Глава 6. Николас глотнул бренди и позволил пьянящей жидкости несколько мгновений задержаться на языке

Николас глотнул бренди и позволил пьянящей жидкости несколько мгновений задержаться на языке. После ухода дочери он уже не менее часа сидел в кабинете, наблюдая за тем, как медленно движутся стрелки на часах. Если Софи появится и захочет того, чего желал он, им придется найти иное место для любовных утех. Он не мог принимать ее здесь, когда наверху находилась Эмма.

Взглянув на часы на камине, он понял, что пора отпускать на ночь слуг. Чем меньше людей будет в момент появления Софи, тем лучше. Он прошел в коридор и позвал своего камердинера.

– Лейн, скажи слугам, что они могут уйти сегодня пораньше.

– Да, милорд. – Он бросил взгляд на лакея. – Джонатан тоже?

– Нет, ему придется остаться у двери.

– А я что должен делать?

Николас усмехнулся:

– Мне не понадобится твоя помощь этой ночью.

– Да, милорд. – Лейн отправился на кухню, чтобы проинформировать обслугу о распоряжении хозяина.

– Джонатан, – сказал Николас, подходя к входной двери. – Я ожидаю сегодня даму. Когда она появится, проводи ее в мой кабинет.

– Слушаюсь, милорд.

Николас снова вернулся к своему бренди и наблюдению за стрелками часов, надеясь, что последующие полчаса пройдут быстро. Однако время шло удивительно медленно, и его терпение стало истощаться.

– Да где же Софи, черт возьми? – пробормотал он. Николас был уверен, что украшение имеет особое значение для нее.

Он сунул руку в карман и вытащил сережку. Тот, кто сделал девушке такой подарок, хорошо потратился. Огоньки играли в бриллиантах, оправленных в платину. Он не мог быть от любовника, но кто еще мог преподнести драгоценности Софи?

Послышался стук в переднюю дверь, и сердце отчаянно застучало у него в груди. Николас не мог припомнить, чтобы когда‑нибудь так волновался и нервничал, ожидая женщину. Но с Софи все было совершенно иначе. Никогда еще вожделение не брало над ним такой власти.

– Милорд, пришла мисс Рейнар.

Николас встал, когда в комнату вошла Софи. На ней было серебристого цвета шелковое платье с глубоким вырезом, в котором его жадному взору открывалась аппетитная ложбинка между грудями. О Господи, она, кажется, согласна стать его любовницей. Стащить этот наряд с ее обольстительного тела будет настоящим счастьем!

– Рад видеть вас, мисс Рейнар, – наконец вспомнил о правилах хорошего тона Николас.

– Добрый вечер, милорд.

– Джонатан, ты можешь идти, – сказал он, не сводя глаз с Софи.

– Но, сэр, я обычно сторожу дом до зари.

– Сегодня ты свободен.

Когда дверь за лакеем закрылась, Николас подошел к девушке.

– Я не был уверен, что ты придешь.

– У тебя есть кое‑что, что я хочу получить.

Николас надеялся, что это то же самое, чего желает и он.

Софи посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы, и ее губ коснулась хитрая улыбка.

– Сережка, – сказала она таким обольстительным голосом, какого прежде ему никогда не доводилось слышать.

– Может быть, у тебя есть еще какое‑то желание, коль уж ты здесь?

– Подождем и посмотрим. – Она приблизилась к камину, и ее серебристое платье заблестело от бликов огня.

Николас подошел к бутылке с бренди и налил два бокала. Передавая ей один из них, он спросил:

– Скажи мне, пожалуйста, почему эта сережка так много значит для тебя?

Девушка тихонько засмеялась.

– Я же не могу носить одну!

– Пожалуй, – усмехнулся Николас. – А кто тебе их купил?

– Мой… друг.

– Столь дорогой подарок мог преподнести только муж или любовник.

Софи сделала глоток бренди.

– Вероятно, – ответила она, пожав плечами. – Но поскольку у меня был только один любовник и нет мужа, я могу назвать этого человека другом.

Николас понял, что, как бы он ни старался, она не назовет имя мужчины, сделавшего подарок. Возможно, сережки достались ей от отца. В конце концов, до него доходили слухи, что тот оплачивал расходы дочери при условии, что она никогда не откроет его имя. Понятно, почему они так дороги Софи.

– Ты собираешься отдать мне сережку? – спросила она, поставив бокал на стол. – Или это была просто уловка, чтобы заставить меня прийти в твой дом ночью?

Николас подошел к ней и заключил в объятия.

– А что я за это получу?

Ее заливистый смех звучал как колокольчик.

– Я уже отдала тебе больше, чем кому‑либо из других мужчин.

– Верно! – Наклонившись, он поцеловал ее в шею. – Но думаю, что все‑таки я должен быть вознагражден.

– Что ты имеешь в виду?

Он проложил дорожку из поцелуев к ее плечу. Почувствовав ее дрожь, он слегка укусил ее за шею.

– Думаю, ты уже догадалась.

Софи прижалась к нему, ощутив волнение мужской плоти.

– Софи, я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.

Девушка напряглась. Эти слова произвели странное действие на нее. Она ожидала услышать другие. Софи почувствовала легкую досаду, но в то же время не хотела, чтобы их отношения прервались.

Она задалась вопросом: что же будет дальше? Жанетт была потеряна для него, да и вряд ли подруга испытывала к Николасу нечто большее, чем простые дружеские чувства. Софи не знала ни одного знатного мужчины, который мог бы сделать ей предложение. Уж слишком многого она хочет. Но вот великосветский повеса зазывает ее в постель. По‑своему это заманчиво, но ведь сколько времени она потратит впустую. Так стоит ли игра свеч? И что она ответит Николасу?

– Нет, – наконец покачала головой девушка.

– Почему же? – Он продолжал ласково поглаживать ее плечо. – Я могу дать тебе все, чего ты хочешь, – дом, кареты, слуг…

Софи улыбнулась:

– У меня все это уже есть. – Затем, понизив голос до шепота, добавила: – Все, чего я хочу, – это тебя.

Он замолчал и прекратил свои ухищрения.

– Я не понимаю тебя, Софи. Ты не хочешь быть моей любовницей, но говоришь, что хочешь меня.

Она прижала палец к его губам.

– Я буду твоей любовницей. Но равноправной с тобой. С правом сказать все, что я захочу и когда захочу. Так же, как и ты. С правом закончить эти отношения, если я так решу. Мне не нужно ни подарков, ни денег. Ничего такого, что заставило бы чувствовать себя обязанной.

Николас с улыбкой посмотрел на нее.

– Думаю, мы оба получим удовольствие от такого альянса.

– Не будет никаких разговоров о браке или о любви, – добавила Софи. Она не могла позволить себе влюбиться в него, зная, что они никогда не смогут быть вместе. Защищая таким образом свое сердце, она не испытает горького привкуса при расставании, когда их отношения завершатся.

– А как можно помешать себе влюбиться? – спросил он, нахмурившись.

– Ты определенно не испытывал такого чувства ни к одной из своих пассий.

– Это было излишним. Но я никогда и не устанавливал таких правил со своими любовницами. Они всегда знали, что я не могу и не собираюсь вести никого под венец.

– Как и в нашем случае. Мы договариваемся, что будем избегать сердечных переживаний и не будем влюбляться. – Она погладила тыльной стороной ладони его щеку.

Николас покачал головой.

– Это не всегда бывает так просто, дорогая.

– Я это понимаю. Но мы заранее договоримся, что если один из нас почувствует, что его влечение превращается в нечто большее, тут же прекращаем наши отношения.

– Ну что ж, если ты хочешь установить такие правила, – он сделал небольшую паузу, словно у него имелись какие‑то оговорки, – то я согласен.

– И что же дальше?

В его глазах заблестели золотистые искорки. Он взял ее за руку и молча повел в свою спальню.

Софи успела сделать глубокий вдох, пока его взгляд не испепелил ее окончательно. Его просторная комната была в точности такой, какой она себе ее и представляла. Огромная кровать занимала большую часть пространства, рядом с ней стоял ночной столик красного дерева. Возле камина располагались два кресла с подголовниками, обитые золотистым бархатом. Стены были оклеены синими обоями.

– Волнуешься? – спросил он.

Софи вскинула голову.

– С чего бы это?

– Я испытывал желание сорвать с тебя платье, едва ты вошла в мой кабинет.

Она нервно сглотнула, наблюдая за тем, как Николас подошел к зеркалу и повернул его в сторону кровати.

– Что ты делаешь?

От улыбки, которую он ей адресовал, у нее едва не подогнулись колени. От своей матери она слышала о многих удивительных штучках, которые мужчины любили проделывать в постели. Но Софи и предположить не могла, что ее тело так энергично отреагирует на мысль о том, что она будет наблюдать за тем, как Николас занимается с ней любовью. У нее мгновенно участился пульс и от вожделения она увлажнилась.

– Иди сюда, – шепотом проговорил он, протягивая ей руку.

Она подошла к постели, где Николас поджидал ее. Он повернулся лицом к ней и снова поцеловал ее в шею. По телу Софи пробежала дрожь, когда пальцы дотронулись до пуговиц ее платья на спине и стали их расстегивать. В зеркале под некоторым углом она могла наблюдать за этим как бы со стороны.

Он сбросил шелк с ее плеч, и его руки быстро расшнуровали корсет. В считанные мгновения Софи обнаружила, что стоит совершенно голой рядом с кроватью, а вся ее одежда валяется на полу.

Она еле держалась на ногах, пока он осыпал поцелуями ее спину. Затем медленно повернул Софи лицом к себе.

– Почему я совершенно нагая, а ты – нет? – спросила она и потянулась к его сюртуку.

– Это легко решаемая проблема, – отреагировал он и стал срывать с себя одежду, пока не оказался таким же обнаженным, как и она. – Ну как, теперь лучше?

– Гораздо, – сказала Софи и потянулась к его члену. Она прошлась пальцами по всей немалой длине ствола, наблюдая за его реакцией в зеркале. Вспомнив рассказы матери о том, что мужчинам нравится больше всего, она прошлась языком по бархатной головке члена.

– Еще, – застонал он, потом поднял руки к ее голове и распустил волосы, которые водопадом упали ей на спину.

Она окончательно забрала член в рот. Подражая движениям, которые они проделывали в постели, она скользила ртом вверх и вниз по всей его длине.

– О, это свыше моих сил, – простонал Николас, глядя на ее старания в зеркале. – Софи, прошу тебя, больше не надо. – Он приподнял ее и прислонил к кровати. Его рот отыскал ее напрягшийся сосок и принялся его посасывать.

Она не могла оторвать глаз от зеркала, глядя на то, как он ласкал ее груди. Обняв его за спину, она застонала. Девушка жаждала, страстно хотела его.

– Николас, пожалуйста…

– Потерпи немного, – пробормотал он. И целовал ее всю, спускаясь к животу и лобку, пока не достиг самого сокровенного места. Он поместил одну из ее ног на кровать, чтобы иметь более удобный доступ к желаемому, а также для того, чтобы она могла в деталях видеть, что он делает.

Ей было видно все, что его язык проделывал с ней, и это едва не свело ее с ума от вожделения. Когда он ввел палец в нее, она застонала от сладострастия. Он водил пальцем взад и вперед, имитируя движения пениса. Сладостное чувство по спирали возрастало в ней до тех пор, пока она не почувствовала, что пришло время закрыть глаза и отдаться наступающему оргазму. Содрогаясь от ошеломительных ощущений, она со стоном произнесла его имя.

Николас, смеясь, снова повернул ее лицом к столбику.

– Теперь понаблюдай за тем, как я буду входить в тебя, – шепотом проговорил он.

Софи заставила себя снова открыть глаза и стала свидетелем того, как его член медленно входил между складками. Она судорожно вцепилась в столбик, пока его член заполнял ее лоно. Приподняв бедра, она вздохнула, ощутив, как ею снова овладевает радостное чувство.

Она не спускала глаз с зеркала, наблюдая за тем, как член ритмично входит и выходит из нее, и наконец застонала. Дрожь наслаждения завладела всеми частями ее тела, и она забилась в новом оргазме.

– Софи, милая, я должен выйти из тебя.

– Не надо, я обо всем позаботилась, – пробормотала она, толкаясь бедрами ему навстречу.

Он обхватил ее бедра и помогал ей в ее движениях, пока не достиг собственного пика.

– Софи, – простонал он, бессильно припадая к ней.

Софи проснулась от звука легкого сердцебиения где‑то совсем рядом. Николас обнимал ее рукой, а она лежала у него на груди. После волшебной ночи изысканных любовных утех она не знала, существует ли возможность того, чтобы остаться верной своим заповедям. В нем было нечто такое, что заставляло ее сердце вздрагивать, когда она видела его. Как она удержит себя от того, чтобы не влюбиться в этого мужчину?

Ей так нравилось, когда он обнимал ее своей крепкой рукой. С ним она чувствовала себя защищенной и отнюдь не одинокой.

– О чем ты думаешь?

Софи приподняла голову и затаила дыхание. Сердце у нее замерло, когда Николас ответил ей улыбкой.

– О тебе.

– Вот уж не стоит, право. Я страшно занудный человек.

– Я не заметила.

– Что можно найти во мне интересного?

Софи засмеялась и провела пальцем по его щеке.

– Помимо чисто физических качеств? – спросила она и тут же бросила взгляд в сторону его живота, где легкая простыня не могла скрыть эрекцию.

– Да, если отвлечься от некоторых деталей.

– Очень хорошо. – Она перевела взор на его красивое лицо. – Я думаю, что ты очень заботливый отец. Твоя дочь здесь?

– Нет. Я…

– Никогда не приводишь в дом женщину, когда она дома, – закончила Софи за него.

– Да, верно. А ты думаешь, что это так важно?

– О да. У меня не укладывается в голове, чтобы ты считал в порядке вещей заниматься любовью с дамой, которая не является твоей женой, если девочка рядом.

– Что еще?

– Мне кажется, что ты напрашиваешься на комплимент, Николас, – со смешком проговорила она.

– Возможно. Но женщина не часто говорит их мужчине.

Софи нахмурилась.

– В самом деле? А почему так происходит?

– Я думаю, что большинство из вас считает, что только они их заслуживают.

– Это, конечно же, глупо. – Софи улыбнулась и нежно поцеловала его. – Например, ты изумительно целуешься.

– Как и ты, дорогая. – Николас привлек ее к себе и стал целовать с такой страстью, что у нее зашлось сердце. – А теперь скажи мне, что ты используешь для того, чтобы предохраняться?

– Губку в уксусе.

– И это действует?

– Так говорила мне мать, – захихикала Софи. – С учетом того, что я потеряла счет мужчинам, с которыми она занималась любовью в течение двадцати шести лет и при этом ни разу не забеременела, думаю, что и нам ничего не угрожает.

Николас уложил ее на спину и лег на нее.

– А это безопасно для нескольких актов за ночь?

– Думаю, что да, – с улыбкой ответила она.

Он провел языком по ее твердому соску.

– Но, Николас, я должна уйти.

– Гм… – пробормотал он, посасывая сосок. Подняв голову, добавил: – Насколько я понимаю, у нас еще есть несколько минут.

Не имея сил что‑либо возразить на это, Софи кивнула:

– Думаю, ты прав.

А когда его голова снова наклонилась над ее грудью, она подумала, что трудно будет сдержать данное себе слово и не влюбиться в него.

Date: 2015-09-18; view: 221; Нарушение авторских прав