По закону чести

Корвет шел налегке, без добычи, пользуясь попутным ветром, и его скорость была достаточно велика. Однако и груз «Черного алмаза» был не так уж велик, кроме того, бриг был быстроходнее «Отмщения королевы Анны». Поэтому, пожелай сэр Рональд уйти от встречи с Тичем, он сумел бы это сделать. По крайней мере, от судов береговой охраны и военных кораблей, которым несколько раз случалось его преследовать, знаменитый пират уходил легко, не вступая в бой и обычно даже не давая возможности преследователям обстрелять его.

Было очевидно, что Черная Борода, мастер всяческих ловушек, на этот раз все же просчитался: он шел наперерез «Алмазу», рассчитывая оказаться вблизи, когда уже станет темно. Его не ждали с запада, поэтому могли заметить, лишь когда он окажется на расстоянии пушечного залпа. Но заметили гораздо раньше — солнце зайти не успело.

Видя, что «Черный алмаз» разворачивается к нему носом, Роберт Тич понял: внезапно напасть не удастся. Он тоже предпринял разворот, но «Отмщение» двигалось все же не так проворно.

Корабли шли друг другу навстречу, продолжая маневрировать, и все зависело теперь от того, кто быстрее успеет зайти противнику «в борт», чтобы дать первый залп. От этого зависело многое — первые же повреждения, полученные вражеским судном могли сделать его менее подвижным, а значит, более уязвимым.

Команда «Черного алмаза» безусловно знала о намерениях своего капитана свести счеты с Робертом Тичем, и ни у кого не возникло протеста против боя, который мог привести к самым роковым последствиям. Столкновения с Черной Бородой случались пару раз и у других пиратских команд: Тич не был честен при дележе добычи, если действовал с кем-то сообща, мог оскорбить чужого командира в присутствии его команды, а это всегда считалось меж пиратами грязным и подлым. Но в обоих случаях, когда Черная Борода обнажал оружие против своих же собратьев по ремеслу, это завершалось их гибелью.

Тем не менее, когда прошла молва, будто счет Тичу собирается выставить капитан Черный Алмаз, у многих возникли сомнения: удастся ли на этот раз Бороде выйти победителем? По крайней мере, команда сэра Рональда явно была уверена в обратном.

Когда все без исключения пираты «Алмаза» оказались на палубе, их капитан крикнул, обращаясь сразу ко всем:

— Господа! Все вы знаете, как давно я жду встречи с мистером Робертом Тичем. Он до сих пор этой встречи не хотел, но сегодня, видно, рассчитывал «прийти в гости» неожиданно. Не получилось! Предупреждаю о том, что вы, собственно, и так понимаете: на борту «Отмщения королевы Анны» никакой добычи нет — мы ничего не получим, если ее захватим. Но вы обещали мне, что в случае этой встречи будете драться со мной вместе. Тем не менее спрашиваю: может быть, кто-то не хочет рисковать жизнью только ради меня и без всякой выгоды?

Никто не отозвался. Сэр Рональд улыбнулся, хотя в наступающей темноте не все различили его улыбку.

— Я не сомневался в этом! — воскликнул капитан. — Но, в свою очередь, обещаю, что независимо от исхода этого боя, в случае если наше судно уцелеет, каждый из вас получит дополнительно по две доли от утренней добычи.

Одобрительный гул ясно выразил отношение команды к этому обещанию.

— Теперь все занимают свои места! — скомандовал сэр Рональд. — Витторио, ты, как обычно, спустишься в трюм. Драться — не твое дело. Генри Бэкли, вам тоже лучше уйти в свою каюту.

— Что?! — взревел старый моряк, на миг забыв о традиционном почтении, которое любой пират обязан оказывать своему капитану. — Это с какой же стати, осьминог меня сожри, я должен прятаться в каюте в то время, как все парни будут драться?! Если вы, сэр, считаете меня развалиной, тогда какого же дьявола брали на службу?! Тем более если сейчас ваше намерение удастся осуществить, и Тич — Черная борода отправится в адский котел, то моя помощь вам будет больше не нужна. Нет, я уже побывал в каюте и не вернусь туда. А побывал лишь затем, чтобы взять из сундука пистолеты и палаш. Это то, что мне как раз пригодится. И нечего пытаться лишить меня еще двух долей добычи!

— Ладно, прекратите шуметь! — оборвал капитан разбушевавшегося штурмана. — Я не могу запретить драться никому из команды — это было бы не по закону чести. Пушкари на местах?

— Да, капитан!

— Да, капитан!

— Да, капитан!

Ответы прозвучали с обоих бортов и с нижней палубы, где пушкари уже отворили порты и выдвинули наружу орудия.

То же самое происходило и на вражеском корабле, и все понимали — опоздать нельзя и на секунду.

— Все внимание на левый борт! — вновь прогремел голос сэра Рональда. — Не спешим стрелять — сначала надо приблизиться. Поэтому пока нельзя допустить, чтобы он зашел нам в корму и тем более стал борт о борт.

— Эй, поглядите-ка! — закричал вдруг один из матросов. — Кажется, Тичу не очень понравилось, что мы его обнаружили раньше времени, и он рвется пойти на мировую. Смотрите — шлюпка!

Действительно, при свете проступающих на потемневшем небе звезд было заметно, как от черного корабля отделился силуэт маленького суденышка и резво пошел в направлении «Черного алмаза». На носу шлюпки выделялась фигура стоявшего во весь рост человека, державшего большой белый лоскут материи. Этот привычный всем знак — знак призыва к переговорам многих поверг в удивление.

— Никак, мистер Борода нас испугался?

— Может, и впрямь думал, что мы не заметим его, покуда он не влепит в нас пару десятков ядер? Так зря думал!

— Генри, подойди ко мне!

Капитан опустил подзорную трубу, от которой при таком освещении уже почти не было толка и, когда штурман приблизился, указал ему на шлюпку.

— Тебе что-нибудь кажется странным?

— Да, — не раздумывая, ответил морской волк. — Плохо видно, сколько в шлюпке людей, но явно не больше семи-восьми. При этом, она тяжелая — вон как осела.

— Весел, похоже, всего три пары, — задумчиво проговорил сэр Рональд. — И этот истукан на носу… Обычно белым флагом размахивают, но не держат, как половую тряпку. Странно, не так ли? А эта темная груда неведомо чего, которая возвышается посредине шлюпки? Что там такое? Еще более странно? Правда?

— Еще как! — подтвердил Бэкли.

Черный Алмаз размышлял еще несколько мгновений, потом вновь глянул на своего штурмана. В слабо рассеянной звездами темноте тот заметил, что молодой человек улыбается.

— Мы ведь думаем об одном и том же, так? — спросил сэр Рональд.

— Скорее всего да. Тем более что мы всего полтора часа назад вспоминали о Моргане, и я припомнил его уловку там, на озере Маракайбо.

— Брандер? — Глаза капитана сверкнули. — Эта шлюпка — брандер, так?

— Похоже на то. Хотя обычно используется небольшой корабль. Но мы могли быстро все понять, будь это именно корабль. Если же подпустим эту посудину к самому борту, то и того количества пороха, каким они могли начинить шлюпку, хватит, чтобы сделать нам дыру на уровне воды!

Черный Алмаз повернулся к командиру пушкарей, невысокому, черному, будто мулат, португальцу:

— Гонзаго! Скажи-ка, можно ли достать эту скорлупку прямо сейчас, пока она не отошла далеко от «Отмщения»?

Пушкарь пожал плечами:

— Долететь-то ядро скорее всего долетит. Только точно попасть сложно. Шлепнется рядом, и что тогда толку?

— Ладно! Испробуем другое оружие…

Сэр Рональд отдал своей команде еще несколько коротких распоряжений и снял с плеча мушкет, который ему давно уже принесли из его каюты, вместе с пистолетами и саблей.

— Из мушкета и подавно не дострелить! — высказал сомнение Бэкли. — Надо подпустить шлюпку ближе.

— И какой тогда будет от этого толк? — усмехнулся Черный Алмаз. — Не беспокойтесь, мистер Бэкли: это не простой мушкет. Один мой знакомый, немецкий оружейник, поколдовал над ним и кое-что изменил в его конструкции. Думаю, попробовать стоит.

С этими словами молодой капитан тщательно зарядил свой мушкет, зажег фитиль и, приложив приклад тяжелого оружия к плечу, несколько мгновений вглядывался в далекую цель. За его спиной все замерли.

Огонь фитиля ярко вспыхнул, погас, и тотчас громыхнул выстрел. Но он показался слабым хлопком в сравнении с громом, прозвучавшим долей мгновения спустя. Шлюпка, едва отделившаяся от черного корвета, взорвалась, огласив все вокруг оглушительным грохотом и озарив небо и море ярчайшей оранжевой вспышкой. Вопля тех, кто плыл в этой шлюпке, уже никто не услышал.

«Отмщение королевы Анны» тоже озарилось яркой вспышкой, а мгновением спустя стало ясно, что, хотя шлюпка и успела отойти от корабля на некоторое расстояние, это не спасло его. Дрогнула, покачнулась и стала падать фок-мачта корабля, а на его палубе в двух местах вспыхнуло пламя. Видно было, как на фоне огненных языков заметались темные человеческие фигурки.

— Вперед! — крикнул во весь голос сэр Рональд. — Теперь нам не в чем себя упрекать: они не хотели мира, но готовили еще одну ловушку! Левый борт — пушки на изготовку!

В считаные минуты, покуда вражеский корвет, потерявший мачту и из-за этого не сумевший вовремя совершить разворот, пытался отдалиться от рванувшегося к нему брига, тот вышел на нужную позицию.

— Огонь!

Залп двадцати пушек раскатился над морем вслед за грохотом взорвавшегося брандера, и новое рыжее зарево разлилось по волнам, отразившись в свинцово-синем зеркале еще недавно безмятежного, но быстро затянувшегося тучами неба. На корвете рухнула уже и грот-мачта. Теперь он, видимо, хотел бы уйти от преследования, но не имел на то возможности, однако защищаться еще мог. «Черный алмаз» шел к нему на всех парусах, заходя с кормы, так, что пушки «Отмщения» не могли его достать. Бриг приблизился почти вплотную, вновь совершил разворот, но повернуться на этот раз удалось и корвету.

Два залпа, с той и с другой стороны грянули одновременно. Адский грохот потряс все кругом. Налившееся алым пламенем море, казалось, вздыбилось, заметалось, взревело от ужаса. На самом деле, это усиливался шторм.

У пушкарей «Алмаза» было больше времени, чтобы хладнокровно прицелиться, поэтому из двадцати выпущенных на этот раз с очень близкого расстояния ядер в цель попали двенадцать или тринадцать. Несколько угодило в борт, разнеся в щепки часть кормовой надстройки и уничтожив шесть или семь вражеских пушек, другие ударили в палубу, добили грот-мачту, полетевшую в море вместе с повисшими на ней шестью или семью моряками — они пытались убрать паруса.

Большая часть ядер с «Отмщения» из-за неточного прицела просвистели над палубой «Черного алмаза», нанеся урон лишь парусам и корабельным канатам. Но четыре ядра попали в борт. Одно разломало пушечный порт, убив пушкарей, а пушка рухнула в воду. В другом месте попадание было почти над самой водой, и нескольким матросам, находившимся на нижней палубе, пришлось хватать заранее приготовленные мешки с песком, чтобы заложить возникшую в опасном месте дыру.

— Огонь!

Голос сэра Рональда перекрыл отчаянные крики, ругань, стоны, звучавшие с той и с другой стороны и слившиеся в единый вопль.

Пушки «Черного алмаза» грянули еще раз. Над палубой «Отмщения королевы Анны» взметнулся огонь, во все стороны полетели доски, темные силуэты человеческих тел, обрывки парусов. Должно быть, ядро попало в маленький бочонок с порохом, вынесенный из трюма для зарядки пистолетов и мушкетов.

Корабли сближались. С обеих палуб гремели уже мушкетные выстрелы, но еще громче звучали брань и проклятия, которыми щедро осыпали друг друга пираты.

— Приготовить абордажные крючья! — раздался новый приказ Рональда Черный Алмаз.

Капитан вскочил на борт, держа в одной руке обнаженную саблю, в другой — пистолет. Зажженный запал торчал из-за обшлага распахнутого на груди камзола, под которым сверкала сталь легкой кирасы. Темные волосы сэра Рональда, покрытые все тем же черным шелковым платком, развевались позади него, похожие на расправленное крыло.

— Раз! Два! Бросай!

Пираты «Алмаза» с удивительной точностью метнули абордажные крюки — все пятнадцать вцепились в борт «Отмщения». Несколько человек кинули крючья и с той стороны, словно желая показать, что бой будет равный.

— На абордаж!

Десятки рук разом напряглись, выбирая канаты, а минуту спустя два судна столкнулись с треском и скрежетом, почти столь же оглушительным, что и прозвучавшие перед тем залпы. От удара корабли тотчас вновь стали расходиться, однако это не остановило пиратов.

Корвет, получивший серьезные повреждения, сидел в воде ниже «Черного алмаза», и было ясно, что схватка произойдет на палубе «Отмщения королевы Анны».

Сэр Рональд выстрелил в одного из кинувшихся к борту противников и первым прыгнул вперед, успев на лету сунуть за пояс разряженный пистолет и выхватить второй. Следом за капитаном бросились не менее сорока пиратов «Черного алмаза». Их встретил рев ярости, и они ответили таким же ревом. Грохнули два или три десятка выстрелов, на палубе меж обломков рей, поверженных мачт, изувеченных взрывом трупов забились в агонии еще несколько тел, но до них уже никому не было дела. Топча мертвых и еще живых, команды двух враждующих пиратских кораблей схватились в смертельной рукопашной. Лязг и скрежет стали, смешавшийся с отчаянными воплями, искаженные бешенством лица в пятнах и брызгах свежей крови, искры, высекаемые ударами стали о сталь. Дикое, ни с чем не сравнимое безумие боя посреди безумствующего моря, волны которого становились все выше, порывы ветра все яростнее.

Где-то, очень высоко, где еще час назад мирно сияли звезды, скупо озаряя происходящую под ними драму, теперь гулко зарокотал гром, и вот кривая белая линия разломила небо пополам. Ослепляющий свет озарил два корабля, которые волны неистово колотили и терли друг о друга, и на палубе одного из них — массу обезумевших в желании уничтожить друг друга людей.

Молнии вспыхивали одна за одной, но светло было теперь и без них — вместо звезд побоище освещало пламя, все еще полыхавшее в нескольких местах — горели куски мачт, ярко занялись бухты просмоленных канатов, догорали, рассыпая кругом искры, обрывки парусов.

В свалке боя Генри Бэкли пробился к капитану, прокладывая себе дорогу палашом. Не без удовольствия старик отметил, что его рука по-прежнему достаточно тверда — он успел нанести пять или шесть точных ударов, и, по крайней мере, четверо после этих ударов не поднялись.

— Лихо, дядя Генри, лихо! — одобрил его действия сэр Рональд, дравшийся под кормовой надстройкой. — Вижу, ты нисколько не постарел!

— А почему я должен был постареть? — крикнул в ответ штурман. — Бывали вояки и постарше меня. Помнится, мне доводилось читать о нашествии турок на Мальту и о том, как их доблестно разгромили тамошние рыцари. Их предводителю Жану де ла Валетту[17]было вроде бы семьдесят четыре, а он рубился не хуже молодых!

— А я слышал, что мальтийские рыцари владели тайными знаниями и умели колдовать! — отозвался капитан. — Ты-то уж точно не умеешь.

— Спаси и сохрани меня от этого Бог! — завопил Генри и насквозь проткнул палашом пирата, разрядившего в него пистолет и ухитрившегося промахнуться с трех шагов.

Вокруг сэра Рональда было не менее шести-семи противников, и к ним спешили на помощь другие, но Черному Алмазу это, казалось, нравилось. Он в свое время хорошо усвоил одно из правил боя: если противников более пяти, они начинают друг другу мешать.

Так и происходило на самом деле, и сэру Рональду благодаря скученности врагов удавалось крушить их саблей, выбирая тех, кто оказывался зажат между своими же товарищами либо натыкался на кого-то из них. Под ногами капитана уже валялось семь или восемь тел, и все эти люди были мертвы — каждый удар Черного Алмаза приходился в сердце либо в голову, а иногда, ударив со всего размаха, сэр Рональд разрубал врага от плеча до пояса.

— Отец гордился бы тобой! — крикнул Генри Бэкли.

— Надеюсь, он гордится! — отозвался молодой капитан. — Но, кажется, сегодня еще не будет отомщен!

— Почему?!

Штурман едва успел уклониться от удара, который хотел нанести ему палашом полуголый пират в желтой чалме, и ударил, в свою очередь, но более точно.

— Вот тебе, нехристь! Стоило помянуть турок, как один появился! Почему, Рони?! Почему он не будет отомщен?

Черный Алмаз в ответ отпустил краткое, но выразительное ругательство, явно взятое из богатого запаса его команды и употребленное лишь в ярости сражения.

— А ты видишь здесь где-нибудь Роберта Тича, дядя Генри? Его вряд ли можно не заметить? И по закону чести он должен был бы выйти мне навстречу и принять поединок. По крайней мере, так делают капитаны флибустьеров, если их командам случается сражаться между собой.

А ведь в самом деле! Капитана Черная Борода не было среди пиратов «Отмщения»!

— Но, может быть, он был убит при пушечном обстреле? — высказал предположение старик штурман, замахиваясь палашом и обнаруживая, что рубить некого — противники откатывались от сэра Рональда, словно обнаружив, что поразить его невозможно, а сам он готов расправиться с ними всеми, ничем не рискуя.

— Хотелось бы верить, что это так! — Капитан опустил саблю, покрытую кровью от самой рукояти, и огляделся, тоже ища и не находя новых врагов. — Хотелось бы верить, но я не верю… Неужели врут о его отваге?! Неужели он — обычный, поганый трус?!

В это время прогремело несколько выстрелов, пули вонзились в стены кормовой надстройки, и Черный Алмаз с гневным криком кинулся на стрелявших: четверо пиратов с «Отмщения», видимо поняв, что бой проигран, пытались хотя бы нанести врагу наибольший урон.

Спустя несколько мгновений все они поплатились за свою бессмысленную отвагу. Остальным геройствовать уже не хотелось. Из шестидесяти с лишним флибустьеров, составлявших команду корвета, в живых остались восемнадцать. Такие потери пираты редко несли даже во время схваток с командами военных кораблей.

— Мы сдаемся! — разом завопили сразу несколько человек.

Кто-то замахал белым лоскутом, кто-то поднял вверх руки, показывая, что не собирается сопротивляться.

Подчиненные Черного Алмаза были на этот счет отлично вышколены: человек двадцать сразу же окружили сбившихся в кучку побежденных, осмотрели, не припрятал ли кто-то из них оружия, и оттеснили всех к уцелевшему основанию грот-мачты, с которого свешивалась сломанная пополам нижняя рея.

Еще десяток флибустьеров с «Черного алмаза» отправились осматривать захваченное судно. После обстрела оно дало сильную течь и начало заметно крениться на левый борт, но его пока надежно удерживали абордажные крючья, плотно пришвартовавшие один корабль к другому.

Полчаса спустя, завершив осмотр, собрав все оружие, какое нашлось на борту и вытащив из трюма оставшийся там порох, победители присоединились к своим товарищам на палубе.

Date: 2015-09-05; view: 353; Нарушение авторских прав