Второй (50-е гг. XIV в. – середина XV в.) – этап конкурентной борьбы между Литвой и Москвой

К 50-м гг. XIV в. закончилась история относительно независимого друг от друга развития литовской и владимирской Руси.

В 1350 г. Великий князь литовский Ольгерд (1345 – 1377) в результате очередного столкновения из-за обладания Смоленском был вынужден отказаться от своих претензий в пользу московского князя Симеона Гордого и заключить с ним мир, подкрепив его брачными связями между членами московского и литовского княжеских семейств. Сам Ольгерд позднее закрепил династические связи собственной женитьбой на Ульяне Александровне Тверской, которая приходилась сестрой жене Симеона Гордого. Таким образом, великий литовский князь вошёл в состав как московского, так и тверского семейств и получил все основания активно участвовать в политической борьбе вокруг владимирского стола.

Следующее десятилетие отмечено безусловным политическим преобладанием на Руси Гедиминовичей в лице Ольгерда, что объяснялось рядом обстоятельств.

Во-первых, Москва была вынуждена сосредоточить усилия для решения внутрирегиональных задач.

Осознав растущую силу московского княжества, новый хан Золотой Орды Джанибек (1342 – 1357) учредил кроме Владимира ещё три великих княжения – Тверское, Нижегородское и Рязанское. Они сами собирали налоги для хана и должны были по его замыслу финансово и политически ослабить Москву.

Сама Орда после смерти Джанибека вступила в полосу распада, здесь началась повсеместная усобица, называемая Великой замятней. Для русских княжеств это было время, полное опасностей и неопределённости. Ханская власть ослабела до состояния безвластия, дробилась, мелкие ханы враждовали между собой, сидели на своих тронах весьма короткие сроки. В главной ставке за 20-летие с 1360 по 1380 г., после чего воцарился Тохтамыш, сменилось 25 ханов. К каждому новому хану по строгому обычаю необходимо было отправлять посольство для официального возобновления прав на власть, колонии и т.д. Надо было с известным искусством выбрать момент для того, чтобы явиться со своим ходатайством, застать очередного хана живым (при четырёх русских князьях, приехавших в Сарай за ярлыками, был убит хан Хидырь в 1361 г.). Понятно поэтому, насколько хорошо должна была быть налажена русская разведка и как много сил и средств тратилось на поддержание собственной осведомлённости и конкурентоспособности в политических играх.

Участились случаи тиранического захвата власти военачальниками, одним из которых был темник Мамай, властвовавший в степях с 1361 г., при нём сидел хан-марионетка. Территории, не имеющие чётких границ, постоянно переходили из рук в руки, что представляло опасности торговли и путешествий. Иногда одновременно в различных частях то Приазовья, то Поволжья правили враждующие между собой ханы. Резко возросло число набегов разных правителей и мурз, особенно на соседние с Ордой нижегородскую и рязанскую земли.

В этих обстоятельствах неизбежного обострения борьбы во Владимирской Руси, когда никто не мог контролировать действия соседей, перед московскими князьями стояли, прежде всего, задачи поддержания, а в иных случаях и восстановления лидерства, и обеспечения безопасности пограничных территорий. Москва просто не могла себе позволить активной политики на западном направлении, чем не замедлила воспользоваться Литва.

Во-вторых, Литва не могла действовать иначе, как работать на соединение и поддержку всех русских земель, в том числе примерять на себя роль руководителя в открытой борьбе против Орды.

Немецкое рыцарство последовательно усиливало натиск на литовские земли. Рыцари ежегодно опустошали Литву, которая уже с трудом, периодически терпя поражения, всё-таки продолжала отражать непрерывные нападения (брат Ольгерда Кейстут, его фактический соправитель, отвечал за западное направление литовской политики). В 1349 г. польские войска заняли Галицкую землю, Брест, Подляшье. В 1359 г. Литва вновь вынуждена была отказаться от Галича. За Орденом стояла вся католическая Европа, поэтому единственным средством сохранения Великого княжества Литовского и Русского как единого независимого государственного организма, была реализация общерусской программы, соединение усилий всех русских земель.

Вот почему для Ольгерда на первом месте стояли интересы его русских владений, а сам он волей обстоятельств вырос в одного из выдающихся деятелей русской истории, собирателя русских земель и одного из первых, кто воспользовался Великой замятней и боями начал очищать русские земли от монголо-татар.

К 1363 г. Литовское княжество пополнилось городами Чернигово-Северской земли – Черниговом, Новгород-Северским, Брянском, Киевской областью, Подольем (земли между Бугом и Днестром). В Киеве Ольгерд посадил наместником своего сына Владимира. Отходившие к Литве княжества избавлялись от прямого подчинения Золотой Орде, но при этом Киевская, Черниговская и Волынская земли продолжали платить ей выход. Усилиями Ольгерда в зависимости от Литвы вновь оказались смоленские князья, некоторое время под её влиянием находился Псков. Воюя с татарами, Ольгерд продвинул границы своего государства до Чёрного моря. В итоге, литовские владения простирались от Чёрного до Балтийского моря, от Западного Буга до Угры, Оки и истоков Сейма и пришли в непосредственное соприкосновение с московскими владениями. К концу XIV в. уже девять десятых всей территории литовско-русского государства состояли из русских земель, Литва в целом занимала около двух третей исторической территории Древней Руси.

Сложнейшей задачей было овладение экономическим потенциалом и подчинение своей власти Московского княжества. У Ольгерда не было достаточных оснований конфликтовать с Москвой только от своего имени, поэтому он принял участие в давнем противостоянии Твери и Москвы. Выступая на правах родственника на стороне и по просьбе тверского князя Михаила Александровича, Ольгерд дважды ходил походами на Москву, в 1368 г. и в 1370 г. (его походы сравнимы с походами татар – такое же «великое зло»), дважды был отброшен от её стен, и уходил «с многим опасением, озираясь и боясь за собою погони». Последний свой поход на Москву литовский великий князь осуществил в 1372 г., но вновь не добился успеха и был вынужден признать территориальный и политический статус кво.

По существу, Литва определила пределы своих экспансионистских возможностей и истинную силу оппонента.

Этой силы было ещё недостаточно, чтобы возглавить общерусский объединительный процесс, но положение Москвы в регионе было уже более чем прочным. На стороне Москвы против Ольгерда выступила широкая коалиция князей северо-восточной Руси, население, церковь. Московский князь Дмитрий Иванович (1362 – 1389) позволил себе не признать верховенство Михаила Тверского, когда тот в 1371 г. всё же добыл для себя ярлык на великое владимирское княжение, что подтверждало, наряду с символическими суммами выплат, его фактическую независимость от Орды. Сохраняя верность московскому князю, Михаила не признал и Владимир.

В 1375 г. Михаил совершил вторую попытку захвата верховной власти, и на этот раз Дмитрий ответил большим походом на Тверь. Его войско было собрано из представителей разных русских земель, в том числе подчинённых Ольгерду и Михаилу. Своего князя не поддержали даже тверичи. Тверской князь был вынужден отказаться от притязаний на великое княжение, признать старейшинство Московского князя, обязывался не вступать без его ведома в сношения с Ордой и Литвой, помогать московскому князю в борьбе с его врагами.

Такие же договоры были заключены с рязанскими и другими князьями, Дмитрий «всех князей русских привожаше под свою волю».

В 1378 г. состоялась ещё одна демонстрация потенциальных возможностей Москвы. Войско Дмитрия Ивановича одержало блестящую победу над татарами в рязанской земле на реке Воже, а в 1380 г. состоялось событие, качественно изменившее всю политику собирания земель и статус Москвы. Дмитрию Ивановичу удалось собрать войско из полков и ополченцев почти из всех русских земель на битву с незаконным «царём» татар и врагом христианской веры, темником Мамаем, желавшим восстановить прежнюю власть Орды над Русью. 8 сентября в излучине реки Непрядвы на Куликовом поле русские обратили татар в беспорядочное бегство.

Потерпевшая столь сокрушительное поражение и изрядно ослабевшая Орда была вынуждена признать главенство Москвы на Руси. Дмитрий, отныне Донской, передал по завещанию как «отчину» московских князей сыну Василию I Дмитриевичу (1389 – 1425) великое княжение Владимирское. Московское и великое княжение слились, а хан утрачивал право распоряжаться собственностью московских князей.

Одним из пунктов завещания Дмитрия Донского было полное освобождение от власти Орды. Если для Ивана Калиты собирание земель было по большей части прагматической задачей, то уже для Дмитрия Донского – религиозной освободительной.

После объединения московского и владимирского княжений начался быстрый рост Московского княжества, который носил уже характер государственного объединения русских земель. Дмитрий Донской владел Дмитровом, Стародубом, Угличем, Костромой, землями Заволжья, Белоозером, Галичем Мерьским, мелкими верхнеокскими княжествами. В 1393 г. в связи с борьбой Тохтамыша с Тимуром Василий I добился передачи себе Муромского и Нижегородского княжеств. Нижегородские бояре не поддержали своего князя и пожелали служить Москве. Он же предпринял первые, пока неудачные попытки подчинить себе Новгород Великий и его земли. В конце XIV в. частью Московского княжества стали земли народа Коми (Великая Пермь).

Таким образом, уже к исходу 70-х гг. XIV в. со всей очевидностью обнаружились новые тенденции, определявшие дальнейшее развитие взаимоотношений Москвы и Литвы.

Литва последовательно утрачивала те преимущества, которые некогда позволили её вырасти в крупное государственное объединение.

Главное из них - внутреннее единство, которое прежде в значительной мере держалось только стремлением русских федератов избежать татарского владычества. Поведение Москвы свидетельствовало о том, что Литва - отнюдь не единственный защитник русских от татарской неволи.

Неприкосновенность «старины» - то есть сохранение внутренней автономии, договорные отношения между верховной властью и федератами, позволяли удельным князьям и пограничным княжествам вести самостоятельную политику. Многочисленные династические браки, православность не только русских, но и значительной части литовских удельных правителей, возрастающие экономические и военные возможности Москвы определяли их выбор зачастую не в пользу Вильно. Так, например, сыновья Ольгерда из Брянска и Полоцка как союзники Дмитрия Донского привели свои войска на Куликово поле.

Наконец, и само представление о «старине» всё-таки больше соотносилось с рюриковичами, а не с гедеминовичами. Это противопоставление станет актуальным уже в самом ближайшем будущем.

Один из сыновей Ольгерда Ягайло (1377 – 1434), получивший от отца старший стол, искал союзничества в самых разных направлениях. Он делал ставку на Орду в лице Мамая, заключил с ним союз и должен был соединиться с ним на границе рязанского княжества, но в пути изменил решение и спешно повернул обратно. Триумф Москвы заставил Ягайло искать союза с ней. Он даже рассматривал возможность брака с дочерью Дмитрия Донского, а поражение Москвы в 1382 г. (Москву разгромил хан Тохтамыш, законный правитель Орды, выступавший на Куликовом поле союзником Дмитрия Донского) обратило его в сторону Польши.

Ягайло воспользовался династическим кризисом в Польше и согласился вступить в 1386 г. в брак с юной королевой Ядвигой, став, таким образом, польским королём (Польша и Литва объединились по Кревской унии в 1395 г.). Условием брака было принятие им католичества и обязательство латинизировать всё своё государство. Это было роковым решением для будущности литовско-московских отношений. Конфликт между Литвой и Москвой приобретал, кроме политического, религиозный характер. Неизбежен был и конфликт внутри самого Литовского княжества.

Литва ответила на такое решение протестом и сопротивлением, которое возглавил двоюродный брат Ягайлы Витовт (1392 – 1430). Он был признан пожизненным великим князем Литвы под суверенитетом польского короля, но фактически оставался независимым.

В отличие от Ягайлы Витовт попытался, и не без успеха, вдохнуть новую жизнь в старые основания литовской политики. Главной идеей его политики было получение для себя статуса освободителя русских земель от власти Орды и объединителя всех русских княжеств. Он не хотел оставаться только литовским князем, но желал получить власть в Москве. Для достижения этой цели Витовт использовал самые разные средства.

Он сделал всё возможное, чтобы сохранить Литву как равноправную часть русской жизни. Неприкосновенными остались права православного населения литовского государства. Для закрепления отношений с Москвой, великий князь Литвы выдал свою дочь замуж за московского князя Василия Дмитриевича. Этот шаг оказался весьма продуктивным. Василий I настолько дорожил родственными отношениями с великим литовским князем, что когда в 1404 г. смоленский князь Юрий просил у него защиты от Витовта и хотел войти в подчинение Москве, отказал последнему в поддержке, не желая изменять Витовту. Другой конфликт, из-за Пскова, закончился примирением литовского и московского князей. Умирая, Василий поручил своего малолетнего сына опеке Витовта, а после смерти великого князя в 1425 г. мать десятилетнего Василия II и дочь Витовта Софья просила защитить её сына от соперников из Владимирского княжества. Это было очередным поводом распространить свою власть над всей Русью. Великие князья Твери и Рязани признали себя вассалами Витовта.

Он предпринимал самостоятельные действия против западных монгольских улусов, принимал участие в совместных русско-литовских антиордынских походах. Орда имела ещё возможности совершать опустошительные набеги, а её правители периодически напоминали московскому князю о сохранении зависимости. Попутно нападению Литвы подверглось Рязанское княжество, Витовт пытался утвердиться в Новгороде и Пскове.

Самым амбициозным проектом Витовта стала попытка организации масштабного похода против очередного незаконного правителя Орды Темир-Кутлуга. Он дал приют в Киеве бежавшему из Орды Тохтамышу (Тохтамыш, как законный правитель Золотой Орды, обещал Витовту в случае победы власть над Русью) и приступил к подготовке выступления. Войско Витовта состояло из литовцев, тевтонских рыцарей, татар, русских, в том числе участников Куликовской битвы. Сражение состоялось в 1400 г. на реке Ворксле, левом притоке Днепра. Витовт потерпел сокрушительное поражение, обернувшееся великими потерями и разорением русских земель от Киева до Луцка.

Принципиальная невозможность для великого князя литовского законным путём получить власть в Москве, поражение на Ворксле, неослабевающий натиск Тевтонского ордена (с 1340 по 1410 г. Орден совершил 100 походов на Литву) диктовали поворот в политике Витовта. Он пошёл на сближение с Ягайлой и подтверждение унии с Польшей. Витовт крестился в «лядскую веру», а в 1410 г. принимал участие в знаменитой битве при Грюнвальде, когда соединённые войска Польши и Литвы нанесли сокрушительное поражение тевтонам, и где особо отличились русские полки.

Важно, что при всех успехах, достижения Витовта оставались только его личными достижениями. Ничто не могло изменить сложившейся после Куликовской битвы расстановки сил. Литва уже не решала вопроса не только о собственном преобладании, но и о собственной самостоятельности. Ей предстояло определиться лишь с тем, частью чьей силы она станет. Выбор был предопределён Ягайлой, подтверждён Витовтом, стал реальностью после смерти последнего в 1430 г.

После десятилетия смуты с 1440 г. великокняжеский литовский престол занимали потомки Ягайлы, одновременно короли Польши. Они проводили политику латинизации, началось притеснение православных. Все политические и экономические права и привилегии закреплялись за католиками. Только аристократы католики могли занимать высокие должности в государстве и избирать великого князя. Литва становилась аристократическим католическим государством польского образца и, значит, чужой и враждебной для русской части населения.

Таким образом, пути русской государственности и Литвы разошлись уже на исходе первой четверти XV в.

Вторая четверть XV в. ознаменовалась попыткой воспроизвести удельную систему, противостоять московской централизации. Второй сын Дмитрия Донского Юрий после смерти старшего брата Василия I выступил против племянника Василия II (Тёмного), предъявив свои претензии (по праву лествичного старшинства) на великое княжение. Сыновья Юрия Василий (Косой) и Дмитрий Шемяка тоже включились в борьбу. Противостояние отличалось продолжительностью, жестокостью участников (отсюда прозвища участников – Тёмный и Косой), разорением земель в ходе войны и переменным успехом. Стороны по традиции апеллировали к татарам. В феврале 1446 г. Шемяке удалось закрепиться в Москве. Он немедленно занялся ликвидацией успехов централизации. Было восстановлено в правах великое Суздальско-Нижегородское княжество, Дмитрий Шемяка защищал независимость Новгородской республики, пытался реставрировать удельные порядки, но уже в конце 1446 г. был изгнан из Москвы, потерпел ряд военных поражений, бежал в Новгород, где умер в 1453 г. В Москву вернулся Василий II Тёмный. Коалиция удельных князей потерпела поражение.

К середине XV в. обозначились принципиально новые тенденции в отношениях московских князей и татар, от которых они всё ещё сохраняли номинальную зависимость.

К этому времени распалась Золотая Орда, и началось становление независимых ханств. Многочисленные татарские царевичи и военачальники совершали время от времени набеги на русские земли, в том числе до окрестностей Москвы, иногда от отдельных ханов откупались символической данью, но это уже не составляло серьёзной угрозы.

Важнее, что многие из представителей татарской знати стремились поступить на службу к московским князьям. Они крестились и получали за службу ханства в различных пограничных областях Московии. Так, вассальное ханство было учреждено в 1452 г. для царевича Касима (ныне г. Касимов).

В середине XV в. произошло, пожалуй, последнее включение Литвы (правда, уже как несамостоятельной части польского государства) в московские дела. Бояре Новгорода, стремясь сохранить свои права, заключили договор с литовским и польским королём Казимиром IV. 40-е годы XV в. – право сбора нерегулярной дани с ряда новгородских волостей и их тиуны в новгородских пригородах. Народ через выступления поддержал Москву. В 1456 г. Василий II осуществил поход против Новгорода, разгромил новгородские войска под Руссой и заключил договор, согласно которому Новгород выплачивал Москве контрибуцию, обещал не оказывать поддержки противникам Москвы. Новгородское вече лишалось законодательной власти, было ограничено право внешних сношений для Новгорода, признавалась политическая зависимость от Москвы. К Москве перешли Бежецкий Верх, Волок Ламский, Вологда с окружающими волостями.

Параллельно объединению земель осуществлялись первые попытки концентрации всей власти в руках великого князя – ограничение иммунитетов, привилегий, упразднение некоторых институтов, например, тысяцкого в Москве, установление контроля над деятельностью кормленщиков.