Большая океанская помойка

Пожалуй, это началось в Бротердаме. В начале июня желающие и гуляющие могли видеть такую картину. В огромном порту у причала стоял не военный, но сильно военизированный корабль с мигающей желтой фарой наверху. Очевидно, он ожидал погрузки. Все было как обычно, вот только вокруг, пожалуй, было чуть‑чуть больше полицейских, чем всегда.

Под кваканье полицейских сирен и сверкание фиолетовых ламп в ворота въехала огромная тревожно окрашенная спецмашина с таким же тревожно окрашенным прицепом.

Водитель и сопровождающее лицо были в скафандрах. Очевидно, машина привезла что‑то чрезвычайно радиоактивное.

В ускоренном темпе освинцованные контейнеры из автопоезда были перегружены подъемниками в трюм корабля. И корабль без всяких пауз отчалил.

* * *

– Ну что? Теперь в кассу за монетой и в ресторан к красоткам, – предложил синекомбинезонный экспедитор синекомбинезонному водителю грузовика.

– Какие красотки! – ответил изможденный водитель. – Мне дай бог сил до кассы дойти.

Долго после этого можно было видеть, как по изогнутому океанскому горизонту двигался этот корабль, а на верхней точке у него вращалась тревожная желтая фара.

Корабль шел в то особое место в океане, куда стягивались подобные суда для сбрасывания вредоносного груза.

* * *

В эту же самую пору в самой середине океана оказались Тристан и Генри. Видимо, неутомимый полковник Еллоу гнал их куда‑то по своим бесконечным шпионским хлопотам.

– Видишь, – сказал Генри. – Опять везут эту радиоактивную дрянь. Будут сбрасывать в Коралловый Каньон. Скоро все море отравят.

– Это не наши заботы, – ответил Тристан. – Пусть свободные дельфины тревожатся.

– Я им сто раз говорил, что это смертельно опасно для океана, – объяснил Генри. – Они, как дети, ничего не понимают.

Но в этот раз обычно беспечные свободные дельфины что‑то поняли и забеспокоились. Очень большая доза радиации оказалась на корабле.

Постепенно все большей и большей стаей они стали собираться вокруг опасного корабля.

Большой толстый дельфин Джон обратился к стае с речью:

– Смотрите! На днище этого корабля нет даже водорослей. Он какой‑то заразный! Надо держаться от него подальше!

– Ни в коем случае! – возразила его последняя жена Анна‑Мэри. – Не мы должны держаться от него подальше, это он должен держаться от нас подальше. Мы должны выгнать его из наших вод.

– Ишь разъездились! Ишь превратили море в помойку! – кричали другие женщины‑дельфинихи.

– Не из наших вод, а вообще выгнать из океана! Только это легче сказать, чем сделать.

– Немедленно вызываем Новозеландского Тома.

– Верно! Скорее зовем Новозеландского Тома.

Новозеландским Томом был огромный кашалот‑драчун, как‑то раз вдребезги разбивший браконьерское китоловное судно.

Все сильнее и сильнее росло недовольство дельфинов, и все больше увеличивалась их активность.

В конце концов капитан судна обратил внимание на то, что стая дельфинов, сопровождающая корабль, не просто его сопровождает, а изо всех сил пытается загородить дорогу.

Дельфины вставали на хвосты стенкой перед кораблем, как футболисты на поле во время штрафного удара. Пели хором песни протеста, размахивали плавниками и всячески пытались обратить на себя внимание.

Сначала капитан делал вид, что не понимает, в чем причина. Но активность дельфинов увеличивалась, и не замечать ее становилось невозможным. Это было бы дурным тоном.

Капитан связался по радио с владельцем фирмы по уничтожению радиоактивных отходов.

– Господин Крюшон, здесь собрались тысячи дельфинов.

– Я просто счастлив. Что вы от меня хотите?

– Они не дают нам пути в океане. Они ставят на дороге сети. Мистер Крюшон, как быть?

Мистер Крюшон думал не больше сотой доли секунды.

– А никак. Топить отходы в Коралловом Каньоне, как было договорено, или топиться самому.

Капитан понял намек, и его рейс продолжался.

Светит солнце в небе.

Летают летающие рыбы.

Плещут волны.

Корабль прет на дельфинов, как теща на буфет.

Только дельфины не дурачки. Толстый Джон и группа других дельфиньих товарищей буквально из‑под носа японского рыболовного сейнера вытащили длинную сеть со стеклянными поплавками и разбросали ее на пути радиоактивного судна.

Один раз корабль намотал сеть на винт, другой раз намотал… Больше не хочется.

– Что будем делать, капитан? Будем опять травить?

– Послушай, Бромберг, ты штурман или сумасшедший? – кричит капитан. – Мы уже намотали на винты пару километров этой дряни. Я по‑другому придумал. Эй, кто там? Свистать всех наверх! Полный назад!

Дельфины счастливы, корабль отступает.

* * *

Вдали от сети с поплавками кипит работа. Корабль, оторвавшись от противников, решил поменять внешность и название. Теперь это уже не грузовое судно «Диффузия», везущее помойку, а веселый, весь в лампочках и в музыке, туристический развлекательный лайнер «Королева Мэри».

И не матросы хозяйствуют на нем, а красивые девушки – кабарешные красотки. Не беда, что некоторые из них коротконоги и кривоваты, не беда, что кое‑кто с бородой и усами… Все они поют и танцуют.

А капитан поет:

Матросы, матросы, матросы корабля,

Вы созданы лишь для дисциплины…

Дельфины просто не могли не пропустить сквозь свои сети такое веселое судно.

– Открывай, – командует Толстый Джон.

Трое молодых дельфинов, уцепившись клювами, притопили большой участок сети, и корабль торжественно прошел над заграждением.

Так, наверное, он бы и ушел, если бы рядом не оказался военный корабль неизвестной военной державы. Военные моряки, увидев такое количество красоток, просто с ума посходили от радости и взяли да и попрыгали со своего линкора или там крейсера на туристическое судно якобы для проверки документов. (Тем более счетчики Гейгера при сближении с туристическим судном щелкали как сумасшедшие, словно там не красоток везут, а ядерные ракеты.)

Но с такою же скоростью все матросы как один попрыгали обратно. Это напоминало обратный запуск кинопленки при увеличенной скорости. Потому что военные очень быстро разобрались в «красотках», которые «созданы лишь для дисциплины».

Разобрались в этом и дельфины. Они вернули сеть на прежнее место – как раз поперек курса корабля.

Смолкла музыка, и капитан снова связался с боссом.

– Мистер Крюшон, мы не можем идти дальше. Они все время ставят сети на пути корабля.

– Хорошо, – сказал раздраженный правительственно‑бизнесменовский начальник, – ждите поддержки.

И вот над океаном летят вертолеты. Черной вороньей стаей они подлетели к «Диффузии» и начали бомбить территорию вокруг корабля.

Дельфины переворачивались брюхом вверх и беспомощно, как пьяные, болтались вокруг корабля с ядерным мусором.

В ответ на это включилось дельфинье радио. Вольные дельфины обратились за помощью к военным. Пошел ультразвуковой сигнал над океаном от дельфина к дельфину, от одной дельфиньей семьи к другой.

* * *

Забеспокоились на своих базах Тристан, Генри и Павлова.

Тристан и Генри, как более свободные военнослужащие, в полном вооружении и в противогазах уже через час полетели на помощь к вольным братьям.

А Павлова только в конце дня сумела записаться на прием к своему руководителю Моржову для беседы.

– Так ты хочешь помочь, дочка?

– Конечно.

– А ты уверена, что это заразное судно не американское?

– Абсолютно уверена.

– И не английское?

– Не английское.

– И не французское?

– Не французское.

– И не испанское?

– Не испанское.

– Тогда давай.

Теперь уже Павлова в легком боевом костюме летит с волны на волну в сторону радиоактивного корабля.

* * *

Очень быстро начались ответные действия. Вертолеты сбрасывали бомбы, а Генри, нацелив плавающую платформу – Тристана, легкими управляемыми ракетами превращал эти бомбы в пыль и туман.

Тристан держал на своей спине прицельную ракетную установку не хуже мощной гироскопической платформы. Море вокруг него так и ходило ходуном, а верх его спины даже ни разу не шелохнулся.

* * *

– Смотрите, – сказал старший вертолетчик своим подчиненным. – Наши бомбы не долетают. Все в дым! Надо сматываться.

– Почему?

– Потому что мы тоже не долетим. Если они захотят.

Взволнованные вертолетчики подумали‑подумали, пожужжали и стрекозиной стаей, не торопясь, полетели в сторону солнца. (Чтобы в них труднее было прицеливаться.)

– Капитан! – заволновались «девушки»‑матросы на корабле. – Нам тоже надо уходить!

– Куда? – спросил капитан.

– Обратно в порт.

– Так нас там и ждут. Сидите и думайте.

В военных действиях наступила пауза. В обоих лагерях начались совещания.

– Капитан, может, нам сбросить груз здесь и уйти?

– Послушай, Бромберг, ты кто – штурман или сумасшедший? У тебя совесть есть? Нас же засекут. Будет международный скандал. Чего там скандал – СКАНДАЛИЩЕ!!!

– А у тебя, капитан, совесть есть? Мы же все время глотаем рентгены. Вон уже боцман светиться начинает.

И точно, по палубе прошел боцман, слабосветящийся, как неоновая реклама в Москве. Разговор замолк. Все стали думать.

* * *

У дельфинов разговор был в разгаре.

– Павлова, Павлова, может, вдарить по ним из двух стволов, и все? – предложил Тристан. – Нет корабля, нет проблемы.

– Ты что, Тристан, совсем? – удивился Генри. – Это будет только начало проблемы. Отходы же под воду уйдут. Мы именно этого и не хотим.

– Дело не в отходах, а в людях! – сказала Павлова. – Если мы потопим корабль, начнется война между людьми и дельфинами.

– По‑моему, она уже давно началась, – мрачно сказал Тристан. – Только медленная.

– Смотрите, смотрите! – закричал тем временем на все море Толстый Джон. – Они сбрасывают в воду какие‑то ящики.

Корабль слегка светился в темноте, и видно было, как матросы с большим трудом кантуют по палубе предметы, похожие на оцинкованные холодильники.

– Это преступление! – закричал Генри. – Здесь же Гольфстрим. Он разнесет заразу по всему океану.

– Ну что, Павлова, вдарить по ним?

– Ни в коем случае, – возразила Павлова.

– А что будем делать? – спросил Толстый Джон.

– Во‑первых, надо задержать корабль на месте. Чтобы они не разбрасывали ящики в разных местах. Можете вы это? – спросила Павлова.

– Запросто, – от имени вольных дельфинов ответила Анна‑Мэри. – Мы сейчас намотаем им на винт полкилометра сетей. А дальше что?

– Дальше звать кашалотов.

– Зовите кашалотов! Зовите кашалотов! – понеслось по дельфиньим рядам.

– Зовите Новозеландского Тома!

Пришло утро. Заспанное солнце с трудом вылезло на небо и осветило прежнюю картину. Корабль стоял там, где его остановили. Команда попусту пыталась сдвинуться с места. Едва морякам удавалось отмотать некоторое количество сети и запустить мотор, дельфины немедленно подводили новую часть сети. А когда капитан вынес снайперскую винтовку, чтобы выстрелить по дельфинам, работающим с сетью, по его винтовке выстрелил Генри. Винтовку вывернуло из рук капитана, и, искореженная, она юркнула в воду.

– Что делать? – спросил капитан по рации у своего работодателя. – Это уже не шутки. Они стреляют ракетами.

– Капитан, вы пьяны!

– Да ни капли. Спросите у ваших летчиков – почему все вертолеты ушли?

– Почему же они ушли?

– Потому что ни одна бомба не долетела. Потому что их сшибали ракетами. Это дрессированные дельфины. За ними кто‑то стоит. Что вы посоветуете делать?

– Сами, сами выкручивайтесь! – ответил грозный мистер Крюшон. – Вам на месте виднее.

* * *

Тем временем прибыли кашалоты. Их было пятеро, все они отличались друг от друга возрастом, цветом и размером. Павлова объяснила им:

– Там, на дне, ящики с ядовитыми отходами. Их надо снова забросить на корабль. Кто возьмется?

– Все возьмемся.

– От этих ящиков можно заболеть.

– Тогда я возьмусь! – сказал старый кашалот, тот самый знаменитый Новозеландский Том. Он был почти белый, наверное, очень седой. – Я и без того болен.

Он молча ушел под воду, чтобы пронырнуть через толщу воды к контейнерам. Очевидно, это у него получилось не сразу. Потому что он долго не появлялся. Но вот, к большому удивлению «мусоровозной» команды, из пучины моря вывалилась огромная сигарообразная туша и, зависнув над палубой, выложила на нее первый оцинкованный ящик.

Через несколько секунд операция повторилась. Сначала была туча брызг, потом появилась туша, потом выложился очередной ящик.

Новозеландский Том в десять минут повторил в обратном порядке всю двухсменную ночную работу браконьеров‑моряков. И ушел. Очевидно, умирать.

В ужасе от контейнеров разбежались моряки и повисли на снастях корабля с разных сторон.

Тогда в дело вступил Генри. Откуда‑то на нем возник преобразователь речи, и он громким голосом сказал:

– Предлагаю команде покинуть опасное судно. Жизнь и безопасность гарантируем.

Как это ни странно, команду уговаривать не пришлось. В момент матросы погрузились в лодки, надувные плоты и прочие спасательные средства и выкатились в море.

Последним на последнюю шлюпку вступил капитан. В руках он нес папку с документами.

Дальше долго‑долго можно было видеть, как, сопровождаемые дельфинами, все эти плавсредства медленно двигались в сторону ближайшего острова.

А само судно, буксируемое двумя кашалотами, с большой скоростью плыло в порт приписки.

* * *

И вот в точно такое же утро, какое было в день выхода, корабль торжественно вошел в гавань.

Черная машина, дважды длинная машина, медленно двигалась ему навстречу.

По трапу навстречу друг другу шли два человека: капитан судна, он тоже стал белым, как Новозеландский Том, и глава фирмы по уничтожению отходов – сам мистер Крюшон.

Руководитель фирмы подошел к капитану и торжественно дал ему перчаткой по физиономии.

– Видишь, Тристан, – сказал наблюдавший эту сцену Генри, – я бы никогда не смог тебя ударить. Нам еще расти и расти до людей.

Date: 2015-09-17; view: 339; Нарушение авторских прав