ВВЕДЕНИЕ 20 page

§ 5. ОКОНЧАНИЕ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ И ОБРАЗОВАНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

После Полтавской победы и крупных успехов русских войск в Прибалтике
военная мощь Швеции была подорвана настолько, что ее дальнейшее
сопротивление становилось безнадежным. Россия, закрепив за собой берега
Балтики, не претендовала на новые территориальные приобретения и готова
была заключить мир. Однако Швеция не хотела мириться с потерей богатых
прибалтийских провинций, снабжавших ее хлебом. Война хотя и вяло, но
продолжалась. Основные усилия воюющих сторон были сосредоточены на
дипломатической подготовке благоприятных для себя условий мира.
Об ослаблении напряженности на театрах Северной войны можно судить по
тому, что Петр I счел возможным в 1716 г. снарядить 6-тысячный отряд во
главе с А. Бековичем-Черкасским в Хиву и Бухару. Перед экспедицией была
поставлена задача склонить хивинского хана в подданство, а бухарского
эмира — к дружбе с Россией. Кроме того, экспедиция должна была разведать
торговые пути в Индию и залежи золота в низовьях Амударьи. Поход князя
Черкасского окончился трагедией. Хивинский хан сначала уговорил князя
рассредоточить силы, а затем вероломно напал на отряды и уничтожил их.
В 1716 г. русская дипломатия во взаимоотношениях с государствами
Западной Европы достигла наибольших успехов. Швеция оказалась в изоляции,
так как в состав возглавляемой Россией коалиции, помимо Дании и Саксонии,
вошли Речь Посполитая, Пруссия и Ганновер. Настойчивые попытки Карла XII
создать помехи торговле России с Западом через Балтийское море вызвали
недовольство морских держав. Объединенная эскадра в составе русских,
английских, датских и голландских кораблей под командованием Петра I
готовилась высадить десант на шведском побережье. В 1717 г. в Амстердаме
был подписан договор с Францией и Пруссией, предусматривавший
благоприятное для России посредничество при заключении мира со Швецией.
Франция, кроме того, обязалась прекратить финансовую помощь Швеции.
Перспектива заключения выгодного для России мира встревожила Англию,
которая опасалась превращения ее в сильную морскую державу. В результате
интриг английской дипломатии и обострения противоречий среди союзников
антишведская коалиция в 1717 г. распалась: Дания и Ганновер отказались
принимать участие в активных действиях против Швеции.
Между тем Швеция в 1718 г. находилась в состоянии крайнего истощения
военных и экономических ресурсов, в стране свирепствовал голод. В мае
начались мирные переговоры (на одном из Аландских островов). Уповая на
помощь англичан, шведы избрали тактику затягивания переговоров. После
гибели Карла XII (1718) в Швеции восторжествовала реваншистская
группировка, ориентировавшаяся на продолжение войны. Лихорадочными
усилиями английской дипломатии в 1719 г. была организована коалиция
европейских государств против России в составе Австрии, Саксонии и
Ганновера. Англия подогревала упорство шведов обещанием эффективной
военной и финансовой помощи. Это привело к прекращению переговоров на
Аландском конгрессе. Русское командование трижды в 1719 — 1721 гг.
организовывало успешные десантные операции на территории Швеции.
В 1719 г. русский корабельный флот одержал победу над шведским у
острова Эзель, а в 1720 г. отряд галер у острова Гренгам напал на шведскую
эскадру, захватил 4 фрегата, 104 пушки и 407 пленных. Петр I особенно
высоко ценил эту победу потому, что она была достигнута «при очах господ
англичан, которые равно шведов обороняли, как их земли, так и флот».
Убедившись в бесплодности попыток вытеснить Россию с берегов
Балтийского моря, Англия отозвала свой флот. Истощенная войной Швеция
решила пойти на мир. В мае 1721 г. в Ништадте (Финляндия) были
возобновлены переговоры, 30 августа они завершились подписанием мирного
договора. Россия получила Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию и часть
Карелии с Выборгом, а также острова Эзель и Даго. Россия возвращала Швеции
Финляндию и обязалась уплатить за территориальные приобретения 2 млн.
ефимков (1,5 млн. рублей).
Таким образом, Россия получила надежный выход к Балтийскому морю.
Приобретение Балтийского побережья вполне окупило тяжелые жертвы,
понесенные Россией в длительной войне, так как договор создавал более
благоприятные предпосылки для ее экономического и культурного развития.
Исход войны внес коренные изменения в международное положение России.
Она вышла на широкую международную арену, превратилась в великую
европейскую державу, и ни один вопрос международной жизни не мог решаться
теперь без ее участия.
Результаты Северной войны имели огромное значение для исторических
судеб народов, вошедших в состав Российской империи, — латышей и эстонцев.
Лифляндия и Эстляндия оказались под шведским владычеством в первой
половине XVII в. Обе провинции, превращенные в колонии, находились в
управлении генерал-губернаторов, назначаемых шведским королем.
Агрессивные войны, которые вела Швеция в XVII в., финансировались ее
заморскими владениями в Прибалтике. Оттуда же выкачивались деньги на
содержание королевского двора. Земли этих провинций использовались для
раздачи шведским чиновникам и дворянам.
Прибалтийские колонии выполняли функции хлебного амбара Швеции,
снабжая ее продуктами сельского хозяйства. Повышенный спрос на хлеб
стимулировал рост мызного хозяйства немецких и шведских феодалов, что
вызывало увеличение барщинных повинностей крестьян. Отсюда требования
помещиков об окончательном закрепощении крестьян. Крепостное право было
оформлено несколькими законодательными актами, среди которых важнейшим
были «Полицейские правила 1668 года». Нигде в Европе положение крестьян не
было таким бесправным, как в шведских колониях.
Одновременно с расширением прав потомков крестоносцев и шведских
феодалов на личность крестьян и плоды их труда они добились от шведского
правительства права на самоуправление и организацию собственного
судопроизводства. Корпоративное устройство эстляндского и лифляндского
рыцарства превратило его в хорошо организованную и сплоченную силу,
защищавшую свои интересы перед правительством в Стокгольме. В итоге в
прибалтийских колониях Швеции утвердился так называемый прибалтийский
особый порядок, под которым подразумевается совокупность привилегий
местного дворянства и система его сословных учреждений.
В последнем двадцатилетии XVII в. в шведских колониях произошло
важное событие, обусловленное изменением в политическом строе метрополии —
там утвердился абсолютизм. Осуществляемая им агрессивная внешняя политика
требовала огромных затрат, а казна была пуста. Для ее пополнения
абсолютистский режим провел редукцию имений, т. е. изъятие у дворянства
земель, ранее пожалованных королем как в самой Швеции, так и в ее
прибалтийских владениях. В итоге в Лифляндии перешло к государству 5/6, в
Эстляндии — 1/3, а на о. Сааремаа — 1/4 дворянских земель. Редукция
сопровождалась сокращением прав органов дворянского самоуправления и
расширением власти генерал-губернатора.
Редукция если и изменила положение крестьян, то только в худшую
сторону. Редуцированные имения остались во владении прибалтийских
феодалов, но теперь они выступали не их собственниками, а арендаторами.
Чтобы уплатить аренду государству, помещик увеличивал крестьянские
повинности.
Редукция вызвала недовольство и дворянства, особенно лифляндского.
Среди него в канун Северной войны возник заговор, возглавляемый Паткулем.
Сопротивляемость ослабленного крестьянского хозяйства стихийным
бедствиям понизилась настолько, что неурожаи 1695 — 1697 гг. вызвали в
Прибалтике голод, прозванный великим. Смертность населения от голода
сократила его численность. Несмотря на это, шведское правительство
продолжало выгребать зерно из своего «амбара». В первое десятилетие
Северной войны на территории Лифляндии и Эстляндии происходили военные
действия, что подрывало экономику провинций.
Ништадтский договор предусматривал сохранение всех привилегий,
предоставленных немецкому дворянству шведским правительством. Редукция
имений, приостановленная Карлом XII в 1700 г. была отменена, дворянство
сохранило свое самоуправление, сословные органы и прочие привилегии. Таким
образом, от присоединения Лифляндии и Эстляндии к Российской империи более
всего выиграли немецкие дворяне. Тем не менее в целом вхождение
прибалтийских земель в состав России оказало огромное влияние на развитие
эстонского и латышского народов: были ликвидированы искусственные
преграды, тормозившие установление тесных экономических связей между
такими крупными портовыми городами, как Рига, Ревель, и близлежащими к ним
районами России, где прибалтийские купцы покупали традиционные товары
российского экспорта: лен, пеньку, поташ и т. д. Присоединение Прибалтики
к России положило конец борьбе северных держав за обладание ею.
После окончания Северной войны Россия получила возможность
активизировать внешнюю политику в Закавказье, установить более тесные
связи с грузинами, армянами и азербайджанцами, находившимися под гнетом
иранских и османских феодалов. Этому способствовала благоприятная для
Россия обстановка, сложившаяся в Иране, вступившем в стадию упадка.
Решение предпринять поход в Закавказье было связано с подъемом
освободительного движения народов Закавказья и неоднократными обращениями
их к русскому правительству за помощью.
Поход на Кавказ и в Иран, вошедший в историю под названием
Персидского похода, начался в июле 1722 г., когда 22 тыс. пехотинцев были
перевезены на судах к устью Терека. Там пехота соединилась с подошедшим
отрядом конницы в составе ок. 9 тыс. человек. В августе русские войска без
боя овладели Дербентом. Появление русских войск вызвало создание ополчений
грузин, армян и азербайджанцев. Они готовились к соединению с русскими
вооруженными силами для совместной борьбы против иранских феодалов. Однако
такое соединение не состоялось, так как Петр I из-за недостатка
продовольствия и понесенных от болезней потерь в армии вынужден был осенью
прервать поход.
В следующем году поход был возобновлен. Западное и южное побережья
Каспийского моря с городами Баку и Рештом были заняты русскими войсками.
Успех похода закрепил подписанный в Петербурге в 1723 г. договор, по
которому к России отошли прикаспийские провинции Ирана с городами Дербент,
Решт и Астрабад. От проникновения в центральные районы Закавказья Россия
должна была отказаться, так как летом 1723 г. туда вторглись османы,
опустошавшие Грузию, Армению и западную часть Азербайджана. Столкновение с
османскими войсками должно было повлечь затяжную войну и новое напряжение
ресурсов России. Поэтому в 1724 г. российское правительство заключило с
Портой Константинопольской договор, по которому султан признал
приобретения России в Прикаспии, а Россия — права султана на Западное
Закавказье.
Каспийский поход не принес освобождения народам Закавказья от ига
иранских и османских феодалов. Однако поход способствовал росту
политического влияния России в Закавказье и установлению более тесных
экономических связей между ними. В результате похода состав грузинских и
армянских поселений в Москве, Астрахани и других городах пополнился
тысячами новых жителей, что способствовало сближению народов России и
Закавказья.

Глава XV

Русская культура первой четверти XVIII в. развивалась под влиянием
трех взаимосвязанных процессов, истоки которых проявились еще в
предшествующем столетии: происходило дальнейшее обмирщение культуры,
развивалось личностное начало, наконец, преодолевалась ее национальная
замкнутость. Но, отмечая преемственность культуры петровского времени с
культурой XVII в., следует подчеркнуть, что это было не плавное развитие,
лишенное качественных сдвигов, а скачок, сопровождавшийся появлением
многочисленных новшеств. При Петре, впервые возникли: печатная газета,
музей, регулярный город, специальные учебные заведения, ассамблеи,
отечественные художники-портретисты и т. д. В то же время многое из того,
что в XVII в. лишь пробивало себе путь и проявлялось в виде тенденций
развития, в годы преобразований приобрело столь бурный рост и
масштабность, что создавалось впечатление об отсутствии преемственности с
предшествующим временем. Таковы гражданское зодчество, переводная
литература и печатание книг светского содержания, обмирщение храмовой
архитектуры, установление культурных связей с другими народами.
Особо следует остановиться на личностном начале. «Табелью о рангах»
ему было придано государственное значение. Не родовые традиции, а личные
способности открывали доступ к вершинам власти и богатству. Колорит эпохе
придавали не родовитые люди, косневшие в средневековых представлениях о
своей исключительности, а безвестные дельцы, не имевшие знатных предков,
но энергичные и сильные личности, такие, как Меншиков, Курбатов, Шафиров и
др.
Преобразования, охватившие все стороны жизни страны, не могли быть
проведены без подъема общего культурного уровня населения, в первую
очередь дворянства. Разросшийся бюрократический аппарат требовал грамотных
чиновников; армии и флоту необходимы были офицеры, усвоившие военное и
морское дело; строительство крепостей, каналов и мануфактур побуждало
иметь людей, владевших техническими знаниями. Все это вызывало расширение
сети учебных заведений и реорганизацию системы обучения. Богословские
предметы в школах уступили место математике, астрономии, геодезии,
фортификации, инженерному делу и другим наукам. Это было качественно новое
явление.
Обмирщение школы, преобладание среди преподаваемых дисциплин точных
наук является характерной чертой постановки образования. Наряду с учебными
заведениями, открытыми в первый период преобразований (Навигацкая,
Артиллерийская школы — в 1701 г., Инженерная — в 1712 г., Медицинское
училище — в 1707 г.), сеть школ в дальнейшем пополнилась открытыми в
1714 г. цифирными школами в губерниях. Дети изучали в этих школах
арифметику и начала геометрии, причем в роли преподавателей выступали
выпускники Навигацкой школы. К концу первой четверти XVIII в. по губерниям
были открыты 42 цифирные школы с 2000 учащихся. Дети духовенства проходили
обучение в 46 епархиальных школах, а дети солдат — в гарнизонных школах.
При металлургических заводах на Урале и в Олонецком крае правительство
организовало первые в России горные школы, готовившие специалистов
горнорудного дела.
Чтобы удержать командные высоты в государстве, дворянство должно было
овладевать знаниями. Поэтому обучение дворянских детей стало для них
повинностью. Наряду с обучением в русских школах молодых дворян для
овладения навигационным делом отправляли за границу. По прибытии в
Петербург навигаторы держали экзамены, нередко в присутствии царя.
Большинство дворянских недорослей, особенно из аристократических фамилий,
стремились уклоняться от обучения, поэтому в 1714 г. был издан указ,
грозивший таким недорослям запрещением жениться. С другой стороны, в
надежде завоевать доверие царя за границу для обучения мореходству
отправлялись немолодые дворяне. Так, известный дипломат П. А. Толстой
отправился в Венецию, уже имея внуков.
С расширением сети школ связано появление разнообразной учебной
литературы. Учитель Славяно-греко-латинской академии Федор Поликарпов в
1701 г. выпустил «Букварь словенскими, греческими, римскими письмены
учатися хотящим». В 1703 г. вышла знаменитая «Арифметика, сиречь наука
числительная» Леонтия Магницкого, в течение полувека служившая основным
учебным пособием по математике. Учебник Магницкого давал практические
советы, например, как определить глубину колодца, высоту стен и т. д.
Крупный вклад в развитие отечественной науки внесли географы.
Отважные русские землепроходцы, нередко малообразованные, но
наблюдательные и с острым умом, производили описание Сибири и открытых
«новых землиц». К их числу принадлежит устюжский крестьянин Владимир
Атласов, назначенный приказчиком в Анадырский острог. На свои скромные
средства Атласов в 1697 — 1699 гг. составил первое этнографическое и
географическое описание Камчатки. В 1713 — 1714 гг. русские землепроходцы
побывали на Курильских островах.
Однако основных успехов отечественная география достигла в
обследовании уже известных территорий и нанесении их на карту. Русские
картографы Ф. Соймонов и К. Верден нанесли на карту Каспийское море и
описали его. В 1720 г. карта была опубликована в России, подарена Петром I
Парижской академии, которая избрала его своим членом. Картографы
петровского времени «открыли» Аральское море, о котором западноевропейские
ученые не имели достоверных сведений. Трудами Василия Киприянова, Алексея
Зубова и Якова Брюса на карты были нанесены Балтийское и Азовское моря,
бассейн Дона.
В петровское время было положено начало изучению производительных сил
страны. В 1720 г. правительство организовало первую в России экспедицию
для изучения Сибири, перед которой были поставлены исключительно научные
цели. Экспедиция, руководимая Даниилом Мессершмидтом, собрала большое
количество естественно-исторических и этнографических коллекций,
характеризующих быт и религию сибирских племен, природу Сибири.
Поиски полезных ископаемых увенчались открытием залежей каменного
угля в районах Подмосковья, Дона и Кузнецка и нефти в Поволжье. «Земляной»
уголь в то время еще не умели использовать в практических целях,
проводились лишь первые опыты употребления его в качестве топлива при
выварке соли, а нефть применяли лишь в медицине. Особенно успешно велось
изучение горнорудных богатств Урала и Сибири.
Бурные события современности нашли отражение в исторических
сочинениях, написанных по заданию Петра. Среди них обстоятельностью
изложения отличается «Гистория Свейской войны», опубликованная в 1770 —
1772 гг. под названием «Журнал, или Поденная записка Петра Великого», а
также «Разсуждение о причинах Свейской войны». Автор «Разсуждения» крупный
дипломат Петр Шафиров дает обоснование прав России на отвоеванное у Швеции
побережье Балтийского моря. Петру I принадлежит послесловие к этой книге.
Самое крупное достижение в развитии отечественной науки состояло в
открытии в 1725 г. Петербургской Академии наук. Инициатива ее организации
принадлежит Петру, при его участии составлялся проект Устава Академии. В
отличие от западноевропейских академий, материально обеспечивавших себя
издательской деятельностью, устройством лотерей, Петербургская Академия
наук имела твердый государственный бюджет. При Академии, являвшейся
научным центром страны, был создан университет для подготовки научных
кадров из русских «младых людей». Все это создавалось государством.
Распространению научных знаний способствовало развитие типографского
дела. В первой четверти XVIII в. было открыто несколько новых типографий:
в 1705 г. посадский человек Василий Киприянов открыл первую частную
типографию, в 1711 г. начала работать типография в Петербурге, печатавшая
материалы официального содержания: указы, манифесты, реляции. Небольшие
типографии существовали при Сенате, Александро-Невской лавре и основанной
в 1715 г. Морской академии. Помимо учебной и специальной литературы,
типографии печатали календари, пользовавшиеся среди читателей большим
спросом. В них сообщались сведения о времени восхода и захода солнца, об
ожидавшихся затмениях, о погоде.
С 1708 г. книги гражданского содержания стали печататься новым
шрифтом, более упрощенным и четким, чем витиеватый церковнославянский
шрифт, который использовался теперь только в церковных книгах. Вместо
старых буквенных вошли в употребление арабские цифры.
Распространению просвещения и научных знаний способствовало
расширение культурных связей с западноевропейскими странами. В Голландию,
Англию, Францию, Италию группами и в одиночку отправлялись русские для
обучения кораблестроению и кораблевождению, живописи, архитектуре,
медицине и т. д. В общей сложности при Петре было отправлено за границу
свыше 1000 волонтеров. Некоторые из них внесли существенный вклад в
развитие культуры России.
С конца 1702 г. в России стала издаваться первая печатная газета
«Ведомости». При дворе Алексея Михайловича выходили в одном экземпляре
рукописные «Куранты», сообщавшие заграничные известия для царя и его
приближенных. Петровские «Ведомости» имели более широкий круг читателей,
они помещали информацию о ходе военных действий, о строительстве
промышленных предприятий, розыске полезных ископаемых, о важнейших
событиях международной жизни.
Пропаганду научных знаний осуществляла также открытая в 1719 г. для
всеобщего обозрения Кунсткамера — первый в России естественно-исторический
музей. В музее демонстрировались зоологические и минералогические
коллекции, искусные изделия, а также «монстры» — живые и заспиртованные
уроды. Отправку волонтеров за границу, ровно как и издание газеты и
учреждение музея, Академии наук финансировало государство. Только оно в
это время располагало ресурсами, чтобы преодолеть отсталость России в
распространении научных знаний и культуры.

§ 2. ЛИТЕРАТУРА. ИСКУССТВО

Преобразования оказали существенное влияние на содержание
художественных произведений. Все важнейшие явления эпохи — Азовские
походы, Лесная, Полтава, измена Мазепы, тяжкий труд, рекрутские наборы и
налоговое бремя — нашли отражение в народных песнях, былинах и сказках.
Плодами преобразований в области культуры воспользовались в первую
очередь дворянство и купечество. В их среде возникли произведения,
выразительно характеризующие новые явления в литературе. К ним относится
«Гистория о российском матросе Василии Кариотском и о прекрасной королевне
Ираклии Флорентийской земли». Сюжет повести не нов — то похождения сына,
покинувшего отчий дом. Если в XVII в. личность, пытающаяся вырваться из
оков семейных традиций, терпит крах, то здесь личностное начало одерживает
верх и герой повести, куда бы его ни забросила судьба, добивается успеха.
Сын мелкого дворянина Василий Кариотский, получив родительское
благословение, отправляется на модную в то время службу матросом, быстро
овладевает знаниями в Кронштадте и едет в Голландию «для наук
арихметических и разных языков». Острый ум и знания позволяют Василию
добиться успеха в любом деле. Он выступал в роли и «молодца удалого» и
галантного кавалера, знающего правила светского обхождения, сумевшего
покорить сердце флорентийской королевны. В конечном счете Василий
преодолевает множество препятствий, становится названым братом
австрийского императора, женится на королеве и живет «в великой славе».
Василий Кариотский — литературный герой петровского времени —
символизирует эпоху, открывшую доступ людям незнатного происхождения, но
«острого ума» и «достойного разума» к высшим должностям в государстве.
В отличие от литературы XVII в., проникнутой сильным влиянием
церковной идеологии, литература петровского времени освобождалась от оков
религиозного сознания. Герои повестей образованны и ведут успешную
деятельность в обстановке, порожденной преобразованиями: овладевают
наукой, светскими манерами, торгуют с западноевропейскими государствами.
Они отмечены нравственными качествами, присущими эпохе: отвагой, умом,
верностью долгу.
Светским содержанием наполняется и театральное искусство. В 1702 г. в
Москве был открыт общедоступный публичный театр. Сооруженная на Красной
площади «Комедийная хоромина» вмещала несколько сотен зрителей. Театр,
однако, не пользовался успехом, так как игравшие в нем немецкие актеры
ставили пьесы, далекие от русской жизни. Зато популярны были театры при
Славяно-греко-латинской академии и Медицинском училище, где разыгрывались
пьесы на современные темы, прославлялись победы русского оружия,
пропагандировались преобразования.
Аналогичные процессы «обмирщения» наблюдаются и в архитектуре. В
первой четверти XVIII в. преобладает гражданское строительство. Появляется
новый тип общественных зданий — административного, промышленного и
культурно-просветительного назначения. Таковы монументальный Арсенал в
Кремле, который начали строить в 1701 г., а также здание Суконного двора,
представлявшего замкнутый четырехугольник из двухэтажных зданий с фасадом,
выходившим против Кремля на набережную Москвы-реки.
Воплощением новшества в церковной архитектуре старой столицы являлась
Меншикова башня, сооруженная русским зодчим И. П. Зарудным. Ее
достопримечательностью являлся шпиль и привезенные из Англии часы: 50
колоколов разной величины отбивали время через каждые четверть часа.
Колокола погибли во время пожара, вспыхнувшего летом 1723 г. от удара
молнии. Третью достопримечательность храма составляла его внутренняя
отделка — он был украшен богатой лепниной, выполненной итальянскими
мастерами.
Наиболее ярко зодчество и градостроительство петровского времени
представлены в Петербурге. Одновременно начатое строительство
Петропавловской крепости, Гостиного двора, Биржи и порта символизировало
будущее нового города. Трудом десятков тысяч людей на заболоченной либо
покрытой густым лесом местности было положено начало красивейшего города
мира. К 1725 г. его население насчитывало около 40 тыс. человек.
В отличие от прочих городов России, застройка которых производилась
стихийно, со множеством узких переулков и тупиков, застройка Петербурга
велась по заранее разработанному плану. Дома воздвигались по прямой линии,
фасады выходили на улицу, что выражало стремление преодолеть замкнутость
прежнего образа жизни. Специальными указами был установлен тип зданий,
размеры которых зависели от состоятельности владельца. Все население было
разбито на «именитых», «зажиточных» и «подлых» людей. Именитые, к которым
относились богатые помещики и купцы, обязаны были строить двухэтажные
каменные здания с высокими комнатами, большими окнами и украшениями на
фасаде. Летний дворец Петра мало чем отличался от типовых зданий для
именитых.
Первые монументальные здания новой столицы империи связаны с именами
архитекторов Доменико Трезини, Ивана Устинова, Михаила Земцова.
Грандиознейшее сооружение Петербурга — Петропавловский собор был построен
по проекту Трезини. Колокольня, увенчанная золотым шпилем, превышала
высоту Ивана Великого в Московском Кремле, что, по мысли Петра, должно
было отражать превосходство новой столицы над старой. Замечательными
памятниками архитектуры Петербурга петровского времени являются здание
Двенадцати коллегий, предназначенное для центральных учреждений России,
Кунсткамера, в которой размещались библиотека и музейные коллекции, и др.
Своеобразие зданию Двенадцати коллегий придавало многократное повторение
одного и того же планового решения, выраженного в равенстве размеров
членений зданий. Этим подчеркивалось равенство коллегий, для которых
предназначалось здание. Крупнейшим промышленным зданием новой столицы была
Адмиралтейская верфь. Этот сложный комплекс включал множество предприятий,
необходимых для постройки и оснастки кораблей: лесопильни, кузницы,
смолокурни, канатное, прядильное и парусное производства.
Петербург воплощал черты новой культуры и в отношении городского
благоустройства. По указу 1714 г. каждое судно, прибывавшее в город,
должно было доставлять 10 — 30 камней, а подвода — 3 камня. Камни
использовались для устройства мостовых. Главные улицы освещались фонарями,
заправлявшимися конопляным маслом. Проявляя заботу о благоустройстве и
внешнем виде своего «парадиза» (рая), как называл Петр новую столицу, царь
в то же время тормозил каменное строительство в прочих городах страны —
указом 1714 г. было запрещено использование кирпича в качестве
строительного материала повсюду, за исключением Петербурга.
Придворная знать, помимо роскошных дворцов в столице, строила пышные
дворцово-парковые ансамбли в ее окрестностях. К ним относится дворец
Меншикова в Ораниенбауме.
Живопись первой четверти XVIII в. представлена работами Андрея
Матвеева и Ивана Никитина. Оба получили известность как портретисты.
Никитин тонко раскрывал внутренний мир человека, его характер. В портретах
Петра I художник подчеркнул волю, ум и суровую сосредоточенность
государственного деятеля. В стремлении отразить черты характера человека,
его переживания и личные достоинства проявлялось личностное начало в
живописи. Кроме того, Никитин написал ряд батальных полотен: Полтавскую и
Куликовскую битвы.
Высокими художественными достоинствами отличались работы русских
мастеров гравюры (братья Зубовы, И. Адольский, А. Ростовцев и др.),
изображавшие виды Петербурга, батальные сцены, морские эскадры Петра I,
или рисунки в книгах, на географических картах и т. п.

§ 3. ДЕЛО ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ. ПУБЛИЦИСТИКА

Преобразования, как и всякое значительное событие, вызывали острую
реакцию современников. Голос недовольных был слышен в застенках учреждений
политического сыска — Преображенского приказа, а с 1718 г. — Тайной
канцелярии, мнение сторонников преобразований мы узнаем из политических
трактатов, сочинений прибыльщиков и прожектеров.
Политика Петра пользовалась поддержкой широких кругов дворянства. Но
среди феодалов, как светских, так и духовных, было немало недовольных.
Осуществление преобразований влекло утрату аристократией руководящей роли
в государственном управлении. Новшества вызывали недовольство и
духовенства, так как оно попадало во все большую зависимость от светской
власти и в связи с частичной секуляризацией монастырских владений лишилось
прежней хозяйственной независимости.
Часть боярства и духовенства активно боролись за сохранение своего
влияния, за старые порядки против новых. Проявлением этой борьбы были
боярские заговоры, распространение ложных слухов, сеявших недоверие к
реформам. В 1697 г. Преображенский приказ раскрыл заговор, возглавляемый
представителем боярской фамилии — окольничим Алексеем Соковниным. Он
ориентировался на Милославских, при Софье возглавлял Конюшенный приказ, а
при Петре потерял эту должность. Соковнин намеревался убить Петра или,
воспользовавшись его отсутствием, совершить дворцовый переворот при помощи
стрельцов и казаков. Исполнение плана взял на себя бывший стрелецкий
полковник Циклер. Заговорщики поплатились жизнью.
В это же время функционировал кружок монаха Авраамия в Андреевском
монастыре. Среди своих единомышленников Авраамий развивал две темы:
осуждал поведение Петра, его увлечение морским делом и критиковал
непорядки в управлении, лихоимство и казнокрадство приказных служителей.
Свои взгляды Авраамий изложил в «тетради», переданной для ознакомления
Петру. В ней он рекомендовал царю отказаться от преобразований, вести
«приличное сану житие», т. е. уподобиться своим предшественникам.
Враждебные преобразованиям настроения боярства и духовенства наиболее
ярко проявились в деле царевича Алексея. Сын Петра I от первого брака,
царевич Алексей воспитывался в среде первой жены царя Евдокии Лопухиной.
Петр хотел, чтобы сын овладел военным делом, изучил кораблестроение,
выполнял отдельные поручения, а последний уклонялся от этого, прикидываясь
больным и проводя время в «смертельном пьянстве».
В 1715 г., когда у 25-летнего царевича родился сын и таким образом
появился новый кандидат в наследники, Петр предложил Алексею либо
постричься в монахи, либо принять участие в государственных делах. В
письме Алексею царь грозил лишить его права наследовать престол, «ибо я за
мое отечество и люди живота своего не жалел, то како могу тебя
непотребного пожалеть».
Алексей внешне проявил полную покорность, он согласился стать монахом
и отказался от короны. В действительности Алексей считал монастырь удобным
местом, где можно, притаившись, ожидать смерти отца, чтобы потом
предъявить свои права на престол. Главный его советчик утешал царевича:
«Вить-де клобук не прибит к голове гвоздем, можно-де его и снять».
В 1716 г. Алексей, притворившись, что едет по вызову отца в
Копенгаген, бежал в Вену «под дирекцию» своего шурина, австрийского
императора Карла VI. Стараниями П. А. Толстого и А. И. Румянцева царевич
был возвращен в Россию. Началось следствие, выявившее сообщников царевича.
Алексей считал своими сторонниками всех, «кто старину любит». Он
надеялся на сочувствие князей Голицыных, Долгоруких и др. Единомышленники
находились и в Суздале, где держали в заточении бывшую царицу Евдокию,
взгляды царевича разделял ростовский митрополит Досифей. Видное место
среди заговорщиков занимал А. В. Кикин, в прошлом любимый денщик Петра. За
казнокрадство он был лишен должности, имущества и отправлен в ссылку. Хотя
Петр после этого вновь приблизил Кикина, но последний не забыл обиды и
стал главным советником Алексея.
Находясь в Австрии, Алексей строил планы захвата престола при военной
помощи государств, враждебных России. Внутри страны он рассчитывал на
поддержку сенаторов из знати и особенно духовенства: «Кликну архиереям,
архиереи — приходским священникам, а священники — прихожанам». Захват
власти Алексеем должен был сопровождаться ликвидацией преобразований,
отстранением от должностей ближайших сподвижников Петра, перенесением
столицы из Петербурга в Москву, отказом от строительства флота и активной
внешней политики.
Суд, состоявший из 127 светских сановников, признал царевича виновным
в измене и летом 1718 г. приговорил его к смертной казни. Приговор не был
приведен в исполнение, так как Алексей, видимо, умер под пытками. По
другой версии он накануне казни был задушен в каземате Петропавловской
крепости. Прочие активные участники заговора также были казнены.
С делом царевича Алексея тесно связано опубликование в 1722 г. Устава
о наследии престола.
В Уставе дано обоснование прав царствующей особы назначать себе
преемника по своему усмотрению, минуя старшего сына. Подобно тому как по
указу о единонаследии родители могли передать недвижимое имущество
достойному наследнику, «хотя и меньшему, мимо больших... который бы не
расточал наследства», так и назначение наследника престола должно
находиться «в воле правительствующего государя».
Иным было отношение к преобразованиям со стороны народных масс. Народ
не сочувствовал целям, которые ставили перед собой противники Петра из
верхов. В то же время крестьяне и посадские люди выражали в так называемых
«непристойных речах» свой протест против усиливавшегося феодального гнета.
Особенный ропот вызывали взимание налогов и выполнение разнообразных
государственных повинностей: «Годы-де ныне стали голодные, а подати с нас
великие» — или: «Как его Бог на царство послал, так и светлых дней не
видали, тягота на мир, рубли да полтины, да подводы, отдыха нашей братьи,
крестьянству, нет». Среди крестьян и посадских ходили слухи,
распространяемые духовенством и бродячими монахами, о том, что «государь
не царского колена, немецкой породы, а великого государя скрали немцы у
мамки».
Господствующей идеологией в стране была идеология правящего класса —
дворянства. Его взгляды излагали указы, распространяемые правительством
трактаты, газета «Ведомости» и т. д.
Идеологи петровского времени были полны горячей веры в могущество
государства. Оно, по их мнению, руководит каждым шагом подданных, властно
вторгается в частную и даже интимную жизнь. Правительственные указы учат
подданных правилам рационального хозяйствования: убирать хлеб косами
вместо серпов, выделывать кожу ворванным салом, а не дегтем, строить печи
не на полу, а на фундаменте. Внешность подданных тоже находилась под
бдительным надзором правительства: предписывался покрой и цвет одежды,
разрешалось или нет ношение бороды. Духовная жизнь населения также
регламентировалась правительственными распоряжениями: указ определял
размер штрафов для лиц, уклонявшихся от посещения церкви, дворянство и
купечество должно было развлекаться в ассамблеях, причем указ
предусматривал время их проведения, перечислял забавы, допускаемые на
такого рода собраниях.
Идея всемогущества государства и его полиции выразительно определена
в регламенте Главного магистрата, где сказано, что «полиция есть душа
гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой
безопасности и удобности». Благополучие граждан поставлено в полную
зависимость от «божеской помощи» и «доброй полиции». Подданным отводилась
пассивная роль исполнителей повелений монарха.
Многие указы петровского времени носили публицистический характер,
они не только определяли нормы, но и разъясняли необходимость их введения.
Законодатель убеждал перейти к уборке хлеба косами вместо серпов на том
основании, что этот способ «гораздо споряе и выгоднее, что средний
работник за десять человек сработает». Ввоз сахара и шелковых товаров
из-за границы был запрещен, «понеже такие товары велено умножить в
России».
Законодательство петровского времени настойчиво пропагандировало идею
«всеобщего блага», а также свою заботу о «всенародной пользе», о «благе
подданных». Этими лозунгами, повторяемыми в сотнях указов, внушалась мысль
о государстве, в одинаковой мере заботившемся о всем населении страны.
Выдающимся писателем-публицистом первой четверти XVIII в. был Феофан
Прокопович. В 1716 г. он переезжает в Петербург и становится ближайшим
сподвижником Петра, страстным пропагандистом преобразований. Проповеди
Феофана, произнесенные с церковного амвона, были наполнены светским
содержанием, гордостью за мощь России, сумевшей одержать «преславную
победу» над армией шведов. Прокопович живо откликался на все значительные
события современности. В 1720 г. он произнес «Слово похвальное о флоте
российском», в следующем году — слово при открытии Синода, а в 1723 г. —
речь, обращенную к Петру по случаю возвращения из Каспийского похода.
Художественное мастерство и острую политическую направленность пера
Прокоповича широко использовал Петр I, поручив ему сочинение таких важных
законодательных актов, как «Духовный регламент» и «Правда воли монаршей».
Высшим выражением восторга перед выдающимися способностями Петра и в то же
время скорби по поводу его кончины является слово Прокоповича при
погребении императора: «Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? Что
видим, что делаем? Петра Великого погребаем».
Видное место в публицистике петровского времени занимают произведения
Федора Салтыкова, представителя древнего боярского рода. Салтыков
находился в числе волонтеров, отправленных за границу с «великим
посольством», участвовал в Нарвском сражении, руководил строительством
кораблей. Во время своего пребывания в Англии Салтыков в 1713 — 1714 гг.
направил Петру два донесения: «Пропозиции» и «Изъявления, прибыточные
государству». Записки Салтыкова носили подражательный характер, по
собственному признанию, свои предложения он заимствовал из
законодательства «Английского государства», причем выбирал из него то, что
«приличествует только самодержавию». И все же Салтыкову не удалось
избежать явно несбыточных предложений, например, он предусматривал замену
в течение 10 — 15 лет всех деревянных зданий каменными.
В центре внимания дворянского публициста находились интересы своего
класса. Он сторонник расширения дворянских привилегий, ратует за
сохранение монопольного права дворян владеть крепостными, предлагает
ввести для дворян титулы в зависимости от размера владений.
Салтыков полагал, что осуществление его предложений превратит Россию
в могущественную державу, в короткий срок ликвидирует ее отставание.
Отсюда его заботы о распространении образования, предложение учредить в
каждой губернии одну-две академии с двумя тысячами учащихся в каждой.
Академии с библиотеками и типографиями должны размещаться в монастырях,
монахи подлежали выселению из них.
Развитие промышленности и торговли должно стать предметом попечения
государства. Он предусматривал строительство мануфактур объединениями
купцов, созданными по инициативе государства. Некоторые предложения
Салтыкова были претворены в жизнь. Так, он предлагал ввести майорат, т. е.
право наследования имущества старшим сыном. Вместо майората Петр в 1714 г.
ввел единонаследие, сохранив мотивировку этой меры, предложенную
Салтыковым. Указ 1715 г. о расширении посевов льна и конопли также навеян
предложениями Салтыкова.
В отличие от Прокоповича и Салтыкова Посошков был самоучкой, он не
покидал пределов России. И тем не менее его сочинения относятся к
выдающимся явлениям экономической мысли. И. Т. Посошков родился в 1652 г.
в семье ремесленника-ювелира. К концу жизни он владел винокуренным
заводом, домами и лавками, имел более 80 крепостных.
Посошков живо откликался на события, свидетелем которых он был. В
1700 г. Посошков обратился с «Доношением о ратном поведении», в котором
резко обличал недостатки дворянской конницы: «У них клячи худые, сабли
тупые, сами безодежны и ружьем владеть никаким неумелые». Главным трудом
Посошкова была «Книга о скудости и богатстве», завершенная в 1724 г.
Предложения идеолога русского купечества не направлены против
социальных и политических основ сложившейся крепостнической империи. Он
стремился к ее усовершенствованию. Посошков выступает против крайне
жестоких форм эксплуатации крепостных крестьян, обрушивается на тех
помещиков, которые «на крестьян своих налагают бремена неудобьносимыя». Он
предлагал установить с помощью закона размер барщинных и оброчных
повинностей, отделить крестьянские наделы от наделов помещиков, чтобы
последние были лишены возможности захватывать у крестьян землю. Писатель
отрицательно относился к подушной подати, считал необходимым вернуться к
подворной системе обложения и уменьшить общий размер государственных
податей вдвое, ибо «худой тот сбор, аще кто царю казну собирает, а людей
разоряет».
Идеальным государственным строем Посошков считал абсолютную монархию,
он осуждал порядки в других государствах, когда короли «не могут по своей
воле что сотворити, но самовластны у них подданные их, а паче купецкие
люди».
Посошков требовал «единого» суда для представителей всех сословий:
«суд устроити един, каков земледельцу, таков и купецкому человеку, убогому
и богатому, таков и солдату, таков и офицеру, ничем отменен и полковнику и
генералу». Критикуя взяточничество и казнокрадство судей, Посошков
предлагал допускать на должности не только дворян, но и «худородных»
людей.
Наиболее интересны мысли Посошкова о развитии промышленности и
торговли. Талантливый экономист высказывает оригинальные и зрелые идеи,
присущие развитому меркантилизму. Государство должно поощрять
строительство мануфактур выдачей купцам ссуд и пожалованием казенных
заводов. Правительство обязано проявить заботу и об обеспечении
предприятий рабочей силой, отдавать мануфактуристам бродяг и нищих. Купцы
тоже должны пользоваться льготами и привилегиями, ибо «купечеством всякое
царство богатитца, а без купечества никакое и малое государство быть не
может».
Большое внимание Посошков уделял внешней торговле. Он выступал за
объединение купцов, ведущих заграничную торговлю, в одну компанию. Это
позволит устранить конкуренцию между русскими купцами, а также даст
возможность держать высокие цены на товары, пользующиеся спросом на
иностранных рынках. В интересах отечественной промышленности государство
должно ограничить ввоз заграничных товаров, в частности «безделок», т. е.
предметов роскоши.
«Книга о скудости и богатстве» предназначалась для Петра, однако
знакомился ли он с ней — неизвестно. В 1725 г. Посошков по неведомым
причинам был арестован Тайной канцелярией и в начале следующего года умер
в заключении. Впервые «Книга о скудости и богатстве» была опубликована в
1842 г. и с тех пор заняла выдающееся место среди памятников культуры
петровского времени.