Спустя день. 3 page

- А еще он вечно ноет и молчит только, если дома Вернон. Он такой слишком изнеженный, совсем не такой, как ты.

На лицо Гарри вернулась ледяная усмешка. – Должен ли я принимать это, как комплимент?

Петуния замолчала, нахмурившись, она пыталась вспомнить, не сказала ли она что-то не то? Так и не поняв, она быстро сменила тему. – Во всяком случае, я была бы недовольна, если бы ты забрал его именно сейчас, когда он стал хоть немного полезен.

- Гм… - Гарри сделал вид, что задумался, а потом склонился к лежащему на полу Уизли.

- Рональд Уизли, а что скажешь ты? Хотел бы ты остаться или пойти со мной?

Рон поднял глаза и сухо всхлипнул. – Если я пойду с тобой, то вероятно умру еще сегодня. Если останусь здесь, то, может быть, протяну до конца недели. Забери меня с собой.

Гарри удивленно посмотрел на шокированных Уизли. На шее мягко завибрировал коммуникационный амулет, и он активировал его. – Узнай, что он имеет в виду. – Голос Гермионы четко звучал в его голове. – Мне кажется, что здесь что-то серьезнее, чем воспитание Дурслей. Рон панически боится смерти.

Гарри тоже чувствовал, что Рон что-то скрывает. – Скажи-ка мне, Уизли, почему ты боишься не дожить до конца недели, оставшись здесь?

Молчание. Рон пристально смотрел на Гарри и гневно молчал. Его уши покраснели и почти светились.

- Ладно, - Гарри недовольно покачал головой и извлек из кармана небольшой флакон. – Хорошо, что у меня два личных зельевара, а то я бы разорился, покупая Веритасерум.

Он влил в рот почти несопротивляющегося Рона пару капель зелья. – Я делаю это только для тебя, - недовольно буркнул он в сторону пустого стула.

- Спасибо, - услышал в ответ мысль Гермионы. Ему показалось, или девушка слегка хихикнула?

Все молча подождали начало действия зелья, а потом Гарри приступил к допросу. – Рональд, что для тебя в этом доме самое страшное?

С остекленевшим взглядом, явно превозмогая себя, Рон ответил. – Дадли.

- И почему это? – Теперь Гарри был напряжен так же, как и Гермиона.

- Потому, что он извращенец, - Рон буквально выдавил это признание сквозь стиснутые зубы. Он упрямо смотрел в пол, поэтому не заметил шокированного взгляда Петунии Дурсль.

- Тетя, что он имеет в виду? – Гарри немного нервничал. Петуния пожала плечами.

- Понятия не имею.

- Хм, - Гарри нахмурился. – Лет в пятнадцать Дадли перестал бить меня туда, где это действительно больно. Он старался ударить меня по заднице или схватить за… Он постоянно делал мне странные намеки и вообще… Но тогда я еще не понимал, в чем дело.

- Гарри! Ты никогда не рассказывал об этом! – Драко был возмущен.

Гарри нерешительно улыбнулся. - Но если бы я начал рассказывать обо всем плохом в моей жизни, то нам бы не хватило вечности. Но самые важные вещи ты знаешь.

- Ах, а сексуальное домогательство ничего для тебя не значит? – Блондин был уже вне себя от злости.

Гарри понял, что супруга следует успокоить, иначе он разнесет весь дом. Он обнял Драко за шею и принялся нашептывать успокоительные слова. – Дрей, ведь ничего же не случилось. Честно-честно. Предсказания Трелони раздражали меня намного больше.

Это не слишком-то смягчило негодование блондина, но он разумно решил отложить обсуждение этой темы на потом. Тем более, что действие сыворотки правды не вечно. – Итак, - голос Драко по температуре мог поспорить с арктическим ветром, - Что он успел тебе сделать?

Это было достаточно бестактно, и Драко просто физически ощутил, как остальные Уизли (Рон все еще не увидел их) испепеляют его взглядами. Но это было необходимо выяснить.

- Он… он вечно нашептывает мне на ухо свои грязные фантазии обо мне. Он лапает меня! И на следующие выходные, когда старшие Дурсли идут куда-то в гости, он сделает ЭТО. Он обещал. И тогда мне останется только умереть…

- Достаточно! Silencio! – Резкий голос Гермионы прервал откровения Рона. – Гарри, даже несмотря на то, что он выглядит, как оживший труп, я бы не отказалась оставить его здесь еще на немного. Пока он не поумнеет. Мне было бы достаточно получить его в целом виде. Но это, - она махнула рукой в сторону Рона. - НЕ-ПРИ-ЕМ-ЛИ-МО! Мне нужен муж, а не…

- Гермиона, успокойся, пожалуйста. Мы все полностью с тобой согласны. – Гарри торопливо отодвинулся от фурии, наполовину скрытой мантией-невидимкой, и от этого еще более страшной. Рон смотрел на нее так, будто любовался призраком. Хотя он вполне мог так и считать.

Гермиона нервно поправила волосы и обратилась к миссис Дурсль. – Извините, нас плохо представили друг другу. Я Гермиона Грейнджер, невеста этого рыжего недоразумения, - она кивнула в сторону Рона. – И сложившееся положение вещей мне совершенно не нравится. Хочу предупредить, что если ваш сын хоть пальцем прикоснется к моему будущему мужу, то он может забыть о том, что когда-то был мужчиной. Я ясно выразилась?

Гарри удивленно открыл рот, когда увидел, что его тетя ни на шаг не отступила перед разъяренной ведьмой. Она резко выпрямилась, как будто проглотила палку, вскинула голову в гордой позе и прошипела с не менее пламенным взглядом.

- Я прекрасно понимаю ваше негодование, мисс Грейнджер, но хочу предупредить, что не могу застраховать вашего жениха от внимания моего сына. Должна признаться, что ничего не знала об аномальных предпочтениях Дадли, но теперь, предупрежденная вами, я приму необходимые меры. Мне достаточно одного урода в семье. Но я настаиваю на том, что Дадли может не послушаться здравого смысла и… мы обе получим досаду. Поэтому предлагайте свои варианты превентивных мер.

Гарри похабно ухмыльнулся. Ого! Пришло и для Дадлика время учиться хорошим манерам.

Гермиона, нахмурившись и время от времени начиная и тут же оканчивая какое-то движение палочкой, размышляла над проблемой, как всегда ничего вокруг не замечая.

А Рон сидел на полу и, не отрываясь, смотрел на Гермиону. Она, на вид совершенно живая и здоровая, сидела всего в паре метров от него и дергала себя за прядь волос таким знакомым с детства жестом. Она жива. Она по-настоящему жива. И она защищает его. Рон слышал, как она орала на Поттера и на его тетю.

Значит, Поттер не убил ее. Но это невозможно, у Поттера нет сердца. И он совершенно свихнулся на мести. Вспомнить только, что он сделал Рону, и при этом - пощадить Гермиону? Но она жива. Что же он сделал бедняжке? Что могло придумать его воспаленное воображение?

Все так же безмолвно, с отвисшей челюстью, Рон смотрел на свою подругу.

Она выглядела хорошо. Ни истощенной, ни раненой, ни грустной или запуганной. Только озверевшей от того, что ЕМУ было плохо. Значит, она все еще его любит. И что бы ни сделал ей Поттер, на ее внешнем виде это не отразилось. Рон ничего не понимал.

- Гермиона?

Гермиона перестала сверкать глазами на Гарри и его тетю и опустила взгляд. Рон подполз к ее ногам и теперь влюбленно смотрел на нее. В его глазах светилась надежда.

- Гермиона, это ты?

Яростная складка между ее бровями разгладилась, когда она увидела неуверенность на лице Рона. Она упала на колени, обнимая любимого. – О, Рон!

Рыжий вдохнул знакомый аромат каштановых волос и расслабился в объятиях. Это Гермиона! Рон так хотел навсегда остаться в этих дарующих покой и утешение руках, но Гермиона отодвинула его в сторону и посмотрела в глаза. – Рон, скажи пожалуйста, что за прошедшее время ты узнал о Гарри? Ты понял его?

Рон помрачнел.

- Разумеется! Если у меня еще и оставались какие-то сомнения, что он – новый Темный Лорд, то теперь они полностью развеяны. Гермиона, он злобное чудовище. Он запер меня у этих магглов и позволил им меня мучить и… - он замолчал, почувствовав на себе скептические взгляды Гарри и миссис Дурсль.

- Скажи мне, Гарри, а в чем состояла цель того, что ты отдал нам этого урода? – Петуния вопросительно осмотрела своего племянника.

Гарри вздохнул. – Лучше я расскажу тебе это наедине, - и он вежливо увлек тетю на кухню.

Рон следил за ними, пока они не покинули комнату. При этом его взгляд упал на диван у двери, и он, наконец, заметил отца и братьев. От неожиданности, Рон со свистом втянул воздух. – - Отец? Фред? Джордж? Вы здесь? О, Мерлин… - Рон закрыл лицо руками. Они все видели и слышали. Какой стыд! Но с другой стороны… - Вы заберете меня домой?

Уизли выглядели несколько ошеломленно, но все же решительно. Выражения их лиц заставили Рона нервничать. У него появилось чувство, будто его поймали подпиливающим гриффиндорские метлы перед решительным матчем. Он ощущал себя жалким. Так, как будто в чем-то ошибся.

- Что? Почему вы так смотрите на меня? Что я сделал? – Не дождавшись ответа, Рон принялся лихорадочно вспоминать, в чем его можно было упрекнуть. Он вспомнил о своем признании об этом толстяке.

- Но я же не могу отвечать за поступки этого извращенца! Вы не можете обвинить меня в этом! И вообще, во всем виноват только Поттер!

Взгляды его родственников стали еще мрачнее. Так, как будто они не соглашались с ним. Может, они думали, что ему нравились эти преследования? Или… они не верили в невиновность Поттера? Не, нет… вряд ли…

Но они пришли вместе с Поттером. И Гермиона была на стороне Поттера. Она сказала… она сказала…

- Гермиона, почему ты сказала, что не против оставить меня здесь? Ведь ты же это несерьезно?

Гермиона убрала руку с его плеча и вернулась на стул у окна. – Ты так и не понял, зачем ты здесь, Рон?

Рон был удивлен: что она имела в виду?

- Гарри надеялся, что ты сможешь лучше понять его, если ближе познакомишься с семьей, в которой он вырос.

Тепеь он был удивлен еще больше, если это вообще было возможно. Как могут ежедневные мучения и издевательства магглов помочь понять извращенность Поттера?

- О, разумеется, теперь я, по-крайней мере понимаю, откуда он унаследовал свою злобу.

Гермиона не казалась довольной. Между ее бровями появилась маленькая упрямая складочка, которую он уже знал и боялся. Чаще всего она появлялась, если он забывал сделать домашнее задание или пытался улизнуть с уроков. Эта складочка значила, что Гермиона очень недовольна.

- Рон, ты живешь здесь не больше месяца, а Гарри прожил шестнадцать лет.

- Что? – Рон непонимающе посмотрел на подругу, а потом засмеялся. – Гермиона, ты почти убедила меня, но ты слишком не умеешь врать, чтобы я поверил тебе.

- Поттер провел детство на кухне, в прачечной или на прополке? Его били и унижали? Ну разумеется! Тогда Вольдеморта просто неправильно поняли.

Он захихикал, но быстро умолк под осуждающими взглядами братьев и отца. – Вы что же, верите этому черному магу? Он же все подстроил, чтобы его жалели. Если он когда-нибудь и мог говорить правду, то утратил эту способность, когда сошелся со слизеринцем. Гермиона! Ты же очень умная! Подумай сама! Все слизеринцы врут, и это - истина.

- Все, Рональд Уизли, я уже по горло сыта твоими предубеждениями.

- Не понял?

Именно в этот момент вернулись Гарри с тетей.

- Гарри, - Гермиона решительно поднялась с места. – Боюсь, что Рон еще не готов отправиться домой. Он должен остаться здесь еще на некоторое время.

Гарри почти пораженно смотрел на девушку. – Ты уверена?

- Абсолютно!

Рон не хотел верить ушам. – Гермиона?!

Гермиона опустилась на колени и обняла его голову. В ее голосе звучало настоящее сожаление. – Просто ты еще многого не понял, Рон. Но я дам тебе совет. Загляни разок в чулан под лестницей, или во вторую комнату Дадли. Если ты будешь внимательным, то ты поймешь все.

На этот раз глаза вытаращил Гарри. – О чем ты говоришь, Гермиона?

Девушка печально улыбнулась ему. – Гарри, ты забыл… Твое горе, твое желание… уйти и твое одиночество оставили следы. Их можно почувствовать. – Она повернулась к миссис Дурсль. – Вы же позволите Рону провести там немного времени? И ответите на его вопросы о Гарри?

Петуния запыхтела, но тем не менее, кротко кивнула.

- Извините, что я вмешиваюсь, - мистер Уизли нерешительно откашлялся. – Но мы так и не решили проблему с Дадли.

Ах, это, - Гарри лучезарно улыбнулся. – Гермиона, ты случайно не помнишь того заклинания, которое вы наложили на Джинни, когда этот… Корнер не оставлял ее в покое?

У Гермионы вспыхнули глаза. Рон с удивлением наблюдал за расцветающей на лице девушки волчьей ухмылкой. Он еще ни разу не видел Гермиону такой. Мерлин, она была околдована Поттером!

- Ты говоришь о «Тошнотном ударе»?

- Вообще, я даже не знаю, как это называлось. Но эффект описан правильно.

От дивана послышался смех. – Так это ты виновата в том, что Майкл целый месяц не отрывался от унитаза?

- Мы уже думали, что он беременный, - добавил Фред.

- А!!! – Гарри вскочил с места и застыл. – Тошнит! – Он резко развернулся к довольному Драко и всмотрелся в его улыбку. – Ты знал! Знал и молчал!

Рон скривился от отвращения.

- Рон. – Гермиона тихо и предупреждающе шикнула. – Не вздумай ничего говорить. Они любят друг друга. И это прекрасно. А если ты все еще не понимаешь этого, то по-крайней мере, не рискуй еще парой недель свободы. И я тоже не позволю тебе очернить любовь, первую в жизни Гарри.

- Первая любовь? – Рон пренебрежительно махнул рукой. – не делай вид, что у него не было ни любящих родственников, ни толпы боготворящих его фанатов.

- Ты лучше всех должен был знать, что он ненавидел поднятую вокруг него шумиху, а родственники ненавидели его.

Рон хотел возразить, но Гермиона уже встала и повернулась к Гарри и Драко.

- Значит ли это, что я могу поздравить вас первой?

Фред и Джордж зааплодировали, а Драко и Гарри перестали шепотом переругиваться и оба покраснели.

Гермиона любезно улыбнулась и продолжила.

- И когда же, Драко, ты собирался просветить Гарри по поводу его интересного положения?

- Да, любовь моя. Когда?

Драко неприятно заерзал. – Э? Через пару дней? – Неуверенно предположил он.

- Плохая попытка. Попробуй еще раз.

- Эгм… Ммм.. ну, в общем-то, да…

- ДРАКО!

Их прервало вежливое покашливание со стороны дивана. – Гарри, Драко, не лучше ли вам продолжить дома? Твоя тетя на грани сердечного приступа.

Все оглянулись на Петунию. Все верно. Она с трудом удерживалась на ногах, прикрывая рукой серое лицо и издавая невнятные звуки. Кажется, ее тошнило. Гарри показалось, что он слышит шепот.

– Просто не слушать. Мужчины не беременеют. Просто не слушать. Этого не может быть.

Гарри пожал плечами и прошипел какую-то угрозу в сторону поникшего Драко. – Гермиона, заканчиваем. Что за заклинание?

- Да, точно, заклинание. Но в той форме, которую мы применили на Джинни, оно не годится. Ты же не хочешь блевать всякий раз, когда разозлишься на Рона?

- Спасибо, мне и без того достаточно.

- Вот-вот. Поэтому рекомендую наложить улучшенный вариант этого заклятия прямо на объект, то есть на Дадли. – Она подло ухмыльнулась. – Вдобавок, я немного модифицирую заклятия, расширив его зону действия. То есть Дадлика будет тошнить всякий раз, когда он решит воспользоваться грубой силой. А в качестве дополнительной системы безопасности, введу функцию импотенции.

- Ну, я согласен. Вернись завтра и наложи заклятие по всем правилам.

Петуния робко кашлянула, привлекая к себе внимание. - Если Дадли… попробует, а потом… ну ваше колдовство накажет его… это навсегда? – Она была действительно озабочена.

- Нет ничего, чего нельзя исправить, - мягко успокоила ее Гермиона. – Но вы лучше не говорите ему об этом.

Петуния слегка неуверенно улыбнулась. – Должна признать, что Дадли, действительно, нуждается в некотором уроке. Может тогда он немного… придет в себя.

Рон сидел на полу и спрашивал себя. Что здесь не так? Его семья, его невеста спокойно разговаривают с Поттером, шутят с ним и поздравляют с … бэээ, даже думать противно. А он сидит здесь униженный и одинокий.

Но Поттер позаботился о ликвидации проблемы с Дадли. Или ему следовало бы благодарить Гермиону? Но Поттер отдал его Дурслям для мучений и унижений, он мог бы заставить его пройти и через этот ад… И что с мамой? Почему она не пришла? Она не хочет больше видеть его или все так же против Поттера?

Гермиона прервала его грустные мысли. Она еще раз обняла его. – Пока, Рон. Мы вернемся через пару недель. Будь хорошим мальчиком и осмотри чулан и вторую спальню.

Рон мрачно смотрел на нее. – Почему ты предала меня, Гермиона?

Лицо девушки болезненно искривилось. – Рон, не я предала тебя, а мы предали Гарри. Но он дает нам шанс исправить это. Пожалуйста, воспользуйся им. Попытайся понять Гарри, ради меня, а?

Рон уже хотел бросить в сторону «великодушного» Гарри что-то ядовитое, но скорбный взгляд подруги удержал его от этого. Вместо этого он спросил. – Он ничего тебе не сделал?

- Он показал мне правду. Это было больно. Но физически он не сделал мне ничего. Теперь я хорошо понимаю, что именно мы ему сделали. И я прошу тебя, Рон, о прошении, потому что я лучше всех понимаю, что значит жить у Дурслей. Пойми меня и вспомни наши первые школьные годы. Гарри не притворялся, когда предпочел тебя Малфою. Он ничего не знал о вашем посещении на каникулах, поэтому и не мог все это подстроить. Рон, он был честен с нами!

- Нет никакого «Безумного Темного Лорда», о котором писали в газетах. Рон… начни думать сам.

С этими словами Гермиона решительно разомкнула объятия и дизаппарировала. Рон остался один в гостиной с растерянным выражением в грустных глазах.

Гнездо Феникса.

Гарри, надув губы, деланно не замечал Драко. Драко не замечал вообще ничего. Поэтому налетевшую на них собаку они заметили только тогда, когда она врезалась им в ноги.

- Сириус, ай. Что случилось?

- Мы сделали это! – Сириус начал кричать, еще не до конца трансформировавшись. Из укорачивающейся собачьей морды слова вылетали смесью рычания и невнятных слов. Гарри засмеялся бы, если бы не боялся обидеть крестного.

- Сириус, ты не должен быть здесь. Если кто-нибудь узнает, что ты контактируешь с нами…

- Это уже не имеет значения. Гарри! Гарри! Мы сделали это!

- Что сделали?

- Последний аврор перешел на нашу сторону? – Высказал предположение Драко.

- Ах, что за чепуху ты мелешь, Драко. – Сириус махнул рукой с таким видом, будто захват Министерства по сравнению с его новостью сравним так же, как остывший чай и пойманный снитч. – Нет! Грюм поймал Червехвоста!

Гарри застыл. Затем он схватил Драко и закружил его по комнате, визжа от радости. – Драко, наконец-то, поймали хоть кого-то, кому я смогу отомстить по полной программе! Без всяких ограничений. – Вдруг он остановился и впился взглядом в крестного. – У кого он? У нас или в Министерстве?

Сириус сияюще улыбнулся. – У нас.

Бирючиный проезд.

- Мальчик! Где ты шляешься? – Злобный голос Вернона Дурсля звучал на весь дом. Петуния вышла из кухни и положила руку на плечо мужа. Тот возмущенно обернулся. С каких это пор жена защищает этого урода?

- Его оставили нам лишь с условием, что он может осмотреть дом и понять, как жил Гарри. Если этот находится в комнате или в чулане, то нам лучше оставить его в покое. Или его заберут у нас, а нам отомстят. Ты хочешь этого?

Вернон засопел, но согласился, что жена права. Гарри Поттер был опасен, и если этот свихнувшийся маньяк что-то приказал, то это лучше выполнить. Он неохотно вернулся в спальню и выбрал другой галстук. Синий мальчишка может выгладить и попозже.

Рон сидел в углу маленькой спальни и пристально смотрел на стену под окном. Его взгляд не отрывался от коричневого пятна прямо под подоконником. Дадли еще утром сообщил ему, что это кровь Гарри, которого Вернон ударил головой об стену, когда тот пытался выпрыгнуть из окна. Удивительно, но несмотря на все старания миссис Дурсль кровь так и не удалось закрасить.

Затем Дадли начал масляно ухмыляться Рону и облизываться. Но в тот момент, когда Рон уже почувствовал себя в опасности, толстяк взвизгнул и ринулся в туалет. Рон издалека слышал, как он шумно прощался с обедом. Благодарно улыбнувшись неизвестно кому, Рон вернулся к своим размышлениям.

Он знал, что сильные волшебники в стрессовых ситуациях излучали дикую магию. Но… только при сильных эмоциях: ярости, страхе, боли… Рон пристально смотрел на отпечаток крохотной ножки, принадлежащий минимум шестилетнему… Как он не замечал, насколько мелким даже для первоклашки был Поттер. Он видел только знаменитый шрам за спутанной челкой неухоженных волос.

Рон не сомневался в уме Гермионы. Но и она долго не соглашалась с тем, что Гарри предал их, перейдя на сторону зла, и согласилась с его мнением только из любви к Рону. Если она вернулась к своим убеждениям, то не получила ли она неоспоримые доказательства? Гермиона никогда не была слишком поспешна или легкомысленна в своих решениях. Что если и в самом деле, Дурсли не обращались с Гарри лучше, чем с ним теперь?

Рон встал и, невесомо ступая, чтобы не привлечь к себе внимания, спустился на первый этаж. Он стоял перед крохотным чуланом и недоверчиво его разглядывал. Ребенка нельзя заставить жить в таком маленьком помещении. Полтора метра в длину и метр в ширину… слишком мало даже для крупной собаки. Десятилетний ребенок уже не смог бы там вытянуть ноги.

Нормальный десятилетний.

Гарри начал расти только в Хогвартсе. И только в Хогвартсе, как внезапно вспомнил Рон, немного посмуглел. В поезде маленькая знаменитость был бледен, как привидение, выросшее вдали от солнца.

Рон медленно открыл дверь чулана. Не то чтобы он действительно хотел знать, что скрывается внутри, но… просто так, из чистого любопытства.

Петуния еще вчера любезно пояснила, что сразу же после того, как урод был вынужденно переселен в спальню Дадлика, она хотела использовать чулан для хозяйственных нужд, но не получилось. Выяснилось, что тогда будет негде хранить многочисленные аномальные предметы, принадлежащие к имуществу этого ненормального. Гари не имел права колдовать на каникулах, поэтому дверь тщательно охраняла его вещи. Теперь же Петуния немного боялась пользоваться этой кладовкой из страха, что с нормальными вещами может происходить нечто странное. Поэтому чулан остался таким же, каким был семь лет назад.

Свет проникал в чулан только из приоткрытой двери. Рон неуверенно заглянул внутрь и затаил дыхание. На полу лежал изношенный, сплющенный в лепешку старый матрас. Его аккуратно прикрывало не менее старое и тонкое детское одеяло. Подушки не было. В углу пирамидой стояли три картонных ящика.

Рон с любопытством потянулся за верхним, но оттуда выполз большой черный паук, и Рон поспешно прекратил свои исследования. Он отскочил в сторону и принялся изучать чулан с более безопасного расстояния. Кроме «кровати», если это лежбище можно было так назвать, в чулане не было больше ничего.

Ни света, ни книг или игрушек, ни одежды.Конечно, все это Гарри мог забрать с собой при переселении в комнату, если у него вообще было хоть что-либо подобное.

Рон вздрогнул. Он уже потянул дверь, закрывая ее, когда его взгляд упал на странное пятно на дальней стене чулана. Что там говорила Гермиона? Его одиночество и попытки побега оставили свои следы?

«Попытки побега». Судя по следам в верхней спальне и по рассказу Дадли, эти попытки были ничем иным, как неудавшимся самоубийством. Одиночество… Он наклонился вперед, игнорируя пауков, способных спуститься с потолка на его голову. За последнее время он видел столько пауков, что его страх перестал быть настолько ярким.

Темное пятно на задней стене чулана оказалось рисунком пальцем. В темно-коричневом цвете. Украл ли Гарри у кузена один –единственный тюбик или… Нет, эту мысль лучше не развивать. Несколько капель этой же краски на матрасе заставили Рона мелко задрожать.

На картине было изображено солнце. И человечек с очень большим животом, окруженный другими человечками. Рядом с веселой компанией был нарисован дом. А в нем тоже нарисованный человечек, но не такой, как другие. Когда Рон понял, что отличало эту фигуру от остальных, то он с трудом подавил испуганный вскрик.

Этот мальчик носил огромные, закрывающие почти все лицо очки. Настолько большие, что на нарисованном лице больше ничего не помещалось. У человечка не было рта, а следовательно, не было огромных улыбок, сияющих на лицах всех других изображений.

Рон пристально смотрел на картинку. Могло ли это все быть подстроено? Но зачем Поттеру надо было углубляться в детали, если он легко и спокойно мог сразу же убить его? Зачем все это?

Из тяжелых размышлений Рона вырвало маленькое землетрясение. Стены чулана затряслись. С потолка посыпалась пыль и насекомые. Среди них маленький паук, точно угодивший на нос Рона.

- Ааааа!!!! – Рон выскочил и захлопнул дверь.

Рядом с ним присел Дадли, только что спустившийся с лестницы.

– И чего так орать? Я даже не топал ногами.

Рон недоверчиво уставился на толстяка.

– А ты делал это? Дадли самодовольно усмехнулся.

– Мне нравилось дразнить урода, когда он еще жил здесь. Потом я придумал новые шутки.

Рон закрыл глаза и попытался не думать о дюжинах падающих с потолка пауков.

Петуния с огорченным лицом открыла дверь. Гарри вернулся, чтобы забрать ее такого ценного помощника. Мальчишка теперь отлично вышколен и почти не делает ошибок. А теперь его забирают Это горе.

Вздохнув, она посторонилась, пропуская Гарри и его свиту. Один из одетых в черное нес на плече бродягу. Петуния с показным отвращением скривила нос и фыркнула, что вызвало у брюнета смешок. За человеком с пленником шла уже знакомая миссис Дурсль девушка. Сегодня она выглядела немного взволнованно.

После того, как все с удобством устроились в гостиной, Петуния позвала мальчика. Он появился в рекордно короткое время, как будто только этого и ждал.

В действительности, Рон рассматривал картинку в шкафу, нарисованную маленьким Гарри собственной кровью.

Рон вошел в гостиную, сразу же увидев Гарри. Он смотрел в глаза своему бывшему другу, который спокойно и без волнений принял его взгляд. Затем Рон осмотрелся вокруг. Спутники Гарри сняли солнечные очки. Так что Рон смог многих узнать.

Гарри снова сидел на коленях Малфоя. Диван заняли Сириус и Ремус. Оглушенный бродяга валялся в углу на полу. Рядом с ним стоял Снейп. На том что и две недели назад стуле сидела Гермиона. Он подошел к ней.

– Гермиона, это была шутка?

Девушка медленно покачала головой.

Рон повернулся к мистеру и миссис Дурсль, которые, стоя в дверях комнаты, с боязнью наблюдали за волшебниками.

- Изверги. Мучители детей. Вы отвратительны. – Рон с ненавистью смотрел на супругов.

Пока побагровевший Вернон хватал широко открытым ртом воздух, Рон повернулся к Гарри. Тот со спокойным невыразительным лицом тихо смотрел на Рона. Тем не менее, в его руках уже была волшебная палочка, нацеленная на Рона. Секунда - и Гарри прошипел проклятие на серпентанго. Рон в ужасе закрыл глаза, но ничего не произошло. До тех пор, пока за своей спиной он не услышал панического вскрика Петунии. Он повернулся, открывая глаза, и отшатнулся назад. На полу перед ним лежала змея. Очень толстая змея.

- Тетя, я был бы рад, если бы вы на некоторое время оставили нас одних, - Гарри холодно смотрел на Петунию. Еще одно движение волшебной палочки - и змея поднялась с пола Верноном Дурслем. Он резко опустил руку, которую поднял, намереваясь дать хорошую оплеуху зарвавшемуся мальчишке.

Драко хихикал, спрятав лицо на спине Гарри. Снейп самодовольно усмехался. Испуганная Петуния, озабоченная душевным и физическим здоровьем мужа, быстро вытолкала его из комнаты.

- Рональд, - теперь темный лорд обращался непосредственно к нему. – Есть ли что-нибудь, что ты хотел бы сказать лично мне?

Рон смутился. Под взглядами зрителей он чувствовал себя голым. Но теперь он знал, что делать. Гермиона была права, утверждая, что в его наказании есть смысл. Теперь он понимал это. Но тем не менее…

- А не было ли более легкого пути показать мне, что я идиот?

Гарри некоторое время продолжал смотреть на него. Потом он засмеялся. Ему вторили и другие. – Рон, я рад, что ты понял все. Добро пожаловать на борт.