Глава семнадцатая. Три кожаных челнока летели по волнам, а солнце опускалось все ниже над морем, и в сердце Торака гасла последняя надежда

Три кожаных челнока летели по волнам, а солнце опускалось все ниже над морем, и в сердце Торака гасла последняя надежда.

Он прямо-таки видел, как Волк с воем мечется по берегу, не в силах понять, почему Большой Брат его предал.

Думать об этом было невыносимо! Ну почему он не догадался сразу завыть ему в ответ! Но в ту минуту он словно оцепенел. А потом смог только крикнуть по-человечьи. И теперь они уже слишком далеко от берега, Волк его не услышит, и в памяти останется только горестный вопрос: «Где ты, Большой Брат?»

Торак проклинал себя за то, что невольно нарушил какой-то дурацкий «закон Моря». Если бы Ренн была рядом, такого никогда бы не случилось! И эти мальчишки из племени Тюленя не злились бы на него, и он сейчас снова встретился бы с Волком…

Порыв ветра бросил Тораку в лицо соленые брызги, в глазах защипало. Рану на ноге пронзила острая боль, Торак дернулся и чуть не полетел за борт.

— Сиди спокойно! — не оборачиваясь, сказал ему Детлан. — Если упадешь в воду, я тебя вылавливать не стану.

— Понятно тебе, Лесной Мальчик? — тут же не преминул встрять Асриф.

— Не ори, Асриф, экономь силы, — осадил его Бейл. — Плыть нам еще порядком.

Торак крепче вцепился в борта онемевшими пальцами. Куда ни посмотри — всюду только волны! Море поглотило и Лес, и Священную Гору, и племя Ворона, и Волка… Торак чувствовал себя маленьким и жалким, он казался себе не больше песчинки на бугристой водной шкуре этого неведомого, огромного, без конца вздыхающего зверя.

Он тщетно пытался хоть что-нибудь разглядеть в непроницаемой тьме.

«Интересно, — вдруг подумал он, — а если я действительно упаду в воду, то сразу пойду на дно или буду погружаться медленно-медленно, так и не достигая предела этой темной бездны?..»

В темноте промелькнула какая-то птица. Сперва Торак решил, что это гусь, но потом увидел, что птица совершенно черная и летит так низко, что концы ее крыльев почти касаются поверхности воды.

Через некоторое время они проплыли мимо целой стаи небольших пухленьких птичек, преспокойно сидевших на воде и беседовавших друг с другом, хотя разговор их больше напоминал протяжные стоны, а не обычный птичий шебет. У птиц были черные спинки, белые брюшки и очень яркие треугольные красные и желтые клювы.

Детлан заметил, что Торак удивленно смотрит на птиц, нахмурился и сердито пояснил:

— Это тупики. Так они называются: тупики. Разве у вас в Лесу таких нет?

Торак покачал головой и спросил:

— А они кем считаются: охотниками или добычей?

— И тем и другим, — сказал Детлан. — Но мы на них никогда не охотимся. Колдуны считают тупиков священными птицами. — Он помолчал, явно колеблясь, но все же не смог преодолеть своего отвращения к невежеству Торака. — Тупики не такие, как другие птицы, — пояснил он. — Они умеют не только летать по воздуху и нырять в Море, но и в землю закапываться. Потому-то их и считают священными. Ведь они могут навещать духов!

Асриф, как всегда прислушивавшийся к их разговору, подплыл ближе.

— Спорим, — с усмешкой крикнул он Тораку, — что ничего подобного у вас в Лесу нет?

Таких птиц в Лесу Торак действительно никогда не встречал, но признаваться в этом не собирался, лишь сердито глянул на Асрифа.

Уже давно наступил вечер, но солнце по-прежнему висело в небе низко-низко над горизонтом. Еще бы, ведь сейчас белые ночи, скоро летнее Солнцестояние — в эту пору солнце вообще не ложится спать.

А вот Торак сейчас многое бы отдал за то, чтобы хоть немного поспать. Ноги у него так затекли, что он почти не чувствовал их. Он то и дело клевал носом и тут же, вздрогнув, просыпался.

Вдруг откуда-то из морских глубин послышалось пение.

И все три представителя племени Тюленя мигом осушили весла.

Бейл, опустив на лоб свою кожаную повязку, внимательно осмотрел поверхность вод. Асриф как-то странно оскалился. Детлан пробормотал что-то неслышно и стиснул в руке амулет, висевший на груди.

Торак наклонился над бортом и прислушался.

Песня долетала издалека, и пел ее какой-то одинокий голос… Протяжная, переливчатая мелодия вызывала в душе неясную тревогу. Песне вторило эхо, столь же бесконечное, как и эти глубины. Казалось, поет само Море, поет и жалуется на что-то…

— Это Охотники, — выдохнул Детлан.

— Да, вон они, — подтвердил Асриф, указывая на северо-запад.

Бейл согласно кивнул и сказал:

— Они косяк мойвы преследуют. Нам нужно вести себя как можно осторожнее, чтобы их не потревожить.

Торак, прищурившись, посмотрел на низкое солнце, но ничего не увидел. Затем — шагах в десяти — он различил широкую полосу совершенно спокойной воды. Такие же полосы или пятна образуются и на поверхности реки в тех местах, где вода течет над скалой или большим камнем.

— Что это? — прошептал он.

— Косяк мойвы, — тихо, не оборачиваясь, ответил Детлан. — Рыба пыталась скрыться на глубине, но Охотники заставляют ее подняться на поверхность. Вот почему сюда чайки летят.

Действительно, словно из ниоткуда налетело множество морских птиц, они кружили над полосой спокойной воды с возбужденными пронзительными криками. По словам Детлана, эти Охотники нападают на рыбу снизу, из глубины… Торак представил себе ужас, царящий в огромной стае мойвы, ищущей спасения от страшной угрозы и не находящей его…

— Но кто они такие, эти Охотники?

— На воду смотри! — прошептал Детлан.

Торак прикрыл глаза ладонью, чтобы лучше видеть, и вскоре Море словно вскипело. Вся его поверхность покрылась пузырьками. Вода стала светло-зеленой.

— Это мойва поднимается, — пояснил Детлан. — А Охотники прямо под косяком. Рыбе больше некуда податься, только наверх…

Над кипящей водой собиралось все больше чаек, казалось, они превратились в одно сплошное крикливое облако. И наконец счала видна плотная масса рыбы, поднимавшаяся к поверхности: гладкие извивающиеся тела рыбок были так тесно прижаты друг к другу, что даже цвет Моря изменился и стал серебристым. Охваченные паникой, мойвы выскакивали из воды в безнадежных попытках спастись, но там их уже поджидали чайки.

Одна рыбка вылетела из воды совсем рядом с Тораком — серебристый дротик длиной примерно с его ладонь, — и тут же какая-то огромная птица с размахом крыльев больше, чем весь их челнок в длину, схватила рыбку когтистой лапой и унесла в небо. Вытянув шею, Торак посмотрел вверх и узнал широкие маховые перья в крыльях орла.

За орлом устремилась какая-то наглая чайка, надеясь, видно, тоже поживиться, но морской орел презрительно дернул пепельно-серым хвостом и полетел прочь.

А над водой чайки устроили из-за добычи дикую драку. Торак видел, как одна чайка пыталась улететь прочь с наполовину проглоченной мойвой, торчавшей у нее из клюва, а две другие преследовали ее, пытаясь вытащить рыбку за хвост.

И тут он увидел нечто такое, что заставило его позабыть о чайках.

Поверхность вод взрезал огромный черный плавник.

У Торака перехватило дыхание.

Плавник, возвышаясь над водой в человеческий рост, летел по волнам гораздо быстрее челноков.

— Ах! — выдохнул Детлан. — Вот и Охотники пожаловали!

Торак посмотрел на своих пленителей. Все трое с ужасом — а Бейл еще и с восхищением — смотрели на плавник.

Над водой появился второй громадный плавник, потом третий — у последнего чуть ниже острой вершины виднелась глубокая зазубрина: похоже, кто-то откусил чудовищу кусок плавника. Охотники двигались очень быстро, уверенно окружая косяк рыбы.

«Так вот кто такие Охотники!» — думал Торак. Отец когда-то пытался рассказать ему о китах, рисуя их на земле, но Торак и представить себе не мог, до чего же они на самом деле огромны. Он внутренне содрогнулся, понимая, насколько все они сейчас уязвимы в своих челноках, хрупких, как яичная скорлупа…

Вдруг он услышал всплеск и обернулся: целый столб брызг взметнулся в небеса, потом над волнами взвился огромный черный хвост и, ударив по воде, снова скрылся, подняв очередной фонтан брызг. Воды вокруг уже не было видно — сплошное кипение пены и солнечных зайчиков. На этот раз Охотник с зазубренным плавником повернул совсем близко от Торака, не давая рыбе вырваться из кольца, и рядом с ним Торак заметил детеныша — маленький спинной плавничок старался не отставать от большого.

Охотники все сужали круги — ныряли и снова выныривали на поверхность с полной пастью рыбы. А потом — совершенно внезапно — исчезли.

Торак, не дыша, все всматривался в морскую даль. Охотники могли оказаться где угодно, даже прямо под их челноком…

И действительно, за спиной у него раздалось громкое хрипловатое «хушшш!», на челнок обрушился фонтан брызг, и показался тот самый Охотник с зазубренным плавником. Он был так близко, что Торак, наверное, мог бы коснуться его огромной тупорылой морды — черной сверху и белой снизу, темные глаза косатки тоже были подведены белыми полумесяцами. Раскрылась огромная пасть, и Торак увидел острые белые зубы, каждый длиннее его среднего пальца. Несколько мгновений он смотрел прямо в черные блестящие глаза Охотника, затем кит изогнулся дугой и нырнул.

Потрясенный до глубины души, Торак обхватил себя руками и стал ждать нападения, но Охотник так больше и не появился. Охота закончилась; остались только чайки, дерущиеся из-за окровавленных ошметков, да блестящая рыбья чешуя, медленно погружавшаяся в зеленую воду.

Бейл поклонился Морю в том месте, где только что были Охотники, снова взял в руки весло и двинулся дальше. Остальные молча последовали за ним.

И только когда они уже порядком отплыли от места охоты, Детлан наконец повернулся к Тораку и сказал:

— Ну вот, теперь ты их видел.

Торак ответил не сразу. Помолчав, он промолвил:

— Они тоже охотятся стаей, как волки.

Детлан нахмурился.

— Морские Охотники не похожи ни на одно лесное существо, известное тебе. Они в Море самые быстрые. И самые умные. И самые опасные. — Он нервно сглотнул. — Один-единственный Охотник может устроить такой водоворот, в котором утонет даже самая большая лодка. Один удар его хвоста ломает человеку позвоночник, точно какой-то рыбешке!

Торак глянул через плечо и спросил:

— А на людей они охотятся?

— Нет. Пока мы не начинаем охотиться на них.

— А вы на них охотитесь?

Детлан гневно сверкнул глазами:

— Конечно же нет! Охотники священны для Матери-Моря! И кроме того, — добавил он, — они всегда мстят за причиненное их сородичам зло. — Суровое лицо Детлана стало задумчивым. — Есть одна история о том, как однажды, еще до Большой Волны, один мальчишка из племени Большого Баклана стал причиной гибели молодого Охотника. Он совсем этого не хотел, все получилось случайно: Охотник просто запутался в сетях, которые тот парень поставил на тюленей. Однако парнишка успел метнуть гарпун и ранить Охотника, прежде чем сообразил, кто угодил в его сети. — Детлан покачал головой. — Он так перепугался, что больше никогда не выходил в Море. Всю жизнь — представляешь? — он провел на берегу с женщинами и детьми. Но когда он стал уже совсем стариком, его охватило такое страстное желание еще хоть разок выйти в Море, что он упросил своего сына взять его с собой. — Детлан облизнул губы и закончил: — Охотники, разумеется, их уже ждали. И больше уж никто и никогда не видел ни отца, ни сына.

Торак немного подумал и сказал:

— Но ведь… он же не нарочно убил того молодого кита! Неужели он не мог найти какой-нибудь способ примириться с его сородичами?

И снова Детлан покачал головой, после чего оба долгое время хранили молчание.

Ветер совсем улегся, когда они достигли окутанного туманом берега. Бейл и Асриф исчезли в тумане. Весло Детлана бесшумно погружалось в воду.

Справа мелькнула совершенно голая скала, на ее вершине Торак разглядел одинокую чайку.

— Вон она, — мотнул головой Детлан, — та скала.

Из тумана послышался ядовитый смешок Асрифа:

— Скоро, скоро и ты туда отправишься, Лесной Мальчик!

Торак, стиснув зубы, твердо решил не показывать своего испуга, не доставлять удовольствия своим врагам, хотя внутри у него все похолодело. Скала показалась ему совсем небольшой, не намного больше их челнока и не намного выше самого Торака. Одной большой волны вполне хватит, чтобы смыть его с такой скалы в Море. Он даже представить себе не мог, как можно выжить на этом камне хотя бы в течение одного дня, не говоря уж о месяце.

Туман по-прежнему окружал их со всех сторон, и Торак чувствовал, как он капельками оседает на кожу и на его странную новую одежду.

Впереди в воде что-то заплескалось.

Торак захлопал глазами от удивления.

Существо исчезло, но вскоре снова появилось совсем рядом с ним. Морда у него удивительно походила на собачью — такая большая серая собака с тупой усатой мордой и большими внимательными черными глазами.

Детлан, увидев животное, улыбнулся и крикнул:

— Бейл! Асриф! Хранитель пришел, нам дорогу домой показывает!

Тюлень перевернулся в воде, продемонстрировав светлое пятнистое брюхо. Потом, сделав круг, поскреб морду ластом, очень похожим на пухлую руку, сомкнул ноздри и нырнул на глубину, но вскоре вынырнул и опять принялся плавать кругами поблизости от лодок.

«Так вот он какой, тюлень», — думал Торак. В этом животном была необычная смесь смешной неуклюжести и удивительной ловкости и красоты.

Хранитель племени вел их отлично. Туман исчез столь же внезапно, как и возник; они вдруг вновь вышли на залитое солнцем пространство.

— Ну, вот мы и дома! — радостно засмеялся Детлан и высоко поднял свое весло, с которого падали сверкающие капли воды.

У Торака перехватило дыхание: таких островов, какой раскинулся сейчас перед ним, он в жизни не видывал.

Три острых пика вздымались в небеса прямо из морских глубин. Леса тут, похоже, не было и в помине — только горы и Море. Мрачные, почти отвесные склоны скал причудливыми пятнами облепили колонии морских птиц; голубые, как вены, водопады красиво падали с ледяных вершин на скалистые плечи гор. Лишь у подножия гор Торак смог разглядеть узкую полоску зелени, а чуть ниже — округлую бухту с песчаным пляжем; заходящее солнце окрасило песок в нежно-розовый цвет.

На песке стайкой собралось несколько серых жилищ, над которыми вился дымок. На стойках возле жилищ лежали точно такие же легкие челноки, как те, на которых они приплыли сюда. На некотором отдалении от жилищ Торак заметил два молодых деревца, явно посаженных специально и связанных верхушками, чтобы получилось некое подобие арки. Вот только листва на деревьях удивила его: она была ярко-алой, и он с некоторой тревогой подумал: «А для чего может служить эта арка?»

От суши их уже отделяла совсем неширокая полоска воды, с острова доносились громкие крики птиц, и, приглядевшись, Торак с удивлением увидел, что птиц там великое множество. Утесы прямо-таки кишели ими, они садились, взлетали, копошились в щелях и гнездах, кормили птенцов. А вот жилища племени Тюленя Тораку совсем не понравились: они показались ему какими-то ненадежными и чересчур тесными. Он никак не мог себе представить, что можно всю жизнь прожить на какой-то узенькой полоске земли между горами и Морем.

— Это и есть наши острова, острова Тюленя, — сообщил Бейл, подплывая ближе к челноку Детлана, и в голосе его явно звучала гордость.

— Сколько же здесь островов? — удивился Торак. Он пока что смог разглядеть только один.

Бейл посмотрел на него с подозрением.

— Этот и еще два поменьше, на севере. На них живут племена Большого Баклана, или Корморана, и Бурой Водоросли. Но этот — родной остров нашего племени Тюленя. Он самый большой, а потому все здешние острова и носят его имя. Самый большой и самый лучший!

«Ну конечно, — кисло подумал Торак, — все, к чему имеют отношение люди из племени Тюленя, непременно должно быть самым лучшим!»

Но вскоре подобные мысли вылетели у него из головы: в бухте у берега творилось нечто странное. Страшное. Вода вокруг вся стала ярко-алой, и вовсе не потому, что была подсвечена заходящим солнцем.

И тут Торак почуял знакомый сладко-соленый запах, в застывшем от безветрия воздухе он чувствовался особенно сильно. Неужели это…

Увы, он оказался прав.

Залив Тюленя был полон крови.