Глава 13. Джеймс выполнил свою угрозу уже на следующий день

Джеймс выполнил свою угрозу уже на следующий день. Лили отправилась в гости к Хагриду, так что никто не должен был помешать ему. Правда, от идеи с Бородавочным заклятием пришлось отказаться. Аманда сидела в окружении своих подружек за столом Когтеврана и уходить явно не собиралась. Но и Джеймс не думал отступать. Поэтому он решительным шагом направился к ней. Увидев разозленного Поттера, Райт постаралась по возможности стать как можно менее заметной и сделала вид, что не заметила его. Джеймс решительно схватил ее за руку и бесцеремонно поволок к выходу из зала. Окружающие ошалело таращились на них, Аманда яростно сопротивлялась и поскуливала от страха. Джеймс вывел ее из зала под направленными на них пристальными взглядами и уверенным шагом направился в сторону одного из заброшенных чуланов, где хранились старые ведра и другой инвентарь Филча. Толкнув испуганную Аманду внутрь, он сам зашел следом и захлопнул за собой дверь. Затем круто развернулся и с презрением уставился в расширенные от страха голубые глаза Аманды.
- Итак, - начал он тоном, который дышал яростью в каждом слоге, - думаю, ты уже знаешь, для чего я тебя сюда привел.
- Скорее, притащил, - пискнула она.
- Знаешь, или мне разъяснить?
Аманда потупилась. В компании Мальсибера она чувствовала себя королевой, но взбешенный Поттер внушал ей ужас. От взгляда, которым он наградил ее, у нее мурашки по спине побежали. Джеймс тем временем отобрал у нее палочку, которую она столь неосмотрительно успела вытащить, и убрал ее в карман.
- Ты... ты не посмеешь на меня напасть, - в ужасе пролепетала она. - Джеймс, ну прости мне мою глупую выходку. Я... я просто не знала, как мне тебя вернуть...
Джеймс громко фыркнул.
- Ты полагала, что я вернусь к тебе, если ты заколдуешь Лили? Да между нами и не было ничего! Нет, Аманда, до чего же ты глупа... В жизни не встречал столь глупого когтевранца. Что ты вообще делаешь на этом факультете?
- Не понимаю, что ты нашел в этой грязнокровке? - не сдержавшись, выпалила она. - Ни кожи, ни рожи...
Джеймс в ярости замахнулся, словно хотел влепить нахалке пощечину. Но передумал. Хоть она и последняя тварь, поднять руку на девушку он не способен.
- Полагаешь, что ты лучше? - усмехнулся он. - И кстати, Райт, скажи-ка мне, когда это мы с тобой в Выручай-комнате развлекались?
Аманда покраснела и опустила глаза.
- Никогда, - выдавила она. - Я просто хотела поставить Эванс на место...
- Браво, - скривился Поттер. - Не думала же ты, что я на это вот так просто закрою глаза?
- Что ты собираешься делать? - с опаской спросила она.
- О, ничего такого, что бросило бы хоть маленький изъян на твое прелестное личико, - ядовито отозвался он. - Поэтому пока просто посиди здесь и подумай над своим поведением. Может быть, ты сделаешь правильные выводы. Мне твои извинения сто лет не снились, - прибавил он, услышав, как она забормотала: "Прости меня". - А вот перед Лили я настоятельно рекомендую тебе извиниться. Тебе же лучше будет.
С этими словами он вышел из чулана, захлопнул дверь и пробормотал: "Коллопортус!" Дверь с чавкающим звуком закрылась наглухо, из-за которой уже раздавались приглушенные рыдания с просьбами освободить ее. Чувствуя себя, прямо скажем, неважно, Джеймс швырнул волшебную палочку Аманды на пол и удалился, кляня себя за этот дешевый трюк. Ну почему он не послушал Лили? Его чувство мести не было удовлетворено, но Аманда это совсем не то, что Мальсибер. Того абсолютно не было жалко, и хотя Аманда вполне заслуживала гораздо худшей кары, ее всхлипы и рыдания все еще стояли в ушах Джеймса, когда он стремительно покидал коридор.
Аманду освободил пятикурсник из Пуффендуя, случайно оказавшийся в том малопосещаемом коридоре спустя три часа. Рыдающая Аманда тут же сообщила обо всем профессору Макгонагалл, которая страшно разозлилась и назначила Поттеру очередное наказание на неделю. Аманда, правда, не сообщила истиную причину, из-за которой Джеймс запер ее в чулане, так что в итоге сама осталась безнаказанной. Но весьма довольной еще и тем, что вскоре история распространилась по школе, и в результате Джеймсу пришлось еще и уворачиваться от кулачков Лили, которая колотила его везде, где только могла достать, гневно при этом приговаривая:
- Ты ужасное чудовище... я же просила тебя оставить ее... почему ты такой упрямый, Поттер?
Джеймс со смехом поймал ее руку и поднес к губам:
- Да ладно тебе, что ты ее так защищаешь? За тебя между прочим отомстил...
Лили замерла и уставилась на него. Внезапно в ее глазах забрезжила догадка:
- Мальсибер... Это тоже твоих рук дело?
- Ну да, - гордо отозвался Джеймс. - Весело было... ну перестань уже!
Лили снова попыталась его лягнуть, но промахнулась и чуть было не упала. Джеймс со смехом подхватил ее:
- Ты такая забавная, когда чем-то рассержена.
- Просто обхохочешься, - огрызнулась она, но не сделала попытки вырваться из его объятий, зная, что это бесполезно. Проходившие мимо школьники хихикали, глядя на разыгравшуюся сцену. Мимо них прошествовал Снегг, глаза которого сузились при взгляде на хохочущего Джеймса и извивающуюся в его руках Лили. Вскоре показался и Мальсибер. Его расколдовал пришедший в ярость Эйвери, поклявшийся найти и прикончить того, кто это сделал. Но поскольку Мальсибер ничего не помнил о происшествии, то его это не сильно заботило. Однако весть об этом тоже распространилась по замку. Многие подозревали Джеймса, но доказать никто ничего не мог.
Лили не разговаривала с ним весь день. За ужином Аманда была необычайно тиха, но когда она смотрела на Лили, в ее глазах загорался мстительный огонь. Не в силах больше терпеть эту дуру, Лили стремительным шагом покинула Большой зал. Джеймс отодвинул от себя пустую тарелку и понуро поплелся в сторону кабинета профессора Макгонагалл, где его уже дожидались устрашающего вида книги, из которых необходимо было выписать формулы и теоремы для уроков трансфигурации младших курсов.
- Добрый вечер, Джимми, - раздался звонкий голос, отчего Джеймс выронил тяжелый том, который упал ему на ногу. Поморщившись от боли, он перевел взгляд на источник звука и обнаружил Лили Эванс, которую почему-то не заметил, когда входил в класс. Лили сидела на парте, положив ногу на ногу и подперев подбородок правой рукой. Ее глаза метали молнии, но в целом вид у нее был вполне миролюбивый.
- Лили, - Джеймс подошел к ней и заулыбался, - что ты здесь делаешь?
- Ну... - пробормотала она, разглаживая складки мантии, - в общем, мне это надоело. Я пришла помириться.
- Ты больше не сердишься на меня? - спросил он.
- Я всегда сержусь на тебя, когда ты плюешь на мои просьбы. Но давай забудем. Я здесь не для того, чтобы выяснять с тобой отношения.
Джеймс подскочил к ней вплотную и, приобняв за талию, зарылся лицом в ее волосы. Лили довольно поглаживала его по щеке. Джеймс впился в нее поцелуем, она ответила на него и погрузилась в блаженное забвение. Она перебирала его волосы, он проводил пальцами узоры по ее бедру, оставляя под ними горячий след. Рука Джеймса непроизвольно скользнула под юбку Лили. Их дыхание стало прерывистым и тяжелым. Обоим, безусловно, требовалась передышка, но остановиться они не могли. Губы Джеймса путешествовали по ее напряженной шее, а она, запрокинув голову назад, притянула его голову еще ближе к себе и едва подавляла стоны. Ей, как и ему, хотелось большего, но спустя пару минут Джеймс отстранился от нее, хотя глаза его по прежнему горели диким огнем страсти.
- Лили, ты сводишь меня с ума, - прохрипел он. - Но место более чем неподходящее, в любой момент сюда может заглянуть кто угодно...
Лили ничего не хотела слушать. Страсть завладела ею, она впервые в жизни ощущала подобное. И отпускать это не хотелось ни в какую. Это новое ощущение невесомости дарило ей наслаждение, но в то же время причиняло сладострастную боль.
- Ты прав, - нехотя отозвалась она, чувствуя, как горит кожа, где совсем недавно властвовали губы Джеймса. - Давай отложим это до лучших времен. И вообще, я пришла еще и для того, чтобы помочь тебе с наказанием. В этом ведь отчасти и я виновата...
- Не говори ерунды, - оборвал ее Джеймс. - Ты как раз отговаривала меня. Так что тебе нет нужды корпеть над этой скукотищей. - Он с тоской обвел взглядом потрепанные книги. Но Лили уже спрыгнула с парты и направилась к дожидавшейся их нудной работе. Открыла первый том, отыскала нужный параграф и принялась его переписывать, велев своим мыслям ни в коем случае не приближаться к новым ощущениям и чувствам. Джеймс обреченно вздохнул и последовал ее примеру.
Часа через два к ним присоединились Сириус, Римус и Питер, и дело пошло значительно бодрее. Мародеры ничуть не удивились, обнаружив в классе трансфигурации Лили. Только профессор Макгонагалл устроила всем нагоняй из-за их помощи, но Лили готова была поклясться, что профессор на самом деле была не так уж и недовольна. После полуночи она наконец отпустила Джеймса. Все то, что произошло, вернее, чуть было не произошло между ним и Лили, он поклялся самому себе унести с собой в могилу, ибо это было слишком личным, недоступным даже для наиближайшего друга Блэка. Лили не спала полночи, ей все время хотелось пойти к Джеймсу и снова отдаться вожделению, но холодный разум возобладал над горячим сердцем. Но когда она наконец уснула, ей приснился яркий и живой сон, поэтому утром она даже пожалела, что проснулась.

А тем временем приближался первый матч сезона, где Гриффиндор встречался со Слизерином. Игроки обеих команд старались всячески навредить соперникам, поэтому Джеймс распорядился, чтобы гриффиндорцы не ходили поодиночке. Слизеринцы придерживались той же тактики, да и плюс ко всему патрулировавшие коридоры мракоборцы останавливали поток заклятий. Профессор Макгонагалл уже устала вычитать очки у факультетов и оставлять провинившихся после уроков, поэтому отправилась прямиком к Дамблдору. Тот с большой неохотой, но выполнил ее просьбу и собрал обе команды у себя в кабинете, грозно отчитав их. Но своего пика конфликт достиг в тот день, когда слизеринцы стащили все четыре биты и золотой снитч из раздевалки, когда гриффиндорцы собрались на контрольную тренировку. Мадам Трюк поставила пропажу в вину им, чем изрядно разозлила Джеймса. Вся команда немедленно отправилась в Большой зал, где и застала ликовавших врагов. Забыв о волшебной палочке, Джеймс схватил одного из игроков Слизерина за мантию и потребовал вернуть инвентарь. Слизеринцы лишь нагло свистели в ответ, но от заклятий гриффиндорцев их спасло появление Макгонагалл. Та грозно блеснула очками и велела немедленно вернуть снитч и биты. Слизеринцы неохотно подчинились, а профессор вычла у них семьдесят баллов и удалилась, что-то недовольно бормоча себе под нос. Тренировка гриффиндорцев возобновилась, но особого рвения не осталось ни у кого. В результате игроки ушли с поля в довольно подавленном состоянии, а на следующее утро проснулись в отвратительном настроении. Чувствуя, что ничего хорошего это не сулит, Джеймс неспешно поглощал завтрак, поглядывая на соперников, которые были что-то уж слишком довольными. После завтрака Лили поцеловала его, пожелала остальным удачи, и они с Мэри и остальными отправились на трибуну. Команда вышла на поле, где их уже дожидались слизеринцы в зеленых мантиях.
- Капитаны, пожмите друг другу руки, - сухо велела мадам Трюк. Пальцы Джеймса захрустели в огромной ручище Селвина, нового капитана слизеринцев. Селвин мерзко осклабился, Джеймс ответил ему самым презрительным взглядом, на который только был способен. Прозвучал свисток, и игроки взмыли в воздух.
Если день не задался с самого утра, то на поле ситуация не улучшилась. Слизеринцы мгновенно завладели квоффлом, и в результате через полчаса игры они вели в счете: восемьдесят - двадцать. Приунывшие трибуны Гриффиндора время от времени принимались кричать, когда игрок их команды подлетал к кольцам противника, но вслед за этим раздавались протяжные стоны разочарования. Слизеринцы, ощутившие себя королями, стали играть на полную силу, и вскоре отрыв от соперников составил сотню очков.
Неудачи следовали одна за другой. Миранда Вуд попыталась сделать пас другому охотнику Джозефу Коттвалу, но промахнулась, и мяч попал прямо в правое кольцо Гриффиндора. На памяти Джеймса такого еще никогда не было, чтобы охотники забивали гол в свои же ворота. Слизеринцы, свистевшие и улюлюкавшие до этого, разразились громким смехом. Затем Оуэн Прингл, загонщик Гриффиндора, прозевал бладжер, который стукнул его по голове. Прингл обмяк на метле, но уже в следующую минуту пришел в себя и отправил мяч в Регулуса Блэка, но снова промахнулся. Джеймс был в отчаянии. Ему казалось, что у него уходит вся выдержка на то, чтобы окончательно не запаниковать. Что-то невообразимое творилось с командой, раньше ведь ничего подобного не было! Неужели он настолько плохой капитан? Нет, разумеется, это было не так. Джеймс был отличным капитаном, умеющим настроить игроков на нужный лад, поддерживающий и понимающий их с полуслова. Разработанные им тактики никогда не давали осечек. Но сегодня все дело было в эмоциональном настрое, подпорченном вчера на тренировке. Наконец-то гриффиндорцы принялись выравнивать счет, но слизеринцы тоже не отступали и не позволяли им серьезно сократить разрыв.
Каким-то чудом Гриффиндор победил с перевесом всего в двадцать очков. Джеймс умудрился схватить снитч прямо перед носом Регулуса. Их пальцы одновременно сомкнулись вокруг крылатого мячика, но когда судья подлетела к ним, чтобы разобраться, то всем стало видно, как рука Блэка держится за руку Джеймса, который в свою очередь крепко держал вырывающийся снитч. Разозлившиеся слизеринцы мгновенно покинули поле, а гриффиндорцы долго еще вопили до хрипоты, однако традиционного праздника в гостиной не получилось. Игроки в полном бессилии валялись в креслах перед камином, недовольные своей плохой игрой. Остальные тоже веселились как-то неестественно. Единственным плюсом сегодняшнего дня стало примирение Мэри и Сириуса, которые снова уединились в Выручай-комнате. Видимо, их сблизили общие переживания. Хвост снова поглядывал на девушку, приглянувшуюся ему две недели назад.
- Ее зовут Энн Ричардсон, - шепнула ему Лили. Хвост мгновенно оторвался от Энн и уставился на свои руки. - Она на четвертом курсе.
- И что? - он попытался сделать равнодушный вид.
- Ничего, - улыбнулась Лили. - Просто подумала, что тебе будет интересно.
Но Хвост больше не смотрел на Энн. В глубине души он понимал, что такая девушка, как она, никогда не посмотрит на такого, как он. И хотя все девушки в школе обожали Мародеров, большая часть внимания доставалась Джеймсу и Сириусу. Поклонниц не останавливало даже наличие у их кумиров девушек. Люпину тоже перепадала доля девичьего внимания, но Хвоста никто не воспринимал, как юношу. Хотя за прошедший год он заметно похорошел, ни одна из девушек не обращала на него внимания. Друзья подбадривали его, чем еще больше расстраивали. Лили было откровенно жаль этого неуклюжего подпевалу, но она не решалась больше обращаться к нему с информацией об Энн.

В Хогвартс пришла зима с традиционными развлечениями вроде катания на коньках по замерзшему озеру, игры в снежки или возведения снежных крепостей. Приближалось Рождество, и все члены клуба Слизней получили долгожданные приглашения на праздничный вечер, перевязанные фиолетовыми ленточками. Прошлый вечер Лили и Джеймс провели в потайном коридоре за большим зеркалом на пятом этаже. Астрономическую башню, традиционное место свиданий в Хогвартсе, они сразу же категорически отвергли, слишком свежи были воспоминания. Мародеры натащили кучу еды с кухни, а Мэри втайне от Лили помогла Джеймсу организовать романтический вечер. Такие вечера у них стали традицией, которую они соблюдали каждую субботу. Сейчас Лили критически рассматривала себя в зеркале. Сегодняшним вечером ей хотелось выглядеть лучше всех, хотя Мэри уверяла ее, что в этом нет необходимости, поскольку для Джеймса она и так была самой красивой. Поправив волосы, забранные в высокую прическу, она спустилась в гостиную, где ее уже ждал Джеймс. При взгляде на нее у него невольно открылся рот. На Лили было белоснежное обтягивающее платье чуть выше колена, высокие каблуки сделали ее почти одного роста с ним. Подойдя к нему, она с улыбкой приподняла его подбородок, закрывая приоткрывшийся от восхищения рот парня. Хвост хихикнул, глядя на них, пожелал счастливого вечера и скрылся в спальне для мальчиков. Мэри подошла к Сириусу, они взялись за руки, и вся компания поспешила в вестибюль. Люпин нашел в толпе однокурсницу из Когтеврана по имени Лесли Брук. Лесли приветливо улыбнулась им. Лили с восторгом отметила про себя, что они с Римусом были идеальной парой. Слизнорт с большой сердечностью в голосе приветствовал вновь прибывших.
Этот рождественский вечер был и для Лили, и для Джеймса куда приятнее, чем прошлый. Они танцевали вместе все время, а затем целовались под омелой. Вечер плавно переходил в ночь, и все было бы замечательно, если бы Сириус и Мэри снова не поссорились. Мэри мгновенно нашла себе нового партнера для танцев, да и Сириус скучал недолго, уединившись под омелой с Марлин Маккинон. Ноги Лили вскоре устали, ей хотелось только снять эти адские туфли. Заметив выражение ее лица, Джеймс тут же забеспокоился:
- Что случилось, Лили?
- Ничего, Джимми, не волнуйся, - она улыбнулась, глядя, как посветлело его лицо после этого обращения. - Просто мне очень хочется разуться. Ноги устали.
- Хочешь, я тебя буду весь вечер на руках носить? - поинтересовался он.
- Лучше проводи меня до стула. Сейчас посижу и снова буду в норме.
Джеймс подхватил ее на руки и опустил на ближайший стул. Лили сбросила туфли и с выражением блаженства на лице принялась массировать ступни.
- Позволь мне? - предложил Джеймс с улыбкой.
- Что, у всех на виду? - смутилась она. - Пошли отсюда. Здесь все равно как-то скучно.
Джеймс снова подхватил ее на руки и прошествовал к двери, провожаемый завистливыми взглядами. На полпути к гриффиндорской башне Лили вдруг решилась на то, о чем мечтала уже давно.
- Может, пойдем в Выручай-комнату? - предложила она, заливаясь краской.
Джеймс остановился посреди коридора и уставился на нее, отчего она смутилась еще больше.
- В Выручай-комнату? - переспросил он в недоумении. - А... зачем?
Лили ощутила себя донельзя глупой.
- Хотела побыть с тобой наедине, - запинаясь, прошептала она.
Лицо Джеймса вдруг приобрело странное выражение. Он словно на что-то решался.
- Хмм... Хорошо, - наконец сказал он. Лили облегченно вздохнула.
- Поставь меня. Дальше я сама, - она подбодрила его поцелуем в щеку. Он осторожно поставил ее на ноги, но поддерживал за талию. С трудом передвигая ноги, Лили шла на высоких каблуках, проклиная себя за слабость. Ей страшно было представить, о чем сейчас думает Джеймс. А он ни о чем таком не думал. По всему его телу прокатывались волны тепла оттого, что его любимая девушка была рядом. Он уже настолько к этому привык, что сейчас вдруг почему-то ощутил это с небывалой силой. Лили обратилась к Комнате с просьбой побыть с Джеймсом наедине, и чтобы к ним никто не смог войти. Дверь скрипнула, открываясь. Они оказались в просторной комнате, обустроенной очень даже подходяще. При взгляде на огромную кровать с воздушным пологом у Лили по спине побежали мурашки. Она доковыляла до туалетного столика и села на мягкий пуфик, стоявший перед ним. Джеймс опустился на колени перед ней и стал осторожно растирать ее ноги. Лили закрыла глаза от удовольствия. В животе тем временем разгорался необъяснимый пожар, тело наполнялось желанием. Джеймс это почувствовал, поскольку сам ощущал то же самое. Он осторожно поднял ее на руки и перенес на кровать. Затем сел рядом с ней, смутно представляя, что нужно делать дальше. Но он не решался переходить к дальнейшим действиям, боясь, что это оттолкнет ее. Лили медленно откинулась назад, увлекая Джеймса за собой. Он склонился над ней, проводя губами по пульсирующей жилке у нее на шее. Она согнула ногу в колене, полностью отдаваясь поглотившей ее страсти. Но Джеймс внезапно выпрямился и сел на кровати. Лили недоуменно уставилась на него. Джеймс закрыл глаза и глубоко вздохнул.
- Ты уверена? - прохрипел он, не глядя на нее.
- Я уверена. А ты? - В голосе Лили была глухая решимость. Она села рядом с ним, взяла его лицо в ладони и повернула к себе. Их взгляды встретились. Теплые ореховые глаза Джеймса горели огнем страсти, он с глухим стоном запустил пальцы в волосы Лили, вынимая шпильки из прически. Волосы упали огненным водопадом. Она снова потянула его на себя. Ее губы шептали его имя, его губы выжигали на ее коже клейма любви... Низ живота Лили горел неистовым огнем, она больше не в силах была сдерживать свою страсть. Джеймс не менее страстно желал ее, поэтому прежде чем забыть обо всем на свете, успел шепнуть ей на ухо:
- До самого конца.

***
В общей гостиной Гриффиндора царило веселое оживление. В ту ночь никто не пошел спать, гомон стоял невообразимый. Мэри с бокалом медовухи в руках то и дело поглядывала на портрет Полной Дамы. Лили до сих пор не появилась, хотя было уже почти четыре утра. Мародеры, казалось, совсем не беспокоились, что их друг тоже исчез. "Раз и Лили нет, то яснее ясного, что они вместе", - пожал плечами Сириус. Он допивал уже вторую бутылку огненного виски и становился все более буйным. Люпин неторопливо потягивал медовуху, а Петтигрю старался угнаться за Блэком, но пока явно выигрывал последний. В половине шестого пришла профессор Макгонагалл и разогнала толпу. А ближе к восьми наконец скрипнул портрет Полной Дамы, и в гостиной показались Лили и Джеймс. Лили была сама не своя, то и дело краснела и запиналась. Джеймс лишь смущенно пожимал плечами в ответ на расспросы друзей. Но видимо они и сами обо всем догадались. Сириус что-то пьяно выкрикивал, и Мэри без обиняков наложила на него Отрезвляющее заклятие. Люпин схватил его за руку и потащил в спальню мальчиков. Тот не сопротивлялся, но позволил себе что-то неприличное в адрес Мэри. Глаза девушки наполнились слезами, и она поспешила к себе. Чмокнув Джеймса на прощание, Лили отправилась следом за подругой, которую нашла в весьма плачевном состоянии. Всеми возможными способами она пыталась подбодрить ее. Мэри слегка успокоилась и спросила:
- А где это вы с Поттером пропадали?
Лили выглядела сильно смущенной. Мэри пристально ее разглядывала, а затем всплеснула руками:
- Ох, Лили, только не говори мне, что все это время вы провели не в Выручай-комнате.
- Я и не собиралась, - выдавила она. - Мы... там...
Она явно не могла заставить себя закончить фразу. Но Мэри не требовала продолжения. Она и так все поняла.
- Как я рада за вас, - сквозь слезы прошептала она. Но это уже были слезы счастья. Лили неуверенно засмеялась и призналась, что никогда еще не была столь счастлива.

Зима закончилась, на смену ей пришла весна, которая принесла с собой кошмарные новости. Во-первых, дело неотвратимо двигалось к ЖАБА, а во-вторых, Тот-Кого-Нельзя-Называть упорно набирал силу. На страницах "Пророка" пестрели ужасающего вида фотографии с места событий. Три семьи маглов были подвергнуты нападению инферналов, колонка "Списки погибших" с каждым номером становилась все длиннее. На защите от Темных искусств семикурсники приступили к работе над Патронусами, о чем все уже давно мечтали. Джеймс, научившийся вызывать Патронуса еще летом, удостоился от профессора Лоуренса тридцатиочковой премии. Справившись с заданием, он стал помогать Лили, палочка которой испускала серебристые искры, но не более.
- Ты должна думать о чем-то очень хорошем, - напоминал он, глядя на ее удрученное лицо.
- Я стараюсь, - отозвалась она. Внезапно выражение лица девушки приобрело решительное выражение. Она в десятый раз взмахнула палочкой и воскликнула: - Экспекто Патронум!
Из кончика ее палочки вырвалась серебристая лань, которая пробежала вокруг изумленных учеников и пораженного профессора и остановилась напротив Лили. Та довольно улыбалась, понимая, что наконец нашла свое самое счастливое воспоминание. Джеймс ошалело глядел на лань, а затем произнес:
- Экспекто Патронум!
К лани грациозно приблизился сверкающий олень. Он склонил голову набок, и Патронус Лили принялся рассматривать его. Затем лань коснулась призрачными губами губ оленя, и раздались громкие апплодисменты. Профессор Лоуренс мгновенно выскочил вперед:
- Блестяще, мисс Эванс! Примите для Гриффиндора заслуженные тридцать очков. Поразительно... - забормотал он, любуясь ланью и оленем. - Любопытно...
- Что именно любопытно, профессор? - не выдержала вездесущая Патриция Мун.
- Любопытно то, что такое явление встречается крайне редко. Люди, у которых получаются вот такие парные Патронусы, имеют весьма прочную духовную связь. Видимо, у мистера Поттера и мисс Эванс очень сильные чувства, - с улыбкой заключил профессор.
Лили смущенно зарделась. Джеймс был страшно доволен. Единственный, кто в классе выглядел несчастным, был Северус Снегг. У него, как и остальных слизеринцев, так и не получилось вызвать Телесного Патронуса, но его расстроило не это. Он с болью наблюдал за резвящимися призрачными животными, пока не раздался звонок. Схватив свои вещи, Снегг первым покинул кабинет и за обедом так и не появился.

***
На первый понедельник июня был назначен экзамен по травологии. Семикурсники засиживались в библиотеке до упора, и даже Джеймсу и Сириусу пришлось унизиться до зубрежки. Впрочем, они только делали вид, что зубрят теорию. Скосив глаза, Сириус наблюдал за Мэри, которая вместе с Лили отрабатывала Замораживающее заклятие. Профессор Стебль часто использовала его для усмирения некоторых опасных растений. Перехватив взгляд Блэка, Мэри смутилась и отвернулась.
- Что между вами сейчас? - тихо спросил Джеймс.
- Ничего, - удрученно отозвался Сириус. - Я не знаю, как мне быть с ней. Когда мы вместе, она начинает меня раздражать. Но как только мы расстаемся...
- Типичная история, - заявил Люпин. - Вас тянет друг к другу, но вы отказываетесь это признать. Точно то же самое происходило раньше и с Лили.
- Откуда ты знаешь? - вскинулся Джеймс.
- Только слепой бы этого не заметил. Извини, - пробормотал Люпин, покосившись на него.
Джеймс не обиделся на каламбур. Он поправил очки и посмотрел на Мэри.
- Знаешь, Бродяга, однажды вполне может настать такой день, когда вы поймете, что не можете друг без друга. Поверь моему опыту, - ухмыльнулся он.