Капитал интеллекта

Вполне удовлетворительный и простой ответ на все "почему?", о которых говорилось в предшествующей главе, можно получить, если связать правовую мате­рию с интеллектом людей, с рациональными началами при решении жизненных ситуаций.

Мы уже видели при характеристике наиболее со­вершенных юридических форм, правовых конструкций, что здесь происходит своеобразное соединение реаль­ностей (ее требований), опыта и ума – интеллектуаль­ной деятельности людей высокого порядка. Причем так, что этот сплав реальностей, опыта и ума воплощается в моделях (типовых схемах), т. е. строгих типовых пост­роениях, определяющих статус субъектов, состав и со­держание их правомочий, обязанностей, ответственно­сти, процедур, юридических фактов¹.

Недаром же в области юриспруденции действуют "мудрецы" – законодатели, судьи, умудренные в юри­дических делах советники правителей, а в частном пра­ве – искушенные коммерсанты и банкиры, юрискон­сульты и адвокаты. Да и само участие государства в формировании и развитии юридических институтов в той или иной мере сообщает действующему праву отрабо­танность государственных решений, силу "коллектив­ного ума".

Правда, эта же самая зависимость права от госу­дарства нередко приводит к тому, что в сферу дей­ствующего права вторгается своекорыстие власти, ог­раниченность и самодурство правителей, невежество законотворцев и судей, убожество науки, а требования реальной жизни блокируются крайностями юридичес­кого формализма. Тем не менее в конечном итоге – пусть и не сразу и не в полной мере – неизбежно срабатывают жесткие законы "естественного отбора" в той, понятно, мере, в какой они характерны и для об­щества. Вследствие этого материя права, его согриз ]ипз (правовые средства, юридические конструкции, система нормативно-юридического регулирования как таковая), все более становится в области практической жизни людей средоточием рациональных начал и та­ким путем накапливает интеллектуальные, духовные достижения, напрямую затрагивающие практику чело­веческих отношений.

Так что вполне оправдано видеть в правовой мате­рии то, что в области практической жизни может быть названо и "капиталом интеллекта", и "копилкой ума", и "кладезем рационального". И если не выходить за пре­делы юридических знаний как таковых, подобные ха­рактеристики в общем дают достаточно приемлемые, надо полагать, ответы на поставленные выше вопросы об особенностях права.

Но вот пункт, который все же должен привлечь наше внимание. Думается, вовсе не случайно правове­ды-специалисты, постоянно общающиеся с правом, его глубинными ценностями, не ограничиваясь ссылками на "интеллект" и "рациональное", нередко прямо связы­вают право с разумом. Причем такую характеристику получают прежде всего юридические системы, отли­чающиеся совершенством юридического инструмента-рия, правовых конструкций, других правовых струк­тур. Такие системы, как римское частное право, за которым уже давно закрепилось наименование "писа­ного разума" (га!ю зспр1а). Да и сама юридическая дея тельность нередко сопрягается в юриспруденции с уяс­нением "разума законов" (гаНо 1е§1з).

И вот здесь возникает вопрос – не тут ли, в связи права с разумом, кроется и более глубокое, поистине философское обоснование особенностей права, назван­ных в этой работе его "тайной"? И прежде всего пони­мание того, почему в праве, в этой "копилке интеллек­та", на первое место выдвинуты именно субъективные права ("свобода в праве"), а за оптимальными правовы­ми средствами и отработанными юридическими конст­рукциями как бы на втором плане просматриваются и другие значительные социальные ценности – духов­ные, гуманитарные.

2. Право как "явление Разума"

И вот тут, в этом небольшом параграфе главы – с тем чтобы попытаться уже с философской стороны обо­сновать особенности права, его назначение в жизни людей (и, не скрою, с расчетом главным образом на читателя, имеющего интерес и, возможно, даже склон­ность ко всякого рода философским премудростям), де­лается небольшой экскурс в философскую проблемати­ку – в философию права. Что, скажу прямо, в общем-то не очень-то обязательно для обоснования основных идей данной работы.

При этом, вполне понятно, придется коснуться, как говорится, высоких материй – хотя бы вкратце, в самом общем виде, без подробных аргументаций и пояснений.

Это значит прежде всего то, что здесь речь пой­дет о Разуме, так сказать, с "большой буквы" – фено­мене мирозданческого, вселенского порядка. Стало быть, о самой сути "появления на свет" и бытия людей как разумных существ – о том основательном и пер­вичном, что позволяет человеку и сообществу людей (при всей противоречивости разума как психофизичес­кого явления) через мысль и волю проникнуть в глубь вещей и процессов, выбирать и решать, познавать и творить, соединяя мечту, духовные ценности, расчет и созидательное дело. И при этом – реализовать пред­назначение людей как носителей Разума – высшего явления (творения) мироздания, Вселенной.

И вот – по крайней мере два момента, которые под углом зрения Разума в его таком глубоком понима­нии во многом помогают с философской стороны понять тайну права, его назначение в жизни людей.

Первое. Разум во всех своих проявлениях – это не что иное, как свобода человека. Разум представляет собой способность делать собственный выбор, решать жизненные проблемы самому. И значит – способность выйти за пределы жестких, императивных, непререка­емых природных порядков и зависимостей, принимать решения по своему усмотрению, руководствуясь иде­альными представлениями, принципами, началами, в том числе – к счастью, высокими духовными идеалами, относящимися к основополагающим моральным ценнос­тям внутреннего духовного мира человека.

Вот почему именно право с его спецификой, выра­женной с дозволениях, субъективных правах, может быть охарактеризовано в качестве реального бытия Разума. И отсюда •—• такого нормативного образования, в котором содержится заданная ("заряженная") Разу­мом нацеленность правовой материи в области прак­тических отношений на свободу и активность челове­ка, на реализацию его творческого потенциала.

И в т о р о е. Именно разум "закладывает" в право такую ориентацию, которая находится на другом полю­се по отношению к "умным" деяниям людей, сопря­женных с биологическими и социальными негативами человеческого бытия. Что с рассматриваемых позиций изначально и определяет нацеленность правовой мате­рии в области практических отношений не только на свободу и активность человека, но и на высокие духов­ные ценности и идеалы.

Именно в этой связи получается своеобразное сцеп­ление частиц правовой материи, когда они объективно, как бы сами собой выстраиваются в направлении субъек­тивных прав (ее, такого рода, казалось бы, невесть от­куда взявшаяся собственная логика). И это – не нечто хаотически случайное и не некое мистическое "пред­начертание", а вполне понятное, вполне объяснимое про­явление высокого, мирозданческого значения Разума, выражением и атрибутом которого является свобода людей.

Нельзя не заметить, что в рассматриваемом отно­шении право как эффективный и целесообразный нор­мативный регулятор демонстрирует свою параллельную схожесть с другим носителем рациональных начал (если угодно, тоже своего рода "явлением разума")- Такими прежде всего, как материальная техника, технология, причем и здесь – так, что интеллектуальные сверше­ния выражены в строго определенных объектах. Но в праве есть и нечто такое, что принципиально возвы­шает его как явление Разума, и в чем – как раз через Разум – воплощаются высшие духовные, гуманитар­ные, моральные ценности и идеалы.

В научном отношении рассмотрение права под уг­лом зрения Разума позволяет выйти на уровень мате­матического (инструментально-математического) его понимания. То есть таких характеристик права, кото­рые в области юридической догматики по большей час­ти выступают в качестве своего рода "математического инстинкта", свойственного выдающимся юристам-прак­тикам и теоретикам, а ныне, при широком подходе к праву, открывают перспективу и на уроне теории осно­вательного и глубокого постижения правовой материи как некоего алгоритма, механизма, призванного слу­жить людям.