Глава 5. Николас уже взялся за ручку двери, когда ее голос заставил его остановиться

Николас уже взялся за ручку двери, когда ее голос заставил его остановиться. Уйти от нее, когда его снедало желание, было равносильно самоубийству. Он сказал себе, что это единственный способ проучить ее. И в то же время у него было такое ощущение, что наказывает он себя, а не ее.

– Что ты хочешь, София? Или, может, Софи?

– Софи, но я думаю, что ты уже знал это, разве не так, Нико?

Он обернулся и уставился на нее. Увидев ее распущенные волосы и обольстительно чувственную внешность, он еще крепче сжал ручку двери. «Уходи», – подсказывал ему разум. Однако ноги не слушались его.

– Да, я знал твое имя и то, что ты и есть та самая женщина из Венеции. Зачем было обманывать?

Она отвела от него взгляд.

– Это была ложь во спасение. Я действительно хочу, чтобы меня оставили в покое.

– Какая чушь, – прошептал он. Ее душа, казалось, источала одиночество. Ему так хорошо было известно это чувство.

– Я не та, которая тебе нужна.

– Я ищу женщину, которая легла со мной в постель в Венеции. Я хочу знать, кто она и почему не желает быть откровенной со мной. И почему ушла, не оставив даже записки.

Софи быстро встала.

– А сам? Почему не признался, что ты англичанин? Кузен Элизабет? Почему не сказал, что ты любишь Жанетт? – Она закрыла ладонью себе рот.

– Что ты сказала? – сердито проговорил он, делая к ней шаг. – Откуда тебе, черт возьми, известно, что я был влюблен в нее?

Николас остановился, когда оказался совсем рядом с ней. Ее глаза сделались большими и круглыми. Никто не мог знать о его чувствах к Жанетт.

– Как ты узнала? – повторил он свой вопрос.

– Я ведь медиум, – быстро ответила Софи.

– В таком случае почему ты не определила, что я англичанин? Если ты обладаешь талантом ясновидения, то почему продолжала говорить со мной по‑итальянски? Почему не догадалась, что я кузен Элизабет?

Нижняя губа Софи слегка задрожала.

– Я нечаянно прочитала ее письмо тебе, – наконец призналась она.

Николас еще сильнее нахмурил брови.

– Но в нем нет ничего такого, что говорило бы о моих чувствах.

– Вот тут ты не прав. Я должна была взять в руки письмо, чтобы определить, что именно оно таит в себе, какие тайны скрывает.

– И что?

– Написанные на бумаге строки хранили следы твоих эмоций. Ты перечитывал их столько раз, что я не смогла сосчитать. Ты носил это письмо у себя на груди. Даже сейчас, когда ты пришел ко мне, чтобы найти женщину, с которой переспал в Венеции, ты взял его с собой.

Она отвернулась и тут же едва не споткнулась о свое кресло. Николас протянул руку, чтобы не дать ей упасть.

– Не трогай меня! – воскликнула она, делая шаг в сторону.

– Ты, разумеется, права, – признался он. – Я очень сожалею, что увиденное письмо причинило тебе боль.

Софи продолжала стоять спиной к нему.

– Неужели я ошиблась? – прошептала она.

Николас повернул ее лицом к себе. Он был уверен, что расслышал ее слова правильно, но хотел подтверждения.

– Что ты сказала?

– Ничего. – Она отвернулась от него.

Он не слишком верил в способности медиумов. Люди не могут видеть будущее других людей или читать их мысли. Это бред!

Николас смотрел на ее печальное лицо, и в нем росло отчаяние. Он хотел обнять ее, поцеловать, успокоить и заняться с ней любовью. Но не мог сделать ничего из того, что хотел. Она теперь знала секрет, который он хранил от всех столько лет. Однако его ладони обхватили ее щеки, и после минутного колебания его губы коснулись ее рта.

Что с ним происходит? Он любил Жанетт и в то же время не мог перестать думать о Софи. Может быть, она ключ к тому, чтобы помочь ему справиться с мучительным чувством?

Николас ощутил ее сопротивление и улыбнулся. Она, похоже, пыталась противостоять его посягательствам. Однако как только губы Софи приоткрылись, она тут же сдалась. Ему следовало бы уйти, пока дело не зашло слишком далеко, но как только ее бархатный язычок коснулся его языка, он потерял контроль над собой. Утонул в страсти, которая начинала полыхать, когда он оказывался рядом с девушкой. Он провел рукой по ее спине и положил ладонь на округлые ягодицы.

Она застонала, когда он притянул ее к себе и дал ей почувствовать свое вожделение. Потом провел пальцами по ее спине и нащупал пуговицы. Быстро расстегнув их, начал стягивать шелковое платье с ее тела.

– Что ты делаешь? – отчаянно зашептала она. – Это безумие!

Николас увидел, что Софи вся трепещет.

– Господи, да что за чертовщина происходит со мной? – пробормотал он, отстраняясь от нее.

Софи посмотрела на его мощную спину, которая выделялась силуэтом на фоне камина. Она стала лихорадочно натягивать на себя рукава платья.

– Не только с тобой, – шепотом проговорила она.

– Я понимаю, – сказал он. – Но начал я. Мне и отвечать.

– Пожалуй. – Сердце гулко колотилось у нее в груди. – По‑моему, в прошлый раз инициатива принадлежала мне?

– Хорошо, мисс сваха. Ответьте мне, что конкретно означает, если два человека не могут оторвать друг от друга руки? – Он сел в кресло, стоявшее возле камина.

– Похоть, – шепотом ответила Софи, пожав плечами. – Моя мать была актрисой и любовницей сразу нескольких мужчин. Она рассказывала мне о взаимоотношениях полов и о том, насколько это опасно и в то же время неодолимо.

– Даже так? – со смешком спросил Николас.

– Ты мне не веришь? Хочешь убедиться на собственном опыте? – Опершись руками о подлокотники кресла, она наклонилась над ним настолько, что декольте давало прекрасный обзор. Николас тотчас же устремил взор на ее груди. Глаза его при этом сильно потемнели.

– Возможно, я был не прав, – тихо признался он. На его лице появилась улыбка, обозначившая ямочки на щеках. – Сейчас я готов отдать что угодно, чтобы заняться с тобой любовью снова.

– В самом деле?

– Да. Но скажи мне, – добавил он, проводя пальцем по верхней части ее груди, – ведь сексуальное возбуждение взаимно?

– Что ты имеешь в виду? – Девушка попыталась проигнорировать волну желания, которая пробежала по ее животу.

Его руки спустились ниже, и он накрыл ладонями груди. Его пальцы стали нежно ласкать их, и это длилось до тех пор, пока растущее желание не вынудило их продолжить чувственный эксперимент.

– Я тоже вызываю у тебя ответное чувство?

Ей следовало бы сказать, что это не так, но когда он обнял ее и притянул к себе, она смогла лишь кивнуть.

Его улыбка стала еще шире.

– Похоже, мы опять там же, где были пять минут назад.

Софи ощутила его мощную эрекцию даже через одежду, ее лоно сделалось влажным и горячим, и она была уже не в состоянии думать о чем‑либо другом, кроме охватившего ее наслаждения. Она закрыла глаза и сглотнула, пытаясь найти в себе силы контролировать себя. Однако стоило снова взглянуть на него, как ею тут же овладело страстное желание ощутить поцелуй на губах. Она не хотела быть сильной. Она хотела ощущать скольжение его рук по телу и видеть его лицо, когда он испытывает удовольствие, которое они переживают оба.

Софи прильнула к нему еще ближе и приблизила губы к его рту. Он тут же обнял ее за шею и прижал к себе. Его рот приоткрылся, и его язык затеял игру с ее языком. Не в силах больше совладать с желанием, она развязала ему галстук, чтобы ощутить пальцами его кожу.

Руки Николаса скользнули по ее платью и стащили лиф до самого пояса. Он не мог себя сдерживать, ибо обоих захлестнула страсть. Она хотела его сейчас же, немедленно. Хотела ощутить его в себе, хотела, чтобы он гладил и ласкал ее.

Софи со стоном оторвалась от его губ и стала быстро расстегивать его рубашку. Он помог ей сбросить эту часть своей одежды и предстал перед ней с обнаженной грудью в одних лишь брюках.

– Софи, – простонал он, снова обнимая ее, – что мы делаем?

– Сама не знаю, – пробормотала она.

Он ослабил ее корсет, расшнуровал его и бросил на пол. Затем стянул до пояса рубашку, получив беспрепятственный доступ к обольстительной груди. Затем занялся ее юбками, а потом расстегнул и сбросил свои брюки.

Его напрягшийся член потерся о ее нежную кожу и скользнул во влажное лоно, ощутив влажный бугорок. Он приподнял ей бедра и вошел в щель на полную глубину. Софи тихонько ахнула. Не ощущалось никакой боли, было лишь ощущение наполненности, которое порождало чувственную дрожь.

– Ой, Николас, – прошептала она, – как же мне хорошо!

– Лучше, чем в прошлый раз? – пробормотал он, уткнувшись губами ей в щеку.

– Пожалуй.

Он положил руки ей на бедра и показал, как ей следует двигаться. При каждом толчке ее пронизывала волна сладостной дрожи. Когда она увеличила скорость, дрожь превратилась в содрогания. Понимая, что не сможет контролировать наступление оргазма, который на нее обрушивался с возрастающей силой, она закрыла глаза и предалась сладострастным ощущениям.

В самый разгар соития Софи почувствовала, как он крепко прижался к ней и застонал, произнося при этом ее имя. На его чувственном лице читались удовольствие и удовлетворение.

Но Софи вдруг осознала ужасную вещь. Она снова позволила страсти одержать верх над благоразумием и не позаботилась о том, чтобы предотвратить беременность. Теперь снова будет в течение нескольких недель мучиться ожиданием и молиться о том, чтобы не попасть в беду.

Николас откинул голову на спинку кресла, чувствуя, как колотится в груди сердце. Да что же, черт возьми, с ним происходит? Он всегда мог контролировать свою реакцию на женщин. Но с Софи все было иначе. Он просто не мог оторваться от нее.

Она прислонила голову к его плечу, а он задался вопросом, о чем девушка думает. Наверное, хочет выйти замуж. Но затем к нему пришла пугающая мысль. А не могла ли она уже в Венеции знать, кто он такой? Вдруг Софи преследовала его, чтобы только затащить в постель? Женщины пытались заманить его и женить на себе с тех пор, как ему исполнилось восемнадцать лет.

И тут же услышал печальный вздох. Подняв голову, Софи в упор посмотрела на него.

– Нет, – прошептала она.

– Прошу прощения?

– Я сказала «нет». – Она нежно поцеловала его в губы. – Я не преследовала тебя в Венеции. И мы оба знаем, что брак между нами невозможен.

Его мышцы напряглись.

– Откуда ты узнала, о чем я думал?

Ее глаза блеснули в тусклом свете свечи.

– Мы соединены. – Софи покачала головой, а он посмотрел вниз, где они продолжали оставаться в соитии. – Я имею в виду – эмоционально. Это позволяет мне иногда читать твои мысли, особенно когда мы пребываем в таком положении.

Николас поморщился.

– Не уверен, что это мне по душе.

– Ты не должен слишком беспокоиться об этом. Твои мысли трудно читать. Иначе я бы узнала, что ты англичанин, еще когда мы были в Венеции. – Она обольстительно улыбнулась.

– Мне не нравится все это.

– Почему? У тебя есть секреты?

Он наклонил голову и посмотрел ей в глаза.

– А разве их нет у тебя?

Софи отвернулась и поджала губы.

– Вероятно, есть.

Он хотел выведать ее тайны. Почему она кажется такой одинокой, хотя он знал, что у нее есть несколько хороших подруг? Кто ее отец? Николас слыхал, что это некий граф, который не признает ее своей дочерью. Он прижал ладони к ее щекам и поцеловал. Еще раз вкусив ее сладость, он сказал:

– Ты когда‑нибудь будешь со мной откровенна?

– Я думаю, тебе сейчас лучше уйти, – сказала Софи и освободилась из его объятий. Потом быстро схватила свою одежду и прикрылась ею.

– Софи?

– Пожалуйста, Николас.

– Хорошо, я подчиняюсь. – Он встал и начал одеваться, не спуская с нее глаз. Если бы только он мог читать ее мысли, как она его! Он завязал галстук и надел жилет.

Впервые в жизни Николас не имел понятия, что сказать сейчас, после их близости. Раньше он назначил бы встречу на другой вечер или пригласил в ресторан. И все его любовницы были довольны.

Но сегодня все по‑другому. Софи была незамужней женщиной, по всей видимости, живущей одиноко и не имеющей никого, кто защитил бы ее честь. Ему следовало бы предложить ей руку и сердце сразу после того, как он лишил ее невинности, но девушка ушла от него ночью, когда он спал.

А что удерживает его сейчас?

Ее серые глаза были широко открыты, волосы распущены, нижняя губа слегка дрожала, и она походила на испуганную лань. «Мы оба знаем, что брак между нами невозможен», – пришли ему на ум сказанные ею слова.

– Софи, почему ты сказала, что мы не можем пожениться?

– Потому что это так, – пожала она плечами. – Мы вышли из различных общественных слоев. Кроме того, даже толком не знаем друг друга, Николас. К тому же ты любишь Жанетт. Я никогда не выйду замуж за мужчину, который любит другую.

Он не мог ничего возразить против ее логики, но что‑то в глубине души заставляло его не соглашаться и даже поспорить с ней. Ее слова звучали скорее как оправдание. Существовала ли другая причина, из‑за которой она не хотела выходить за него замуж? Возможно, она любила другого мужчину и использовала его так же, как он ее для того, чтобы забыть Жанетт. Он хотел сказать ей, что больше не любит Жанетт. Однако так и не попытался разубедить ее. Как он мог это сделать, если в его душе все‑таки еще теплилось какое‑то чувство?

– Пора прощаться, – сказал он наконец. – Ты ведь этого хочешь?

– Разумеется.

Однако ему меньше всего хотелось сейчас уйти. Гораздо лучше подхватить ее, поднять наверх, в спальню, и снова заняться с ней любовью. Желание быть с ней всецело захлестнуло его. С ней он был совсем другим, по‑настоящему живым. А таковым он не чувствовал себя уже больше года.

– Пожалуйста, Николас, – шепотом попросила она, – уходи.

– Как хотите, мадам. – Он подошел к двери, затем с хитрой улыбкой обернулся и, показав ей ее сережку, сказал: – Если хочешь получить ее назад, приходи в мой дом завтра в девять вечера.

На следующее утро Софи сидела в кресле, в котором они накануне занимались любовью. Она не спала большую часть ночи, раздумывая, почему так повела себя с ним. С точки зрения логики в этом не было никакого смысла. Но она никогда не относилась к числу женщин, способных мыслить разумно. Она доверяла своим инстинктам, своему видению, своим чувствам. Хотя ни одна из этих вещей ей не помогала.

Глаза ее наполнились слезами, но она сумела сдержать себя. Он был не для нее. Николас играл роль отвлекающего момента.

Он хотел, чтобы она забрала свою сережку сегодня вечером. Это может создать лишь дополнительные неприятности. Они оба испытывают вожделение друг к другу, но если продолжать эти отношения, это принесет лишь новую боль. Тем не менее она не была готова порвать с ним связь. В нем было нечто такое, что порождало в ней порочные мысли и греховную реакцию во всем теле.

Николас был тем мужчиной, который может завладеть ее сердцем, если она это позволит. Но этого не должно случиться. Если бы он был создан для нее, Софи сразу бы это почувствовала. Всякий раз, когда девушка пыталась заглянуть в свое будущее, она ничего там не видела, а значит, он не является мужчиной, предназначенным ей судьбой.

У нее было такое ощущение, что она сходит с ума. Надо с кем‑то поговорить об этом, и, похоже, Эвис – наиболее подходящий для этого кандидат. Она была наиболее далека от Николаса и отличалась благоразумием. Плюс к этому она имела Селби в качестве любовника до замужества. Если кто и мог помочь ей, так только она.

Когда Софи появилась в доме Селби, она молилась о том, чтобы подруга приняла ее, не приглашая больше никого из их общих знакомых. Войдя в маленькую гостиную, Софи испустила вздох облегчения, увидев на чайном подносе всего лишь две чашки.

– Леди Селби сейчас появится, – сказал лакей и вышел из комнаты.

Эвис переступила порог через несколько мгновений и закрыла за собой дверь. Ее каштановые волосы были собраны в пучок, на пальцах были видны следы чернил.

– Прости, Софи. Как раз перед твоим приходом у меня родился интересный замысел очередной сцены для моей будущей книги. Мне пришлось сделать несколько записей, чтобы я не забыла.

– Я понимаю.

Эвис уже опубликовала одну книгу и работала над другой. Софи почувствовала укол легкой зависти к успеху подруги. У нее был чудесный муж, красивая маленькая дочка и страсть к литературе.

– Что случилось, Софи? – Эвис подсела к своей гостье на диван и взяла ее за руку. – Ты очень изменилась, стала какой‑то странной. И честно говоря, твое поведение стало еще более необычным, когда ты вернулась из Венеции. Мы дружим много лет. Надеюсь, ты мне доверяешь. Я хотела бы, чтобы ты рассказала мне все.

Софи заморгала.

– Я влюбилась, Эвис.

Та широко улыбнулась.

– У меня было ощущение, что все именно так и есть. Это кто‑то, кого ты встретила в Венеции?

– Да. Но он англичанин. – Софи посмотрела на подругу. – И ты с ним встречалась.

– Вот как?

– Ну, из всех наших подруг ты, наверное, знаешь его меньше всех. Именно поэтому я и пришла к тебе.

Эвис нахмурилась.

– И кто он?

– Лорд Энкрофт, – шепотом произнесла Софи.

– Но ведь это замечательно! – радостно воскликнула Эвис.

Софи покачала головой:

– Ты не права. Дело в том, что он не может быть парой для меня.

Подруга отпустила руку Софи и потянулась за чаем. Она подала чашку Софи, после чего откинулась на парчовую спинку дивана.

– А теперь расскажи мне, почему ты пришла к такому выводу.

– Я это знаю, – сказала Софи, сделав глоток. Она позволила ароматному напитку омыть язык, и возникшее тепло несколько успокоило ее.

– Объясни.

– Я сразу поняла, что Селби был парой для тебя, Блэкберн – для Жанетт, Кендал – для Элизабет и Сомертон – для Виктории. Но мы с Энкрофтом никогда не будем вместе.

Эвис покачала головой.

– Ты уверена? – И прежде чем Софи успела ответить, добавила: – Я имею в виду, что, возможно, ты сама не веришь, что заслуживаешь такого мужчину.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты дочь графа, который не признает тебя. Твоя мать была актрисой и любовницей нескольких мужчин. Возможно, ты полагаешь, что не достойна мужчины, который когда‑то станет герцогом?

Софи молча смотрела на чай в своей чашке. Уж не блокирует ли она свою возможность увидеть будущее именно по этим причинам? Возможно. Однако нет объяснения тому, почему она не видела лица Николаса до того, как узнала, кто он. Она понимала, что не достойна быть герцогиней, но тут было нечто другое.

Все, кого она когда‑либо любила, покинули ее. Ее мать уходила от нее всякий раз, когда заводила нового любовника. Отец за двадцать шесть лет видел ее очень редко. Если бы она влюбилась в такого мужчину, как Николас, а затем бы потеряла его, уступив другой женщине, то вряд ли могла бы после этого прийти в себя.

– Не знаю, Эвис.

– Ты должна забыть про все свои опасения. Энкрофт – замечательный мужчина. – Эвис лукаво улыбнулась. – Сделай то, что мы все тебе предлагаем.

– Что именно?

– Соблазни его, – со смешком ответила подруга.

Софи отвернула лицо, почувствовав, как вспыхнули у нее щеки. Откуда она могла знать, что желание сблизиться с ним присутствовало у нее с первого раза, как только девушка увидела его? Эвис тихонько захихикала.

– О Господи, – наконец сказала она. – Да ты уже сделала это! Признайся!

– Да, – призналась Софи. – Когда вы ушли вместе с Селби, ты уже знала, что станешь его любовницей. Ты когда‑нибудь думала о том, что тебе не следует делать этого?

Эвис улыбнулась.

– Ты абсолютно права. Но он все же исхитрился, чтобы я выбрала его. К тому же он был братом Жанетт.

– Но ты все же пошла на это.

Эвис задумчиво посмотрела вдаль.

– Я не хотела желать его до самоотречения. И была уверена, что поступаю неправильно.

Софи посмотрела на подругу.

– А ты смогла бы оставаться только любовницей?

– Я никогда не была ею, Софи. Он был моим любовником, и это было все, чего я от него хотела.

Смогла бы она быть столь смелой? Идея иметь Николаса в качестве своего любовника, похоже, всерьез ею завладела. Она никогда не встречала такого обворожительного мужчину. Почему еще спрашивает об этом? Ее мать только этим и занимается в течение многих лет. И никогда не отдавала своего сердца ни одному из своих избранников.

– Пусть Николас будет моим любовником, – прошептала Софи, чувствуя, как заполыхали ее щеки. – По крайней мере до тех пор, пока один из нас не устанет от другого.

Эвис одобрительно кивнула:

– Думаю, это блестящая идея.

– Ой, Эвис, ты не должна говорить об этом ни единой душе! Дай мне слово!

Софи не следовало делиться с Эвис этим секретом. Однако из всех ее подруг она была самой осторожной и сдержанной. И ни единой душе не выдаст ее тайну.

– Энкрофт любит совсем другую женщину. – И тут уж Софи ничего не могла поделать.

Подруга нахмурилась.

– Тогда почему ты хочешь стать его любовницей?

В самом деле почему?

– Не могу удержаться.

Date: 2015-09-18; view: 333; Нарушение авторских прав