть на меня, пока ты не подъехала. Я попросила его принести мне полотенце, и он сказал, чтобы я вышла и сама взяла его, а когда услышал твой автомобиль, то заговорил по–другому. – Все это ложь, ужасная ложь, – закричала я. Фанни всегда знала, как вывести меня из себя. – Ты говоришь это, чтобы задеть меня побольнее. – Верь или не верь – твое дело, – пожала она плечами. – Но если ты доверяешь мужчине, ты глупее, чем я думала, Хевен. И ты в этом убедишься. – Она ткнула в меня пальцем, потом выпрямилась и положив руки на бедра, с вызовом уставилась на меня. – Мне нужно идти, не могу больше терять здесь времени. – Неужели? – рассмеялась Фанни. Я пошла к машине. – Хевен, ты не можешь вот так просто уехать и бросить меня здесь, в Уиллисе. Между нами еще не все решено. – Я сказала уже, что мне пора. – Я торопливо села в машину и завела мотор. – Еще не все решено, – кричала она мне вслед. Я видела ее в зеркало машины. Несмотря на ее угрозы и грязные намеки, я не могла не жалеть сестру. Ревность Фанни превратилась в настоящую болезнь. Мне кажется, она от этого очень страдала. Еще в детстве, когда мы стали дружить с Логаном, она старалась нас разлучить, но, когда мы расстались, она оставила его в покое. Мы не были вместе, и она потеряла к нему интерес. Я подумала, что Фанни очень страдала, оставаясь все время на заднем плане. Полюбит ли она человека просто ради него самого, а не потому, что он, как ей кажется, был или будет нужен мне? Сможет ли она полюбить сильно и искренне того, кто полюбит ее? Скорее всего, Фанни была не способна на такую любовь. Может быть, причина этого заключалась в нашей тяжелой жизни в Уиллисе?
Date: 2015-09-27; view: 226; Нарушение авторских прав |