Изменение Заклинания

Пока мама спала, я вышла наружу, чтобы умыться в реке и подумать о том, как бы улизнуть из дома и увидеться с Диармудом. Я не могла оставить маму в этом состоянии на долгое время. И все же я была рада, что она быстро выздоравливает, ведь мое терпение уже истощено.

"Тебе нужен твой папочка" сказала я, гладя свой живот, в то время, как я купалась в прохладной отмели.

Я подожду еще один день. А после я попрошу Киру или Норнона остаться с мамой, пока я пойду к человеку, который станет в будущем моим мужем.

Чувствуя некоторое очищение и облегчение, я отправилась обратно в коттедж. Когда я подошла к главной дороге, я увидела Киру, идущую с корзинкой в руке.

"Я приготовила овсяные печенья для твоей мамы" сказала Кира "И у меня есть ужасные новости для тебя". Она взяла мою руку и отвела меня с дороги. "Ты делала какое‑нибудь заклинание для Сиобан? Что‑то вроде зелья‑смерти?"

"Да, я делала" ответила я встряхнув плечами. "После того, что она сделала моей матери, я…"

"Я тебя не обвиняю" перебила меня Кира, "Но ходят слухи, что ее младший брат серьезно заболел. Мальчик будто подхватил какой‑то сонный синдром, его дыхание сильно замедлилось, все тело содрогается в жутких конвульсиях".

Я ужаснулась. "Он выпил зелье?"

Кира кивнула. "Бедный мальчик."

Я подумала о Тайсоне. О том, как он был горд нести кувшин своей сестре. Я даже не могла предположить, что он может выпить его сам. Но он всего лишь ребенок. Маленький и непослушный. Я должна была подумать об этом прежде, чем дать ему зелье смерти. Я закусила свою нижнюю губу, думая о том, что случится если зелье смерти попадет к другому. "А как Сиобан?", спросила я, надеясь, что может быть и она сделала несколько глотков.

"В ярости" ответила Кира. "Сиобан всем рассказывает, что это ты послала ее брату столь зловещее зелье!"

Я сложила руки на груди. "Кувшин не был ни чем помечен, и никто не видел, как я передавала кувшин Тайсону." По крайней мере я надеялась, что меня не видели. "Сиобан никогда не сможет доказать свои подозрения."

сказала я.

"Возможно и нет," согласилась Кира. "Тем не менее, это ужасно смотреть на то, как болезнь забирает ребенка."

"Ты права." Каждая унция моего тела хотела, чтобы я отменила это заклинание – отменить заклинание и восстановить здоровье Тайсону. Возможно я даже могла бы сделать это.

Но мне не хотелось вовлекать в это Киру, особенно теперь, когда я воспользовалась темной магией. Я поблагодарила ее за печенье и направилась в коттедж, раздумывая о возможный заклинаниях. Безусловно существует заклинание, предназначенное для отмены этого – и его стоит опробовать. Еще одна проблема в том, что не так уж много заклинаний, чтобы помочь мальчику поправиться. Но любое из них может помочь ему.

Вернувшись в коттедж, моя мама все еще спала. Я ощупала ее, чтобы проверить жар. Потом села за стол с Книгой Теней. После долгих поисков я нашла обратное заклинание:

В канун новолуния, заклинание, которое я создала,

И эффект, который я произвела, я должна теперь отвернуть.

Может ли это заклинание быть снято, и переведено

"В хорошее здоровье Тайсону" прошептала я.

Заклинание предназначалось для защитных камней, таких как аметист и кварц, и еще требовалась одна черная свеча для баланса. Я закусила губу, думая, как бы улизнуть ночью к моему священному кругу в лесу, чтобы помочь Тайсону с болезнью. А пока я могу собрать все необходимые вещи.

Настала ночь. Мама вставала с кровати чтобы поесть, но сейчас она снова в кровати. Она все еще слишком слаба, чтобы долго оставаться на ногах. Тем не менее, она выглядела лучше. Я очистила и забинтовала ее раны. Они начали затягиваться, и понемногу сходили покраснения. Я была очень благодарна, что она выздоравливает.

Она тихо дремала на своей подушке, и я была готова выскользнуть из дома, чтобы сделать обратное заклинание для Тайсона. Все необходимые вещи и травы были собраны. Все чего мне не хватало, так это камень из шкафа мамы. Я отворила дверцу в ее кабинет и принялась искать камень. Вскоре я обнаружила голубой малахит с белой полоской. Взяв его в руки, я поняла, что его стоит взять с собой. Ведь как известно, малахит дает своим обладателям мудрость, указывают верное направление. И только я хотела положить его в карман, как камень раскололся на две части! Одна часть выпала из моих рук и с грохотом упала на стол.

Мама приподнялась на кровати. "Что это было?" она спросила.

"Твой малахит." ответила я, поднимая кусок камня с пола. "Он сломался пополам!"

"О, Богиня!" воскликнула мама. Она попыталась встать со своей кровати, но я видела, что каждое движение причиняет ей жуткую боль.

"Не вставай с кровати" сказала я, укрывая ее одеялом. "Все в полном порядке!"

"Но это не так! Это очень плохой знак. Малахит развалился на две части, значит он предупреждает тебя об опасности. Случится что‑то действительно ужасное Роуз!"

Я тяжело сглотнула, пытаясь сдержать собственную панику. О, Богиня, неужели мое темное заклинание возвращается ко мне? Я не могла сказать Маме истинную причину моего беспокойства. Я не могла признаться ей в том, что я создала заклинание, которое она уж точно не одобрит.

"Ну тогда должно быть он предвидел происшествие со стрелой, которая попала в тебя" сказала я, поворачиваясь к шкафу. Я положила обе части малахита обратно на полку. "Потому, что камень раскололся примерно неделю назад. Я просто забыла тебя об этом предупредить."

"Он уже был сломан?"

Я почувствовала, что страх отступает от нее.

"Ну ладно. Будем надеяться, что ты права. Возможно так оно и есть." Она перевернулась на другой бок, и снова заснула.

Я нашла аметист в ее коллекции. Потом собрала необходимые свечи и травы. Пришло время спасать Тайсона.

Потихоньку я отворила дверь и уставилась на тропинку. Впереди меня был свет. Но откуда он? Через минуту по тропинке в моем направлении двигалась толпа людей с факелами.

Меня накрыл страх. Что же произошло? Неужели Тайсон уже умер и ковен Викротхер пришел, чтобы наказать меня? Я придержала дверь и увидела, что мама уже ковыляет ко мне.

"Что случилось Роуз?" спросила она хриплым голосом. "Я чувствую опасность. Что происходит?"

"Группа людей подходит." ответила я, выбрасывая вещи, которые я подготовила для заклинания. "Я не знаю кто они, но это явно не Викротхеры."

"Посмотрим" ответила мама, болезненно шаркая к двери.

Я последовала за ней в это море тьмы, в котором виднелись факелы и призрачные лица людей. Войдя в нашу деревню, Преподобный сделал шаг в перед, и его лицо расползлось в презренной улыбке.

"Ну и что же привело вас к нам в столь поздний час, Преподобный Винтроп?" учтиво спросила мама. "Может быть вы пришли, чтобы оплатить мне лечение, как пострадавшей от стрелы охотника?"

"Мне жаль, что вы пострадали." ответил Преподобный Винтроп. "Но я здесь по поручению Всевышнего отца. Я пришел, чтобы забрать твою дочь в тюрьму, Силь. Завтра она будет осуждена, как ведьма."

"Это невозможно!" запротестовала моя мама.

"Нет!" закричала я. Я схватилась за свой живот, падая на колени. Ведьма! Как так могло случиться, что эти люди узнали о моей любви к Богине? Я ходила в церковь по воскресеньям, и всегда была осторожна, говоря о нашей жизни в деревне. Озноб охватил меня, и я начала рыдать.

Как это возможно?

"На каком основании вы собираетесь забрать ее?" требовательно спросила мама.

Преподобный не ответил. Но кто‑то вышел вперед из толпы – Сиобан!

"На основании моих слов!" прокричала она. "Я знаю, что она ведьма. И я буду свидетельствовать против нее."

"Нет!" взмолилась я. "Это не правда Она меня ненавидит! Она хочет отомстить мне!"

Но кажется никто не хотел слушать мои мольбы. Вместо этого человек из толпы схватил меня за плечи. Резко они связали мои запястья и вытолкнули прочь из коттеджа.

"Нет!" снова прокричала я, поворачиваясь, чтобы увидеть маму, стоящую в дверном проеме. "Мама! Пожалуйста!"

Но она просто смотрела на меня, со страдающим выражением на лице. Она протянула руку, чтобы дотронуться до меня. Если бы я только могла крепко схватиться за нее и спасти себя от утопления.

Но я не могла. Я шла в тюрьму. Сердце бешено стучало от страха, и от понимания, что скоро я встречу свою смерть. Из‑за Сиобан я была названа ведьмой. И никто, никогда не мог остаться в живых, если его обвиняли в колдовстве.

На утро моего суда охранник разбудил меня, и грубо повел в коттедж, не далеко от центра поселка. Я надеялась, что они ведут меня к столу, чтобы быстро покончить со мной. Но когда я увидела министра, Преподобного Винтропа, стоящего рядом с толстым человеком, я попятилась назад в страхе.

"Прибыл доктор Веллингтон. Он проведет осмотр, чтобы уличить вас в связи с Дьяволом, Роуз МакЭван" сказал Преподобный. "Снимайте ваше платье."

Охранник скрестил руки на груди, и улыбаясь посмотрел на меня.

Я никогда не стыдилась своего тела, раздеваясь во время магических кругов. Но раздеваться под надзором таких враждебных глаз. Я начала дрожать. А что, если он поймет, что у меня ребенок? Это еще больше настроит город против меня.

"Я не могу" сказала я, с протестом скрещивая руки на груди.

"Вздор!" закричал Преподобный. Он сделал шаг вперед, и дернул меня за воротник. "Снимай одежду, а я буду подгонять тебя, чтобы ты не испытывала наше терпение."

"Нет!" я закричала, пытаясь вырваться от него. Я чувствовала себя, как животное, пойманное в клетку. Закрыв глаза, я начала снимать одежду.

Я стояла там полностью раздетая, чувствуя похоть и ненависть, исходившую от них. Что‑то коснулось моих ягодиц, я открыла глаза, и увидела, как врач ткнул меня палкой, будто я была какой‑то вещью. Стараясь держать дистанцию, он коснулся моих ягодиц, бедер, живота, груди. Унижение разгорелось у меня внутри, и я снова зарыла глаза.

Я не могла сказать, понял ли он, что я была с ребенком. На данный момент живот вырос и стал довольно заметным, и моя грудь налилась молоком, но я не была уверена в том, что этот человек знал особенности женского тела. Его осмотр был мотивирован скорее похотью, чем профессиональным интересом.

И вот так начался день моего суда – я голая перед тремя мужчинами. После этого мне позволили одеться и дали миску каши, которую я съела с нетерпением. Этого было явно недостаточно, чтобы поддерживать моего малыша, и я поинтересовалась, не дадут ли мне большего на обед.

После завтрака, меня вытащили в центр нашей деревни, где меня варварски приковали к бревну для привязи лошадей. Так сельские жители могли свободно собраться вокруг меня и свидетельствовать весь кошмар, и большинство людей, которых я видела по воскресеньям в церкви, присутствовали здесь. Среди этих людей, я узнала членов нашего ковена: МакГрейвс, Норн, Эйслин и другие. Мама была там, осторожно опираясь на тележку мельника МакГрейвс. Я разглядела Меару с двумя младшими детьми на тележке, и я подумала, а что если бы она сейчас была их мамой. Кира и Фолкнер отсутствовали, и я подумала, что родители опасаются за их безопасность. Преподобный может войти во вкус, и начать высматривать в толпе тех, кто может быть виновен в преступлении против Бога.

Стоя в центре деревни, потея под поздним августовским солнцем, меня проверяли все эти святоши, и я чувствовала себя незащищенной, голой. Странный запах наполнял воздух вокруг меня. И я не могла определить, был ли это запах горелой травы?

Нет, думала я, проглатывая комок в горле. Это запах страха. Моего страха.

Преподобный Винтроп заговорил с толпой, рассказывая о зле, преобладающем среди нас. Я старалась слушать, старалась создать оборону внутри себя, когда я увидела кого‑то движущегося через толпу – кого‑то до боли знакомого.

Диармуд!

Я почувствовала, как растет моя жизненная сила, когда он повернулся ко мне. Наши глаза были отстранены от всего, происходящего вокруг, я ощущала это в воздухе между нами. Он все еще любит меня. И он пришел сказать мне это, и освободить меня от этих оков. Он придет во время моего суда и спасет меня. Я закрыла глаза и сконцентрировалась на том, чтобы послать ему сообщение. Диармуд спасет меня еще раз. Все это произойдет очень скоро.

Ты пришел, чтобы спасти меня! Сказала я ему с помощью туа‑лабра. Я знала, что он придет за мной.

Я ждала ответа.

Но все, что я слышала был голос Преподобного, обвинявшего меня в колдовстве. "Придя на ручей однажды утром, я видел ее, проводящей какой‑то языческий ритуал." сказал он своим противным голосом.

Я внезапно припомнила тот день, когда я слышала кого‑то на тропинке. Это было утро после Белтейна. Я пришла к ручью, и сняла одежду, чтобы искупаться.

"Я купалась" ответила я, вглядываясь в толпу для поддержки. "Или я единственная девушка, купающаяся во время рассвета?"

"Без какой либо одежды?" спросил Преподобный Винтроп.

Некоторые люди из толпы засмеялись, как если бы он сказал какую‑то шутку.

"Чего вы все смеетесь, когда большинство из вас использует реку для умывания?" сказала мама. Толпа замолчала. "Или же это от вас идет такая вонь? Лично я вижу человека, которого без основательно обвиняют"

Министр скрестил руки на груди, презрительно смотря на мою мать. "Женщина, вы что‑то имеете против? Это между прочим официальная инквизиция."

"Я мать Роуз МакЭван. И я знаю, что она добрая и благородная девушка."сказала Силь. Ее волосы были покрыты небольшой вуалью, ее голос был стойкий, несмотря на ее раны. "Все то, в чем вы ее обвиняете это неправда. Я клянусь вам. И прошу освободить ее, и вернуть в родной дом."

Это было опасно говорить в мою защиту, но мама была готова рисковать. В некотором смысле я понимала, что не заслуживаю этого. Надавив одной рукой на ребенка в животе, я удивилась, как же далеко может зайти любовь матери к своему ребенку.

Преподобный Винтроп искривил свои губы, как будто слова Силь были кислыми на вкус. "Это слова ее матери." заявил он. "И я еще не встречал матери, которая ясно видит недостатки своего ребенка."

Я обернулась к Диармуду и послала ему еще одно сообщение: "Этот человек проявляет неуважение к моей матери!" хотела я ему сказать. "Сделай шаг вперед и объясни ему все!" Но он уже смотрел на Преподобного, и делал вид, что не понимает меня.

"Таким образом" продолжал министр. "это не было для меня сюрпризом, когда эта молодая девушка пришла ко мне с доказательством, что Роуз МакЭван является ведьмой" Он указал на Сиобан. "Расскажите нам пожалуйста, что вы знаете"

Сиобан вышла в перед. Она вытянула шею и гордо подняла подбородок. "Она ведьма!" Сказала она стальным голосом. "Я видела, как она занималась колдовством."

Хотя она была едва убедительной, она улыбнулась радостно.

Я повернулась к Диармуду, интересно, что он думал о своей невесте сейчас? Знал ли он, что она была предательницей и лицемером?

Лицо Диармуда было бледным, в его голубых глазах сверкало что‑то, что я не могла распознать. Удивление? Возможно он и не знал, что Сиобан была моим главным обвинителем.

Сделай шаг вперед и останови ее, приказала я ему. У тебя хватит сил остановить ее. Не позволяй этому продолжаться!

Но кажется он не получил моих сообщений. В каких облаках он сегодня витает?

"Что делала Роуз МакЭван?" спросил Преподобный Винтроп у Сиобан. "Помнишь то, что ты мне рассказывала?"

"Да" ответила Сиобан. "Я видела ее танцующую ночью в лесу! Она танцевала с самим Дьяволом!"

Ее слова были словно удар хлыстом по обнаженной коже. Как она могла сказать такое? Даже если она и ненавидела меня, неужели она не понимала, что эти слова станут моим смертным приговором? Я прижала руку к своим горячим щекам, я была слишком напугана, чтобы возразить ей, слишком напугана, чтобы плакать.

Толпа ахала и шепталась.

"Тишину пожалуйста!" прокричал преподобный. "Давайте не будем отходить от основной темы. Видели вы или нет, Роуз МакЭван, танцующую с Сатаной?" спросил он у Сиобан.

"Я видела!" крикнула она. "И я могу это доказать." Она направила свой палец на меня, ненависть горела в ее бледно‑серых глазах. "Роуз МакЭван с ребенком! Она носит в себе дьявольское отродье!"

Это меня задело. Откуда она знала, что я с ребенком? Диармуд рассказал ей? Это было бы огромным предательством, и я не могла поверить в это. Должно быть она узнала эту тайну другим путем. Но каким?

Толпа ужаснулась. Мама рухнула в повозку Миллера МакГрейви, и я увидела, что Норн обнял ее. Я пыталась уловить взгляд Диармуда, но он скрылся за одним из сельчанином, который смеялся от души. Стоит ли мне посылать ему другое сообщение, или же это пустая трата времен? О, Богиня, помоги мне!

"Это правда, доктор Веллингтон?" Спросил Преподобный Винтроп. "Это правда, что Роуз МакЭван носит ребенка?"

Доктор Веллингтон погладил свою бородку, как если бы ответ лежал в складках его подбородка. "Ну, да, это правда."

"Мой ребенок не Дьявольское отродье!" кричала я. "Он здоровый, человеческий ребенок, у которого есть отец, который будет любить его!"

"Лгунья!" заорала Сиобан. "Нет никакого отца! Роуз МакЭван переспала с Дьяволом. А это значит, что ее живот вырос со злым семенем!"

Преподобный Винтроп сделал знак креста, и те, кто стоял ближе ко мне сделали шаг назад, как будто мое зло может распространиться на них.

"Здесь отец моего ребенка!" возразила я. "Он среди вас сейчас." Я не смела называть его имени, опасаясь, что толпа обернется и против него тоже. Ответ должен был прийти от него. Диармуд должен был быть тем, кто встанет на мою сторону и будет меня защищать, как свою будущую невесту и мать его ребенка. Делая это он смог бы превратить этот скандал во что‑нибудь почетное и уважительное в глазах христиан, которые по крайней мере верили в искупление.

Я взглянула на него, умоляя его, но он не пошевелился. Чего же он ждал? Ты нужен мне, сейчас! Пришло время спасти меня! Скажи всем, что Сиобан лжет. Скажи им, что я твоя единственная истинная любовь.

"Отец среди нас?" Преподобный Винтроп спросил едко. Он посмотрел через плечо на мужчин в толпе. "Ладно. Пусть тогда отец ребенка Роуз МакЭван выйдет вперед. Кто из нас переспал с этой женщиной?"

Я взглянула на Диармуда, заставляя его действовать.

Но он не встретил моего взгляда. Казалось будто его превратили в камень бесполезной породы.

Пожалуйста! Думала я, умаляя его изо всех сил. Прошу тебя! Они ведь собираются убить меня и нашего ребенка!

Но он не пошевелился.

"О, Богиня!" пробормотала я себе под нос. "Не дай этому случиться! Он выбирает ее! Он выбирает ее вместо меня!"

"Как я и подозревал" Преподобный покачал головой, глядя на меня с притворной печалью. "Здесь нет его отца, ведь так?" его глаза сверкали от злости.

"Он здесь!" настаивала я.

Я хотела возмутиться, но мое горло пересохло.

Подходя к корыту для лошадей, Преподобный Винтроп закатил рукава, показывая всем, как он моет руки. "Я мою руки за ваше искупления. Я действительно верю, что ты виновна."

"Да, она виновна!" выкрикнул кто‑то из толпы.

"Виновна! Виновна!" Крик стал исходить из толпы.

Я чувствовала, как я падаю на бревно для привязи лошадей, держась руками за живот. Я не могла позволить им причинить вред моей малышке. Но как я могла остановить волну негодования, которая вышла из под контроля?

"Виновна! Виновна! Виновна!"

Сильные руки обхватили меня. Я чувствовала как меня поднимают вверх, а затем тащат через толпу. Сельчане смотрели на меня, их глаза были полны презрения, жалости, у некоторых просто любопытства. Одна женщина схватила своих детей, и завела их за свои юбки, как будто я бы причинила им вред. Как же она была не права. Разве она что не понимает, что я бы защищала любого ребенка, особенно своего, до конца своих дней?

"Еще одна бесполезно рожденная Вудбейн на виселицу" я услышала бормотание мужчины из Викротов, который говорил достаточно громко, чтобы я услышала. "Это не потеря для нас"

И это то, к чему все сводилось? Ненависть и предрассудки Я задавалась этими вопросами, но мои мысли были омрачены болью и смятением.

"В конце концов она получит то, что заслужила" сказал знакомый голос.

Я взглянула на верх, чтобы видеть Сиобан с самодовольным выражением на лице, стоящую боком к Диармуду. Диармуд стоял рядом с ней и глядел в землю.

Здесь недостаточно людей, чтобы защитить меня! Я хотела сказать, но слова болезненно застряли в горле.

Я зарыла каблуки в землю, заставляя охранников остановиться на минуту. "Запомни мои слова Сиобан" сказала я ей охрипшим от эмоций голосом. "Твое зло вернется к тебе в тройном размере!"

"Прочь!" сказала она, тыкая на меня своим пальцем. "Ты больше не причинишь мне вреда."

Без раздумий я оказалась на ней, царапая и раздирая ей кожу, в попытке разрушить ее самообладание. Я чувствовала, как мои ногти впились ей в кожу, царапая ее щеку.

"Ааа!" завизжала она. "Ведьма напала на меня еще раз!"

Мужчины быстро отдернули меня от нее, но прежде чем они оттащили меня, я имела удовольствие видеть ее печальные, немного надутые губы, с которых по ее изящной шеи стекала струйка крови.

Вот она та шея, на которую должны набросить виселицу! Мне хотелось кричать. Она пыталась убить мою маму, разве это не так? Желание наслать на нее Диалан‑де было настолько сильным, что мне пришлось сдерживать себя изо всех сил, а затем мужчины потянули меня в мою маленькую тюремную камеру.

На самом деле, моя камера была весенним домиком за коттеджем одного селянина. Крыша была сделана из соломы, но грязно оштукатуренные каменные стены, мешали моему побегу. Свалившись прямо здесь на грязном полу, я свернулась калачиком и думала о Диармуде, мое сердце было действительно разбито. Что случилось с силой нашей любви?

Он сказал, что я была предназначена для великих деяний – даже стать верховной жрицей! И он знал план Богини для нашего союза – вместе мы могли бы объединить все враждующие кланы!

Но нет. Путь к спасению был прегражден Сиобан, и Диармуд поддался ей. Он подвел меня, подвел нас, подвел нашего ребенка.

О, Богиня, как он мог быть таким жестоким? Разочарование обрушилось на меня, я будто упала в темноту, моя рука спокойно лежала на животе, где был мой ребенок.

Date: 2015-09-18; view: 251; Нарушение авторских прав