Глава ^зу Стокгольм и Париж 3 page

Первую игру чемпионата мира мы проводим в самом, пожалуй, боевом составе. В воротах Лев Яшин, в защите Эдуард Дубинский, Анатолий Масленкин, Леонид Островский, в полузащите Валерий Воронин и я, в нападении Слава Метревели, Валентин Иванов, Виктор Понедельник, Виктор Каневский, Михаил Месхи.

Судья Душ смотрит на секундомер. Сигнал! Матчначинается.

Все, кто играл в футбол, знают, наверное, что предстартовые волнения, когда при всех усилиях чувствуешь, что ты не в себе, почти полностью снимаются, стоит только коснуться мяча. Здесь уже некогда переживать. Волнение, конечно, остается, но оно обретает другую, реальную, направленность: мячу отдано все, мячу и сопернику, который с тобой рядом, неотлучен и хитер, который обязательно хочет как-то обмануть тебя. Но и это только часть твоих забот. Ты не один и не вдвоем на большом этом поле. Очень многое надо успеть футболисту, на каком бы месте он ни находился, в стремительной смене событий на поле.

Югославы с первых минут игры сделали заранее, наверное, задуманную попытку создать в игре психологический перевес. Помню, как решительно двинулись они вперед чуть ли не всей командой. Очень активно действовал, стремясь к нашим воротам, мой «подопечный» Шекуларец. Он играл слегка оттянутого форварда, и мне приходилось следить за ним в оба, потому что в любой момент он мог из глубины сделать рывок, и делал эти рывки, маневрируя по полю.

Острые моменты сменялись быстро. Вот Миша Месхи внезапно сильно ударил по воротам, и мяч со звоном отлетел от штанги. Тут же югославский защитник Матуш, выйдя далеко вперед, бьет по нашим воротам...

К сожалению, мы сразу почувствовали, что наши соперники решили играть резко. Не знаю, так ли они заранее решили или такая игра пришла к ним в ходе матча, когда борьба шла за каждый сантиметр поля.

Но жесткость следовала за жесткостью. Тут надо быть особенно начеку. Нельзя отвечать грубостью на грубость. Но нельзя позволить, чтобы намеренно резкая игра проходила безнаказанно! Иная горячая голова, если ее вовремя не отрезвить, может и вовсе перейти границы дозволенного, и к тому же кому охота ходить с синяками и ссадинами? Ссадины и синяки заживут, конечно. Но ведь на поле все-таки спорт, игра, соперничество в ловкости и умении владеть мячом, а не состязание в том, кто кого сильнее толкнет или ударит по ноге!

Не помню уж, в какой момент наш Слава Метревелп получает неожиданно увесистый удар в глаз.

А игра все острей. Атаки волнами переходят от одного конца поля к другому. Сильно бьет левый край югославов Скоблар... Гол? Нет, к счастью, — штанга!..

Мы в первом тайме играем против ветра. Это осложняет и без того трудную борьбу: мяч, летя по ветру, получает дополнительную скорость, и полет его обманчив.

Совершенно незаметно подошло время перерыва. Только в раздевалке можно, вспомнив, понять: игра в общем шла ровно, быть может, с некоторым нашим преимуществом. Тренеры говорят, да мы и сами теперь в ,j состоянии понять, — провести в жизнь свой план психологического нажима соперникам не удалось. Но и нам ничего пока не удается. Мы больше владеем мячом, однако создать реальную угрозу воротам наши нападающие не могут: края играют несколько однообразно — проход вдоль линии и передача: центровая тройка слишком увлекается мелкими передачами друг другу. Наши соперники играют по системе, близкой к «дубль-ве», усиливая защиту в опасные моменты с помощью оттянутого назад нападающего. Это не защитный вариант, но преодолеть оборону трудно, если не удается создать перевеса в нападении за счет подключения в атаку еще одного игрока. Этим шестым нападающим в моменты наступательных действий более решительно нужно стать мне, благо Шекуларец предпочитает играть несколько сзади. Задача не из легких — ведь надо успевать следить за действиями «подопечного», не давать ему свободно играть и помогать еще защите...

Задача не из легких, но она знакома. У себя в «Спартаке» я тоже часто играю впереди, и мне пока удавалось успевать помогать нападающим и вовремя оказываться в защите.

Ребята нервничают. Уж слишком напряженная игра. В какой-то степени она напоминает тот бой, когда боксеры одинаково сильные, сойдясь посредине ринга, упрямо не хотят уступить права завязать комбинации, «вяжут» друг другу руки. Не интересно смотреть со стороны на такую возню, не интересно и самим боксерам. Однако они упрямо топчутся на месте, не рискуя изменить ход поединка ловким маневром.

Второй тайм. Я уверен, что в перерыве ребята, несколько поостыв, внутренне собрались. Пришла та хорошая спортивная злость, которая всегда помогает играть решительнее, действовать зорче.

Мы начали наступать — держим мяч на половине поля соперника.

Минут через десять после начала второго тайма Виктор Понедельник бьет штрафной удар метров с тридцати пяти. Кстати, этот штрафной был снова дан за грубость. Мяч, кажется, точно летит в ворота. Гол?..

Нет, штанга. Опять проклятая штанга!..

Но едва я успеваю это подумать, как вижу: вперед резким броском устремляется Валентин Иванов. В какой-то миг думается, что он не успеет... Но — успел! Головой точно посылает мяч, отскочивший от штанги, мимо вратаря Шошкича, в ворота! Свисток судьи? Да! Сомнений нет — гол. Здорово, черт возьми, очень это вовремя. В такой игре — крупная удача!

Однако еще далеко до конца. 1:0 — счет шаткий. Успеваю с удовольствием заметить, что все наши ребята после забитого гола заиграли с еще большей волей и собранностью. По-прежнему шла кропотливая и упрямая борьба. Но мы стали все же играть несколько свободнее и увереннее. Вот удалось прервать очередную атаку югославов и самим перейти в наступление. Длинными пасами стараемся растянуть защиту соперников.

Но постепенно югославские футболисты переводят игру на нашу половину поля. Они все бросаются в атаку, даже защитники. Особенно настойчив в поисках путей к нашим воротам левый защитник Юсуфн. Это классный футболист. В составе символической сборной команды Европы, «формируемой» каждый год журналистами, он называется непременно.

У нас перед воротами возникает большая скученность, играем самоотверженно.

В одну из югославских атак Анатолий Маслонкин боролся за мяч с центральным нападающим сборной Югославии. Нападающий упал. Югославским футболистам показалось, что были нарушены правила и что следует назначить одиннадцатиметровый удар. Душ, судивший вообще неуверенно, с ошибками, на этот раз справедливо не нашел достаточных оснований для столь суровой кары. Темпераментные югославы устроили настоящий диспут с судьей...

Скоро конец. Это я уже знаю не глядя па часы. Может быть, продержаться оставшиеся минуты в защите? Нет, нельзя. Ни в коем случае нельзя при таком минимальном счете. В суматохе, в сутолоке долго ли пропустить ответный мяч?

Минут за десять до конца нас постигает большая неприятность. В результате резкой игры одного из югославских нападающих получает серьезную травму наш защитник Эдуард Дубинский. Его уносят с поля. Мы вынуждены доигрывать матч вдесятером, а югославы все наступают.

В один из таких моментов, когда все они, оголив тылы, находились впереди, я получил длинную передачу мяча от Льва Яшина. Быстро прошел вперед с мячом.

Открыт Валентин Иванов. Не задумываясь, пасую ему. Тот, в свою очередь, правильно оценив обстановку, быстро отдает мяч Понедельнику. Что будет делать Виктор? Пойдет вперед с мячом?..

Так, видимо, думал югославский вратарь Шошкич Он явно не был готов к приему мяча. Психологически не был готов. И это мгновенно понял наш центр нападения. Он быстро ударил по воротам. Мощный, крученый удар!..

Отличная комбинация, блестяще выполненная, и замечательный по технике, по исполнению завершающий удар в нижний угол ворот.

2:0.

Югославы снова вводят мяч в игру с центра.

3.

Так мы преодолели первый барьер. Нелегко он нам достался. Мы ходим навещать нашего товарища, защитника Эдуарда Дубинского, который лежит со сломанной ногой.

Представители югославской команды принесли свои извинения за слишком темпераментные действия футболистов.

На следующий день мы узнали, что резкая игра была вообще весьма распространена в матчах первого дня чемпионата. Узнали, что в Сант-Яго специально собиралось на совещание руководство Международной футбольной ассоциации — ФИФА. Пришлось разбирать в срочном порядке целый ряд протестов, поданных командами. Если не ошибаюсь, — только в один первый день было травмировано на полях больше тридцати футболистов.

Между прочим, я никогда не понимал, зачем надо грубить на поле? Ведь, наверное, всегда потом становится стыдно за себя. Грубость в футболе, как правило, — примета бессилия. Уступает футболист сопернику в технике, в скорости — значит, давай «рубить» его. Подло это, по-моему. И я бы, честное слово, просто гнал из спорта таких мастеров накладок, таких рубак. Сколько вреда они причиняют. Я всегда вспоминаю при этом таких замечательных, абсолютно корректных футболистов, как Григорий Федотов или Всеволод Бобров. Трудно приходилось некоторым игрокам с этими первоклассными мастерами, и они начинали грубить.

Разумная, в рамках правил, резкость в футболе — допустима. Но ничего общего не имеет эта мужественная и честная борьба за мяч с ударами по ногам, подножками и накладками. Красив, бесконечно красив атлетический, стремительный и тонкий футбол. Преступление — портить его.

Прошло два дня, и мы снова выходим на поле.

Наш новый соперник — команда Колумбии. Надо сказать, что перед игрой мы все, и тренеры и футболисты, недостаточно серьезно оценили возможности колумбийской сборной. Не знаю почему, но существовало такое мнение, будто колумбийские футболисты заведомо слабее других, что и в число шестнадцати они попали едва ли не случайно.

На обычном совете перед игрой наши тренеры поставили совершенно определенную задачу — выиграть у сборной Колумбии с возможно большим счетом.

— Вам это по плечу, — говорили тренеры, — а сами понимаете, как нам нужно сейчас хорошее соотношение забитых и пропущенных мячей.

Короче говоря, предлагалось разгромить соперников. И нам, футболистам, такая задача не казалась невозможной. В самом деле, югославы будут покрепче, а ведь выиграли мы с сухим счетом!

Изменений в тактике предложено не было. Нам предстояло, как и в матче с Югославией, играть по тактической схеме «1—4—1—5». В полной мере функции полузащитника поручалось выполнять мне, причем снова больше играть впереди. Воронин должен был оттягиваться назад, участвуя преимущественно в защите.

Тактической задаче — добиться большего перевеса в нападении — соответствовала и тактическая схема,

На поле мы вышли в несколько измененном составе. Не играли ни Дубинский, ни Метревели. Их заменили Игорь Численно и Гиви Чохели.

Поначалу все складывалось для нас наилучшим образом. Помню, мы сразу взяли высокий темп, принялись атаковать колумбийцев, не давая им возможности собраться. Уже к пятнадцатой минуте первого тайма счет стал 3:0 в нашу пользу! Было заметно, как растерян, как мечется в воротах колумбийский вратарь Санчос, как колумбийские защитники, озадаченные непрекращающимися быстрыми проходами с края и в центре, тщетно пытаются наладить связь, вовремя подстраховать ДРУГ друга.

Мы вшестером играем впереди, а часто и вообще чуть ли не все полевые игроки переходят центровую линию и держат мяч на половине поля соперников.

Нажим был действительно мощным. И голы, что называется, назревали один за другим. Колумбийцы, проигрывая нам в скорости, делали попытки подолгу держать мяч. Они часто теряли мяч, и мы, отобрав его, стремились мгновенными пасами снова ворваться на штрафную площадку.

Сначала Валентин Иванов, потом Игорь Численко, затем снова Иванов провели по мячу в ворота Санчоса.

Приятно было играть, хорошо. Все удавалось ребятам. Играли мы уверенно и легко. Атаковать ведь всегда значительно приятнее, чем защищаться, тем более что соперники в растерянности, а значит, атаки остры и опасны.

Итак, игра, по существу, только началась, а перевес в забитых мячах уже велик. Как говорят в таких случаях футболисты — игра сделана. Можно ли было подумать, что колумбийцам, ничего особенного не показывающим на поле, кроме индивидуальной техники, удастся отыграть три гола?

А ведь мы и не собирались складывать оружие. Атака всех захватила. Играть, конечно, мы стали спокойнее, темп несколько упал. Однако игровое преимущество наше продолжало оставаться бесспорным. Возможность новых голов была совершенно реальной в такой обстановке.

И нас не смутил ответный гол, забитый Льву Яшину. Почему не смутил? Это произошло так: в конце первого тайма правый крайний колумбийцев Герман Асерос рванулся в центр. Наш защитник не уследил за ним, а может быть, не посчитал этот маневр сколько-нибудь опасным. Асерос получил передачу мяча слева и несильным ударом без промедления послал мяч в верхний угол ворот, в «девятку». Не ударил, а ткнул с близкого расстояния.

Гол показался случайным, не логичным, не вытекающим из обстановки на поле. Что ж, бывает и такое. Досадно, разумеется, по, честное слово, это ни о чем еще не говорит...

В перерыве тренеры старались «отрезвить» нас. Говорилось то, что обычно говорится в случаях, когда налицо решающее игровое преимущество:

— Будьте осторожны, — напоминал Гавриил Качалин, — всякое может случиться... Они могут нажать, терять им нечего.

Но мне кажется, он и сам не очень верил в возможность резкой перемены в обстановке матча. Откровенно говоря, не верили и мы. Откуда вдруг у колумбийцев, играющих в явно замедленной манере, с многочисленными и часто ненужными финтами, может появиться напор? Чудес, думалось, не бывает...

И вот начался второй тайм. Долго я буду его помнить. Это был урок, который стоил многого.

Тайм мы начали снова атакой. И скоро Виктор Понедельник с хорошей подачи Валентина Иванова забивает четвертый гол.

4:1!..

И снова мы играем в спокойном темпе, уверенно раскатываем мяч по всему полю, создаем опасные положения у колумбийских ворот.

Немного времени оставалось до конца игры, когда сборная Колумбии получила право на подачу углового удара. Как полагается, мы разобрали игроков соперника на штрафной площадке. Я стоял в нескольких метрах от штанги, прикрывая возможный рывок к воротам своего подопечного Калле. За мной, у штанги, расположился Гиви Чохели, за ним — в воротах Лев Яшин.

Мяч подан. Он идет низом, слегка закрученный. Я был совершенно уверен, что он, не дойдя до ворот, уйдет на свободный. Я пропустил мяч, потому что если бы и захотел отбить его, то мог сделать это, только послав мяч снова на угловой.

И тут случилось нечто невероятное. Стоящий за мной Гиви Чохели мог и должен был спокойно отыграть мяч, послать его далеко в поле. Но в этот момент Лев Яшин крикнул: «Играй!» Гиви послышалось, будто Яшин крикнул: «Играю!» Он пропустил мяч под ногой, и тот спокойно, на глазах у пораженного Левы, завернул потихоньку... в ворота!

Самая досадная «пенка», какую только можно себе представить.

Но проигран ли матч? Конечно, нет! Просто смешно об этом думать, имея два гола в запасе за несколько минут до конца встречи!..

Мы начинаем с центра. Однако игра уже не клеится. Ребята устали. Все-таки трудный матч с югославами отнял много сил.

Колумбийцы все чаще подходят к нашей штрафной площадке, все чаще возникают опасные моменты — наша защита тоже выглядит утомленной, делает ошибки.

Одну из таких ошибок хорошо используют соперники. Неожиданный удар по воротам — и еще гол!

Мы снова начинаем с центра. И снова, перехватив мяч, бросаются в атаку колумбийцы. Они теснят нас, они все в нападении.

Невообразимая сутолока возникает чуть ли не поминутно на нашей штрафной площадке... Мы отбиваемся, суетимся. Кажется, сейчас только одна и есть на свете задача — вытолкнуть как-нибудь мяч из штрафной площадки!

Что надо было сделать? Решение напрашивалось само собой. Наши нападающие, видя такую ситуацию, должны были немедленно прийти на помощь защите, отобрать мяч, отвести его от нашей штрафной и разыгрывать между собой, пока не успокоилась бы игра, пока не пришли бы в себя наши защитники.

Но нападающие оставались впереди. Теперь я понимаю почему. Только спокойно разобравшись в том, что произошло, задним числом можно определить природу ошибки. Дело в том, мне кажется, что игроки центровой тройки, нападающие Валентин Иванов, Виктор Понедельник, Виктор Каневский, так же как и Алексей Мамыкин, психологически не были подготовлены к оборонным действиям. Во-первых, они у себя в командах всегда играли только впереди; во-вторых, в этой игре над ними все еще довлела тактическая задача нападать и нападать, и они, не приспособленные вообще к защитным действиям, не смогли перестроить свою игру так, как требовала создавшаяся неожиданно обстановка.

Матч с колумбийцами мы не проиграли. Счет стал ничейным — 4:4, но мог быть — это я твердо знаю — и худшим для нас.

4.

Мне думается, что именно игра с Колумбией была началом нашей неудачи в Арике.

Был причинен серьезный ущерб нашей репутации. Стало ясно, что в нашей команде далеко не все благополучно, что у нас можно выиграть, и ключ к этому подобрали колумбийцы, забив за пятнадцать минут три мяча в наши ворота.

Тренер сборной Колумбии Педернера стал героем дня. От него не отходили корреспонденты. Он охотно делился идеями о том, как надо играть с нами. По его мнению, наша команда напоминает в игре машину, наигранную в определенном плане. Он говорил, что дал своим футболистам задание постоянно контролировать мяч, играть в пас, стараться расстраивать наши наиболее отработанные комбинации.

Можно бы, конечно, поспорить с Педернерой, напомнить ему о трех голах, влетевших на первых минутах «колумбийские ворота, на что, вероятно, не рассчитывал тренер. Но во многом он был прав. Наша игра с Колумбией, особенно в атаках, была действительно недостаточно творческой и гибкой. Комбинации — весьма ограниченны. Хорошо, когда у команды есть в репертуаре несколько остроумных, четко отработанных комбинаций. Но плохо, когда они повторяются, — к ним привыкают соперники, заранее знают, что сейчас должно последовать. Пожалуй, действительно, прав Педернера: в первые минуты колумбийская защита была подавлена стремительностью форвардов и, не зная, что они будут делать, растерялась. Потом, видя, что комбинационные действия в общем-то шаблонны, колумбийцы стали играть увереннее.

Когда же обнаружились серьезные недостатки в слаженности игры пашей защитной линии, колумбийцы сумели хорошо использовать свое главное оружие — высокую индивидуальную технику владения мячом. Азарт, реальная возможность отыграться придали колумбийцам энергию...

Как же отнеслись мы к этой непонятной и досадной ничьей? Мы были огорчены и в первые часы подавлены. Были споры и взаимные упреки. Тогда казалось несомненным, что ошибки отдельных игроков привели нас к неожиданному результату. Нападающие, забив четыре гола, считали, что поработали как надо, и склонны были во всем, что случилось, винить защиту, не сумевшую удержать счет.

Защите ответить было нечего. Факт остается фактом. Нервничал Яшин. Первоклассный мастер, столько раз за свою спортивную жизнь выручавший команды, он тяжело переживал эти четыре гола. Требовательный к себе до беспощадности, он, я знаю, мысленно по многу раз пересматривал свои действия в этом драматическом матче, стараясь определить причины своих ошибок. Внешне Лев был, как всегда, спокоен. Однако, глядя на него, на то, как он сидит глубоко задумавшись, ничего вокруг не замечая, можно было легко понять — человек «не в своей тарелке». Мужественный и волевой, не знающий в игре, что такое нерешительность, он, конечно, первый судил себя без всякого снисхождения.

— Нет, Игорь, я мог бы сыграть совсем не так в тот момент, когда выходил этот правый крайний...

Спасибо нашим тренерам. Они сумели деловым разговором, будто ничего особенного и не случилось, рассеять атмосферу уныния. Это не значит, разумеется, что вся наша игра не была подвергнута самой тщательной критике, что не попало каждому из нас в отдельности и всем вместе за беспечность, за неуважение к возможностям соперников, за нарушения элементарного правила — быть до последней минуты предельно бдительным. Нам здорово попало. И по заслугам. Но самый топ был деловым и спокойным. И невольно подумалось: а что, собственно, произошло непоправимого? Как будто ничего. После двух туров мы возглавили турнирную таблицу в группе команд в Арике. А у многих ли других команд, участниц чемпионата мира, положение лучше?..

У нас стало три очка и соотношение мячей плюсовое — 6:4. На очко отставали от нас перед последним, решающим туром команды Югославии и Уругвая, при худшем соотношении мячей. На последнем, четвертом месте оставалась Колумбия с единственным очком, отвоеванным у нас.

Как в других городах?

Только футболисты Чили и Венгрии уже после двух туров получили безоговорочное право выхода в четвертьфинальные игры. Они не потеряли ни одного очка. И даже Бразилия, эта наиболее вероятная победительница чемпионата, сыграв вничью с Чехословакией, набрала три очка в Винья-дель-Мара.

Казалось, не так уж все плохо. И вместе с тем вставала совершенно реальная угроза для нас — остаться за бортом, не дойдя до четвертьфинала. Вот что сделал матч с Колумбией! У нас впереди оставалась игра с Уругваем в нашей подгруппе. Если мы победим или хотя бы сыграем вничью — выход в четвертьфинал обеспечен.

А если проиграем?..

Тогда нас обойдут и уругвайцы и югославы, и мы с нашими тремя очками останемся аутсайдерами.

Уругвайские тренеры устроили специальное совещание со своими форвардами, на котором детально разрабатывался план, как расшатать нашу защиту, как повторить, только не в конце, а в начале матча, «колумбийский вариант»... Нам говорили, что из Сант-Яго, из Винья-дель-Мара, из Ранкагуа один за другим приезжают «разведчики» и спортивные журналисты специально для того, чтобы внимательно приглядеться к нашим действиям в матче с Уругваем...

5.

Третий матч в Арике. Последняя встреча в подгруппе.

Мы выходим на жестковатое, уже знакомое поле в боевом настроении. Странная ничья с Колумбией имела, мне теперь кажется, и свои хорошие стороны. Она разозлила нас и заставила лучше собраться перед матчем с Уругваем. Последние, торопливые наставления тренеров: «Осторожно, внимательно, хладнокровно. Полная взаимостраховка...»

Снова играем в несколько измененном составе. Защита и полузащита та же, в нападении — Игорь Численко, Валентин Иванов, Виктор Понедельник, Алексей Дамыкин, Галимзян Хусаинов.

Матч начинается нашей атакой. Атака опасна. Быстро проходит по краю Хусаинов, уверенно и как-то даже небрежно обыгрывает защитника. Подача!.. Прыгает вперед Понедельник, головой посылает мяч в ворота...

Мяч проходит чуть выше штанги. Стадион ахает.

Игра осторожна. И мы и уругвайцы понимаем, что здесь каждая ошибка может оказаться непоправимой. И мы, и они стараемся давать пасы как можно точнее.

Не хотим сразу резких обострений. И вдруг возникает острейшая ситуация у наших ворот. Неудачно отбивает мяч Яшин. Мяч готов подобрать нападающий уругвайцев. Что же это, неминуемый гол?..

Нет, к счастью, форвард поскользнулся, не успел дотянуться до мяча.

Игра идет ровно. И вдруг опять опасность! Вперед резко вырывается Кубилла. Вот он уже один на один с Яшиным. Кажется, ничто не может ему помешать сделать удар. Но каким-то непостижимым образом Островский догоняет Кубиллу и в последний момент забирает у него мяч...

Однако, если так будет продолжаться, дело может кончиться плохо. Ни к чему хорошему не приведут эти стремительные кинжальные выходы к нашим воротам.

Надо как можно скорее перехватить инициативу, перевести игру па половину поля уругвайцев, там играть, не отступая, не позволяя им строить атаки.

От полузащитника здесь многое зависит. Плохо, однако, что в полузащите, в связующем, важном звене ' играть по-прежнему приходится, по существу, одному мне. Но надо, надо давить, наступать. Перехватываю передачу, адресованную Сасна, иду немного вперед, к центру, и быстро посылаю мяч рванувшемуся вперед Хусаинову. Тот делает финты с тем, чтобы оттянуть на себя защитника. Он поступает правильно. Нам сейчас очень важно растянуть защиту уругвайцев. Хусаинов посылает мяч в центр. Понедельник, перехватив пас отправляет, в свою очередь, мяч на правый край, отправляет длинной сильной передачей. Очень хорошо, правильно.

Вот так нам и нужно сейчас атаковать — широким фронтом, с быстрыми перемещениями...

Некоторое время нам удается это делать. Игра становится красивой, широкой, стремительной. Но, к сожалению, технический брак при обработке мешает нам. Уругвайцы часто отбирают мяч, перехватывают неточные передачи. Они тут же сами переходят в наступление. И так перекатываются атаки от ворот до ворот.

Вот Игорь Численко овладевает мячом. Ему удается быстрый проход по краю, у самой липни. Он посылает мяч в штрафную площадку. Защитник уругвайцев готов отбить мяч в поле. И тут Алексей Мамыкин на мгновение опережает защитника. Он буквально из-под ноги защитника сильнейшим ударом посылает мяч в ворота!

Вратарь Coca бессилен что-нибудь сделать. Вот он, момент внезапности, использованный решительно и смело нападающим. Побольше бы такой решительности, зоркости и смелости нашим форвардам!

После отдыха атакуем мы. Разыгрался Хусаинов. Маленький, быстрый и настойчивый, он терзает на своем краю защитника. Наконец еще раз, обыграв его, сильно и прицельно бьет по воротам. Coca с великим трудом берет мяч!

Снова вспыхивает на поле грубость. Уругвайцы волнуются, спешат. Все-таки гол пропущен. Есть еще время отыграться, но ведь им нужна не просто ничья, им обязательно надо выиграть. А игра складывается совсем не так, как им бы хотелось. Пресловутый «уругвайский ураган», о котором писали газета, никак не может возникнуть. Я радуюсь, наблюдая за тем, как точно, как собранно действует каждый из нас. Нет свободы для действий па поле форвардов Уругвая.

Вскоре после начала второго тайма случается самая явная судейская ошибка. Лев Яшин, готовясь выбить свободный удар, разыгрывает мяч с Анатолием Масленкиным. Центр уругвайцев Кортес бросается вперед. Все ясно: он хочет помешать нашему вратарю.

Но что там происходит? Этот Кортес откровенно пытается ударить Яшина коленом. Это же самая настоящая грубость! Конечно, сейчас последует свисток судьи и Кортес будет наказан...

Яшин возмущен. Он пытается отмахнуться от слишком азартного игрока.

Судья не видел начала эпизода. Видел только его продолжение.

Свисток действительно последовал. Но, к общему нашему возмущению, судья решает наказать... Льва Яшина! За что?..

Напрасны попытки доказать очевидное. Судья назначает свободный удар в сторону наших: ворот. Это в пределах штрафной площадки. Очень опасно, близко... Скорее — стенку, скорее разобрать игроков, всех, и тех, кто спешит из защиты на помощь нападению.

Штрафной бьет Кабрера. Бьет дважды, потому что судье показалось, будто стенка встала слишком близко к мячу. После второго удара мяч от «стенки» отскакивает к Сасиа. Тот быстро бьет в ближний угол. Попадает в кого-то из защитников. Мяч меняет направление... Гол!

Теперь уругвайцы отдают все. Они спешат, все иду? в наступление. Наверное, в эти минуты им помнится спортивная трагедия, разыгравшаяся в последние минуты нашей встречи с Колумбией. Конечно, они рассчитывают, что история может повториться, что вот сейчас дрогнут, смешаются наши защитники. Здесь должен, как им представляется, сработать психологический фактор. Была же в подобной ситуации потеряна уверенность в себе, почему бы не произойти этому снова?

Они просчитываются. Они, во-первых, забывают, что в матче с Колумбией у нас были все время в запасе забитые голы, и это обстоятельство наложило невольно отпечаток беспечности; во-вторых, дважды редко повторяются в спорте одни и те же ошибки. Финал встречи с колумбийцами нас тоже чему-то научил!..

Мы действуем спокойно. Внешне во всяком случае. Никакой паники.

Мы создаем ответный и долгий нажим. Едва ли этого ожидали наши темпераментные соперники. Помню, в один из моментов нашей ответной атаки правый крайний Игорь Численко сильнейшим ударом направил мяч к воротам. Удар был настолько сильным, что сетка взметнулась, и мяч оказался в воротах. Гол?.. Так решил судья. Он показал на центр. Конечно, можно было бы промолчать, тем более, что этот гол решал исход встречи. Мало оставалось времени. Загорелся страстный спор. Уругвайцы буквально осадили судью, доказывая, что мяч прошел сквозь боковую сетку, что никакого гола не было...

Здесь мне хочется сделать короткое отступление. Сохранилась у меня одна фотография. На стадионе «Динамо» с пустыми трибунами стоит на поле команда мальчишек-спартаковцев. Им сейчас играть. Не помню уж с кем. На месте капитана во главе цепочки юнцов стою я. В первый раз я стал тогда капитаном футбольной команды,

С тех пор много лет мне приходилось состоять в этой «должности»: в «Спартаке», потом в сборной команде страны. Конечно, почетно это доверие спортивного коллектива. Это вроде как старшина в роте.

Не «начальство», а старший товарищ. Я всегда так донимал свое капитанство.

Оно накладывает на спортсмена немалые моральные обязанности. Не может капитан не быть самым дисциплинированным. Он пример во всем для молодых товарищей, идущих в команду, с ним, с его мнением в первую очередь считаются тренеры. С ним ведут переговоры судьи на поле во всех случаях, когда речь заходит о команде, о том или ином остром положении, возникшем в ходе матча, о проступке того или иного футболиста.