Больше книг Вы можете скачать на сайте - FB2books.pw 5 page. Брендан поднялся на второй этаж, прошел мимо родительской спальни и направился прямиком на чердак

Брендан поднялся на второй этаж, прошел мимо родительской спальни и направился прямиком на чердак. Войны Убиена раскурочили лестницу на чердак, и теперь на ступеньках были выбоины и дыры. Брендан поправил скелет на плече, располагая его понадежнее, и, кряхтя, стал расчищать осколки и весь тот мусор, что образовался после нападения варваров. Наконец ему удалось добраться до чердака, и сперва он забросил скелет в комнату, а затем влез сам. Он выключил фонарик и навел револьвер Уилла на ухмыляющийся череп.

– Ну что, только ты и я, мы проведем здесь так всю ночь. И когда ты почувствуешь, что возвращаешься к жизни, поднимись и расскажи мне все по порядку, а я буду готов выслушать.

Череп с отметиной, казалось, слушал внимательно. Наблюдая за своим ночным заложником, Брендан стал засыпать, когда вдруг вспомнил:

– Твой зуб! Точно, прости. Если уж ты заговоришь, мне бы не хотелось, чтобы ты шепелявил. Мне нужно понимать каждое твое слово.

Он вставил зуб в рот скелета, улыбаясь той ухмылке, которая теперь была восстановлена, а после улегся на деревянный пол, который показался ему даже мягче, чем подушка. Проблема со сном, которая так мучила его раньше, растворилась, и теперь, выполнив свою миссию, он легко мог заснуть под праздничный салют… но совсем скоро чердачную комнату заполнил свет утреннего солнца.

Брендан проснулся, перевернулся и ахнул в изумлении от увиденного.

За ночь скелет действительно вернулся к жизни. Но это был не Денвер Кристофф и не Рузерфорд Уолкер, перед ним была бледная, белокожая, абсолютно голая рыжая девушка.

– Ох… – обескураженно произнес Брендан. – Ты в порядке? Кто ты?

Рыжая девушка открыла глаза и, поняв, что обнажена, постаралась прикрыть себя руками. Она поспешила пнуть незнакомца своей голой ножкой и закричала громче, чем до смерти перепуганный в минувшую ночь Брендан:

– Помоги-и-и-и-ите-е!

Уилл немедленно проснулся от раздавшегося шума.

– Корделия! Элеонора! – позвал он.

– Что?

– Что такое? – отозвались, потирая глаза, девочки.

Сверху доносился крик, как если бы очень рассерженная молодая девушка защищалась, применяя весь диапазон децибелов своего голоса, а также бросаясь всеми предметами домашнего обихода, что попадались ей под руку. Брендан, в которого кидались всем, чем только можно, кричал от боли.

– Это же Брен! – воскликнула Корделия. – Судя по звуку, он в беде.

– Тогда кто девушка? – спросила Элеонора.

– Надеюсь, что это не та проклятая Ведьма Ветра! – сказал Уилл, спрыгивая с матраса. – Идемте!

Он схватился за кобуру и внезапно вспыхнул от злости.

– Брендан!

На чердаке Брендан, забившись в угол, старался уворачиваться от летящих в него предметов, украшений и частей разломанного бюро, которые швыряла ожившая рыжеволосая девушка. Она повернулась боком, прикрываясь, насколько только возможно, одной рукой, а другой активно бросаясь вещами.

– Прекрати разглядывать меня, ты, ничтожный ребенок!

– Прекрати бросаться в меня, и я не буду… ай!

– Что ты сделал с моей одеждой? Где мистер Кристофф?

– Он умер! Ай! Я попрошу своих сестер найти тебе одежду! Как тебя зовут?

– Здесь я задаю вопросы, а не ты!

Рыжеволосая подняла с пола фонарик.

– Стой! – крикнул Брендан, пытаясь придать своему трескучему голосу хоть какую-нибудь интонацию приказа. – У нас только один!

Трясущимися руками он навел револьвер на девушку…

БА-БАХ!

Брендан не понимал, как такое могло произойти, возможно, его палец соскользнул и вдавил курок. Как только он услышал выстрел, то сразу осознал, насколько глупо было брать револьвер Уилла. Отдача была такой сильной, что на мгновение могло показаться, будто это не револьвер, а разъяренный маленький зверек.

Брендан понятия не имел, как следует целиться, и пуля вошла в потолок, оборвав металлическую цепь, на которой держалась сферической формы лампа, тут же упавшая на рыжеволосую девушку. И хотя лампа стала легче, поскольку все вставные стекла были разбиты во время драки гигантов, девушка немедленно упала на пол.

– Нет! – прокричал Брендан, отбросив в сторону ставший горячим после выстрела револьвер, и подбежал к девушке. – Я прошу прощения, пожалуйста, очнись, я даже не думал… я не должен был брать револьвер… я даже не… о-о-о-ой!

Рыжеволосая ударила Брендана в пах.

Подражая Уиллу, Брендан произнес «Бог ты мой!» перед тем, как рухнуть на пол. Девушка встала над ним, подняв пострадавший светильник. Струйка крови побежала по ее лбу, но несмотря на это, девушка всем своим существом выражала готовность стукнуть Брендана светильником.

– Стой! – крикнул ей Уилл, прибежавший на чердак вместе с Корделией и Элеонорой.

Девушка взглянула на Уилла и, выронив лампу, стала прикрывать руками свою наготу.

– Оставьте меня в покое! – кричала девушка, вытирая кровь со лба. – Он пытался меня убить!

– Успокойтесь, – сказал Уилл, осторожно приближаясь к девушке.

Он накинул на нее свою летную куртку и достал платок, которым прижал рану на голове, чтобы остановить кровотечение. Разинув рот от удивления, Корделия наблюдала за происходящим, ей показалось, что она узнала эту девушку с рыжими волосами и зелеными, оливкового оттенка глазами.

– Кто ты? – спросила Корделия.

Но девушка не ответила на ее вопрос.

– Брендан! – властно обратился к нему Уилл. – Верни мой «Уэбли», ты вор!

Напуганный Брендан пристыженно отдал оружие.

– Я предупреждал тебя, чтобы ты не прикасался к моему револьверу, – отчитывал его летчик. – Почему ты совершаешь настолько безответственные поступки?!

– Я просто… Я хотел быть в безопасности, – ответил Брендан.

– Безопасности? – скептически повторил Уилл. – Украв мой револьвер, ты подверг опасности и себя, и всех нас!

– У меня была важная миссия. Мне было нужно мужское оружие.

– Револьвер не сделает из тебя мужчины. Кражей ты не сможешь придать себе мужественности. Ты понимаешь?

– Да, Уилл, – подавленно отвечал Брендан.

– Очень хорошо, – сказал Уилл, убирая револьвер в кобуру. – Итак, мисс, – обратился он к девушке, – Меня зовут Дрейпер. Командир Авиационного крыла Семидесятой эскадрильи Королевских военно-воздушных сил Уилл Дрейпер. А это мои компаньоны, с которыми мы путешествуем, – Брендан, Корделия и Элеонора. Откуда будете вы?

Корделия нахмурилась, припоминая: «Точно так же Уилл представился мне в лесу».

– Прежде всего, вам следует лучше следить за этим сумасшедшим лунатиком! – объявила рыжая девушка, вызывающе отбросив с лица прядь волос. – Если бы он прицелился как следует, то мог бы убить меня. Кроме того, мне не нравится, как он смотрит на меня.

– Эй, Пеппи Длинныйчулок, не смотрю я на тебя. Меня не интересуют рыжие с веснушками на…

– Довольно! – грозно прервал его Уилл.

Брендан тут же замолк.

– Мисс, – произнес Уилл, – Я полностью понимаю ваши неудобства и смущение. Кроме того, вы ранены. Корделия, не могла бы ты принести юной леди какую-нибудь одежду?

– Принести? – возмутилась Корделия. – Я тебе не дрессированная собака. И я знаю, как ее зовут. Это Пенелопа Хоуп.

Девушка ошеломленно посмотрела на Корделию.

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Я вычитала это в книге Денвера Кристоффа, – объяснила Корделия. – Ты – Пенелопа Хоуп, медсестра, жившая в Фримли во время Второй мировой войны.

– Нет… – сказала совершенно сбитая с толку девушка. – Я даже не знаю, что такое Фримли. Да, меня зовут Пенелопа Хоуп, но я служанка, здесь, в Доме Кристоффа. И совсем не откажусь от одежды.

– Мы что-нибудь подыщем для тебя, – сказала Корделия, спускаясь по лестнице вместе с младшей сестрой.

Она думала о том, каким удивительным образом все закрутилось, в романе «Отважный летчик» именно Пенелопа Хоуп стала той девушкой, в которую влюбился Уилл Дрейпер.

На чердаке Уилл и Брендан держались несколько поодаль, пока Пенелопа, завернувшись в куртку пилота, смотрела в окно на подрагивающие волны.

– Мы плывем по морю? Как такое возможно?

– Прежде всего, расскажите, откуда вы взялись, – сказал Уилл.

– Шкаф, – ответил за девушку Брендан.

– Что? – не поверил Уилл.

– Еще вчера она была скелетом. Сегодня утром стала… девушкой.

– Вы меня запутали, – призналась Пенелопа. – Я была скелетом?

– Позволь мне, – сказал Брендану Уилл. – Пенелопа, вы знаете, какой сейчас год?

– Тысяча девятьсот тринадцатый.

– Боюсь, что нет. Согласно сведениям моих компаньонов, две тысячи тринадцатый.

– Это просто смешно.

– А вы когда-нибудь такое видели? – Уилл засунул руку в карман и показал Пенелопе нечто, что крайне изумило Брендана.

– Это моя приставка! Где ты ее взял?

– Ты украл мой револьвер, а я украл твои игры. Мисс Хоуп, есть какие-нибудь идеи?

– Понятия не имею, – ответила Пенелопа, вертя в руках устройство.

– Позвольте мне продемонстрировать.

Уилл включил игровую приставку, и у Пенелопы отвисла челюсть от удивления.

– Это похоже на фотографию… цветную?! И она движется?! Как?

В последующие десять минут они посвятили Пенелопу в подробности своих приключений, а Брендан пересказывал необходимые факты мировой истории. Это была продолжительная увлекательная беседа со множеством шуток и улыбок, и к концу Брендан простил Пенелопу за то, что она напугала и ударила его. К этому моменту вернулись Корделия с Элеонорой, они принесли фиолетово-зеленое платье с вязаным воротником и неуклюжими громоздкими наплечниками.

– Это гадкое платье тебе подарила на Рождество бабушка, – заметил Брендан. – Почему ты не дашь ей что-нибудь более красивое?

– Брендан влюбился в новую девушку! – поддразнила его Элеонора.

Брендан уже готов был начать оправдываться, но неожиданно получил поддержку Уилла:

– Ну и что? Пенелопа умна, она хорошо изъясняется, особенно для служанки, и очень красива. Твой братец мог выбрать кого-нибудь хуже.

От услышанного Брендан в ужасе посмотрел на Уилла.

– Вы двое, – начала Корделия, – не особенно очаровывайтесь этой девушкой. В романе Денвера Кристоффа есть персонаж по имени Пенелопа Хоуп, и наверняка именно она стала прототипом. Конечно, если вы не хотите втрескаться в ту же девушку, что и Кристофф…

– Я ни в кого не втрескался! – заявил Брендан.

– А я свободный человек и могу делать что пожелаю, – сказал Уилл.

Корделия удрученно посмотрела на Уилла. Вздохнув и положив руку ей на плечо, Уилл попытался как можно откровеннее объясниться с Корделией, подбирая самые точные слова.

– Корделия, – начал он. – Я намного старше тебя.

– Намного старше? – в ярости произнесла Корделия, отреагировав прямо противоположным ожиданиям Уилла образом. – Да тебе всего семнадцать! Ты на два года старше меня!

– Что? Но как ты…

– Ты солгал о своем возрасте, чтобы вступить в армию.

– Ты это знаешь?

– Я знаю о тебе все из книги «Отважный летчик», которую я прочла…

– Значит, ты читала обо мне! Как мило, что ты признаешь это.

– Стой, Уилл – такой же ребенок, как и мы? – спросила Элеонора. – Круто. Теперь все будет не так ужасно, когда мы вернемся, он сможет пойти на выпускной вечер с Делией…

– Я оделась, – отозвалась с чердака Пенелопа.

Все вместе они поднялись обратно на чердак, окутанные повисшим в воздухе напряжением от неразрешенного вопроса между Уиллом и Корделией. Пенелопа Хоуп выглядела изящно даже в этом жутком платье. Все то время, что она рассказывала о себе, сидя на подоконнике, Уилл не смотрел на нее, его взгляд нервно блуждал по комнате. Брендан открыто разглядывал девушку, Элеонора думала, что она симпатичная, а Корделии показалось, что она ничего так.

Меж тем Пенелопа рассказывала о себе:

– Я начала работать прачкой в Доме Кристоффа два года назад… э-э-э… то есть в тысяча девятьсот одиннадцатом году, моя комната была здесь, наверху. Конечно, когда я получила эту работу, я знала, что мистер Кристофф чудак. Даже когда он пожал мне руку во время разговора со мной, было в его взгляде что-то таинственное и странное. Я подумала тогда, что он размышляет о своих рассказах. После того как я была принята на работу, я узнала, что когда он сочиняет, то не ест и не спит.

– С вашим скромным образованием, – вставила Корделия, – вам, должно быть, было трудно понять привычки гения.

– Не могу сказать, что он много работал, – раздраженно ответила на укол Пенелопа. – Я имела в виду, что он буквально не ел и не спал.

Потом она добавила тише:

– Все стало хуже, когда Кристофф до одержимости увлекся своим «величайшим произведением», как он его называл.

– Величайшим произведением? – переспросила Корделия. – Что это?

– Поначалу я полагала, что он пишет новый роман, – сказала Пенелопа. – Но он больше не работал в своем кабинете, мистер Кристофф переместился на чердак и трудился там в течение нескольких месяцев, а после продолжил занятия в другом месте, скрытом ото всех. Он мог исчезнуть на несколько дней, а когда возвращался, его глаза были красными от лопнувших сосудов, не выдерживающих такой напряженной работы. На его лице всегда была безумная ухмылка. С этого момента он стал взращивать привязанность ко мне. Все это доставляло еще больше беспокойств, но я подыгрывала ему, потому что страшно боялась. Я могла разговаривать с ним и слушать о его тревогах и проблемах. Иногда он просто бормотал что-то бессвязное. А однажды, когда я поинтересовалась его величайшим произведением, он пришел в такую ярость, что ударил меня по лицу и сказал, что это не для таких тугоумных, как я. Величайшее произведение предназначено для высокого ума талантливого человека, такого, как он сам.

– Он ударил тебя? – возмутилась Элеонора. – Это ужасно.

– Это не самое худшее, что случалось со мной, – ответила Пенелопа, глядя на плещущиеся волны.

– Что ж, я могу уверить вас, что ничего подобного с вами больше не произойдет, – сказал Уилл. – Вы с нами, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить вас.

– Спасибо, – сказала Пенелопа и продолжила свой рассказ: – Я попыталась выбросить из головы мысли о Доме Кристоффа и величайшем произведении. Но год спустя я нашла скрытую часть дома.

– Ты нашла потайной коридор? – спросил Брендан.

– Коридор? Он далеко не один! – рассмеялась в ответ Пенелопа. – Этот дом полон тайн. Не думаю, что даже Кристоффу известны они все.

– Как же они стали известны тебе? – удивился Уилл.

– Я протирала пыль в библиотеке и ударилась о настенную лампу. Я попыталась было ее поправить, но когда я повернула ее…

– Открылась дверь, – закончил за нее Брендан.

– Откуда ты знаешь?

– Скуби-Ду, – пояснил Уилл.

– Кто?

– Говорящая собака, которая… не бери в голову.

Пенелопа продолжила:

– Я зашла внутрь и оказалась в проходе с факелами на стенах и ужасными книгами на полках страшных шкафов. За винным погребом и шкафом я обнаружила еще один проход… им не видно было конца. Каждую ночь я спускалась вниз и находила все новые потайные коридоры и комнаты. Дом был невообразимо больше изнутри, чем казался снаружи. А после – не могу поверить, что это было целый век тому назад, – я ушла так далеко, что могла слышать стук падающих капель, эхом разносящийся по тайным коридорам, как в глубокой пещере… и в этот момент я нашла Кристоффа.

– И чем он занимался? – спросила Корделия.

– Он был внутри… как бы это сказать. Я бы назвала это пещерой наслаждений.

– Пещерой наслаждений?

– Это выдолбленная в горе пещера, – продолжала свой рассказ Пенелопа, – заполненная всем, что только может пожелать мужчина. Красивые драгоценные камни, сокровища, женщины, вино, слуги. Кристофф пел и танцевал… он был похож на сумасшедшего, опьяненного радостью удовольствия. Происходящее напоминало рай или ад. Будто сон, происходящий наяву с такой отчетливостью…

– Невероятно захватывающе, – сказал Уилл.

Он перестал бороться с собой и избегать смотреть на Пенелопу. Было похоже на то, будто он знает ее уже очень давно.

– Ты удивительная рассказчица.

– Я мог бы слушать ее часами, – признался, соглашаясь, Брендан.

– Тогда помолчи и дай ей закончить! – съязвила Корделия.

– Спасибо, – сказала Пенелопа. – В центре пещеры на пьедестале, словно чудная статуя, лежала книга.

– Уверен, что знаю, какая именно, – вставил Брендан.

– Разумеется, я предположила, что это и есть величайшее произведение, над которым работал мистер Кристофф. На книге не было заглавия, только картинка на обложке…

– Дай угадаю, похоже на глаз, – сказал Брендан.

– Совершенно верно!

– Поглядите-ка, перед вами победитель викторины.

Пенелопа проигнорировала замечание, на самом деле она больше говорила для Корделии, которая, несмотря на всю свою колючесть, казалась самым внимательным слушателем.

– Когда я увидела книгу, я ощутила непреодолимое желание прикоснуться к ней. Я захотела немедленно открыть ее и посмотреть, что в ней кроется. Было очевидно, что ключ ко всему именно в книге. Я выступила из тьмы коридора и шагнула прямо к книге… в этот момент меня заметил Кристофф.

– Ох, – вырвалось у Элеоноры.

– Он потребовал объяснений, как я нашла его тайное место. Но что более важно, он был обеспокоен своей дочерью.

– Ведьмой Ветра? – в замешательстве спросила Элеонора.

– Нет… Ваш брат рассказал мне о Ведьме Ветра, но я знаю дочь Кристоффа как милую девочку по имени Далия. Мистер Кристофф обожал ее. Она была единственной, о ком он заботился больше, чем о сочинениях! Даже если Кристофф погружался на несколько дней в работу, всякий раз, когда Далия была с ним, он становился образцовым отцом, окружающим своего ребенка любовью и заботой. И когда он проводил время с Далией, в его глазах больше не было этого помешанного взгляда, а на лице не блуждала странная ухмылка.

– Ну и что случилось? – спросил Брендан.

– Мистер Кристофф кипел от ярости. Называл меня гадкими словами и утверждал, что из-за моей беспечности Далия могла пойти сюда за мной. А это место Далия не должна была видеть никогда! И она не должна была видеть его самого. Я пообещала Кристоффу, что этого больше не повторится. Я просила его поверить мне… и вдруг он стал абсолютно спокойным и сказал мне, чтобы я не двигалась и стояла не шелохнувшись. Он развернулся и подошел к книге. Кристофф постоял рядом с ней какое-то время, что-то вписывая в нее. Я никогда не узнаю, что он написал, потому что когда он развернулся, в его руках была горящая огнем булава.

– Горящая булава? – обрадовался Брендан. – Классно.

– О нет, эта булава не принесла мне никакой радости, – сказала Пенелопа. – Она была ужасающа, будто орудие самого сатаны. Несмотря на то что она была выкована из черного металла, булава горела, словно была сделана из дерева, и пламя не причиняло Кристоффу никакого вреда. Я не понимала, что вижу. И когда я взглянула на Кристоффа…

Пенелопа замолчала, словно ей было больно от воспоминаний.

– И что было с ним? – спросила Корделия.

– Его лицо… менялось на глазах. Одна половина улыбалась этой отвратительной ухмылкой, а другая – хмурилась, внушая страх, казалось, его рот не умещается на этом лице. Он сказал мне: «Ты разозлила Короля Бури», затем поднял булаву над головой, замахиваясь, и метнул ее в меня… и после я очнулась здесь, на чердаке.

– Король Бури? – переспросила Элеонора.

– Ага, как Ведьма Ветра, – сказал Брендан.

– Денвер Кристофф и его дочь оба попали под магическое влияние книги, – предположила Корделия. – Это многое объясняет…

– Как и отметину на твоем черепе! – объявил Пенелопе Брендан, отчего та посмотрела на него в недоумении, и он пояснил: – Когда мы нашли твой скелет, у тебя на лбу над глазом была отметина, которая скорее всего осталась после удара булавы, отколовшей часть кости…

– Прекратите это! Не напоминайте мне! Денвер Кристофф абсолютно хладнокровно убил меня! – прокричала очень расстроенная Пенелопа.

– Ну, ну. Не надо, – успокаивал Пенелопу Уилл, поглаживая ее по спине.

– Да, посмотри на это с другой стороны, – поторопился исправиться разволновавшийся Брендан. – Чердак исцелил и полностью воскресил тебя. Ты прекрасно выглядишь. То есть не красиво, а прилично. Знаешь.

– Спасибо, я надеюсь, – всхлипывая, ответила Пенелопа.

– Пенелопа… – обратилась к ней Элеонора.

– Секунду, Нелл, – прервала сестру Корделия. – Пенелопа, все, через что тебе пришлось пройти, ужасно, но у меня к тебе есть еще один вопрос: упоминал ли когда-нибудь Денвер Кристофф человека по имени Рузерфорд Уолкер?

– Вы имеете в виду своего предка? – спросила Пенелопа.

Корделия посмотрела на нее с подозрением.

– Брендан представился мне, и я подумала, что здесь есть связь. Я прошу прощения за то, что должна сказать, но Кристофф ненавидел Уолкера. Если он появлялся возле дома, то мы должны были немедленно сообщать в полицию. Разве он не какой-то врач-шарлатан?

– Он был нашим прапрапрадедушкой, – сказала Корделия, – и на самом деле мы бы не хотели больше слушать гадости о нем.

– Но что насчет… – начала было Элеонора, но на сей раз ее прервал Уилл:

– Доктор Уолкер был мошенником, который выписывал пациентам рецепты со всякими нелепыми предписаниями и тониками, но мы должны забыть прошлые…

– Замолчите! – внезапно крикнула Элеонора. – Вы все меня постоянно перебиваете, а я хочу сказать что-то важное! Не имеет значения, ненавидел ли Кристофф Уолкера или Уолкер Кристоффа! Что важно, так это найти наших родителей и вернуться домой! Вам все это уже без разницы?

Все сидели тихо, пока маленькая Элеонора переводила дыхание после своей отповеди.

– Ну, конечно, – сказала Корделия, – но мы все пытаемся разгадать тайну…

– Вашу тайну! Моя тайна – когда я смогу снова есть китайскую еду вместе с мамой и папой! Или гулять в парке Голден Гейт! Или увидеться с друзьями! Может, мне следует самой отправиться за этой дурацкой книгой из пещеры?

Элеонора побежала к дыре в полу чердака и прыгнула вниз.

– Нелл! Стой! – крикнули ей вслед брат и сестра, и когда они подбежали к дыре, то увидели, что Элеонора уже пересекает холл.

– Мы должны остановить ее, – сказала Уиллу Корделия. – Она не в себе.

Она стояла, ожидая какой-нибудь реакции от пилота, но он не пошелохнулся.

– Ты идешь? Вероятно, мы должны держаться вместе.

– Ох… – произнес Уилл и, взглянув на Пенелопу, тихо спросил: – Ты хочешь пойти вместе с Уолкерами?

Пенелопа отрицательно покачала головой.

– Я останусь здесь и буду защищать Пенелопу, – объявил Уилл.

– Да вы что, вдвоем повторяете друг за другом? – спросила Корделия. – Чего вы боитесь?

– Мистер Кристофф может оказаться внизу, – объяснила Пенелопа. – Если он увидит, что я жива, то может попытаться убить меня снова.

– Кристофф мертв! – встрял Брендан.

– И я тоже была мертва.

– В ее словах есть здравый смысл, – сказал Уилл, улыбнувшись Пенелопе. – Этот мерзавец Кристофф может вернуться за ней, и если он это сделает, я бы хотел поговорить с ним как мужчина с мужчиной, кем бы он себя ни называл, Королем Бури или королем Франции. У нас есть незаконченное дело.

– Вы знали Кристоффа? – спросила Пенелопа.

– Не совсем, – объяснил Уилл. – Но он знал меня. Забил мне голову якобы правильным и нужным, но когда я обнаружил, что являюсь всего лишь одним из его созданий, это заставило меня о многом задуматься.

– Что вы имеете в виду под «одним из его созданий»? – спросила Пенелопа.

– Я был персонажем одного из его романов, – сказал Уилл. – Позвольте мне рассказать вам об этом. Я летел, выполняя свою миссию…

Корделия усмехнулась и спрыгнула через дыру в коридор, Брендан последовал за ней. Когда они добрались до винтовой лестницы, пытаясь дозваться Элеонору, Корделия наконец сказала:

– Я не могу ему доверять. «Защищать», да как же. У него на уме только одно. Я заметила этот его блеск в глазах, старание подключить свое британское очарование…

– Не переживай, – подбодрил сестру Брендан. – У него и зубы тоже британские…

Корделия рассмеялась и обняла брата. Иногда она по-настоящему ценила его.

«Да кому вообще нужен этот Уилл?» – подумала она.

Они побежали вниз по лестнице и с удивлением обнаружили, что плачущая Элеонора сидит на нижней ступеньке рядом с банкой недоеденной кукурузы. Корделия подошла к ней, чтобы успокоить…

И в этот момент за окнами раздался взрыв.

Уолкеры уже слышали раньше грохот взрыва по телевизору и в кино. Они подняли головы на шум и не скоро осознали, что стену проломило выстрелом пушечного ядра.

Железное ядро, чуть меньше шара для боулинга, пробило стену и со свистом пролетело в кухню, ударившись о печь, которая издала звон, похожий на звук гонга. Панель печи смялась так, словно была сделана из бумаги. Дети, раскрыв рот, наблюдали за тем, как ядро выкатилось с кухни и плюхнулось в воду, покрывавшую сейчас пол на полдюйма. Вода заполняла через пробоины дом, медленно идущий ко дну.

– Пожалуйста, только не говорите мне, что все это действительно произошло, – сказала Корделия.

Но Брендан с Элеонорой не отвечали, пораженные случившимся, они бросились наперегонки к образовавшейся в стене дыре, чтобы посмотреть на то, что послужило причиной этой неожиданности. По краям дыры торчали щепки и порванные провода. Чтобы выглянуть в дыру, маленькой Элеоноре пришлось встать на цыпочки.

Снаружи на воде покачивался самый настоящий пиратский корабль.

Громадный, пятьдесят ярдов в длину, с шумно хлопающими парусами, нещадно терзаемыми ветром, корабль всем своим видом вселял ужас. У судна было три мачты, на той, что находилась в центре, развевался черный флаг с изображением скелета, держащего песочные часы. До ватерлинии корпус был сделан из светлого дерева, погруженная же в воду часть была обита медными листами, поблескивала и сверкала. По всей длине корпуса располагались двенадцать квадратных окошек, из которых выглядывали пушки, одна из них курилась дымом. Нос большого корабля украшало деревянное копье с резными серыми змеями, обвивавшимися вокруг него.

– Это «Морэй»! – воскликнула Элеонора.

– Кто?

– «Морэй»! Пиратский корабль из «Сердца и шлема».

– Что это?

– Книга, которую я читала! Она была о пиратах! – Элеонора выглядела более оживленной, чем минуту до того.

– Я думала, ты только листала книги, – сказала Корделия.

– Я пролистала до пятидесятой страницы! Этого было достаточно, чтобы знать, как выглядит нос корабля! И на нем такой ужасный капитан, капитан Сэнгрэй, у которого жуткий смех и который любит совершать эти страшные эксперименты…

– Должно быть, это третья книга, в мир которой мы попали, – сказала Брендану Корделия. – Помнишь? Три книги, которые зависли перед тобой: «Дикие воители» с Убиеном и гигантами, «Отважный летчик» с Уиллом и теперь «Сердце и шлем».

– Ребята! – крикнула Элеонора. – Посмотрите на них! Они все разглядывают наш дом.

Элеонора показала на собирающихся на палубе пиратов. Солнце выжгло их кожу, отчего она стала темно-коричневого цвета. На них всех были разнообразные фетровые шляпы, шарфы и банданы, а в ушах красовались причудливые серьги; большие шрамы, следы жестоких боев, пересекали лица пиратов, на месте потерянных зубов виднелись вставные золотые, и только один беззубо улыбался своей полусумасшедшей нездоровой улыбкой. В руках пираты держали сабли и топорики, и у каждого на перевязи болтались пистоли.

– Как странно, – сказала Корделия. – Ни один из них совсем не похож на Джонни Деппа.

Подплывая к дому, пираты плевались и покрикивали, каждое слово, которое долетало до ушей детей, было нецензурным и в своем роде уникальным.

– Эй! А это кто? – Пират, стоящий на палубе, показал на дыру, пробитую ядром. Хотя он носил повязку на глазу, это не мешало ему быть самым зорким. – Вы там, я вас вижу!

Брендан оттащил Корделию от дыры в стене, но теперь, когда они были замечены, он решил поговорить с нежданными гостями открыто.

– Мы дети, и нам нужна помощь! – крикнул он в ответ. – Мы тонем.

Одноглазый пират ухмыльнулся и кивнул кому-то в сторону носовой части корабля.

Прогремел еще один пушечный выстрел.

Дети вбежали по лестнице на второй этаж, чтобы избежать встречи с очередным ядром, пробившим стены кухни насквозь с обеих сторон. В страшном испуге Брендан посмотрел вниз.

– Обитатели плавучего дома! – донесся голос с судна. Голос явно принадлежал не одноглазому пирату, поскольку был более раскатистым и напыщенным. – Вы были замечены моим первым помощником Транкебаром! Вы заплыли на мою территорию! Готовьтесь к абордажу!

В доме потемнело, когда корабль вплотную подошел к нему.

– О нет! – вырвалось у Элеоноры. – Они здесь!

Сверху происходило какое-то движением и скрип, закончившийся победными возгласами и рычащими проклятиями главаря, затем застучали тяжелые ботинки.

– Они на крыше! – воскликнул Брендан. – Сейчас обнаружат Уилла с Пенелопой!

Дети рванули на помощь через холл верхнего этажа, самой первой у двери на чердак оказалась Корделия. Она уже готова была ворваться на чердак, когда раздался звон разбивающегося окна и Брендан увлек сестер в самую маленькую спальню на этаже.

– Они уже в доме! Иди сюда!

– Нет! Мы не можем оставить там Уилла и Пенелопу!

– У нас нет выбора! У Уилла есть револьвер, он сможет защищаться!