Глава 14. — О, создатель! — проскулил Ц-3ПО, когда Тысячелетний Сокол с плотным ударом вынесло из гиперпространства; пассажиры едва не подскочили со своих

— О, создатель! — проскулил Ц-3ПО, когда "Тысячелетний Сокол" с плотным ударом вынесло из гиперпространства; пассажиры едва не подскочили со своих мест. — Опять один из этих ужасных йуужань-вонгских заградителей!

— Расслабься, Трипио, — сухо отозвался Хан, в его голосе даже послышался небольшой налёт скуки. — Инерционные компенсаторы барахлят, всего и делов. Чего ещё можно ждать от этих бездарей, которых Лэндо по недоразумению обозвал корабельными техниками?

— Должно быть, они хотели скрепить всё по-людски, да не сообразили, что твои системы могут нормально работать, только когда держатся на честном слове вперемешку с жевательным стимулянтом, — съязвила Лея. — Никто не мог справиться с этой развалюхой, кроме…

Она затихла, оборвав фразу на полуслове, и Хан понял, почему. Недосказанными словами остались "кроме тебя и Чубакки", и это было правдой. Хан и Чуи сделали «Сокол» знаменитым на всю галактику именно тем, что корабль мог творить невозможное, а Чуи сам вносил в него некоторые доработки, в которых только он один мог разобраться.

— Ты можешь закончить фразу, — бросил Хан.

— Послушай, Хан. Его никто не заменит…

— Не заменит, — перебил кореллианин, чуть резче, чем хотел. — Ни ты, ни Дрома. — Его голос смягчился. — Но и он не смог бы заменить в моей жизни тебя, Лея. Так что, давай оставим этот глупый разговор. Меня вполне устраивает мой новый второй пилот.

— Спасибо. Твои слова очень много значат для меня.

— Я имею в виду, что этот самый пилот, конечно, слегка напыщен и немного заносчив, но вот его глазки и особенно новая причёска мне очень нравятся и вполне меня устраивают.

Добродушная улыбка на лице Леи начала разглаживаться, превращаясь в нечто менее миловидное, но в этот момент пискнул детектор массы и раздался истошный крик Ц-3ПО:

— Я же говорил вам! Всё так и есть!

— Трипио, — прошипел Хан. — Ты никогда не вылетал со скоростью пули из какого-нибудь скорострельного оружия?

— Нет, господин Хан. Правда, я недавно чуть не выпал из отсека для выброса мусора, и это было ужасно, так ужасно! Я…

— Трипио, — резко перебил Хан. — Заткнись!

Ц-3ПО всё понял и человеческим жестом изобразил прикладывание пальца к вокодеру.

— Возможно, мне следует сходить посмотреть, чем занят Арту Диту.

— Валяй.

Лея меж тем разглядывала, что же это такое вышло из гиперпространства прямо позади них.

— Это фрахтовик, — доложила она.

— Фрахтовик? Здесь?

Их выбросило на оккупированную территорию, недалеко от Тинны.

Лея нажала несколько кнопок на консоли, и перед ними засветилось изображение: нескладная двигательная установка, к которой с обеих сторон крепились отделяемые грузовые капсулы, а нос венчал узкий жилой отсек.

— Тяжеловоз класса «Марл» с верфей "Куат Драйв", — заключила она.

— Здесь? — недоверчиво переспросил Хан. — Он же станет лёгкой добычей для первого попавшегося йуужань-вонга. И куда он направляется? К хаттам?

— Может, это корабль беженцев? — предположила Лея. — Или контрабандистов, везущих оружие по хаттскому заказу?

— Этот чурбан еле волочит ноги, — заметил Хан. — Любой ценящий свой спайс контрабандист должен был десять раз подумать, прежде чем соваться сюда.

— И, тем не менее, этот сунулся.

— Вижу, — он сомкнул губы. — Есть у меня одно нехорошее предчувствие…

Лея мрачно кивнуло.

— И меня оно тоже посетило.

— Ладно. Как думаешь, нас уже засекли?

— Сомневаюсь.

— Тогда давай потихоньку двинем за ними. Посмотрим, куда это они направляются.

— Почему бы просто не спросить их самих?

Хан поднял на неё взгляд, разинув рот.

— Эй, я сам разберусь с этим, ладно? Поверь мне, я знаю, что делаю.

— Да уж, конечно. Сколько раз я уже это слышала? И раз за разом жалела, что тебя послушалась.

— По крайней мере, тебе каждый раз доводилось прожить достаточно долго, чтобы об этом пожалеть, дорогуша.

***

Когда системы питания «Сокола» опять отключились, Джейсен находился в глубоком медитативном трансе. Он проводил много времени, сортируя свои мысли, нужды и желания по уголкам разума, окружив себя тихим и всепоглощающим потоком Силы.

Он отключился от внешнего мира, не ощущая больше ни матери, ни отца и двух ногри, ни бледных силуэтов дроидов и самого корабля. Он не искал в медитации чего-то конкретного, просто пытался стать частью живой Силы, оторваться от мелочности жизни. Просто чувствовать, как она приливает и течёт сквозь него, не искать понимания её, не пытаться со всей страстью постичь её.

Страсть, как страх и ненависть, должны быть исключены из тренировок.

На короткий миг он почти почувствовал, что достиг центра вселенной, но затем баланс нарушился, и галактика в его глазах вновь опрокинулась в бездну. Воспоминания и страсть предали его. Он вспомнил, как сам лицом к лицу противостоял мастеру войны Цавонгу Ла, в то время как его мать истекала кровью у его ног. Он увидел Энакина, самонадеянно несущегося навстречу судьбе после побега с Явина 4. В его глазах проплыли и недавние события: как он самолично уничтожил двух кораллов-прыгунов и их пилотов.

Со смертью каждого мы теряем частичку себя. Несомненно, это правило должно было работать и на йуужань-вонгах, если абстрагироваться от того, что они не существовали в Силе.

Что, по сути, невозможно, если Сила была той, какой её представляли в своих учениях древние мастера-джедаи.

Джейсен очень хотел, чтобы Энакин был здесь, хотел поговорить с ним о своих исканиях, вновь завести застарелый спор. Энакин с некоторых пор стал придерживаться мнения, что Сила — это всего лишь отдельное проявление чего-то огромного, невообразимого, не поддающегося описанию, чего-то, что джедаи могли уловить лишь краем глаза. Сердце подсказывало Джейсену, что подобное утверждение ошибочно, и всё же, с точкой зрения его младшего брата было поспорить крайне трудно — ведь все факты были налицо.

Энакин также считал Силу чем-то большим, чем обычный источник энергии, чем-то, что должно помочь джедаю выковать собственную волю. Такое мнение также казалось Джейсену ошибочным, и, тем не менее, с некоторых пор он начал сомневаться и в правильности своих собственных выводов, о том, что Сила имеет свою волю и что истинная роль джедая — постичь её, научиться следовать велениям Силы.

В своей душе Джейсен не мог найти ответа на вопрос, какая же из этих идей ближе к истине. На некоторое время он даже забросил использование Силы, не понимая, как надо правильно ею распоряжаться, но это не придало ему ни налёта уверенности, не подарило даже намёка на то, каким должен быть джедай и как он должен поступать. Уверенность Энакина в правильности собственного пути, напротив, одновременно и подкупала, и беспокоила. Не внимая светлому голосу Силы, младший Соло давно определился, как он должен бороться со злом, и что для него является злом.

Возможно, Энакин был прав. Джейсен прекрасно понимал, что не может просто стоять в сторонке и смотреть, как гибнет вокруг всё живое. У него был дар, и он учился развивать его, и был ответственен за то, как он им воспользуется. Но как ему судить о правильности собственных решений? И кто он вообще такой, чтобы судить о них?

Видимо, не следовало ему бросать обучение у мастера Скайуокера. Но, каким-то образом, он понимал, что у дяди Люка свой жизненный путь, ничем не схожий с его собственной стезёй, как и путь Энакина.

Так или иначе, но ему приходилось принимать любые обстоятельства такими, каковы они есть. Он ненавидел убивать йуужань-вонгов, но жизнь не предлагала ему других альтернатив, когда на кону стояли жизнь и благополучие его семьи. Возможно, он сделал тогда неверный выбор, но этот выбор был единственным, на который он был способен.

Он попытался вырвать себя из этого приступа рефлексии, но чем больше он старался, тем сильнее его затягивало. Спасла резкая смена внешней обстановки.

Когда он сфокусировал зрение на окружающем мире, вокруг уже мигали аварийные огни.

— Боже мой! — простонал над ухом Ц-3ПО. — Я знал это!

— Трипио?

— Господин Джейсен! Наконец вы пришли в себя!

— Что происходит, Трипио? Давно мы сидим без энергии?

— С тех пор, как нас выбросило из гиперпространства, — проныл Ц-3ПО. — Я хотел помочь, но капитан Соло был очень сердит и прогнал меня.

— Уверен, что он сердился не на тебя, Трипио, — успокоил его Джейсен. — Я сейчас спущусь и посмотрю, что там случилось.

***

— Взгляни, — говорил отец, когда Джейсен вошёл в кабину пилота.

— Вижу, — выдохнула Лея. — Йуужань-вонги.

Джейсен изучил показания сканеров дальнего действия.

— Они атакуют этот фрахтовик?

— Нет, — повернул к нему голову Хан. — Они никого не атакуют, малыш. Это конвой.

— Конвой? Где мы?

— В одном прыжке от системы Ча Рааба, — сверился с навикомпьютером Хан.

— Ча Рааба? Это там где Илезия?

— Молодец, малыш! С меня приз за смекалку.

— А на Илезии расквартирована Бригада Мира, — добавила Лея. — Так что этот корабль…

— Снабжает Бригаду и вонгов, — закончил Хан. — Похоже, Лэндо был прав в своих опасениях. Но если Бригада ввозит разный хлам на территорию йуужань-вонгов, то откуда, интересно, она его вывозит?

— Мы должны остановить их, — твёрдо сказала Лея.

— Что? — встрепенулся юный джедай. — Зачем? Они же нас не трогают. Они нас даже не видят.

— Вот и прекрасно, — подтвердил Хан. — Это даёт нам отличное преимущество.

— Но… я думал, наша миссия состоит в создании сети для беженцев и информации. Никто не говорил о сражениях.

— Эй, малыш, — произнёс Хан. — Мы же не собираемся только ради своего удовольствия нападать на чужие корабли. Это же коллаборационисты, предатели, везут что-то вонгам. Вот они, вот мы, отличная возможность…

— А мы не можем просто пропустить их?

— Джейсен, — Хан повернулся лицом к сыну, его брови взметнулись. — Малыш, если ты ещё не заметил, мы на войне. Ты мне можешь ещё долго доказывать правильность твоей личной религии, и я, конечно, попытаюсь вникнуть в неё, но если ты ожидаешь, что все мы станем последователями твоей философии, то подумай ещё раз. Ты связан со своей Силой, а потому с ней связан и я. Я не могу просто плюнуть на твою точку зрения, но ты же сам прекрасно понимаешь, что этот корабль полон потенциальных жертв или рабов. Ты серьёзно хочешь оставить их на произвол йуужань-вонгов?

— Я не чувствую ничего такого в Силе, — уверенно произнёс Джейсен.

— Джейсен, — вмешалась Лея. — Ты знаешь, что я уважаю все твои благие помыслы, но ты должен понять кое-что…

— Я понимаю, — оборвал её Джейсен. — Я понимаю, что вы мне лгали. Вы сказали, что я пригожусь вам в этой миссии, а теперь, на середине пути поменяли координаты. Я не пытаюсь учить вас, во что надо верить. Но когда вы брали меня в эту поездку…

— Когда я брал тебя с собой, — прорычал Хан, — я не говорил тебе, что ты будешь капитаном корабля, и не подразумевал, что на борту будет демократия. Джейсен, я очень тебя люблю. Но сейчас присядь, замолкни и делай, что тебе сказано.

Джедай был так поражён гневными словами отца, что не нашёл в себе силы привести новые контраргументы.

— Отлично, — наконец успокоился Хан. — А вот что мы сделаем теперь. Мы разобьём этот вонгский конвой, а потом сделаем фрахтовику предложение.

— Предложение? — удивилась Лея.

— Ага. Мы предложим не взрывать его, если он сдастся без лишнего шума. — Хан сверился с приборами. — Энергию врубаю через пять минут. Джейсен — к турболазеру!

Джейсен помедлил, внутри него копошилось какое-то болезненное предчувствие.

— Ладно.

— И используй его по назначению, если потребуется.

— Так точно, сэр. — Он пулей вылетел из кокпита.