Введение. Проблемы, связанные с пониманием сущности человеческого сознания и его места во Вселенной ныне все более выдвигаются на первый план в рамках как философских

Проблемы, связанные с пониманием сущности человеческого сознания и его места во Вселенной ныне все более выдвигаются на первый план в рамках как философских, так и конкретно-научных исследований. Можно без преувеличения сказать, что человечество переживает сегодня период радикального антропокосмического поворота в своем мировоззрении, когда не только сам факт физического освоения космического пространства заставляет искать братьев по разуму и задаваться вопросом о назначении человека и его сознания в мироздании, но и сама логика развития современной науки требует переоценки многих вчерашних как сугубо антропоцентристских, так и наивно космоцентристских построений. Старый принцип тождества макро- и микрокосмов как бы возрождается вновь в виде двух разнонаправленных, но внутренне связанных тенденций в современной науке. Первая из них характерна для естественных наук и состоит в обнаружении факта имманентной и неустранимой включенности антропологической составляющей в естественно-научную картину мира, причем это касается не столько наличия в ткани научного знания целого комплекса субъективных предпосылок и предрассудков (что стало очевидным довольно давно), сколько самого содержания знания, когда сквозь покров, казалось бы, сугубо объективных связей и законов начинает зримо проступать живой человеческий лик. Здесь достаточно вспомнить антропный принцип в космологии в его сильной версии; вакуумно-семантические модели в теоретической физике, разнообразные гипотезы биополей, «живого вещества пространства» и другие теоретические модели, свойственные современным биофизическим и биомедицинским исследованиям. При всей гипотетичности подобных построений в них проявляется общая логика развития современного естествознания — взгляд на Вселенную не только как на открытую развивающуюся систему, но как на живой и чувствующий «организм», тсячами нитей связанный с человеческим телом и духом. Вторая тенденция специфична для научно-экспериментальных исследований мозга и психики человека, в результате чего все больше подтверждается космически-трансперсональное измерение индивидуального человеческого бытия, а через это — и глубина восточных и западных медитативных практик, уходящих корнями в глубокую древность (См.в этой связи интуиции позднего К.Г.Юнга и экспериментальные исследования С.Грофа, Ф.Капра, Д.Л.Спивака). Показательно, что обе встречные и подпитывающие друг друга тенденции (от Космоса к человеку и от человека к Космосу) сходятся в одном ключевом пункте — в необходимости ясного и четкого понимания сущности и возможностей сознания. Не случайно, что все большее число представителей самых различных научных дисциплин сходятся на том, что разгадка тайн Космоса напрямую связана с разгадкой тайны человеческого сознания. Возможноно, что окончательная кристаллизация постнеклассической научной парадигмы будет в первую очередь зависеть от успешного решения именно этой научно-философской задачи.

С другой стороны, вступление земной цивилизации в компьютерную эпоху поставило перед сознанием человека ряд непростых проблем: колоссально возросли объемы и содержание циркулирующей в обществе информации (создание сети Internet — фактически рождение глобального планетарного интеллекта); возникли принципиально новые информационные технологии и мир «виртуальной реальности», предъявляющие новые требования к интеллектуальной деятельности и самосознанию человека. Наконец, весьма реальной стала угроза информационного манипулирования и управления духовным миром индивида. Все это, с одной стороны, заставляет искать новые пути активизации творческих возможностей сознания; а с другой — решать проблемы «экологии духа» и сохранения автономии человеческой личности. Но успешное решение данных практических проблем подразумевает адекватное философско-теоретическое, т.е. целостное и систематическое, понимание природы сознания.

В конце ХХ столетия необходимо также констатировать глубокий кризис в сфере духовной культуры — ее раздробленность и противоречивость, наличие в ней глубоких смысловых лакун, вытекающих из несовместимости различных форм постижения бытия (научного, религиозного, художественного, философского и т.д.), а также специфики ценностных матриц социально-корпоративного, этнического и национально-культурного существования. Все это самым негативным образом отражается на психологическом состоянии как отдельной личности, так и целых социальных групп, провоцируя социальное мифотворчество и массовые психозы. С этих позиций формирование синтетической философской концепции сознания — необходимое условие интеграции современной духовной культуры и немаловажный фактор психологической стабилизации социума.

Наконец, проблемы, связанные с природой человеческого сознания, находятся в центре внимания и собственно философско-теоретических исследований, приковывая к себе внимание мыслителей самой разнообразной мировоззренческой ориентации, начиная от сторонников классических традиций философствования и кончая адептами постмодернистского философского дискурса. Все это заставляет рассматривать проблему сознания в качестве «осевой» для выработки гармоничного мировоззрения человека 21 века.

В настоящее время накоплен гигантский научный, культурологический и философский материал по различным аспектам онто- и филогенетического становления сознания; его природным предпосылкам; нейрофизиологическим, психическим и социокультурным механизмам осуществления; динамике внутренних состояний и переживаний; патологическим формам бытия и методикам их коррекции. За период с середины XIX века по настоящее время сложились многочисленные философские направления исследования сознания (деятельностно-исторический, феноменологический, герменевтический, психоаналитический, культурно-диалогический, эволюционно-эпистемологический, социобиологический); оформились междисциплинарные научные подходы к его изучению (информационно-кибернетический, системный, синергетический); откристаллизовались экспериментальные (естественнонаучные, психологические и сравнительно-культурологические) методы его анализа. В рамках западноевропейской философии ХХ века непреходящий вклад в понимание сущности сознания — его онтологического статуса, познавательных и ценностных возможностей — внесли Э,Гуссерль, Э.Кассирер, М.Шелер, М.Хайдеггер, П.Тейяр де Шарден, К.Леви-Строс. Эволюционно-генетические связи сознания человека с природными процессами и с его телесностью были существенно прояснены работами К.Лоренца, Э.О.Уилсона, Г.Фоллмера, П.Ф.Стросона, Дж.Марголиса, Дж.Фодора, М.Мерло-Понти. Взаимоотношения сознательных и бессознательных процесов под разными углами зрения исследовались З.Фрейдом, К.Г.Юнгом, А.Адлером, В.Райхом, Э.Фроммом. Языковое измерение бытия сознания находилось в центре внимания таких разных мыслителей как Л. фон Витгенштейн, Н.Хомский, Ж.Лакан, Р.Барт, Ж.Деррида, П.Рикер. Экзистенциальная диалектика человеческого самосознания, его отношений с другим сознанием и с возможной трансцендентной реальностью анализировалась Ж.-П.Сартром, М.Бубером, Г.Марселем, К.Ясперсом, П.Тиллихом.

В восточной религиозно-философской традиции — весьма отличающейся от европейской — целостный взгляд на сознание представлен в трудах С.Вивекананды, Шри Ауробиндо Гхоша, Д.Судзуки, ламы Говинды Анагарики. Большое значение для ознакомления западной мысли с восточными подходами к феномену сознания имели труды В.Эванса-Вэнса, Ч.Трунгпа, Д.Голмена, а еще раньше — работы двух выдающихся деятелей русской культуры: теософа Е.П.Блаватской и востоковеда-философа Ф.И.Щербатского.

Что касается оригинального вклада русской философии в разработку проблематики сознания, то здесь следует выделить имена В.И.Несмелова, С.Л.Франка, Н.О.Лосского, Н.А.Бердяева, А.Ф.Лосева, Г.Г.Шпета, С.А.Аскольдова. Особенно ценными в русле идей, развиваемых в работе, представляются софиологические взгляды таких представителей русской «метафизики всеединства», как В.С.Соловьев, С.Н.Булгаков, П.А.Флоренский, братья С.Н. и Е.Н. Трубецкие, Л.П.Карсавин, В.В.Зеньковский. Оригинальные и исключительно глубокие взгляды на природу сознания и мысли во Вселенной содержатся в учении Агни-йоги, данном Н.К. и Е.И. Рерихами. Его, с известными оговорками, можно считать одним из вариантов русской софиологии, обогащенным достижениями восточного гения.

В рамках русской советской философии, развивавшейся в основном в русле диалектического материализма и лишь в постперестроечное время существенно расширившей арсенал философских подходов к сознанию, следует отметить работы М.М.Бахтина, В.С.Библера, А.Э.Воскобойникова, П.С.Гуревича, Д.И.Дубровского, В.Д.Евстратова, А.В.Ерахтина, Н.И.Жукова, Э.В.Ильенкова, Г.Г.Кириленко, В.А.Лекторского, М.К.Мамардашвили, К.Р.Мегрелидзе, Ф.Т.Михайлова, В.И.Молчанова, В.В.Налимова, А.Н.Портнова, В.П.Тугаринова, В.С.Тюхтина, А.Г.Спиркина, Е.В.Шороховой, С.Е.Ячина.

Серьезнейшие научные результаты, касающиеся становления и функционирования различных граней сознания, были получены психологической наукой. Особенно следует выделить культурно-историческую и деятельностную школы в советской психологии, представленной именами Л.С.Выготского, С.Л.Рубинштейна,А.Р. Лурии, А.Н.Леонтьева, П.Я.Гальперина, В.В.Давыдова, В.П.Зинченко, О.К. Тихомирова, А.В.Запорожца, С.Л.Новоселовой, А.В.Брушлинского, Б.М.Величковского; а также «теорию установки», заложенную Д.Н.Узнадзе и развитую его учениками, в частности, А.Е.Шерозией. Отметим также работы Л.Л.Васильева и В.Н.Пушкина, которые одними из первых в советской психологии обратились к изучению парапсихологических фактов и поставили вопрос о субстанциальной основе подобных явлений. В западной психологической науке выделяются труды А.Валлона, Ж.Пиаже, Дж.Брунера, У.Найссера, Р.Бернса, Т.Бауэра, Р.Арнхейма, В.Франкла, К.Роджерса. Чрезвычайно интересными представляются результаты, полученные за последние 20-30 лет трансперсональной психологией, доказавшей исключительную глубину и многомерность бытия человеческого сознания (А.Маслоу, С.Гроф, Ч.Тарт, Ф.Капра). На общем фоне выделяются труды Р.Ассаджоли, заложившего основы такого направления в трансперсональной психологии, как психосинтез. Взгляды этого итальянского исследователя на структуру и динамику сознания весьма близки автору данной работы.

В последние годы были также существенно прояснены нейрофизиологические механизмы, обеспечивающие идеально-предметную жизнь сознания (когнитивную, оценочную, рефлексивную). Это касается вопросов структурно-функциональной связи психических процессов и нейродинамической структуры мозга, особенно в плане открытия его межполушарной асимметрии; проблем кодирования и перекодирования информации в различных регистрах деятельности мозга; а также поисков более глубоких форм связи телесно-физиологических и психических процессов. Укажем в этой связи на работы К.Прибрама, Н.Гешвинда, Е.Д.Хомской, Н.П.Бехтеревой, Ф.А.Ата-Мурадовой, Л.С.Цветковой, П.В.Симонова, В.П.Казначеева. Весьма знаменательным представляется также факт все возрастающего внимания физиков (и экспериментаторов, и теоретиков) к проблеме сознания. Это касается в первую очередь поиска физических оснований психических процессов, доступных экспериментальному изучению и строгой концептуализации. Показательно название междисциплинарного журнала, который начал издаваться с 1996 года — «Сознание и физическая реальность». Интересные гипотезы, претендующие на физическое объяснение места и функций сознания во Вселенной, содержатся в публикациях А.Е.Акимова, Г.И.Шипова, Л.В.Лескова, В.Н.Волченко, В.Е.Жвирблиса, Н.И.Кобозева.

Наконец, культурологический модус бытия сознания, закономерности его связей с различными историческими, национально-языковыми, политическими, социально-ролевыми контекстами, задающими ту или иную канву сознательного существования человека, исследуются в работах Й.Хейзинги, М.Фуко, Ю.М.Лотмана, С.С.Аверинцева, А.Я.Гуревича, Г.С.Кнабе, Б.Ф.Поршнева.

Казалось бы, столь богатый философский, культурологический и научно-экспериментальный материал, касающийся различных аспектов генезиса, организации, функционирования и культурно-символического обнаружения сознания должен был бы резюмироваться в его интегральном философском понимании, что заложило бы единые концептуально-методологические основания его дальнейшего изучения, обеспечило бы рациональный диалог между различными отраслями знания и сферами духовной культуры, наконец, удовлетворило бы естественную ностальгию личности по прочным экзистенциальным основаниям существования, ведь ответ на фундаментальный мировоззренческий вопрос: «каков смысл моего появления на Земле и в Космосе?» — неотрывен от философского ответа на сугубо метафизический вопрос о сущности и месте сознания в структуре мирового бытия. К сожалению, в изучении сознания процессы дифференциации знания пока явно преобладают над интеграцией; специалисты различных областей знания зачастую говорят на разных языках; нередко имеет место абсолютизация одних идей и подходов в ущерб остальным. Не до конца проясненными остаются методологические вопросы, касающиеся сознания как особой предметной реальности. Пока далек от решения вопрос и об онтологическом статусе явлений сознания как с точки зрения субстанциальных оснований его бытия, так и в плане взаимоотношений его духовных и телесных, материальных и идеальных, осознаваемых и бессознательных компонентов. По-прежнему загадочным остается процесс самосознания личности, его условия, этапы, причины патологических отклонений и т.д.

Исходя из этого, целью монографии является построение философско-теоретической — синтетической и систематически развернутой — модели сознания, органически интегрирующей результаты и методы его изучения, полученные в различных областях современного научного знания, философских традициях и религиозно-мистических сферах духовного творчества. Эта цель конкретизируется в следующих задачах:

— философско-методологический анализ проблемы сознания как особого типа познаваемой предметности и на этой основе — экспликация концептуальных оснований диссертационной модели сознания;

— выявление структуры сознания (преимущественно в гносеологическом ракурсе рассмотрения) как становящегося единства различных познавательных способностей и сфер его функционирования;

— рациональная интерпретация некоторых способностей и состояний сознания, которые вплоть до последнего времени трактовались как мистически-иррациональные и недоступные для строгих методов анализа;

— определение — с опорой на историко-философскую традицию и результаты современной науки — возможной субстанциальной основы бытия сознания в Космосе и уточнение взаимоотношений между идеальной и материальной, духовной и телесной, объективной и субъективной, осознаваемой и неосознаваемой составляющими его бытия;

— рассмотрение этических компонентов сознания как важнейших онтологических условий оптимизации его жизнедеятельности и творческого совершенствования;

— приложение развернутой модели сознания для решения некоторых синтетических задач, стоящих перед современной духовной культурой.

Сразу оговоримся, что закономерности онто- и филегенетического развития сознания будут находиться на периферии нашего анализа. На то есть несколько причин. Во-первых, эволюционно-генетические аспекты сознания достаточно обстоятельно разработаны в отечественной, прежде всего марксистской философской литературе. Во-вторых, этим проблемам была посвящена часть предыдущей монографии автора [см. 124] и целый ряд статей. В-третьих, любая новая попытка ответить на вопросы «откуда?» и «почему?» подразумевает ответ на принципиальный вопрос «что, по самой своей сути, представляет предмет, историю которого мы хотим реконструировать?» Именно данный вопрос применительно к сознанию будет находиться в центра нашего внимания.

Начать же исследование целесообразно с введения в методологические проблемы, которые возникают сразу, как только мы делаем феномен сознания предметом систематического изучения. К анализу этим проблем мы теперь и переходим.

Date: 2015-09-03; view: 352; Нарушение авторских прав