Год. Польша. ( Гражданская война) Деревня возле Кракова 6 page

Спустя пару часов, когда в доме стихли голоса и шаги, Марианна услышала шум во дворе и подбежав к окну, увидела как семейство Вудвортов вместе с Ником куда-то уехали.

Медленно кружились в небе снежинки, и в гробовой тишине она слышала биение своего сердца. Ей не спалось. Все мысли возвращались к несчастному Люциферу, которого обрекли на жуткую участь из-за нее. Ей невыносимо захотелось вновь увидеть коня. Попрощаться с ним, утешить. Ведь Алан ясно дал понять, что тот не знал людской ласки и любви.

Крадучись она вышла из комнаты, сжимая в руках старинный канделябр со свечами. В этом доме совершенно не пользовались электричеством. Она не видела ни одного электроприбора. Осторожно ступая по мягкому ковру, девушка прокралась по коридору, а потом тихо спустилась по лестнице.

Внезапно Марианна услышала голоса, они доносились из помещения для слуг. Она осторожно подкралась к двери и прислушалась.

- Эта девушка…Она гладила Люцифера. Этого монстра, который на прошлой неделе отхватил кузнецу палец. Я сам с трудом приближаюсь к этому дьявольскому отродью. Он не позволял мне даже себя покормить, а перед ней пал ниц. Ты бы видела, Марта как хозяин рассвирепел. Я думал, он загрызет ее на месте. Если бы не мистер Николас, он бы ее не пощадил. Сегодня ночью я должен застрелить животное. Хозяин и так наказал меня. Шрамы от его плети с шипами заживут ох как не скоро. Спасибо что хоть руку не отрезал.

- Хорош болтать, Фрэнк. Держи язык за зубами. Не то тебе голову оторвут. Это не наше дело. Мы на службе. Вот отдадим дань хозяину и будем свободны как ветер. Ты нас погубишь. За каждую провинность он накидывает нам по году рабства. Того и гляди выйдем отсюда стариками.

Марианна задумалась, значит, в доме есть люди кроме нее. Не все слуги вампиры. Далеко не все.

- Старинная легенда Вудвортов гласит о пришествии Ангела. Когда все дьявольские твари будут свергнуты с пьедестала с приходом высшей силы, а поклонники Сатаны вернутся в преисподнюю. Эта девушка…гостья.

- Выбрось свои глупые идеи из головы. Нас никто не спасет. Ни один Ангел не сможет победить Зло в этом доме. До нового затмения остались считанные месяцы и тогда…они закончат свой черный ритуал, и Сатана вернется в наш мир и посеет тьму.

- Молчи старая. Не каркай! Язык тебе надо вырвать за богохульство. Бог спасет нас. Никогда не победит зло.

- Наивный. О каком боге ты говоришь, когда служишь самому дьяволу. Когда чистишь помещения после оргий и ритуалов с жертвоприношениями. Ад тебя ждет, он плачет по тебе и языки пламени уже лижут твои пятки.

Марианна попятилась назад, и тихо вышла из дома.

Спустя пару минут, она бежала в сторону конюшни, а снег тихо поскрипывал у нее под сапогами. Слова конюха и его собеседницы все еще звучали в ее ушах. О каком Зле они говорят? О каких ритуалах? Вампиры пьют людскую кровь, но разве эта парочка за все годы в жутком доме Вудвортов еще не привыкла к этому?

Завидев конюшню, Марианна пригнулась и юркнула к дверям. Подвинула засов и скользнула в теплое помещение. Послышалось фырканье лошадей и тихое ржание. Девушка на ощупь подошла к яслям и тихо прошептала:

- Люцифер, милый, это я. Ты меня слышишь? Я пришла спасти тебя. Если позволишь, я выпущу тебя отсюда, и никто не посмеет тебя тронуть.

Конь тихо фыркнул, Маняша безошибочно нашла его среди других коней, которые как ни странно вели себя очень тихо.

Как только Марианна отодвинула перегородку, послышался шум и в конюшне вспыхнул свет. Девушка испуганно обернулась и увидела конюха. Они, молча, смотрели друг на друга. Левая рука Фрэнка была забинтована до кончиков пальцев, а в правой он сжимал ружье.

- Не надо, – тихо прошептала Марианна, – Заклинаю вас, не надо его убивать. Давайте просто его отпустим. Пожалуйста.

Конюх тяжело вздохнул.

- Если я ослушаюсь, – мне не сносить головы. Так что, или я, или он. Кого вы больше жалеете, маленькая мисс? Человека или животное?

Мужчина показался ей таким несчастным, в его глазах не было света, только обреченность и покорность своей судьбе.

- Что с вашей рукой? – спросила Маняша и сделала шаг в сторону конюха.

- Пустяки. Могло быть и хуже.

- Это он? Вудворт вас избил?

Фрэнк кивнул и в его глазах снова вспыхнул первобытный страх.

- Уходите. Я должен это сделать. Он вернется и проверит. Если я ослушаюсь, от меня останутся лишь куски мяса.

Он пошел к коню, на ходу щелкая затвором ружья. Марианна почувствовала, как Люцифер ткнулся мордой ей в плечо. Поддавшись внезапному порыву, она схватила Фрэнка за пораненную руку. Оба замерли. В том месте, где она прикоснулась к начали искриться синие сполохи, словно огоньки неонового света. Пальцы Марианны прилипли к запястью Фрэнка, словно магнит. Ее начала бить мелкая дрожь, вся энергия ее хрупкого тела сконцентрировалась на руке конюха. Спустя пару секунд все прекратилось. Оба стояли словно пораженные. Затем Фрэнк медленно разбинтовал руку и вскрикнул так громко, что лошади испуганно заржали.

- О господи! Это невероятно! Моя рука! Ни следа, ни одной царапины.

Фрэнк рухнул на колени и прижался губами к подолу ее платья.

- Кто вы? – спрашивал он, заливаясь слезами, – Как вы это сделали? Как? Спасите нас от него! Вы посланы самим небом. Я знаю. Я это чувствую!

Вдруг Люцифер издал страшный вопль и взвился на дыбы. Дверь конюшни с грохотом отворилась, и на пороге появились Алан Вудворт и Николас.

Глаза короля мрачно вспыхнули в темноте, засветились страшным голубым сиянием, лицо исказилось от дикой злобы. Он взвился в воздух и уже через секунду конюх бился в смертельных конвульсиях в его руках. Алая кровь стекала на сухую траву. Марианна закричала так громко, что у нее заложило уши. Ее колени подогнулись и она покачнулась. Николас мгновенно подхватил ее на руки. Сквозь шум и туман, пелену, которая окутывала ее черным одеялом, Марианна услышала рык Николаса.

- Твою мать, Алан! Какого черта ты вытворяешь? Почему при ней?!

- Плевать. Он ослушался моего приказа, и впустил смертную в королевскую конюшню.

- Я твой гость, Алан. Ты нарушаешь законы гостеприимства. Эта девочка - моя семья. Только что ты до смерти ее напугал!

- Ты и твой братец всегда питали унизительную слабость к еде. Какая к дьяволу семья?! Ты – вампир, а она человек. Не смеши меня, Николас. Не с тобой ли мы пару десяток лет тому назад поедали целые деревни таких вот милых девочек?!

- ОНА МОЯ СЕМЬЯ! Запомни, Алан! Причинишь ей вред – станешь моим личным врагом. Никакого договора. Никаких поблажек!

На минуту воцарилась тишина и Марианну поглотила черная бездна.

Она не видела, как Николас нежно прижал ее к груди, и исчез из конюшни.

Глава

Ник растянулся в мягком кресле и задумчиво смотрел на спящую Марианну. Час назад, он принес ее в спальню и заставил выпить стакан виски, чтобы она успокоилась. Девушка билась в истерике, и умоляла спасти жизнь Люциферу. Она так плакала и отчаянно молила, что Николас не смог равнодушно смотреть на эти слезы. Ему вспомнилось как давно, когда он был еще ребенком, мать запретила принести в дом больного волчонка. Он нашел его у кромки леса с перебитыми лапами. Все закончилось печально – волчонок умер, а детская трагедия все еще осталась в далеких уголках памяти. Он испытывал довольно странные чувства. Совершенно незнакомые. Дикие для его сущности. Ему захотелось ее оберегать, защищать. Заботиться о ней, как о несмышленом ребенке. Возможно, нереализованные отцовские инстинкты проснулись в нем именно сейчас. Кто она? Эта мысль не давала ему покоя еще с того самого момента как он понял, что девушка со скоростью звука изучает любой язык мира. Затем эта странная рана, нанесенная Алану одним лишь прикосновением, и слепая преданность демонического коня, который злее и сильнее хищника. У этой девочки странная способность укрощать диких зверей, в том числе и его самого. Мысль о том, что возможно, она ведьма всего лишь мельком пронеслась у него в голове, но он отмел ее сразу. Марианна не умела колдовать. Она вообще не умела причинять боль и зло. Ник ни разу не видел ненависти в ее огромных фиолетовых глазах. Тогда кто она? В том, что у Марианны есть сверхъестественные способности, он уже убедился, но что это значит? Его древнее чутье не подсказывало ровным счетом ничего. Марианна не вампир, не оборотень, не ведьма. Нужно поговорить с Фэй. Возможно, она сможет пролить луч света на все происходящее. Непостижимым образом Марианне удалось пробудить в нем самые лучшие чувства. Впрочем, и худшие тоже. Он ненавидел слабость в любых ее проявлениях. А то, что он испытывает в ее присутствии - это именно слабость. Даже по отношению к единственной женщине, которую он любил, у него не возникало подобных чувств. Все что угодно, только не слабость. Гнев, страсть, ненависть – это хорошо ему знакомо, а тут нечто другое. Нежность. Из-за нее он сделал то, чего не делал никогда в своей жизни – он попросил. Впервые в жизни унизился до просьбы перед тем, кого презирал.

Теперь Ник не смог уйти из спальни и, как дурак, или верный сторожевой пес, оберегал ее сон. Как же она похожа на ангела. Такая нежная, воздушная, хрупкая. Золотистое плечико сверкает в лунном свете, темные волосы шелковым покрывалом рассыпались по подушке. Пухлый рот приоткрыт, и он чувствует шелест ее дыхания, а мягкие пушистые ресницы бросают тень на щеки. Он видел подрагивающую жилку на тонкой шее, розовую мочку миниатюрного уха с маленькой сережкой. Рядом с ней он чувствует себя значимым, сильным, всемогущим. Он может оберегать ее. Он ее защитник, и Марианна ему доверяет. За нее он способен перегрызть горло даже Алану. Странные чувства. Неестественные, противоречивые. Ему не нравилось, что они поселились внутри него. Нужно отправить ее домой. Возможно, сейчас она с этим согласится и не станет перечить.

Николас встал с кресла, но внезапно девушка открыла глаза и резко села на постели.

- Не уходи, – тихо попросила она, – пожалуйста, не уходи – мне страшно.

Абсурд. Эта малышка должна бояться его самого, а не просить древнего вампира оберегать ее сон. Это противоестественно когда зло охраняет саму святость. Он пристально посмотрел на Марианну. Взгляд задержался на ее личике, и он, невольно, залюбовался ангельской красотой. Чистота. Невинность. Как давно он не встречал ничего подобного в этом погрязшем во всех смертных грехах, мире. Взгляд невольно скользнул по тонкой шее, округлым плечам и спустился к груди, едва прикрытой тонкой ночной сорочкой. Черт подери эти зоркие глаза. Он не имеет права ТАК ее рассматривать. Но эти формы. Они, отнюдь, не детские. Грудь упругая, спелая, сочная. Ее соблазнительные контуры четко проступают под нежной материей. Ник мысленно послал себе проклятия и вновь рванул к двери.

- Не уходи, – всхлипнула Марианна, – я не хочу оставаться одна. Ник. Побудь со мной, пока я не усну.

И он остался. Сел обратно в кресло. Теперь не мог поднять на нее взгляд, лишь угадал, что она вновь нырнула под одеяло. А по тихому, размеренному дыханию понял – уснула.

Если бы его черная кровь могла броситься в лицо, а сердце могло биться быстрее, то именно сейчас был тот самый момент. Какого черта он только что себе позволил?! Как осмелился пялиться на эту девочку, как на женщину?!

«Извращенец! Тебе мало шлюх, которые таскаются за тобой пачками? Мало проституток, которых ты имеешь почти каждый день? Ты осмелился тронуть ее своим грязным взглядом! Она ребенок! Она святая, чистая, невинная! Забудь! Такие, как она не для тебя! Она дочь Влада. Никогда больше не смей на нее ТАК смотреть!»

Он все еще сидел у ее постели, даже когда солнечные лучи проникли сквозь толстые шторы в спальню и дерзко запутались в темных, каштановых кудрях Марианны. Ник ждал, когда она проснется, и он сможет ее порадовать. Сможет увидеть улыбку на нежных губах и ямочку на ее щеке. «У нее на щеке ямочка? Я это заметил? Что с тобой, Николас? Ты стал сентиментальным?»

Девушка несколько раз моргнула, потом приоткрыла глаза и приподнялась на подушке. Ее глаза засияли, когда она заметила Николаса.

- Ты был здесь всю ночь? – спросила с сомнением и восторгом.

- Ты попросила – я остался, – ответил он хмуро.

- Спасибо.

- У меня есть маленький сюрприз для тебя.

Марианна с детским любопытством устремила на него восторженный взгляд. Наверное, так смотрят дочери на своих отцов, когда те делают им подарки.

- Какой? Я обожаю сюрпризы.

Юность прекрасна. Особенно по утрам, словно весенний цветок, благоухающий и нежный. Искренний взгляд, свежее дыхание.

- Люцифер твой. Я выкупил его у Алана. Теперь ты его хозяйка.

Наверное, даже вампиры не двигаются так стремительно и быстро. Прежде чем Ник успел понять, что происходит, девушка с визгом бросилась к нему на шею. Она обняла его с такой силой, прижалась к нему всем телом, что он невольно приподнял ее, чтобы удержать в объятиях. Касаясь шелковистой кожи на обнаженной спине, он почувствовал одинокие искры под своими грубыми пальцами. Молодое тело льнуло к нему со всей порывистостью юности. Он чувствовал, как бьется ее сердце, как упирается и трется об его рубашку та самая грудь, о которой он запретил себе думать. Он судорожно глотнул воздух. Ничего отеческого в его чувствах нет. Он тварь, похотливый кобель, который не знает ничего святого. От грешной мысли, которая промелькнула у него в мозгу, Ник побледнел. Возненавидел себя в двойне. За те чувства, что испытал и за угрызения совести, которые сильнее самой жажды крови.

Наивная девочка ему доверяет, а он…трепещет от прикосновений ее детского тела. Ник силой оторвал ее от себя и гневно прохрипел.

- Никогда не смей на меня вешаться! Я не твой драгоценный папочка!

Она нахмурилась и прижала руки к груди. На лице обида, даже боль. И он возненавидел себя еще сильнее. Если такое вообще возможно.

- Я просто хотела поблагодарить…

- Скажи – спасибо. Этого достаточно. Сегодня вечером будет прием в нашу честь. Оденься прилично и не смей портить вечер, иначе отправлю тебя домой! Поняла?! Ты срываешь мне договор. Свои глубокие порывы прибереги для пацанов-одногодок. Со мной держи дистанцию.

С этими словами он вышел из ее комнаты, яростно сцепив зубы. Проклятая девчонка. Как ей это удается?! Вызвать в нем такую бурю? Такой ураган? Заставить стыдиться самого себя! И самое удивительное. Он не хотел ее испить. Эта девушка-ребенок не вызывала в нем желание вонзиться в нее клыками. Но зато Марианна пробудила в нем совсем иные желания, которые претили всем его шатким моральным принципам.

«Я отправлю ее домой! Во что бы то ни стало! Сделаю все, чтобы она уехала!»

Марианна прислонилась спиной к стене и прижала ладони к щекам. Они стали пунцовыми и горели. То, что она чувствовала сейчас, не поддавалось определению. Она осмелилась броситься ему на шею. Прикосновение к его телу пронзило ее током. Мощный электрический разряд сотряс с ног до головы. В горле пересохло, стало трудно дышать. Она не понимала, что именно испытала. Это как наркотик. Присутствие Николаса сводило ее с ума. Когда они не виделись, у нее начиналась ломка. Это невероятно, Ник просидел здесь всю ночь, рядом с ней. Грозный вампир, которого боится даже Алан Вудворт, сторожил ее сон. Наверно поэтому она проспала как младенец.

Открытие потрясло ее до глубины души. Она влюблена в вампира. Это не просто девичья увлеченность, не просто желание понравиться симпатичному мальчику, как в школе. Для нее он казался недостижимой звездой, только то, что она может находиться рядом, уже было чудом. Такие мужчины как Николас словно непостижимая тайна, вечный роковой соблазн, пожар, на который ее, словно мотылька, тянет порывом чувств. Марианна чувствовала, что уже ничего не будет по-прежнему. Теперь он появился в ее жизни. Он есть на свете. Она дышит его взглядами. Наверно, это началось еще тогда, когда она впервые его увидела. В животе затрепетали бабочки, нежные и ласковые.

«Любовь. Я тебя люблю. Какие волшебные слова. НИКОЛАС. Его имя как музыка. Господи, я хочу кричать об этом на весь мир»

Она прижала руку к груди, чувствуя, как бешено бьется ее сердце. Восторг затопил ее горячей волной. Она любит. Впервые в жизни. Это волшебно. Это непереносимо.

…Дикая боль в спине опрокинула ее на колени. Марианна упала на пол и глухо застонала. Руки дернулись назад. Кожа под лопатками пекла, жгла как от прикосновения раскаленного железа. Марианна закусила губы до крови. С трудом поднялась на ноги и пошатнулась в сторону окна и прижалась лбом к холодному стеклу. Внезапно она вздрогнула и отпрянула назад. Прямо на нее смотрело существо, совершенно странное пугающе белое. Оно походило на человека, но парило в воздухе, раскачиваясь, словно на волнах. Просочившись сквозь стекло, существо оказалось в комнате. Марианна лишилась дара речи. Она замерла, прижав руку ко рту, чтобы не закричать. Существо озарило комнату ярким светом.

- Кто ты?

Прошептала она и услышала, точнее, почувствовала голос, он звучал у нее в голове.

«Я твой проводник, Марианна. Я пришел поговорить с тобой. Ты можешь разговаривать со мной мысленно. Так никто нас не услышит. Ты начинаешь превращаться»

«Ты не человек. Тогда кто ты?»

«Ангел. Как и ты»

Девушка отшатнулась от существа и наткнулась на стену. Боль снова вывернула внутренности наизнанку и с глухим стоном она упала на пол. Подняла глаза на ангела.

«Не бойся. Меня зовут Аонэс. Я пришел рассказать тебе о том кто ты на самом деле. Твое взросление закончилось. Ты достигла совершеннолетия, и теперь ты должна знать свое предназначение»

«Я ничего не понимаю. Что вы от меня хотите. Я обычная девушка, вы, наверное, ошиблись. Может, я схожу с ума. Это от боли… Это галлюцинации…»

Существо приземлилось на пол, рядом с ней. Марианна отметила, что волосы Аонеса золотистые как пшеница, а глаза нежно – голубые. Его кожа светиться, и переливается как тысячи алмазов. На юноше надета туника как на иконах. Белоснежная, с золотыми вкраплениями. Только сейчас Марианна увидела прозрачные крылья у него за спиной. Теперь ей невыносимо захотелось закричать.

«Не нужно. Тебе нечего бояться. Я не причиню тебе зла. Я твой друг. Ты должна терпеть, скоро боль пройдет. Вначале всегда так происходит»

«Я умираю? Если ты ангел, почему я не такая как ты?»

«Я бесплотен, Марианна, а у тебя есть физическая оболочка. Крылья появились от сильных эмоций. Если ты о них подумаешь, и представишь, как раскрываются, они вырвутся из твоей плоти. Только их появление причиняет тебе боль. Невыносимую и пронзительную. Так будет только в первые разы, но потом ты привыкнешь. Но лучше тебе не делать этого. Это твоя тайная сущность и никто не должен об этом знать. Поэтому научись себя контролировать. А теперь позволь тебе что-то показать…»

С этими словами Аонэс дотронулся до ее лба ладонью раскрытыми, словно звезда пальцами.

Ее подбросило как от удара током, тело вздрогнуло, затряслось, и перед глазами поплыли разноцветные круги. Она словно отделилась от телесной оболочки и воспарила ввысь.

Странные белые тени замелькали перед глазами, голоса, руки. Она видела себя среди крылатых существ совсем ребенком. ТАМ в том мире никто не разговаривал. Все общались мысленно. Она слышала, как говорят о ней, как сомневаются в ее способностях. Ей хотелось закричать и возразить, но она не могла. Увидела, как закружился водоворот. Словно из всех цветов радуги и теперь маленькая немая девочка стоит у дверей какого-то серого здания.

Потом вновь разноцветные круги. Теперь Марианна видит себя, среди толпы людей. Она стоит одинокой фигуркой у дороги и ищет кого-то среди равнодушных лиц. А потом случилось невероятное. Марианна увидела свою мать. Та, продиралась к ней сквозь толпу, а потом схватила на руки и крепко прижала к себе. Теперь девушка очутилась в теле ребенка. Она хотела говорить, но не могла, все слова были ей чужды. Пока любовь не переполнила ее маленькое сердечко, и она произнесла свое первое слово: «мама».

Ангел отнял руку от ее лба и все исчезло.

«Как я появилась здесь? Ты сказал – я исполняю важную миссию? О господи, мне так плохо. Я умираю»

Аонэс нахмурился.

«Не умираешь. Ты здесь, чтобы предотвратить пришествие Люцифера на землю. Черные ангелы-вампиры скоро попытаются освободить его из огненной пучины ада»

«Но как я могу это сделать? Я ничего об этом не знаю. Я …»

Девушка снова застонала. Схватилась за виски, глаза закатились.

«Ты должна будешь противостоять тайному ритуалу. Ты на многое способна, Марианна. У тебя есть огромная сила, ты ангел-воин. Как только придет время, воспользуешься ею и откроешь портал, чтобы другие ангелы могли попасть на землю. Они должны противостоять воинам тьмы. До ритуала осталось несколько месяцев. Тебе поможет Белый Чанкр - это твоя тетя Фэй. Она уже все знает и задание получила. Ты можешь говорить с ней мысленно, через любой предмет, который умеет отражать тебя. Все что имеет зеркальную поверхность»

Марианна чувствовала, как постепенно теряет сознание от боли. Но она заставила себя посмотреть на ангела.

«Вот почему никто не знает тайну моего рождения. Кто мои родители?»

«У тебя нет родителей. Ты дитя божье и послана на землю с тайной миссией, предопределенной свыше. Но я хочу предостеречь тебя - Суд небесный более жестокий, чем суд на земле. Если ты потеряешь свою душу, тебя ждут муки ада»

«Что это значит?»

«Будем надеяться, ты никогда об этом не узнаешь»

«Как я пойму, что пришло время?»

«Я приду к тебе, и ты поймешь. Боль прекратиться, когда научишься управлять крыльями, найди способ заставить их исчезнуть, силой воли. А теперь прощай»

Аонэс исчез так же внезапно, как и появился. Закусив губы, Марианна проползла к креслу, схватилась за ножку, вцепилась с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Теперь кожа под лопатками натянулась с такой силой, что от боли Марианне показалось - она теряет сознание. Ее стошнило. Ползком подвинулась к зеркалу, хотела приподняться, но новый приступ опрокинул ее на пол. По спине потекло что-то горячее. Марианна тронула ткань ночной сорочки, и в ужасе отдернув руку, посмотрела на окровавленные пальцы. Под кожей вспыхнуло пламя, и Марианна услышала треск разрываемой плоти и ткани. Захлебнулась стоном, впилась пальцами в пол, ломая ногти. В этот момент сквозь кровавую пелену страданий, она увидела, как открывается дверь и темные, начищенные до зеркального блеска туфли, переступают порог ее комнаты.

- Дьявол!

Голос Николаса прозвучал тихо, но Марианне показалось, что он взрывной волной ударил ее по барабанным перепонкам.

- Какого черта здесь происходит? Марианна?!

В этот миг что-то со свистом пронеслось у нее над головой и рвануло ее истерзанное тело вверх. Она оказалась поднятой на ноги невероятной силой. Вспышка боли была оглушительной, ее руки повисли как плети. Марианна видела расширенные от удивления глаза Ника. Он побледнел и заворожено смотрел на нее. С трудом повернув тяжелую, свинцовую голову, Марианна увидела свое крыло. Белоснежное, осязаемое, невероятно прекрасное. Перья перепачканы ее кровью. В тот же миг она рухнула на пол, и крылья укрыли ее как покрывало.

Ник бросился к ней, упал на колени и осторожно приподнял.

- Ты…ты…ангел, – прошептал он с каким-то мрачным благоговением, – Посмотри на меня, малышка, посмотри. Скажи, хоть что-нибудь.

- Мне больно, – простонала Марианна, - Невыносимо больно.

В руке Николаса появился сотовый, но он передумал. Выругался. Сунул его в карман.

- Что мне сделать? Как мне тебе помочь? – хрипло спросил Ник, убирая влажную прядь волос с ее лица. Марианна увидела, что его руки в крови и у нее закружилась голова.

- Я не знаю. Он сказал, что так будет в самый первый раз.

- Кто он?

- Аонэс.

Простонала Марианна, и слезы покатились у нее по щекам.

- Как ты это сделала? Как ОНИ появились?

- Н…н…незнаю, – несмотря на адские страдания, кровь прилила к ее щекам.

«Я думала о тебе»

Он прижал ее к себе и вытер пот с ее лба. Потом тихо прошептал ей на ухо:

- Представь, как они исчезают. Давай. У тебя получится. Только сконцентрируйся. Это должно сработать.

Марианна заплакала, тихо, едва слышно.

- Не выйдет…

Николас заставил Марианну поднять голову. Обхватил ее лицо ладонями. В его синих глазах беспокойство, тревога. Ради этого можно терпеть все муки ада.

- Выйдет, малышка, все выйдет. Представь, как крылья прячутся обратно. Ну же. Если кто-то из Вудвортов узнает, – тебе не жить. Даже я не спасу тебя.

- Спасешь…ты…ты такой сильный. С тобой ничего не страшно.

Легкая улыбка скользнула по его губам. Он погладил указательным пальцем ее щеку.

Марианна зажмурилась. Она молила бога, чтобы эта пытка прекратилась, она изо всех сил представляла себе, как крылья постепенно поглощаются ее телом. Прячутся под кожу. Голова заболела от напряжения. Холодный пот заструился по лбу.

Боль вернулась, Николас закрыл ей рот ладонью, и прижал к себе еще сильнее. Энергия вливалась в ее тело вместе с каждым пером, исчезающим в кровавых ранах на спине. Вскоре боль прекратилась, лишь ее отголоски заставляли тело подрагивать и трястись. Николас поднял ее на руки, отнес на постель. Он осторожно уложил ее на живот и сел на краешек кровати. Ник молчал, потрясенный произошедшим. А Марианна тяжело дышала и кусала губы.

- У тебя получилось, – прошептал он и погладил ее по голове, – Все получилось. Ничего не говори. Здесь нельзя. Я увезу тебя сегодня после приема, и ты мне все расскажешь, но не сейчас. Дай сниму с тебя сорочку. Она вся в крови.

Его пальцы бесконечно нежно приподняли материю на спине и с легкостью разорвали.

Она услышала, как он тихо вскрикнул. Но сейчас ей уже наплевать на боль. Он рядом с ней. Он прикасается к ее измученной коже, Ник заботиться о ней. Пусть эти раны никогда не проходят. Николас вытер слезу с ее щеки.

- Полежи здесь, я скоро вернусь, раны нужно обработать, они слишком глубокие.

Он исчез, а Марианна закрыла глаза и улыбнулась сквозь слезы. Какая ирония. Ее крылья появились от мыслей о нем. Первое воплощение в ангела состоялось благодаря вампиру. Темному князю. Исчадию ада. Он же помог ей справиться с болью. Сколько еще тайн таит в себе эта темная душа. В ней есть свет, тепло, Марианна чувствует его доброту. Да, ради его прикосновений, ради этого нежного взгляда, она позволит крыльям висеть у нее за спиной бесконечно.

Николас вернулся через несколько минут. Быстро прошел по комнате и сел рядом с Марианной. Он запретил себе сейчас задавать вопросы. Запретил думать обо всем, что увидел. Он разберется с этим позже. Единственное, что волновало его сейчас это страдания девушки. Его сердце обливалось кровью от жалости. Казалось, ему самому до мяса изувечили спину. Но как же стойко она держится. Такая хрупкая, нежная и вместе с тем отважная. Безупречная обнаженная спина покрыта мелкими бусинками пота. Округлые плечи плавно перетекают в узкую спину и тоненькую талию. Наверно ее можно обхватить ладонями. Под лопатками зияют глубокие раны, кровь уже не сочиться. Николас скептически посмотрел на бутылку виски у себя в руке. В этом проклятом доме нет даже аптечки. Ну, вот как он сейчас выльет ей на спину этот спирт, она же от боли потеряет сознание. Ник поставил бутылку на пол и задумался.

- Если я сейчас продезинфицирую раны, ты будешь орать на весь дом, – мрачно подытожил он.

- Не буду, – возразила Маняша, – я терпеливая. Обещаю.

Ник все еще раздумывал, потом все же решился. Он склонил голову и, призвав на помощь все свое самообладание, коснулся раны языком. Вкус ее крови тут же опалил десна словно ядом. Клыки стремительно рванулись наружу. Ник глубоко вздохнул, но не остановился. Очень осторожно его язык касался рваных краев.

- Что ты делаешь? – шепотом спросила Маняша.

- Применяю самое испытанное лекарство. Не шевелись и молчи. Мне и так стоит огромных усилий не разорвать тебя на куски.

Его ладони легли ей на плечи, и он почувствовал, как она дрожит.

- Ты меня боишься? – Спросил он и тут же пожалел о глупом вопросе. Конечно боится. Что еще может чувствовать невинный ангел, когда его дерзко облизывает вампир?

- Нет. Я тебя не боюсь. У меня странно пощипывает в тех местах, где ты касаешься меня пальцами. Ты такой осторожный.

Он усмехнулся.

- Это не пальцы.

Ник почувствовал, как она напряглась. Наверняка сейчас взвоет о своем целомудрии. Теперь ведь пропасть между ними стала совершенно необъятной. Чтобы сказал ее ангел-хранитель о том, что сейчас проделывает с ней самый страшный из демонов преисподней?

- Тогда чем ты ко мне прикасаешься? – тихо спросила она и слегка повернула голову.

- Это мой язык. Слюна вампира имеет целебные свойства, она возвращает к жизни мертвую и израненную плоть. Твои раны исчезают на глазах. Кстати ты безумно вкусная. Даже не знаю, каким чудом я сдерживаюсь.

Марианна замерла. Он даже перестал слышать ее дыхание.

- Не волнуйся, сегодня я тебя не съем.

Усмехнулся он и с удовлетворением посмотрел на свою работу. Нет даже шрамов.

-Ну как? Пошевели руками. Болит?

Марианна пошевелилась.

- Нет, – тихо ответила она, – отвернись, я оденусь.

Николас удивился. Никаких вопросов, никакого жеманства. Он отвернулся и скрестил руки на груди. Губы скривились в ироничной усмешке, когда понял, что видит ее отражение в полированной дверце шкафа. Хотел опустить глаза и не смог. Смотрел как завороженный. Она встала с постели сбросила ночную рубашку. Она стояла боком, и Ник различал очертания юного тела. Высокая, тяжелая грудь, плоский живот, округлые бедра. Он зажмурился и стиснул зубы. Это наваждение. Даже такой беспринципный вампир, как он, не имел права на подобные грязные желания. Но если разум кричал жестокие слова упреков, тело сопротивлялось и отвечало самым примитивным образом. В паху требовательно заныло, словно у него не было женщины долгую сотню лет. Наконец он не выдержал.

Date: 2015-09-05; view: 286; Нарушение авторских прав