Династия Бэконов и Сесилей-Берли

Отец Фрэнсиса и Энтони Бэкона, Николас Бэкон, был сыном сэффолькского фермера, но уже в тринадцатилетнем возрасте смог поступить в Кембриджский университет. Он получил степень бакалавра в возрасте 17 лет, будучи третьим по успехам. В 1537 г. он стал придворным солиситором, т.е.управителем тех поместий, которые перешли к королевскому роду от мона­стырей. В 40 лет, когда он и сам стал владельцем многих поместий, Николас встретился с Энн Кук, сестрой жены Уильяма Сесила, барона Берли, и же­нился на ней. Он достиг должности лорда-хранителя печати, и такой путь для мальчика из крестьянской семьи поразителен, в особенности, если дело идет не о лице духовного звания.

«Лорду-хранителю, – пишет Дю-Морье (Maurier D. du, 1975), – было 65 лет, его жене – 48, когда сэра Николаса начала мучить подагра; а по­скольку он не особенно любил физические упражнения, то он сильно рас­полнел. «Камни» были добавочной неприятностью, терзавшей его время от времени. Он был человеком большой храбрости и редко жаловался…»

Таким образом, исключительно одаренные подагрики Фрэнсис и Эн­тони Бэконы были сыновьями исключительно одаренного подагрика-отца.

Н.Уильямс (Williams N., 1972) описывает ситуацию при дворе Елизаве­ты следующим образом: «В отношении стратегии Эссекс мог теперь рассчи­тывать на братьев Энтони и Фрэнсиса Бэконов, сыновей первого «лорда-хранителя» Елизаветы. Энтони, старший, родился в 1558 г., и вместе с Фрэнсисом посещал Тринити-колледж в Кембридже… Когда умер их отец, то по совету своего дяди лорда Берли, Энтони отправился в долгое заграничное путешествие для сбора политических сведений, преимущественно во Фран­ции. Во время своих путешествий он виделся с Теодором Беза и Монтенем, поддерживал тесные связи с многими агентами секретаря Уолсингема. Но он был хилым, и его мать боялась, что пребывание за границей повредит и его протестантизму, и его здоровью. Наконец, в 1592 г. он вернулся в Англию, ожидая, что дядя предоставит ему должность, но не получил ничего, кроме обещаний, и даже в них не было предложений или обнадеживающих прояв­лений подлинной доброты.

Оставленный Сесилем (лордом Берли), Энтони обратился к Эс­сексу и стал снабжать его зарубежными сведениями, гораздо более точ­ными, чем могли полагать министры королевы. Бэкон сидел в центре паутины – получал донесения от Томаса Бодли из Гааги, от Хоукинса из Венеции и от армии агентов и шпионов по всей Европе. Все они сде­лали из его кабинета в доме Эссекса независимое министерство ино­странных дел. Эссекс надеялся в результате каждый раз бить карты ми­нистра и обещал сообщить королеве, что это Энтони был главной сис­темы, много превосходящей ту, которой располагал старый Уолсингем. Энтони оставался с Эссексом до конца.

Фрэнсис Бэкон, будучи на три года моложе Энтони, собирался следо­вать за своим отцом и заниматься юриспруденцией. Но когда Берли решил, что тот слишком молод для выдвижения, Фрэнсис обратился к политике, си­дя в парламенте и составляя письма-советы для королевы, поскольку для продвижения следовало стать придворным. Он был самым блестящим умом своего поколения. Ему было только семнадцать лет, когда Хиллиард, делая его портрет, поставил под ним подпись: «Если бы можно было только напи­сать его ум…»

Рассматривая политическую сцену, он трезво анализировал структуру власти, развил много оригинальных идей и составил программу реформ. Эс­секс, пораженный широтой его дарований, привлек его к себе на службу, в качестве помощника, для оценки людей и мероприятий, и таким образом, можно сказать, что Фрэнсис Бэкон возглавил самое раннее партийно-политическое исследовательское бюро. Но он не был «серым кардиналом», пишущим речи для лидера. Он непосредственно принимал участие в борьбе. В 1593 г., когда интересы Эссекса достигли предела независимости в Нижней палате, Бэкон представлял Мидлэссекс и одержал тактическую победу над Сесилем, помешав прохождению билля о субсидиях. Эссекс злорадствовал по поводу неудач Сесила, игнорируя то существенное обстоятельство, что сто­ронникам члена совета мешать правительству – бестактно до неправдоподо­бия. Королева не скоро забыла этот инцидент, и он очень отразился на карь­ере Фрэнсиса.

Несмотря на то, что придворные, а затем и государственные дела стояли у Фрэнсиса на первом плане, он стал столь крупным ученым, что об этой стороне незачем писать – она известна. Фрэнсис Бэкон справедливо считается одним из основоположников современного естествознания.

О подагре Уильяма Сесила (1520–1592), первого лорда Берли, и его обоих сыновей – Роберта (графа Солсбери, 1563–1614) и старшего сына То­маса (графа Эксетерского) сообщает в небольшой статье Соретан (1957).

У.Сесил стал государственным секретарем в 1550 г. и с тех пор до са­мой смерти он занимал такое место в делах нации, которого не имел ни один человек в Европе, кроме тех, кто имел титул монарха.

Об Уильяме Сесиле в работе Уильямса (Williams N., 1972) сказано: «Его уэльсский дед сражался за Тюдора при Босворте и служил шерифом своей новой родине в Нортхэмптоншире (Ричард Сесил, отец Уильяма, не выде­лился на службе). После смерти Генриха Уильям Сесил поступил на службу к протектору Сомерсету, стал позднее его секретарем, а его понимание общест­венных дел сделало его необходимым Нортумберленду, назначившему его государственным секретарем. С коронованием Марии он потерял свою долж­ность, но… Но он не эмигрировал, умерил свой протестантизм и отошел от дел, считая царствование Марии лишь временным, промежуточным явлени­ем. Воздерживался он и от заговоров».

Этот осторожный конформизм чрезвычайно много значил, пото­му что Елизавета никогда бы не выбрала главным министром человека, участвовавшего в заговорах против помазанной королевы, а также и че­ловека, ушедшего в изгнание и воспитанного в духе Цюриха и Женевы. В 1550 г. принцесса здраво назначила его инспектором своих поместий и многолетний труд доставил ему ее доверие и привязанность. Он полу­чал от нее указания, как подготавливать передачу короны. Выбор его в качестве секретаря не вызвал удивления, потому что он с честью выпол­нял эту должность при брате и именно с ним она поддерживала сердеч­ные отношения в течение почти десятилетия.

Временно отойдя от дел в 1553 г. из-за подагры, он в 1555 г. от­верг представленный в парламент Билль о конфискации имений тех протестантов, которые бежали от преследований королевы Марии, и вскоре установил тесный контакт с Елизаветой, которой он немало по­мог в достижении престола. Сесил был назначен главным государствен­ным секретарем (что примерно соответствует премьеру), и из-за его по­дагры Елизавета сначала правила страной и принимала официальных лиц в доме «премьера». Сесил успешно боролся и с Филиппом, и с па­пой римским, и с английскими католиками, и с Францией, и с Шотлан­дией. Его частые приступы подагры были общеизвестны, и отовсюду ему слали рецепты лечения.

Подагру отца наследовали сыновья: старший – Томас, вынужденный из-за подагры оставить двор, и младший – Роберт, сыгравший существенную роль в переходе английской короны от Елизаветы к Якову I, тоже, как мы уже знаем, подагрику.

После неудачи мятежа Эссекса у сэра Роберта Сесила (сына Уильяма) не осталось серьезных соперников при дворе. Хотя он стал секретарем отно­сительно поздно, по существу, он всегда был на посту, потому что при прав­лении своего отца приобрел очень большой опыт в управлении, исключи­тельное знание английского государства и способность угадывать, что было на уме у других придворных и у королевы, которой они служили. Как бы он ни старался свалить на Рэли непопулярные действия против Эссекса, обще­ственное мнение полностью выступило против самого Роберта Сесила, и строфа из баллады:

Маленький Сесил бегает вверх и вниз,

Он правит и двором, и короной,

была очень близкой к истине. Она не была, однако, вполне истинной, пото­му что авторитет государственного секретаря, главного министра королевы, несомненно ограничивался самой Елизаветой, которая даже в свои последние годы не стала пассивным правителем».

«За единственным исключением Сесила, новое поколение министров было бледной тенью своих предшественников».

Вскоре после казни Эссекса Энтони Бэкон умер, а его брат Фрэнсис и двоюродный брат Роберт Сесил тайно подготовили переход английской ко­роны к Якову I Стюарту, сыну казненной Марии, наследнику, ненавистному Елизавете, тем более, что он был замешан в мятеже Эссекса. Но речь шла об объединении Англии и Шотландии, превращении вражеской нации в друже­ственную.

При Якове I Роберт Сесил был министром финансов. В 1789 г. Сесили получили титул маркизов Солсбери.