Они сидели друг напротив друга. Ирман, опустив голову и стараясь не смотреть в колючие, полные холода глаза. И Садис, сканирующий парня этими самыми глазами

- Вы же понимаете, Гердер, что переступили все мыслимые и немыслимые законы. Вам еще повезло, что директору удалось уладить дело с полицией. Вашему отцу пришлось заплатить кругленькую сумму, чтобы не открыли дело. Кевин Бейли в реанимации. Если он умрет...

- Пусть сдохнет, - проговорил Ирман сдавленно. Он так боялся, что от страха его подташнивало, но продолжал говорить, - пусть я сяду в тюрьму. Одним ебучим насильником станет меньше.

- Бейли пытался кого-то изнасиловать? - Садис подался вперед. - Кого? Вас?

- Если бы меня, он бы не выжил.

- Тогда кого?

- Вам, какое дело? Все равно ведь в этой долбаной школе справедливости не дождешься! Пусть напишут заявление, пусть меня закроют где-нибудь, я с радостью отдохну!

- Отдохнете, это я вам гарантирую. И ведь дело тут даже не в отсутствии справедливости. Дело в том, - Садис сделал глубокий вдох, как будто его самого раздражало то, что он собирался сказать, - что приказ директора гласит: "Остановить ваши с Сеттоном разборки любым способом". А по сему, Гердер, завтра, в восемь тридцать, перед началом занятий, на школьном дворе состоится публичное наказание, перед всей школой. И прошу вас, будьте мужчиной, не размазывайте сопли по рукавам. Наказание должно остаться втайне до самого утра.

- Я не собирался жаловаться! А что, Амиса тоже накажут? - Ирман взглянул на Садиса, выдавая тем самым все свои сумасшедшие чувства.

- В какой-то степени и он понесет наказание. Но не волнуйтесь, физических расправ над ним не будет. Вы можете идти Гердер и не опаздывайте. И еще, поужинайте, как следует, в карцер иногда забывают приносить еду. Вам уж точно забудут. Личное распоряжение директора.

***

Перед завтраком в школе было как-то неестественно тихо. Учителя, обычно дежурившие в столовой и коридорах, а так же дежурные курсов почему-то отсутствовали. В столовой был только один дежурный староста третьего курса, который на все расспросы отмалчивался или просто говорил, что не знает причину такой тишины. Атмосфера была накалена и все это чувствовали.

Больше всего, конечно же, переживал Амис. Ведь никто и словом не обмолвился о произошедшей накануне днем драке, а значит, о ней не распространялись. И это было плохо. Сложно скрыть выбитые двери и троих не слабо так избитых учеников.

Когда Амис пришел в себя в лазарете, доктор только покачал головой, глядя на него, и процедил что-то о том, что если он и дальше с такой же завидной частотой будет попадать в больничное отделение школы, да еще и с подобными травмами, то мозгов, которых и так слишком мало, вообще не останется. На что Амис только мило улыбнулся и посоветовал доктору беспокоиться о своих мозгах больше чем о его и, кивнув на кровать, на которой лежал Барри с перебинтованной головой заметил, что, мол, у него и до травмы никаких мозгов не было. После чего взял протянутые доктором таблетки от головной боли и пошел к себе в комнату. По дороге он встретил того самого пацаненка, который звал его к учителю. Мальчишка хотел было сбежать, но у него ничего не получилось. Амис схватил его за шею и сильно нажал пальцами на две особенно болевые точки.

- Что ж ты, сучонок, меня испугался? - Ласково проговорил Амис, оттягивая пацана подальше от посторонних глаз. - Я не причиню тебе вреда, в отличие от других.

- Я ничего не делал, - пролепетал паренек и еще сильнее сжался.

- Ты-то не делал, но ты позвал меня. А это уже большой грех. - Амис наклонился близко к его уху и быстро зашептал: - Слушай и запоминай. Если хочешь жить, просто жить, то сваливай из этой школы. Если жизнь тебе не мила, я сделаю все, чтобы твои мечты о суициде воплотились в реальность. Это я тебе обещаю. Так что решать тебе. А сейчас, беги и чем быстрее, тем для тебя же лучше.

Амис разжал пальцы, и белобрысая макушка тут же скрылась за поворотом. Второкурсник хмыкнул. Он мог бы уничтожить этого мальчишку минут за десять, не больше. Но... Пусть живет, маленький ублюдок.

Пока.

Завтрак проходил на какой-то тревожной ноте. Амис осмотрел столовую и с немалым удовольствием заметил, что блондинистого первокурсника, в помещении не было, а значит и в школе тоже. Умный поступок с его стороны. А потом взгляд остановился на Ирмане, и сердце защемило так, словно оно попало в тиски.

Гердер сидел за столом первокурсников между Арреком и Рикальдом и, уткнувшись в стол взглядом, задумчиво ковырял вилкой в тарелке. Слишком тихий. Слишком спокойный. Слишком... отрешенный, что ли? Да что ж такое твориться то?!

А потом Гердер поднял голову и посмотрел на Амиса пустым, холодным, ничего не выражающим взглядом. И это Ирман?! Ирман?! Кто тебя подменил, демон?

Амис тяжело сглотнул, а Ирман еще несколько мгновений смотрел на него и вновь уставился в свою тарелку. Рука мелко дрожала, когда Амис поднимал стакан с соком и парень быстро поставил его обратно на стол. Блядь! Не нравилось ему происходящее. Ой, как не нравилось.

А уже через несколько минут староста третьего курса, громко сообщил, что завтрак закончен и всем надлежит собраться во дворе школы. На сборы и одевания у них было всего лишь пятнадцать минут, поэтому, отнеся свои тарелки в мойку, все быстро разбежались по своим комнатам за одеждой.

Во дворе, на большой усыпанной гравием площадке собралась, кажется, вся школа. Ученики стояли полукругом около невысокой сцены, с которой в праздничные и торжественные дни директор Айзен вещал свои проникновенные речи. Но в этот раз на ней не было ни трибуны, ни микрофонов. А возле ступеней, ведущих на возвышение, стоял Садис Эйгерт.

Date: 2015-09-05; view: 356; Нарушение авторских прав