Недействительность завещания

Значительный интерес в нотариальной и судебной практике представляет вопрос о недействительности завещания, в общем плане регламентированный ст. 1131 ГК РФ. В соответствии с настоящей статьей при нарушении положений данного кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается.

Не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя.

Недействительным может быть как завещание в целом, так и отдельные содержащиеся в нем завещательные распоряжения. Недействительность отдельных распоряжений, содержащихся в завещании, не затрагивает остальной части завещания, если можно предположить, что она была бы включена в завещание и при отсутствии распоряжений, являющихся недействительными.

Недействительность завещания не лишает лиц, указанных в нем в качестве наследников или отказополучателей, права наследовать по закону или на основании другого, действительного завещания.

Завещание - это односторонняя сделка, т.е. сделка, для совершения которой в соответствии с законом необходимо и достаточно выражения воли одного лица. Для совершения завещания не требуется встречного волеизъявления наследника. Завещатель вправе в любой момент изменить завещание путем составления нового завещания, а также отменить его полностью или в части. Завещание как сделка должно отвечать всем требованиям, предъявляемым законом к совершению сделок. К нему применяются общие положения об обязательствах и о договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу завещания.

Основания для признания завещания недействительным можно разделить на общие (основания недействительности любых иных сделок) и специальные (основания недействительности исключительно завещаний). Следует оговориться, что такое деление весьма условно, потому что в основе признания любой сделки, в том числе и завещания, недействительной лежит нарушение той или иной нормы закона.

Как и иные сделки, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

Завещание может быть признано недействительным по общим основаниям, установленным законом для признания сделок недействительными (ст. 168-179 ГК РФ).

Так, в зависимости от обстоятельств может быть признано недействительным завещание:

- не соответствующее закону или иным правовым актам;

- совершенное с целью, противной основам правопорядка и нравственности;

- мнимые и притворные завещания;

- совершенное гражданином, признанным в судебном порядке недееспособным;

- совершенное несовершеннолетним гражданином (если он в соответствии со ст. 21 и 27 ГК РФ не приобрел дееспособность в полном объеме до достижении совершеннолетия);

- совершенное гражданином, ограниченным судом в дееспособности;

- совершенное гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими;

- совершенное под влиянием заблуждения;

- совершенное под влиянием обмана, насилия, угрозы, стечения тяжелых обстоятельств и т.п.

09.03.2006 г. Красногорский районный суд г. Каменска-Уральского Свердловской области, рассмотрев в открытом судебном заседание гражданское дело по иску Петровой Н.Ф. к Харлову С.Ф. о признании завещания недействительным, установил следующее.

Петрова Н.В. и Харлов С.Ф. являются наследниками по закону после умершего 28.03.2005 г. отца Харлова Ф.П. При жизни наследодатель оставил завещание на имя Харлова С.Ф., удостоверенное 26.01.2005 г. нотариусом Хандуриной Л.Н.

Петрова Н.Ф. обратилась в суд с иском о признании завещания, оформленного ее отцом Харловым Ф.П. в пользу Харлова С.Ф. недействительным. В судебном заседании истица поддержала свое требование и просила признать завещание недействительным по тем основаниям, что оно составлено отцом под влиянием психологического насилия со стороны Харлова С.Ф., кроме того, нарушена тайна совершения завещания.

В обоснование своих требований истица показала, что ранее отцом было составлено завещание на ее имя, так как отец знал, что она правильно распорядится его имуществом и разделит его с братом. Со слов сожительницы отца ей известно, что до составления завещания Харлов С.Ф. подолгу разговаривал с отцом. Отец плохо себя чувствовал, не мог ходить, по ее мнению, ответчик оказал на отца давление. Кроме того, ответчик Харлов С.Ф. присутствовал при составлении завещания. Об этом ей сказала сожительница отца, которую нотариус выставила за дверь, а Харлова С.Ф. оставила в комнате.

Ответчик Харлов С.Ф. с иском не согласился и показал, что отец добровольно выразил свою волю на составление завещания в его пользу. После пожара дом отца требовал восстановления. Отец попросил его этим заняться, так как знал, что он восстановит дом, а сестра хотела дом продать. Отец попросил вызвать нотариуса и тогда узнал, что ранее завещание было составлено на сестру, и отец намерен переоформить завещание на него. После того как было составлено завещание, он вплотную занялся восстановлением дома. При составлении завещания нотариус не просила его выйти из комнаты. Он стоял у двери, а нотариус разговаривала с отцом, который сидел на кровати.

Третье лицо нотариус Хандурина Л.Н. по факту составления завещания пояснила, что для составления завещания она была приглашена домой к Харлову Ф.П., который проживал в квартире с сожительницей. На ее вопросы он отвечал четко и осознано. Мотивом составления завещания в пользу сына явилось то, что восстановлением сгоревшего дома занимается сын Харлов С.Ф. По его мнению, сын был в состоянии восстановить дом, а дочь Петрова Н.Ф. нет. Для этого нужны были большие средства. Дочь приходит к нему редко. Из беседы с Харловым Ф.П. было ясно, что он сознательно пришел к такому решению, рассудил по-житейски мудро. Все права ему были разъяснены. В завещании он расписался сам.

Выслушав стороны, показания свидетелей, исследовав материалы дела, суд пришел к следующему выводу.

Истица просила признать завещание недействительным по основаниям оказания психологического насилия на Харлова Ф.П. со стороны Харлова С.Ф. В соответствии со ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием насилия, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Из смысла данной статьи следует, что сделка по указанному основанию может быть признана недействительной только по иску потерпевшей стороны. Потерпевшей стороной в данном случае мог являться сам наследодатель Харлов Ф.П. С момента совершения сделки до смерти Харлова Ф.П. прошло два месяца. За этот период он завещание не оспорил, хотя имел реальную возможность. Петровой Н.Ф. закон не дает право оспаривать завещание по указанному основанию. Кроме того, истицей не представлено доказательств, что имелось принуждение Харлова Ф.П. к совершению сделки путем психологического насилия со стороны ответчика.

В качестве другого основания истица указывала нарушение тайны завещания. В соответствии с п. 4 ст. 1125 ГК РФ по желанию завещателя при составлении и нотариальном удостоверении его завещания может присутствовать свидетель. Кодексом также предусмотрены случаи, когда присутствие свидетеля при совершении завещания обязательно. При этом требования к свидетелям в том, и другом случае установлены законом одинаковые. В п. 2 ст. 1124 ГК РФ названы лица, которые не могут выступать в качестве свидетелей при составлении, подписании и удостоверении завещания. К числу таковых закон отнес и лицо, в пользу которого составлено завещание.

Факт присутствия свидетеля при составлении, подписании, удостоверении завещания обязательно должен найти отражение в завещании и в удостоверительной надписи. В завещании Харлова Ф.П. и удостоверительной надписи не содержится никаких отметок о присутствии постороннего лица при совершении завещания. Однако в судебном заседании нашло подтверждение, что Харлов С.Ф., в чью пользу составлено завещание присутствовал при его составлении, подписании и удостоверении. Данный факт известен истице со слов сожительницы отца. Ответчик не отрицает, что находился в комнате с отцом и нотариусом при составлении завещания в его пользу. При таких основаниях у суда есть все основания сделать вывод, что нарушена тайна завещания. Поэтому по требованию истицы завещание, совершенное Харловым Ф.П. в пользу Харлова С.Ф., должно быть признано недействительным.

Учитывая изложенное, суд решил:

- иск Петровой Н.Ф. к Харлову С.Ф. о признании недействительным завещания удовлетворить;

- признать недействительным завещание, совершенное Харловым Ф.П. в пользу Харлова С.Ф., удостоверенное нотариусом Хандуриной Л.Н. 26.01.2005 г. и зарегистрированное в реестре за N 1-94.

Ответчик не согласился с решением суда и обжаловал его в Свердловский областной суд. Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда, рассмотрев в открытом судебном заседании 02.05.2006 г., указанное дело по кассационной жалобе ответчика, проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, нашла решение районного суда подлежащим отмене.

Из материалов дела видно и судом установлено, что истицей не представлено доказательств составления наследодателем завещания под влиянием психологического насилия со стороны ответчика. Кроме того, как пояснила нотариус Хандурина Л.Н., удостоверившая данное завещание, при составлении оспариваемого завещания наследодатель действовал осознанно и по-житейски мудро.

При таких обстоятельствах нельзя признать правильным решение суда, удовлетворившего требование истицы, лишь по тому, что в момент составления завещания наследодателем в том же помещении находился и ответчик. Данное обстоятельство при отсутствии порока воли наследодателя само по себе не может являться основанием для признания завещания недействительным.

Поэтому решение районного суда не может быть признано законным и обоснованным. Поскольку обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, то судебная коллегия считает необходимым вынести новое решение об отказе в иске Петровой Н.Ф.

На основании вышеизложенного судебная коллегия, определила: решение Красногорского районного суда г. Каменск-Уральского от 09.03.2006 г. отменить. Вынести новое решение. В иске Петровой Н.Ф. к Харлову С.Ф. о признании завещания недействительным отказать.

Второй пример.

30.01.2006 г. Новоуральский городской суд Свердловской области, рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Валова С.Г. к Сахаровой Н.К. о признании завещания недействительным, установил следующее. 30.05.2002 г. Валовым Г.М. было составлено завещание, удостоверенное нотариусом г. Новоуральска Беловой В.А., которым он завещал на случай своей смерти принадлежащую ему жилую однокомнатную квартиру, расположенную по адресу: г. Новоуральск, Театральный проезд, 7-17, и все предметы обстановки и обихода, находящиеся в этой квартире, Сахаровой Н.К. 01.07.2005 г. Валов Г.М. умер в г. Новоуральске. После его смерти открылось вышеуказанное наследство. 29.09.2005 г. Сахарова Н.К. обратилась к нотариусу г. Новоуральска Гончаровой Л.В. с заявлением о принятии по завещанию наследства, открывшегося после смерти Валова Г.М.

Сын умершего Валова Г.М. - Валов С.Г. обратился в суд с иском к Сахаровой Н.К. о признании недействительным завещания, составленного 30.05.2002 г. на имя ответчицы его отцом Валовым Г.М., указав следующее. Он являлся единственным наследником умершего отца по закону. О завещании он узнал от ответчицы после смерти отца. Ранее он никогда о данном завещании не слышал, хотя постоянно поддерживал отношения с отцом. Тот всегда говорил, что квартира после смерти останется ему и его детям. Другие их родственники о завещании также не слышали. С ответчицей отец был знаком с девяностых годов в связи с распространением ею лекарств из серии "Сибирское здоровье", и отец часто просил Сахарову Н.К. принести ему те или иные лекарства. По мнению истца, добровольно отец не мог составить завещание на ответчицу, являющуюся для него посторонним человеком. Отец всегда поддерживал отношения с родственниками, поэтому у него не было оснований лишать его наследства. В конце 2001 г. между ними произошла ссора, при которой отец заявил ему, что он только и ждет его смерти, хотя раньше они никогда не ругались. Он обиделся на слова отца, и несколько месяцев они не общались. Постепенно они помирились, и он снова стал приходить к отцу, однако прежних добрых отношений между ними не было, и отец как будто перестал доверять ему, хотя повода к этому он отцу не давал. После смерти отца, узнав о завещании на имя ответчицы, из разговора с соседями ему стало известно, что они неоднократно слышали, как Сахарова Н.К. настраивала отца против него. Многие из них видели, как ответчица пытается все сделать так, чтобы поссорить его с отцом. Истец считает, что ответчица обманным путем способствовала призванию ее к наследованию, настраивая отца против него, умышленно ввела отца в заблуждение, добившись оформления завещания на свое имя.

В судебное заседание истец Валов С.Г. не явился, представив через своего представителя письменное заявление о рассмотрении дела в его отсутствие. Представитель истца иск поддержала, подтвердив в обоснование заявленных требований вышеизложенные обстоятельства. В том числе она пояснила, что единственная ссора между истцом и его отцом произошла в конце 2001 г. - начале 2002 г. после того, как истец в шутку предложил отцу подарить его квартиру Сахаровой Н.К., которая до этого пожаловалась ему на свою маленькую жилплощадь. Отец на эти слова обиделся. В связи с этим они не общались несколько месяцев и помирились только летом 2002 г. С этого времени между ними возобновились хорошие отношения. С весны 2005 г. истец не мог встретиться с отцом по различным причинам - не мог дозвониться до него, или когда он приходил к отцу, того дома не было. Он подумал, что отец находится в санатории. В начале июня 2005 г. отец появился и сказал, что находился в больнице, но не сообщал об этом истцу, потому что не хотел никого беспокоить. Истец приходил к своему отцу 16.06.2005 г. и общался с ним. После смерти отца 01.07.2005 г. из разговора с соседями истцу стало известно, что ответчица Сахарова Н.К., которая ухаживала за отцом, настраивала его против сына, говоря о том, что только она одна ухаживает за ним. Истец считает, что под убеждением ответчицы его отец составил на нее завещание, сделал это "сгоряча", а затем не отменил это завещание по своей неграмотности и в связи с тем, что ответчица убедила его, что завещание уже отменено. Об обмане со стороны ответчицы истец сделал вывод со слов соседки Жучковой В.С., которой отец жаловался, что Сахарова Н.К. с его сыном (истцом) не могут найти общий язык. При этом отец также говорил, что если сын и не будет к нему ходить, то все равно квартира останется ему. По поводу завещания отец истца также общался со своим бывшим коллегой по работе Костоусовым В.А.

Ответчица Сахарова Н.К. иск не признала, в обоснование возражений против заявленных требований суду пояснила, что она была знакома с Валовым Г.М. больше 20 лет, познакомилась с ним как с сожителем ее бывшей свекрови. Кроме этого, они общались в связи с распространением ею лекарств серии "Сибирское здоровье", которые приобретал Валов Г.М. После того как ее бывшая свекровь перестала сожительствовать с Валовым Г.М. и уехала из города в 1980-е годы, она по его просьбе продолжала с ним общаться и помогать ему по дому, потому что он был одиноким человеком. В том числе она убиралась в квартире Валова Г.М., стирала одежду и белье. Делала она это бескорыстно. Она никогда не вмешивалась в его отношения с родственниками, против истца его не настраивала, хотя тот отцу не помогал, избегал встреч с ним. Также она не жаловалась Валову Г.М. или его сыну на свои плохие жилищные условия. За все время знакомства с Валовым Г.М. она видела его сына - истца Валова С.Г. около пяти раз. В мае 2002 г. Валов Г.М. попросил ее вызвать к нему нотариуса, но какой документ им был оформлен, она не знала. О завещании на свое имя она узнала только после смерти Валова Г.М. от участкового уполномоченного, который вскрыл пакет с документами, оставшийся после смерти Валова Г.М. В конце февраля - начале марта 2005 г. Валов Г.М. стал жаловаться на здоровье. После этого, весной 2005 г. Валов Г.М. находился на излечении в больнице. Там было установлено, что у него рак, и он является безнадежным больным. За время нахождения Валова Г.М. в больнице его сын - истец Валов С.Г. к отцу ни разу не пришел, хотя знал, где тот находится. После выписки Валова Г.М. из больницы она продолжала за ним ухаживать, поскольку самостоятельно он не мог себя обеспечить. В том числе она вызвала к нему врача из поликлиники. Вместе с Валовым Г.М. она проводила весь день и уходила к себе домой только на вечер и ночь. Истец к своему отцу за это время так и не пришел, хотя Валов Г.М. все время ждал его.

Представитель ответчицы указанные возражения поддержала и просила суд в удовлетворении иска отказать в связи с отсутствием оснований для признания завещания недействительным.

Привлеченная судом к участию в деле в качестве третьего лица нотариус г. Новоуральска Белова В.А., которой было удостоверено завещание, оспариваемое истцом, с иском не согласилась и суду пояснила, что при составлении завещания Валовым Г.М. на имя Сахаровой Н.К. она выясняла у него, почему завещание составляется не на родственников, а на постороннего человека, на что Валов Г.М. пояснил ей, что он обижен на своего сына, который за ним не ухаживал, и поэтому хочет составить завещание на Сахарову Н.К., которая осуществляла за ним уход. При этом она разъяснила Валову Г.М., что в таком случае он лишает наследства своих родственников, что Валову Г.М. было понятно, и тем не менее он составил такое завещание. После этого у Валова Г.М. было достаточно времени, чтобы обдумать свое решение, и он имел возможность его изменить, однако не сделал этого.

Заслушав участников судебного разбирательства, исследовав представленные ими письменные доказательства и другие материалы дела, допросив по ходатайству сторон свидетелей, суд пришел к следующему.

Статьей 1119 ГК РФ закреплен принцип свободы завещания, а именно завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные правилами настоящего кодекса о наследовании, отменить или изменить совершенное завещание. Завещатель не обязан сообщать кому-либо о содержании, совершении, об изменении или отмене завещания.

Согласно п. 5 ст. 1118 ГК РФ завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства. Соответственно, завещание может быть оспорено как сделка по основаниям, установленным ГК РФ для признания сделок недействительными.

В том числе в силу п. 1 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Оценивая исследованные по делу доказательства, суд находит установленным, что обман со стороны ответчицы Сахаровой Н.К. при совершении Валовым Г.М. завещания, которое оспаривается истцом, отсутствовал, и данное завещание было совершено Валовым Г.М. по своему волеизъявлению, на которое ответчица неправомерно не влияла.

Так, пытаясь доказать наличие обмана со стороны ответчицы Сахаровой Н.К. при совершении Валовым Г.М. завещания, который, по мнению истца и его представителя, заключался в том, что ответчица, настраивая против истца его отца, ввела последнего в заблуждение относительно истинного отношения к нему сына и тем самым добилась оформления завещания на свое имя, истец в исковом заявлении и его представитель в судебном заседании ссылались на свидетелей, которые, по их мнению, подтверждают наличие этого обмана. Однако показания допрошенных в судебном заседании по ходатайству представителя истца свидетелей никакого доказательственного значения для вывода о наличии со стороны ответчицы обмана не имеют.

Свидетель Жучкова В.С., проживающая по адресу: Театральный проезд, 7-8, являвшаяся соседкой умершего Валова Г.М., суду показала, что, по ее мнению, ответчица Сахарова Н.К. провела "аферу", в силу которой ее сосед Валов Г.М. оформил на нее завещание. Однако привести конкретных фактов она не смогла и, как было выяснено судом, она сделала этот вывод, исходя из "множественных подобных случаев, происходящих в городе", но привести хотя бы один пример, который бы касался ответчицы, также не смогла. Оценивая в целом показания данного свидетеля, суд приходит к выводу о том, что она дала показания против ответчицы, которые ничего конкретного не содержат, из чувства зависти к ней, а именно, из-за того, что ответчице была завещана квартира.

Свидетель Костоусов В.А. суду показал, что он является бывшим коллегой по работе умершего Валова Г.М., с которым он вместе работал с 1977 г. на УЭХК. После выхода Валова Г.М. на пенсию они продолжали общаться. Он также знает сына Валова Г.М. - истца Валова С.Г., с которым также поддерживал отношения. Со слов Валова Г.М. он знал, что у него с сыном произошла ссора, и он на него жаловался. Затем они помирились. В 2001-2002 гг. от Валова Г.М. он также узнал, что тот составил завещание на Сахарову Н.К., которая за ним ухаживала, о которой он хорошо отзывался - говорил, что нет для него роднее человека, чем она. Он убеждал Валова Г.М., чтобы тот изменил свое решение, потому что у него есть сын, на что Валов Г.М. ответил, что отменит завещание и все оставит сыну, и что Сахарова Н.К., которой он полностью доверял, договорится с сыном.

Свидетель Валова Л.А. суду показала, что она является бывшей женой истца Валова С.Г., с которым она состояла в браке с 1977 г. и расторгла этот брак с 1984 г., но они продолжают проживать в одной квартире. Отца своего мужа - Валова Г.М. она знала с февраля 1977 г. и поддерживала с ним отношения до самой смерти, несмотря на расторжение брака с его сыном (истцом). Ответчицу Сахарову Н.К. она узнала только 19 июня 2005 г., когда она пришла вместе со своей дочерью в квартиру Валова Г.М., и Сахарова Н.К. находилась там. До этого она Сахарову дома у Валова Г.М. не встречала, хотя часто приходила к нему. При общении с Сахаровой Н.К. 19.06.2005 г. ей не понравилось ее поведение, потому что Сахарова Н.К. демонстративно курила в квартире, хотя Валов Г.М. плохо себя чувствовал, а она болеет астмой, и не давала ей разговаривать с Валовым Г.М. После этой встречи она с истцом не могла попасть в квартиру Валова Г.М., потому что дверь им не открывали и на телефонные звонки никто не отвечал. Отношения между ее бывшим мужем и его отцом были хорошие, за исключением ссоры в 2001-2002 гг., когда Валов Г.М. обиделся на сына из-за квартиры и потому что ему кто-то наговорил на сына. Она считает, что завещание является несправедливым, и хотела бы, чтобы квартира Валова Г.М. досталась ее бывшему мужу (истцу), а от него их дочери.

Свидетель Дмитриева Н.И. (мать Валовой Л.А.) дала суду показания, в целом аналогичные показаниям своей дочери.

Оценивая показания данных свидетелей, суд приходит к общему выводу о том, что их показания в основном сводятся к оценке оспариваемого завещания как несправедливого, поскольку они считают, что умерший Валов Г.М. должен был оставить свое наследство родственникам, а именно, своему сыну (истцу) или внучке, а не постороннему человеку, которым для него являлась Сахарова Н.К. Однако никаких конкретных сведений, которые бы указывали на наличие обмана со стороны ответчицы, этими свидетелями суду сообщено не было. Их показания носят предположительный характер и сводятся к субъективной оценке мотивов, по которым Валовым Г.М. было составлено завещание. Данными показаниями преднамеренный характер действий ответчицы Сахаровой Н.К. по отношению к Валову Г.М., направленных на введение его в заблуждение относительно обстоятельств, влияющих на его решение о совершении завещания, не подтверждается.

Напротив, из показаний свидетеля Поденковой Т.Г., которая работает врачом-урологом поликлиники N 3, следует, что после выписки Валова Г.М. из больницы в конце мая 2005 г., когда он находился дома, только Сахарова Н.К. осуществляла за ним уход. Других лиц, в том числе родственников, рядом с Валовым Г.М. она не видела, когда посещала его 23, 27 и 30 июня 2005 г., хотя Валов Г.М. был тяжелым, безнадежным больным.

Свидетели Масленников И.В. (сын ответчицы) и Голубева И.Г. (ее знакомая) подтвердили суду, что именно Сахарова Н.К. осуществляла уход за Валовым Г.М. как до его болезни, так и после выписки его из больницы. Они помогали ей в осуществлении этого ухода. Родственники Валова Г.М. ему не помогали и за ним не ухаживали.

Из материала проверки, проведенной УВД г. Новоуральска по заявлению Валова С.Г. (истца) от 09.07.2005 г. в отношении Сахаровой Н.К. (ответчицы) о привлечении ее к уголовной ответственности за незаконное завладение деньгами и документами, оставшимися после смерти Валова Г.М., следовало, что состав какого-либо преступления в действиях Сахаровой Н.К. по данному факту отсутствует.

Как следует из постановления участкового уполномоченного УВД г. Новоуральска Закирова А.Р. от 19.07.2005 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Сахаровой Н.К., в ходе указанной проверки было установлено, что в течение последних 20 лет Валов Г.М. был знаком с Сахаровой Н.К., которая в течение нескольких лет помогала ему по хозяйству и ухаживала за ним. Перед смертью Валов Г.М. оставил свои деньги в сумме 12 500 руб. и документы Сахаровой Н.К., чтобы та оплатила его похороны, а документы передала нотариусу. После обращения Валова С.Г. к участковому уполномоченному Сахарова Н.К. вернула ему деньги и часть документов, а остальные документы передала нотариусу.

С учетом всех исследованных доказательств и объяснений участников судебного разбирательства суд сделал вывод о том, что при совершении завещания 30.05.2002 г. отец истца Валов Г.М. руководствовался тем, что у него возникла конфликтная ситуация с сыном, на которого он был обижен из-за того, что тот не помогает ему и не осуществляет за ним уход, и поэтому он решил завещать свое имущество ответчице Сахаровой Н.К., которая за ним ухаживала. Никаких ограничений для такого распоряжения своим имуществом Валов Г.М. не имел и исходил при совершении завещания из своего волеизъявления, что позволяло ему сделать принцип свободы завещания, предусмотренный ст. 1119 ГК РФ. Наличие убеждения со стороны Сахаровой Н.К., злонамеренный характер ее действий, который подвигнул Валова Г.М. к такому решению, судом на основании исследованных доказательств установлено не было.

При этом суд также исходил из того, что после составления завещания до смерти Валова Г.М. прошло три года, и за это время, в случае если бы Валов Г.М. действительно составил завещание под влиянием ответчицы, он, восстановив с сыном отношения после ссоры, которая произошла между ними в конце 2001-2002 гг., мог бы отменить завещание или изменить его в пользу сына, однако не сделал это. Ссылка представителя истца на неграмотность Валова Г.М., в силу которой он это не сделал, является несостоятельной, поскольку из показаний свидетелей со стороны истца следует, что Валов Г.М. был грамотным и образованным человеком, много читал и увлекался кроссвордами. Кроме того, из объяснений нотариуса Беловой В.А. следовало, что она при удостоверении завещания разъяснила Валову Г.М. все последствия данного завещания, то есть он о них знал.

Необходимо также учесть, что во время тяжелой болезни Валова Г.М. как в период его нахождения в больнице, так и непосредственно перед его смертью, истец его не навещал и ему не помогал, и уход за Валовым Г.М. осуществляла ответчица Сахарова Н.К., что объективно подтверждается показаниями свидетелей, в том числе свидетелей со стороны истца, которые данный факт не отрицали. Данный факт дополнительно свидетельствует о мотивах, по которым отец истца завещал свое имущество ответчице, а не оставил его своему сыну как единственному наследнику по закону.

Таким образом, учитывая, что обстоятельства, на которые ссылался истец и его представитель, не нашли своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства, и ими не было доказано вышеуказанное основание для признания оспариваемого завещания недействительным, оснований для признания завещания недействительным не имеется, в связи с чем в удовлетворении иска следует отказать. На основании изложенного суд решил в удовлетворении иска Валова С.Г. отказать.

Очевидно, что следует более подробно остановиться на специальных основаниях недействительности завещаний.

Во-первых, несоблюдение установленных кодексом правил о письменной форме завещания влечет за собой недействительность завещания (абз. 2 п. 1 ст. 1124 ГК РФ). Завещание не существует вне письменной формы. Установление факта совершения завещания законом не допускается.

Во-вторых, завещанию должна быть придана квалифицированная форма. Помимо того, что завещание должно быть составлено письменно, оно должно быть также еще удостоверено нотариусом. Удостоверение завещания другими лицами допускается только в случаях, предусмотренных:

- п. 7 ст. 1125 ГК РФ (должностными лицами консульских учреждений, органов исполнительной власти или органов местного самоуправления в предусмотренных законом случаях);

- ст. 1127 ГК РФ (завещания, приравненные к нотариально удостоверенным);

- п. 2 ст. 1128 ГК РФ (завещательные распоряжения правами на денежные средства в банках - уполномоченным служащим банка).

Составление завещания в простой письменной форме допускается лишь в виде исключения в случаях, предусмотренных ст. 1129 ГК РФ.

Нарушение правил о квалифицированной форме завещания влечет ничтожность завещания (абз. 2 п. 1 ст. 1124 ГК РФ).

В-третьих, завещание по общему правилу должно быть собственноручно подписано завещателем, за исключением случая, предусмотренного п. 2 ст. 1125 ГК РФ. Отсутствие подписи завещателя на завещании делает документ ничтожным (абз. 2 п. 1 ст. 1124 ГК РФ).

В-четвертых, частные (специальные) основания недействительности завещания названы в п. 3 ст. 1124 ГК РФ и связаны с фактом присутствия при совершении завещания свидетеля. Присутствие свидетеля при совершении завещания может иметь место по желанию завещателя (при нотариальном удостоверении завещания либо в случаях, когда завещание приравнивается к нотариально удостоверенному). Вместе с тем кодексом названы основания, когда присутствие свидетеля при совершении завещания является обязательным (закрытое завещание, завещание, приравненное к нотариально удостоверенному завещанию и завещание, совершенное в чрезвычайных обстоятельствах).

В п. 2 ст. 1124 ГК РФ названы требования, которые должны предъявляться к свидетелю, присутствующему на какой-либо из стадий совершения завещания. Помимо лица, удостоверяющего завещание, не могут быть такими свидетелями лица, прямо или косвенно заинтересованные в составлении завещания и их близкие родственники, граждане, не обладающие дееспособностью в полном объеме, неграмотные, а также граждане, которые в силу каких-то причин не могут в полной мере осознавать существо происходящего (не владеющие языком, на котором составлено завещание, страдающие физическими либо психическими расстройствами и т.п.).

Перечисленные лица не могут быть свидетелями:

- при составлении завещания;

- при подписании завещания;

- при удостоверении завещания;

- при передаче завещания нотариусу.

При процедуре вскрытия конверта с закрытым завещанием и оглашении закрытого завещания присутствие свидетелей также обязательно, однако вышеуказанные требования на свидетелей при этом не распространяются.

В случае, когда в соответствии с правилами кодекса при составлении, подписании, удостоверении завещания или при передаче его нотариусу присутствие свидетеля являлось обязательным, то отсутствие такового при совершении указанных действий влечет за собой недействительность завещания (ничтожность завещания) независимо от признания его таковым судом.

Несоответствие свидетеля установленным законом требованиям (личная или иная заинтересованность свидетеля; неполная его дееспособность или неграмотность; недостаточное владение языком, на котором составляется завещание и т.п.) может являться основанием для признания завещания недействительным. Таким образом, завещание является оспоримым.

В-пятых, представляется, что требования, аналогичные тем, что предъявляются к свидетелю, должны предъявляться также к лицу, которое подписывает завещание вместо завещателя, если завещатель в силу физических недостатков, тяжелой болезни или неграмотности не может собственноручно подписать завещание. Вполне объяснимо, что личная заинтересованность рукоприкладчика еще в большей степени, чем свидетеля может отразиться на формировании и изложении последней воли завещателя. Сложность представляет в данном случае то обстоятельство, что в законе несоответствие рукоприкладчика указанным требованиям прямо не названо в качестве основания для признания завещания недействительным. Однако попробуем разобраться на примере. При совершении завещания неграмотным гражданином завещание должно быть подписано рукоприкладчиком. Если рукоприкладчик при совершении завещания отсутствовал, а сам завещатель не смог подписать завещание (например, поставил вместо подписи крестик), завещание является ничтожным согласно абз. 2 п. 1 ст. 1124 ГК РФ. Если рукоприкладчик не соответствовал требованиям, аналогичным требованиям к свидетелю, то основания недействительности такого завещания могут быть различными. Например, если завещание составлено в пользу близкого родственника рукоприкладчика, то по иску заинтересованных лиц такое завещание может быть признано недействительным, если последним удастся доказать, что рукоприкладчиком было оказано давление или иное существенное морально-психологическое воздействие на завещателя. Таким образом, завещание является оспоримым. Другой пример. Если рукоприкладчик к моменту подписания завещания вместо завещателя был признан в судебном порядке недееспособным, подпись его на завещании не имеет никакой юридической силы. Таким образом, завещание становится равноценным неподписанному, а потому ничтожным.

Аналогично решается также вопрос о недействительности завещания, когда оно совершается с участием переводчика.

В-шестых, закрытое завещание и завещание, совершенное в чрезвычайных обстоятельствах, должны быть собственноручно подписаны завещателем. Участие рукоприкладчика при подписании таких завещаний юридической силы не имеет. Завещания считаются не подписанными завещателем и, естественно, ничтожными.

В-седьмых, закрытое завещание и завещание, совершенное в чрезвычайных обстоятельствах, должны быть не только собственноручно подписанными завещателем, но и собственноручно написаны им. Такие завещания не могут быть записаны со слов завещателя нотариусом или иным должностным лицом, удостоверяющим завещание. При написании или записи указанных завещаний не могут быть использованы технические средства (электронно-вычислительная машина, пишущая машинка и др.). Завещания, совершенные с подобными нарушениями, являются ничтожными.

Разумеется, исчерпывающего перечня оснований недействительности завещаний привести невозможно. Недействительными могут быть признаны завещания, совершенные также с нарушением других, не упомянутых здесь, норм законодательства.

Недействительность завещания не лишает лиц, указанных в нем в качестве наследников или отказополучателей, права наследовать по закону или на основании другого, действительного завещания.