Пурса и Евангелие от Фомы

«Меня постоянно воспринимают как учителя, которого то превозносят, то отвергают, но я не принимаю ни то, ни другое восприятие себя» [1].

Позднее в том же месяце я поехал в дальнее путешествие на триста двадцать одну тысячу восемьсот километров. Я пролетел несколько часов до Калифорнии, а потом меня ждал перелет продолжительностью тринадцать с половиной часов в Австралию, где я должен был выступать в четырех разных штатах и в национальной радиопередаче. Все это было очень похоже на сон, не только потому, что я не мог поверить, что оказался здесь, но и из-за всего, что мы обсуждали с моими учителями. Мне очень нравилась Австралия, и довелось посмотреть на Сидней, Мельбурн, Тасманию, Золотое побережье, Брисбейн и прекрасное место на восточном конце континента под названием Байрон-Бэй. В целом люди в Австралии производили впечатление более сдержанных, чем американцы, и не таких материалистичных. Меня приводили в восторг мелочи, например, небо, полное звезд, принимающих совершенно иные формы, в том числе Южный Крест, который я хотел увидеть с детства, и вода, которая уходит в слив против часовой стрелки, а не по ней, потому что в южном полушарии магнитные поля расположены иначе. Мои хозяева, Радж и Сюзанна, говорили, что мне нетрудно угодить.

И снова долгий перелет на Гавайи. Когда мы прилетели туда, я был сонным, но, остановившись перед зеркалом в мужском туалете в аэропорту, не мог не заметить, что улыбаюсь. Я был на Гавайях, или, по крайней мере, в месте, которое ими казалось, и был очень счастлив. Артен был прав, здесь я должен был встретиться с прекрасными людьми. Я познакомился с ними и был уверен, что встречу еще больше. Мне нравились дух Гавайев — «Алоха!», дружелюбие людей, красота островов и мягкость климата. Я не испытывал иллюзий по поводу того, что Гавайи — идеальное место, потому что идеальных мест не бывает. Но у меня ушло тридцать пять лет на то, чтобы попасть сюда в первый раз, и я испытывал огромную благодарность за любую возможность снова побывать в этом прекрасном месте. После всех моих путешествий мне все еще казалось непрактичным жить здесь, потому что это добавляло пять часов к каждому полету для проведения мастер-класса в Америке. Тем не менее, я собирался перебраться на острова, когда наступит подходящее время.

В целом моя жизнь приобрела сюрреалистический образ. Она была бурной, но у меня всегда как-то хватало времени и энергии делать то, что нужно. Учитывая, что я всегда был не слишком энергичным, и у меня даже не было личного помощника, я мог только благодарить за свои успехи в логистике Святой Дух.

Когда снова наступило 21 декабря, и я вернулся домой, то очень ждал следующего визита Артена и Пурсы. В тот день я ходил в кино, на увлекательный и весьма эротический фильм. Когда я возвращался обратно, было неожиданно холодно, даже для Мэна, и я осознал, что не слишком рад приближению зимы. К счастью, я планировал снова полететь на Гавайи (на этот раз на Кауаи, где я собирался в марте отметить свой день рождения), провести еще один тропический мастер-класс. Благодаря этому зиму было выносить несколько легче. Кроме того, я пошутил с Джеем про холода, и он напомнил мне, для чего они нужны на самом деле.

Когда в тот вечер Артен и Пурса появились, я почувствовал немедленную близость любви. Слова, которые они оба использовали прямо перед тем, как ушли в прошлый раз, глубоко меня затронули. Я был искренне благодарен за встречу с ними. Пурса заговорила первой.

Пурса: Привет, приятель. Как тебе кино?

Гэри: Очень возбуждающе.

Пурса: Мило. И мы видели, что ты прекрасно провел время в Австралии и на Гавайях. Ты это заслужил.

Артен: Конечно. И Меле Каликимака.

Гэри: Спасибо! И вас с Рождеством. Эй, это политкорректное высказывание?

Артен: Какая разница?

Гэри: Правда что. Но на всякий случай — счастливой хануки, кванзы, рамадана, викканского праздника Йоля, Гита Джаянти, дня Святого Фомы и Национального дня Канады. Последнее — это шутка.

Как здорово снова вас увидеть! Да, вся поездка была прекрасной. Но знаешь, что оказалось странным? Когда мой самолет совершал первый перелет через Америку, все были такими напряженными — служба безопасности вторгалась в личное пространство и вела себя нелогично. Они даже не проверили самое вероятное место, в котором бомба может попасть на борт, то есть груз, потому что это может стоить корпорации несколько баксов. И не сделали ничего, чтобы предотвратить потенциальную ракетную атаку земля-воздух, но в то же время над всеми висело ощущение подавленности, потому что с людьми обращались как с преступниками.

Дело не в том, что администрация безопасности транспорта делает что-нибудь, что действительно работает; дело в том, чтобы манипулировать эмоциями людей ради политической власти и контроля над страной, что, конечно, приносит деньги. Потом, когда я прилетел в Калифорнию и пересел на австралийскую авиалинию Qantas, я смог, наконец, вздохнуть свободно. Работники легко и весело общались с пассажирами и друг с другом, приятно проводили время, повсюду царила праздничная атмосфера, система безопасности была менее навязчивой и более высокотехничной, и создавалось ощущение, что жить и наслаждаться жизнью снова — вполне нормально. Америка стала печальным местом, и я думаю, что это вызвано скрытым стремлением владеть миром и править им, и обидой, которую это в результате приносит. Эй, извините. Я не хотел снова увлекаться политикой. Давайте поговорим о чем-нибудь еще.

Артен: То, что ты говоришь о разнице в отношении между двумя странами, очень верно. В Америке все крутится вокруг денег. Это разные страны говорят друг о друге, но в случае Америки это верно. Можно сказать, что в Америке люди живут ради работы, а в большинстве стран люди работают ради жизни. Жить ради работы — вот то, чего хотят корпорации, потому что это лучше для прибыли. Но когда в центре внимания только деньги, жизнь становится совсем другой. Правда, что это иллюзия, но в иллюзии всегда нужно спрашивать у Святого Духа, какая жизнь лучше для тебя.

Гэри: Спасибо, я это ценю. Итак, у меня есть другие вопросы.

Артен: А у нас есть ответы. Что ты хочешь знать?

Гэри: Во-первых, я заметил, что по-прежнему существует некоторое противоречие по поводу того, что последняя, опубликованная версия «Курса чудес» была слегка сокращена, особенно первые пять глав, по сравнению с более ранними версиями, которые обычно называют Ортекст, то есть оригинальный Текст, и так называемой версией Хью Линна Кейса — копией Курса, которую Хелен и Билл дали сыну Эдгара Кейса, Хью Линну, во время визита в Вирджиния-Бич. Эти две ранние версии не были опубликованы, а в версию Хью Линна Кейса не входят Учебник и Руководство для учителей. Версия Хью Линна Кейса была получена нелегально; я полагаю, это значит, что она была украдена кем-то, кто выложил ее в Интернет. Вот почему она доступна. В любом случае, я хочу быть уверен, что слова, которые я читаю в Курсе, — те самые, которые Джей хотел, чтобы я изучал.

К примеру, некоторые из учеников обвиняют Кена Уопника в редактировании Курса и в том, что он изменил его по своему вкусу после записи текста. Когда я был в Фэрфаксе, Вирджиния, один из них показал мне версию Хью Линна Кейса и сказал: «А ты знаешь, как выглядел Курс до того, как Кен Уопник заполучил его и изменил?» Они говорят, что в изданной версии не хватает примерно двадцати пяти процентов текста первых пяти глав, но этот текст есть в версии Хью Линна Кейса. Они также говорят, что Джей сказал Хелен в Ортексте, будто Билл должен контролировать все, что происходит с Курсом, и мнение Билла отражается в версии Хью Линна Кейса, но с ним не консультировались по поводу последней версии. Они говорят, что из-за этого значения расходятся. Они говорят, что там часто используется понятие Сыновья Божьи, и они знают, что это означает, что Бог создавал отдельные индивидуальности. Кроме того, они утверждают, что в Курсе объясняется, что конкретно человек должен делать в мире. Вот ранняя цитата, в которой говорится: «Слушай мой голос, учись исправлять ошибки и делай что-нибудь, чтобы их исправить». Вы можете пролить свет на это для меня и других учеников? Я не говорю, что у меня нет своего мнения по этому поводу. Уже есть. Но я хочу услышать, что вы можете сказать по этому поводу.

Артен: Пурса много что может сказать в этот раз о словах Джея, поэтому я позволю ей ответить.

Пурса: Конечно. Что у тебя был за вопрос? Шучу. Я могу совершенно точно сказать, что слово Джея, которое ты изучаешь, — это подлинная, опубликованная версия «Курса чудес»; это именно те слова, которые ты должен изучать. Синяя книга у тебя на полке — это верное слово. Я вкратце выскажусь по поводу того, что ты сейчас сказал, чтобы объяснить, почему ты ставишь на победителя.

Во-первых, прежде чем я начну поправлять ошибочную информацию, давай проясним один момент: с самого начала записи «Курса чудес» в 1965 году и вплоть до публикации Курса в 1976 был только один редактор Курса, Хелен Шукман. Билл Тетфорд никогда не был издателем Курса. Кен Уопник никогда не был редактором Курса. По отзывам всех, в том числе и Билла, Хелен тщательно защищала материал и считала его «делом всей ее жизни», понимая при этом, что она только писец, но не автор. Хелен никогда бы не позволила никому что-то делать с Курсом, если только эти люди не предлагали то, с чем она была целиком и полностью согласна и на что чувствовала благословение Иисуса. Надеюсь, что в этом нет ничего, что тебе непонятно.

Да, Джей в самом начале сказал Хелен, что если возникнут разногласия, то Билл должен решать, что делать с Курсом. У Билла никогда не было причин использовать это право. В то время, когда Джей это сказал — в самом начале, — Хелен была очень напугана. Вот почему это было сказано. Но с тех пор Хелен больше привыкла к процессу, и ей стало проще им заниматься. Ты видишь, что Курс с годами течет все более и более гладко, все чаще приобретает ямбический размер и доходит до того, что последняя пара глав дается полностью шекспировским белым стихом.

Что касается Билла, мы ранее указывали, что он знал, что означает Курс. Вот почему он называл его «христианскими Ведами». Он понимал, что это совершенно недуалистичное учение. Вскоре мы поговорим и о Билле.

Кен Уопник вышел на сцену вслед за Хелен и Биллом, после того как Курс уже был записан. Первая версия Курса, которую он видел, — это версия Хью Линна Кейса. Очевидно, что Кен не мог отвечать за все изменения, которые вносились между Ортекстом и версией Хью Линна Кейса. Он действительно сказал Хелен, что Курс может быть более профессиональным, с лучшими названиями глав, подразделов, более последовательной расстановкой заглавных букв и пунктуации и тому подобное. А Хелен хотела извлечь из текста кое-что, сказанное Джеем, что было очень личным и явно предназначалось для нее и Билла, или очень профессиональным и понятным только тем, кто работал в ее сфере деятельности. Она даже упоминает эти исключения в Предисловии к Курсу. Никто никогда не пытался это скрывать. Все исключения были совершенно невинными и никак не влияли на значение Курса. Во время редактирования Хелен вдохновлял Иисус. Джей не указывал, какие конкретно исправления можно вносить в текст, но, конечно, Хелен была единой с Духом вместе с ним.

Гэри: Есть ученый по имени Ричард Смоли, который никак не был связан с дебатами, так что ему незачем было возмущаться; он написал отчет о различиях между тремя версиями Курса и пришел к заключению, что различия — цитирую — «очень незначительные». Можно ли сказать лучше?

Пурса: Правильно. Эти небольшие различия ничуть не меняли полной картины Курса. Поэтому давайте продолжим рассматривать то, что говорится людьми, которым хочется тратить свое время, убеждая других, что в опубликованной версии Курса что-то не так, вместо того чтобы проводить время за его изучением. К примеру, ты упоминал, что около двадцати пяти процентов первых пяти глав не хватает. Двадцать пять процентов — это много, да? Но это утверждение честное или намеренно обманчивое? В Тексте не пять глав, а тридцать одна. В контексте всего Текста Хелен убрала не двадцать пять процентов, а всего три процента. У нее были девяносто две страницы Текста, от которых при публикации осталось шестьсот шестьдесят девять страниц, или девяносто семь процентов. И Текст — это только одна из частей Курса!

Всего в нем одна тысяча двести восемьдесят четыре страницы, включая Учебник и Руководство для Учителей. Поэтому, если мы посмотрим на ситуацию честно, то увидим, что Хелен извлекла из всего Курса не двадцать пять процентов, а одну целую семь десятых процентов. Всего одна целая семь десятых процентов, и большая их часть — из первых пяти глав, которые были записаны в первые несколько трудных месяцев из семи лет всего процесса. Почему некоторые люди уделяют столько внимания нескольким изменениям в первых пяти главах? Может быть, потому, что благодаря этому им не придется изучать Курс, они могут просто придумать собственный? Это не больше чем отвлекающий фактор эго, который предназначен для того, чтобы помешать людям увидеть истину.

Ты упомянул, что часто используется понятие сыновья Божьи, и что некоторые видят его в первых нескольких главах и «знают», будто это значит, что Бог создавал индивидуальные личности. Но на самом деле то, что они «знают», — не более чем полностью ошибочная интерпретация Курса начинающими. То, что в Курсе используется понятие сыновья Божьи, — едва ли откровение. Оно используется во всем Курсе как название для кажущихся отдельными частей Сына, тех, кто считают себя отделенными. В Курсе также используется понятие Сына Божьего, в единственном числе, для описания Христа, то есть совершенного единства с Богом — им они и являются на самом деле. В Курсе эти понятия используются с таким постоянством на протяжении всех трех книг, что приписывать любое другое значение этим понятиям просто неразумно.

Кроме того, ты говорил о тех, кто утверждает, что в Курсе рассказывается, что вы должны делать. Есть ранняя цитата: «Слушай мой голос, учись исправлять ошибки и делай что-нибудь, чтобы их исправить». Что ж, то, что ты делаешь, — отдаешь все Святому Духу, обитающему в разуме. Речь никогда не шла о том, чтобы делать что-то в мире. Никогда! Если ты вдохновлен на какие-то действия после того, как простил, — прекрасно. Но это никогда не было целью Курса. Учить людям иному — совершенно неправильно.

Кен Уопник, хороший ученый, а теперь величайший учитель Курса, стал хорошо известен в 1972 году, после того, как Хелен и Билл уже работали над Курсом на протяжении семи лет. Кен тогда вообще с ним не работал. Он был намного моложе, чем они, и они занимали более высокое положение на работе. Поэтому у меня возникает вопрос: неужели можно предположить, что Хелен и Билл позволили бы Кену менять Курс? Зачем им было это делать? Наверняка можно придумать десятки причин, почему они не позволили бы ему это делать, но можешь ли ты придумать хоть одну причину, почему они разрешили это? Кен прочитал Курс в 1973 году и помогал Хелен в его редактировании в последующие годы. Сама Хелен проверяла каждое слово в опубликованной версии, чтобы убедиться, что она правильная. Она была редактором и принимала все решения.

А теперь поговорим о Билле Тетфорде. Критики опубликованной версии всегда упоминают его имя, как будто он не консультировал последнюю редакцию книги. Давайте будем добрыми и скажем, что такую позицию занимают от незнания, а не из нечестности. Именно Билл настаивал, чтобы в начале было пятьдесят принципов чудес, а не сорок три или пятьдесят три, как оказывалось в разных распечатках Хелен. Поэтому по его настоянию в последней версии их оказалось пятьдесят. Для этого ничего не добавлялось и не убиралось из Текста. Материалы просто переставлялись. Кроме того, Билл неуклонно настаивал, что последний параграф Текста должен помещаться полностью на одной странице и не разбиваться на части. Так и получается.

Похоже ли это на человека, которого оставили на обочине, который не знал, что происходит, с которым не консультировались и которому не позволяли высказать свое мнение? Нет. Истина в том, что Билл был не из тех людей, которые обращают внимание на мелочи, что требуется для редактора. Но ему показывали редактированные версии каждый раз, когда что-то менялось — переставлялся параграф, например, и если он считал что-то важным, то высказывался. Вот как все было на самом деле. Поэтому теперь мы зададим собственные вопросы тем, кто пытается найти что-то зловещее в нормальных редакторских решениях вместо того чтобы выполнять Курс.

Разве Хелен и Билл, оба, не были достаточно удовлетворены последней редакцией «Курса чудес», чтобы опубликовать его (как и Кен Уопник, Джуди Скатч и Боб Скатч) от имени некоммерческой организации «Фонд Внутреннего Покоя»? Разве эти пятеро не были первыми членами Фонда? Разве Хелен лично не выступала в Калифорнии, вместе с Биллом, Кеном и Джуди, чтобы поделиться только что изданным «Курсом чудес» с людьми? Разве Билл не выступал на телевидении, и не раз, и не приводил цитаты из опубликованной версии, и не использовал ее сам на групповых встречах в Сан-Диего после ухода на пенсию?

По меньшей мере неточно, а по большей — нечестно представлять, что Билл не участвовал целиком и полностью в итоговой опубликованной версии Курса. И я не думаю, что мы зайдем слишком далеко, если скажем, что и Билл, и Хелен всеми силами поддержали бы нас, если бы сегодня были здесь. Так кому вы поверите — людям, которые сами в этом участвовали, или людям, которые появились позже и захотели присвоить Курс, очевидно, для того, чтобы наделить его тем значением, которое хотели придать они, вместо того чтобы выполнять его?

Гэри: Обожаю твои риторические вопросы. Спасибо, Пурса. Это мне очень поможет. А что до других — пусть они сами решают. Но знаешь, аргументы людей, которые устраивали диспуты, никогда не казались мне правдивыми. Ведь если Святой Дух может видеть все время, неужели они ожидают, что я поверю, будто бы Джей не знал, что делает, когда передавал свой Курс Хелен и Биллу? И неужели эти критики говорят, что Джей не знал, что на сцене появятся Кен и Джуди? Они говорят, что Джей прошел через весь процесс записи с Хелен и заставил ее пройти через семилетнюю запись Курса, зная, что его послание передадут не так, как он хотел? Это не имеет никакого смысла. Это полная чушь. Большая страшная куча чуши.

Пурса: Не перебарщивай. Суть в том, что у вас версия Курса правильная. И конечно, Джей знал обо всем, что должно произойти, когда выбрал работать с Хелен и Биллом. Если бы он знал, что все сложится не так, как он хотел, то почему бы он это делал? Он может видеть все, что когда-либо происходило или еще произойдет, до конца времен, как учит Курс [2]. Он также говорит: «Я не ошибаюсь в выборе каналов Божьих» [3]. Те, кто предполагает, что нужна иная версия Курса, чем эта, аутентичная, попадаются в ловушку. Как говорит Джей прямо в Курсе: «...Те, кто ищет противоречий, найдут их. Однако те, кто ищут ясности, тоже ее найдут. Они должны, однако, быть готовы не замечать противоречий, признавая в них защиту против истины в форме отсроченного маневра» [4].

Любители диспутов и те, кто их защищает, добиваются только одного. Они отвлекают потенциальных хороших учеников, которые иначе выполнили бы Курс, заставляют их сосредоточиться на деревьях, а не на лесе, и тем самым отодвигают для них познание истины. Если это — занятие, которое выбирают эти люди, то они, конечно, имеют на это право. Но истину все равно может найти любой, кто стремится к ясности и готов использовать технологию прощения. Они также обретут переживания, которые следуют за прощением, что и является целью Курса.

Но истину все равно может найти любой, кто стремится к ясности и готов использовать технологию прощения.

Артен: А теперь пару слов о расколе. Разделение — это занятие эго. Все в мире разделяется, хотя бы смертью, потому что все здесь символизирует мысль об отделении. Не бойся этого. Это всегда будет происходить со всеми видами кажущихся форм. Никогда не было церкви или духовной организации, которая не переживала бы раскол, рано или поздно. Ваша работа — прощать это. Выполняйте Курс. Если на уровне формы в обществе Курса происходят кажущиеся разделения, поймите, что спастись от этого можно не на уровне формы, а путем прощения уровня формы. И это делается на уровне разума, который никак не связан с уровнем формы.

Я уверен, что ты помнишь слова о Карле Юнге, который, рассматривая все вариации его работ, которые создали ученики к концу его карьеры, заметил: «Слава Богу, что я Юнг, а не юнгианец». Что ж, если все расщепляется и изменяется, будь то церковь, философия, психология, духовность или организация, то какой подход или форма будет наиболее точным?

Гэри: Не знаю.

Артен: Подумай, Гэри. Если что-то переживает разделение, какой подход или форма будет наиболее точным?

Гэри: Знаю! Самый точный подход — тот, который существовал до первого раскола!

Артен: Очень хорошо. Вспомни это, если у тебя когда-нибудь возникнут сомнения по поводу того, во что верить в отношении сказанного в Курсе. Есть изначальные члены «Фонда Внутреннего Покоя»: Хелен, Билл, Кен, Джуди и Боб. Они были в Фонде до первого раскола, что по определению означает, что их взгляд на все должен быть самым точным.

Кстати, возможно, ты захочешь отметить, что Кен, Джуди и Боб до сих пор друзья; и если бы Хелен и Билл были здесь, то они по-прежнему дружили бы с изначальными членами организации. Это много больше, чем можно сказать о первых членах некоторых духовных организаций. Вообще-то, если тебе нужны возможности для прощения, очень рекомендую пообщаться с духовными людьми. Там ты найдешь их в огромном количестве.

Вообще-то, если тебе нужны возможности для прощения, очень рекомендую пообщаться с духовными людьми.

Пурса: Есть некоторая взаимосвязь. Так же, как раскольники Курса, вероятно, никогда не признают, что версия, использовавшаяся Хелен и Биллом, — правильная, так и церковь никогда не признает, что Евангелие от Фомы существовало прежде других Евангелий. Но это так, и это еще один прекрасный пример того, как подход, существовавший до первого раскола, оказывается самым точным.

После Распятия некоторых из учеников вдохновляло то, что Джей не испытывал страданий. Другие были в душевном упадке, потому что Учителя не стало. Мы с Фаддеем основали секту, основанную на учениях Джея, и со временем появилось несколько свитков, составлявших то, что станет Евангелием от Фомы, хотя в то время мы называли их просто «Речи». По крайней мере, так это звучит на английском. Было и другое Евангелие, основанное на словах Джея и точное. Оно называлось «Слова Учителя». Прежде я говорила тебе, что это знаменитое Евангелие Q, источник для трех так называемых Синоптических Евангелий: от Марка, от Матфея и от Луки, каждый из которых заимствовал из него. Они вырезали те фрагменты, с которыми были не согласны, части, которые не соответствовали поздней теологии Павла.

Со временем «Фома» и «Слова» были уничтожены церковью навсегда, за исключением неполной версии «Фомы», которую откопали в 1945 году в Наг-Хаммади. Я говорила, что треть этих изречений была добавлена за триста лет между Распятием и четвертым столетием, когда Евангелие было зарыто. Евангелие от Иуды — это в действительности позднейший гностический документ, который мало что сообщает и в котором Джей говорит то, что никогда не говорил на самом деле.

Церковь не только уничтожила эти Евангелия и многие другие; она постаралась стереть из истории некоторых из первых учителей послания Джея. Из-за этого лучшие из учителей малоизвестны христианам или остальному миру. Да, я известен — под «я» в данном случае имеется в виду Фома (хотя ты, Гэри, в той же мере Фома, что и я), но я известен как так называемый Фома Неверующий. То, как рассказана эта история в Новом Завете, — попытка заставить меня выглядеть дурно, потому что церковь считала Евангелие от Фомы угрозой. Я был слишком знаменит, чтобы стереть меня совсем, поэтому понадобилось пересмотреть историю. Рассказы о других практически исчезли. Я упомяну двоих из них, потому что они были среди лучших учителей послания Джея.

Первым был Стефан. Он был лидером ранней церкви и одним из тех, кто записывал «Слово Учителя». В то время как более консервативные типы склонялись к брату Джея, Якову Справедливому, более мистические последователи — а Джей, несомненно, был мистиком — больше хотели быть с одним из троих учителей. Я был одним из них.

Стефан как учитель был мне равен, и у него было прекрасное Евангелие, хотя тогда мы не называли их Евангелиями. Он был хорошо известен, потому что нашел себе последователей во многих из тех мест, которые посещал Джей. Он правильно интерпретировал Джея и обладал большим влиянием в первые годы после распятия. Но к тому времени, когда Новый Завет был написан и пересматривался церковью на протяжении столетий, место Стефана в общей картине оказалось сильно преуменьшено. Да, он упомянут в Новом Завете. В Деяниях, в главах 6 и 7, есть намеки на то, каким хорошим учителем он был. Но уделенное ему место не соответствует тому, какую роль он играл на самом деле. Тем не менее, я приведу короткую цитату из Деяний, в которой довольно точно описывается смерть Стефана:

«А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе. Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном; но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил».

Дальше описывается, как его убили за его «кощунственные» слова. Поразительно, но Савл, которого потом назовут Святым Павлом, там был, и, как сказано в Деяниях, «Савл причастен был к его смерти». Ведь Савл преследовал христиан, пока вина не изменила его. Кроме того, описанные события происходили через двадцать лет после Распятия, и Савл еще не выбрал путь Джея, который он со временем превратил в теологию. Стефан хорошо умел передавать послание Джея людям. Но к тому времени, как христианство стало организованной религией, оно превратилось в набор верований, а не в новый взгляд на мир и все, что в нем есть. И под «взглядом» на мир я имею в виду духовный взгляд. Учение Джея о взгляде говорит, что нужно смотреть мимо мира на реальность. Таким же было послание Стефана, и церкви оно не было нужно.

Учение Джея о взгляде говорит, что нужно смотреть мимо мира на реальность.

Из всех прекрасных учителей, которые оказались вычеркнуты из истории или задвинуты подальше, не было никого прекраснее Марии Магдалины. Во время первой серии визитов мы дали понять, что Мария была не проституткой, которую Джей спас от забрасывания камнями, и мы повторили это в нынешней серии визитов, потому что очевидно, что некоторые до сих пор этого не понимают. Мария была женой Джея. Иудейские раввины не должны быть холостяками. Но Джей относился к ней как к равной, и мы никогда не видели причин считать ее в чем-то неравной нам. Из-за этого возникало чувство зависти. Таковы пути мира, и ученики — тоже люди, хотя Мария была просветленной.

Подобно «Фоме», Евангелие от Марии несовершенно. Оно менялось с веками. Но все равно можно с его помощью взглянуть на Джея и Марию. Мария Магдалина, вероятно, яснее всех передавала послание Джея — может быть, потому, что она так хорошо понимала его на личном уровне. Она как будто стала с ним одним. Интересно, что среди последователей Джея было много женщин. В иудейской культуре две тысячи лет назад женщинам не позволялось духовно самовыражаться, в отличие от мужчин. Но Джей со всеми обращался одинаково, и женщинам было очевидно, что в кругу его последователей им рады, и об этом много говорили. Женщины стали очень важной частью его прихода. Они шли впереди и организовывали еду и кров в домах других женщин. Мужчины просто переходили с места на место, для них все было готово.

После Распятия Мария знала, что с Джеем все в порядке. Она первой увидела его явление как тела после смерти. Конечно, это было нужно для того, чтобы научить нереальности тела. Мария это понимала. Стефан, Фаддей и я понимали до определенной степени, но не так хорошо, как Мария. Другие ученики не очень хорошо поняли урок, и некоторые из них использовали его как причину прославлять Джея лично, как воскресшее тело.

Мария была великолепным учителем послания Джея. Иногда люди сидели, открыв рот, и слушали ее. Так сложилось, что значительную часть людей, ходивших на ее собрания, составляли женщины. Женщины в целом всегда были более духовно просветленными, чем мужчины, потому что склонны быть более зрелыми. Это не значит, что нет мужчин, таких же или более просветленных; их просто не так много. В культуре того времени женщины рады были выслушать Марию, а не одни и те же старые идеи, которые им давали как будто вечно.

Мария была великолепным учителем послания Джея.

Я не буду углубляться в учение Марии, унаследованное от Джея, или в ее Евангелие. Я предпочту придерживаться Евангелия от Фомы, которое по большей части представляет собой мой личный опыт. До сих пор есть и будет много людей, которые говорят о Марии. Однако я хочу исправить одну ошибку. У Джея и Марии не было детей. И даже если бы они были, концепция так называемой «своей крови» для Джея не имела никакого значения. Это совершенно нелогично. Ну, найдете вы человека, унаследовавшего гены Джея, — и что? Его целью было научить незначительности тела, а не прославлять его. И даже если кто-то оказался бы его наследником, это не давало бы ему никаких дополнительных духовных способностей, не более чем дети в целом наследуют способности своих родителей.

Всегда нужно сосредотачиваться на выполнении уроков прощения и возвращении домой, а не на уровне формы и тела, которые нельзя наделять духовностью. Люди всегда ищут чужого спасения. Они хотят стать просветленными, следуя за просветленным и получив его благодать. Но просветление так не работает. Кроме того, столько людей представляются мастерами того или иного рода и говорят, что собираются научить вас «мастерству», что это смешно. Если ты загонишь им гвоздь в запястье, им будет чертовски больно. Джей действительно был мастером и мог не чувствовать боли, потому что невинный разум не страдает. А что касается крови — у него нет наследников. А если бы были, то внимание людей отвлекалось бы от того, на что оно должно было быть направлено.

Гэри: Круто. Значит, Мария, Стефан и очень скромный Фома... похоже на группу. Вы ладили друг с другом? Шучу.

Пурса: Вообще-то да. Я знаю, что ты шутишь, потому что после последнего визита в прошлой серии у тебя осталось несколько воспоминаний о том, как ты был Фомой, и о твоей жизни с Джеем, правильно?

Гэри: Ты это знаешь, родная.

Пурса: Может быть, мы однажды поговорим об этом. Но я знаю, что прямо сейчас ты хотел бы заняться кое-чем другим.

Гэри: Да, от тебя не спрячешься. Я бы хотел провести небольшой эксперимент, прочитать кое-что. Это связано с Курсом и Евангелием от Фомы. Ты не возражаешь?

Пурса: Ты меня пугаешь, Гэри. Шучу. Но сначала расскажи анекдот. Нам не стоит долго обходиться без юмора. На твоих мастер-классах люди смеются, и это здорово. Кстати, твоя ясность, которая видна на уроках с тобой лично, производит огромное впечатление.

Гэри: У меня были прекрасные учителя и много помощников. Но спасибо. Лишняя похвала никогда не повредит. Итак, вот вам анекдот. Иисус идет по дороге две тысячи лет назад. Конечно, его имя не Иисус, но в анекдоте мы будем его называть так. Внезапно он подходит к группе людей, которые собираются забросать камнями проститутку. Таким тогда был закон. Если проститутку ловили, ее забивали камнями до смерти, даже если всего час назад тот, кто ее поймал, спал с ней. Занимавшиеся этим люди увидели приближающегося Иисуса, и у них появилась идея. Иисус им не нравился; он был своего рода раввином-ренегатом и не подчинялся их драгоценным правилам. Поэтому они решили обмануть его, заставить его сказать, что он не будет забивать проститутку камнями. В те дни недостаточно было просто следовать закону; нужно было соглашаться с ним. Если ты выступал против одного из божественных законов, это считалось кощунством. Это все равно что не подчиняться самому закону. Поэтому когда Иисус приблизился, один из людей сказал: «Равви, вот у нас проститутка, и мы собираемся забить ее камнями. Так мы и должны поступить, правильно?»

Но надо быть тем еще ушлым типом, чтобы обвести вокруг пальца старину Иисуса. Он просто посмотрел на группу перед ним и сказал: «Тот из вас, кто без греха, пусть первым бросит в нее камень». И все сразу выпустили камни из рук, потому что не могли назвать себя безгрешными. А Иисус спас жизнь проститутке, преподал людям урок и к тому же не дал забить самого себя камнями до смерти. Сказать: «Тот из вас, кто без греха, пусть первым бросит в нее камень», — было идеальным решением.

Но внезапно вперед выходит женщина. У нее в руке большой камень. Она подходит к проститутке и бросает камень ей в голову, оглушая ее. Иисус смотрит на эту женщину и говорит: «Ну хватит уже, мама. Обязательно везде за мной ходить?»

Артен: Хороший анекдот. И очень хорошо, что ты не всегда воспринимаешь свою духовность всерьез. Многие из сегодняшних людей удивились бы тому, какой неуважительный юмор Джей временами демонстрировал. А о каком эксперименте ты говорил?

Гэри: А, да. Я хочу прочитать вопрос, который задали в Интернете, в группе обсуждения «Исчезновения Вселенной», а потом — ответ, который дал на него один из членов сообщества, не только потому, что я согласен с его словами, но и потому, что это прекрасный пример смены течения, нового взгляда на Джея. В конце концов, он — просветленное существо, новую информацию о котором люди получали из Курса и Евангелий, например, от Фомы, которое было потеряно для мира на одну тысячу шестьсот лет. Я думаю, что сказанное дает новую точку зрения на мир, современный вариант многих идей, которые выражались в прежних Евангелиях, уничтоженных церковью. Вы согласны?

Артен: Вперед.

Гэри: Хорошо. Сначала — высказывание анонимного традиционного христианина в Интернет-группе для обсуждения «Исчезновения Вселенной». Он писал:

«Истина — это Евангелие от Иисуса Христа. В Евангелии говорится, что Христос явился в мир, чтобы спасти его, умерев на кресте и воскреснув.

Христос приходил не для того, чтобы делиться с нами божественными истинами или секретами. Он пришел, чтобы умереть за наши грехи, чтобы мы могли спастись и разделить вечность с Господом.

Я пишу это не для того, чтобы вступать в дебаты и тому подобное. У меня есть родственник, который показал мне эту книгу, «Исчезновение Вселенной», и хотел, чтобы я ее прочитал. Вот как я оказался в этой дискуссии».

Это конец сообщения.

Таков типичный для христианина взгляд на Джея. Автор даже приводит фрагмент апостольского символа. Теперь я прочитаю ответ, который дал Роджер Ф. Ван Флиссинген из Нью-Йорка, автор книги «Евангелие как духовный путь», переводчик и издатель работы датского духовного писателя по имени Ян Виллем Кайзер. Он публикуется в Англии, в издательстве Open Field Books. Роджер, с которым я встретился, когда проводил свой первый мастер-класс на Манхеттене, работает над новым переводом с греческого, а также над введением в Евангелие по Марку. Кстати, я буду заменять имя Иисус на Джей. Роджер разрешил мне использовать то, что он написал. Я думаю, что это описывает те поразительные вещи, которые начали происходить с тех пор, как вышла наша книга. Вот что отвечает Роджер.

Привет. Просто учитывайте, что разные люди по-разному воспринимают Джея. Христианство объясняет его определенным образом, и если вам это подходит, то придерживайтесь такого мнения. Однако эти объяснения не всем подходят, как, например, моим родителям, которые оставили церковь, когда мне было два с половиной года. В числе того, что они осознали, — как часто случалось в протестантской теологии с середины XIX века, — было то, что христианство создано Павлом, а не представляет учения Джея. Поэтому меня воспитали с идеей о живом присутствии Джея в моей жизни, в форме нашей способности призвать его как «помощь Господа». Поэтому для меня идея смерти Джея за наши грехи всегда была пустой и кощунственной — теологией о Джее, а не учением Джея.

Потом, когда я нашел «Курс чудес», в котором Джей подробно объясняет, почему значение Распятия — НЕ жертва Сына Господня ради наших грехов, а учение о бесконечной любви, я знал, что этого Джея искал всю свою жизнь. Это было потрясающее осознание. Всю свою жизнь я внимательно изучал писания, в том числе и Ветхий Завет на древнеарамейском, и Новый Завет на греческом — как будто для того, чтобы не зависеть от переводов, которым я не доверяю. Кроме того, я всегда, честно говоря, сосредотачивался на словах Джея, а не на интерпретациях Павла и апостолов. Даже из историй в Новом Завете мне казалось ясно, что апостолы пытаются понять, что он говорит, и не имеют ясного представления о смысле слов. Очевидная уверенность и кажущаяся ясность Павла всегда казались мне прикрытием для глубокой неуверенности, вызванной тем, что он пережил на дороге в Дамаск. Поэтому для меня он всегда был крайне ненадежным свидетелем. Он пишет прекрасные пассажи, но они обрамляются источающими ненависть словами о грехе и вине, не говоря уж о главном — его интерпретации Распятия как смерти Джея за наши грехи.

Короче говоря, для меня Джей был понятен, а Павел — нет, и в «Курсе чудес», а позже в «Исчезновении Вселенной», я нашел голос Джея, свободный о позднейших теологических представлений о нем. Кроме того, я очень рано узнал о Евангелии от Фомы, в котором Джей обращается к нам в откровенно недуалистичных понятиях, и это вызывает большие трудности в том, чтобы гармонизировать их с теологией Павла, хотя с другими Евангелическими материалами проблем возникает меньше, в зависимости от того, как их читать. Церковь изначально отреклась от Фомы как позднего автора, но внутренние свидетельства привели многих ученых к выводу, что это ранний текст, вероятно, датирующийся 50 годом н. э., или до того, как были написаны Евангелия от Павла или других. В этом случае оно предлагает интересное дополнительное доказательство учений Джея, свободных от позднейшей павлианской теологии.

Поэтому, если говорить исключительно с моей точки зрения, для меня это разумно и совершенно понятно в свете довольно упорядоченной ревизионистской истории раннего христианства. Из контекста очевидно, что Джей ничуть не намеревался основывать религию, но скорее был универсальным духовным учителем, хотя и появился в иудейском мире. В этом свете христианство — всего лишь одна из попыток (хотя и доминирующая над историей на протяжении двух тысяч лет) превратить эти учения в организованную религию. С этой точки зрения появляется возможность совершенно другого понимания Джея. Он фигурировал во многих формах христианства, которые, в конечном счете, оказались подавленными, уничтоженными и забытыми. Теперь учения Джея отражены в «Курсе чудес» и «Исчезновении Вселенной». Есть и много других школ мысли.

В целом лучшая идея — придерживаться того, что больше всего подходит для вас. Модель «Курса чудес» подходит мне, и это тема «Исчезновения Вселенной». Вот что обсуждается в этой группе. Поэтому, если вам интересно, присоединяйтесь, а если нет — это тоже хорошо. Никто здесь не намерен повторять ничего из двухтысячелетних годов внутренних войн и расколов, которые составляют историю христианской церкви. Мы просто сосредотачиваемся на альтернативной точке зрения по этому вопросу, которая в свою очередь представлена «Курсом чудес».

«Исчезновение Вселенной» добавляется к нему, представляя мост между современными формулировками учения Джея, которые представлены в «Курсе чудес», и связывая их с центральными идеями Евангелия от Фомы. Это интригует, потому что Фома явно не сочетается с павлианской традицией и представляет сложные препятствия для теологии. Поэтому как минимум нужно прийти к выводу, что он дает иное представление о Джее, чем развито в ортодоксальном христианстве.

Гэри: Мне это кажется разумным.

Пурса: Он попал в точку, братец. И это прекрасное введение к сюрпризу, который я приготовила для тебя.

Я говорила, что две трети речений Евангелия от Фомы аутентичны, а одна треть была добавлена позже. В сумме в версии Евангелия от Фомы, которую вы читаете, всего сто четырнадцать изречений. Сорок четыре из них были добавлены за триста лет между моей казнью в Индии и моментом, когда ваша сегодняшняя копия была захоронена в Египте. Я не собираюсь в этот раз объяснять те или иные речения. Я собираюсь воспроизвести семьдесят аутентичных изречений из Евангелия от Фомы на английском, без сорока четырех, которые добавились позднее. Мыслительную систему Святого Духа можно использовать для того, чтобы интерпретировать значение самостоятельно. Кроме того, у них есть объяснение, которое я дала для двадцати двух речений во время первой серии визитов, чтобы помочь не сбиться с верного пути.

Как я сделала раньше с двадцатью двумя речениями, которые повторю сегодня, но без объяснений, я буду использовать свою собственную манеру, изменяя стандартную версию, чтобы она точно соответствовала сказанному Джеем в то время. Однако помните, что я говорила: эти двадцать два высказывания были важнее всего для вашей культуры. Некоторые из них восточные и для западных людей могут показаться несколько сложными. Однако независимо от того, какие писания они читают, люди должны со временем стать священниками и толкователями сами для себя, используя Святой Дух как своего наставника. Это часть процесса возвращения, или восстановления, Духом, которым они и являются на самом деле.

Не обязательно понимать каждое речение сразу. И конечно, дальнейшее чтение трех книг «Курса чудес», как и «Исчезновения Вселенной», всегда очень рекомендуется. Это способ, которым Джей передает свое сообщение сейчас. Помни, что ему нужно говорить с людьми словами и символами, которые они могут понять и принять в данное время. В Евангелии от Фомы именно так он говорит по определенным причинам. В нынешнем Курсе, и с нашей помощью — в «Исчезновении Вселенной», он говорит именно так по другим причинам. Как сам Джей говорит в Курсе: «На Святой Дух возложена задача избавить от того, что создало эго. Он избавляет от этого на том же уровне, на котором действует эго, иначе разум не смог бы понять изменения» [5]. Поэтому, даже несмотря на то, что содержание послания, любовь Святого Духа, не меняется, форма меняется. Кроме того, послания Фомы и Курса совершенно недуалистичные и всегда могут восприниматься таковыми, хотя используются метафоры для того, чтобы описать разделенный мир и тех, кто верит в него.

В этом Евангелии семьдесят речений, или поучительных высказываний, за верность которых я лично готова поручиться. Если хочешь, ты можешь даже назвать их «Евангелием от Фомы, рассказанным Пурсой», чтобы отличить от версии Наг-Хаммади. Таким был Иешуа две тысячи лет назад. Поскольку речения были на другом языке, их нельзя считать точными цитатами из слов Джея, но это самый близкий к оригиналу вариант на английском. Проводи с ним время.

Приятно видеть, как эти слова Джея сегодня вызывают живой интерес. Две тысячи лет назад нелегко было делиться этими речениями. Но поскольку время нереально, это не имеет значения.

Хотя в оригинальной версии нумерации нет, я буду использовать нумерацию, которая соответствует нынешнему пронумерованному Евангелию, чтобы было удобнее людям, которые захотят сравнить исправленную версию с другими версиями и переводами. Нумерация предыдущих речений, которые были добавлены другими, но сейчас упускаются, мы просто пропустим. Те, кто захочет перенумеровать Евангелие и свести к семидесяти речениям, могут это сделать.

Я объединила номера шесть и пятнадцать из версии Наг-Хаммади, написанной на коптском языке, потому что они перепутались с годами, но в их частях есть истинное высказывание. В речении тринадцатом я не говорю от первого языка, потому что Джей говорил вначале с другими людьми, а не со мной. Что касается последнего высказывания в Наг-Хаммади, номер сто четырнадцать — в котором говорится, что женщина должна стать мужчиной, прежде чем войти в Царствие, — должна заметить, что оно настолько очевидно было добавлено позднее и настолько откровенно противоречит более ранним высказываниям в Евангелии, что поразительно, как кто-либо может воспринимать его всерьез.

В результате, если сделать точный перевод слов, которые я дам тебе сегодня, на арамейский, получится единственное полное Евангелие на сегодняшний день, в котором есть только оригинальные слова Джея на его родном языке. Это не единственные его слова того периода, но это подлинные слова из моего Евангелия. Нужно гораздо больше слов, чтобы охватить все, что говорил Джей полезного в те последние несколько лет, когда он казался телом.

Я считаю завершающим деянием то, что слова Джея из Евангелия от Фомы будут точно записаны моей позднейшей реинкарнацией. Я записал слова Джея две тысячи лет назад, а теперь ты запишешь их снова. Так Евангелие будет исправлено и станет передаваться в изначальной форме.

Примечание: я добавил предлагаемое ниже название. Пурса произнесла все семьдесят высказываний. Для точности они записывались на пленку.

Date: 2015-09-05; view: 286; Нарушение авторских прав