Day 3 [2]

Весь день парни просидели каждый в своей комнате, полностью игнорируя друг друга, словно в доме и не было больше никого. Каждый думал о чем-то своем, но мысли все равно шли в сторону утреннего конфликта. Оба не могли понять именно Фрэнка, что Джи, что сам Айеро.

Джерард твердо решил, что идти извиняться он не намерен – в его характере никогда не было такой черты. А Фрэ всегда чувствовал себя виноватым и извинялся первым, в независимости от того виноват он или нет, поэтому, собрав все свое мужество, отправился в спальню друга, находящуюся в другом конце коридора, напротив гостевой комнаты, в которой проживал Фрэнк. Айеро еще с минуту постоял, тупо глядя на дверь в комнату солиста. Сейчас он не знал, что сказать и как себя вообще вести. В принципе, можно было бы просто извиниться, сказать, что он не прав и все такое, но, наверняка, Джерард потребует объяснений и проблема в том, что Фрэнк сам не догадывается, что это было. Фрэнки, ломая свою голову над ответами на возможные вопросы, почти передумал идти к Джеру. Но Фрэнку надоело добровольное заточение в своей спальне, поэтому он решил, что будет отвечать то, что придет в голову. Все же это всегда лучше, чем заготовленные шаблоны.

Фрэнк смело пошагал в сторону комнаты Джерарда, но, подойдя и взявшись за ручку двери, с секунду постоял. Не понятно, на чем был основан страх, но ему было страшно. Наверное, потому, что он собирался сказать Уэю то, о чем молчал довольно долгое время, а сейчас решился. Он уже хотел открывать дверь, но вовремя вспомнил, что нужно постучаться.

За дверью Джерард был погружен в чтение книги, в попытке отвлечься от мыслей про Фрэнка. Он неосознанно пытался найти логическое объяснение ситуации, причину, из-за которой Фрэнк наорал на него. И мозг отчаянно твердил ему только о том, что он сам в этом виноват, что именно он та самая причина всего. Из-за этого он не понимал смысла книги, на автомате бегая глазами по строчкам и перелистывая страницы. Уэй был глубоко в своих мыслях, копаясь в собственном сознании, поэтому вздрогнул, когда услышал негромкий стук в дверь.

- Входи, - тихий, немного хриплый голос от долгого молчания. Фрэнк еще немного постоял и все же решился открыть дверь. Джерард также лежал на кровати с книгой в руках, не обращая внимания на зашедшего друга.
- Джи, можно?
- Да, конечно, - солист только сейчас отложил книгу и взглянул на Фрэнка, который стоял в дверном проходе, будто стесняясь пройти в комнату, – Ну, заходи.
- А, да, – парень зашел в спальню, закрывая за собой дверь. Он встал напротив кровати, на которой сидел Джи, – Джерард, в общем, прости меня. Я не знаю, зачем наорал на тебя, но извини, хорошо?

Фрэнк стоял, опустив голову и спрятав руки в карманы. Он не смотрел на Джера, когда извинялся, поэтому это выглядело так, словно он просит прощения у своих ног. Айеро выглядел как смущенный подросток, а не взрослый мужчина, поэтому Джерард не мог оторвать от него взгляда, любуясь таким милым парнем, который сейчас разглядывает свои тату на пальцах, словно видит их первый раз в жизни, лишь бы не смотреть на Уэя.

- Я и не обижался, - Джерард встал с постели, беря с прикроватной тумбочки пачку сигарет и зажигалку. Он встал к открытому окну, которое пускало в квартиру немного свежего воздуха, и закурил. Повисло неловкое молчание.
- И все? Ты больше ничего не скажешь, не спросишь? – Фрэнк недоумевал. Он ожидал каких-то расспросов, вопросов, но никак не такого спокойствия со стороны Джи.
- А что еще я должен тебе сказать? Я не обижался, не злился.
- Тогда у меня есть еще кое-что, что я хотел бы сказать.
- Продолжай. Я заинтересован, - Джерард, до этого момента смотрящий в окно, сейчас развернулся к другу, который шел к нему. Фрэнк взял сигарету Уэя и затянулся, выпуская серое облако отравленного дыма. Они смотрели друг другу в глаза.
- А что, если я скажу, что люблю тебя? – Айеро хитро улыбнулся.
- Скажи, - вообще-то Фрэнк надеялся как-то смутить друга, но тот отреагировал совершенно спокойно, будто ему сказали какая на улице погода или воспринял все в шутку. Но так как все было совершенно на полном серьезе, Фрэнк, недолго думая, встал на одно колено, положив одну руку на сердце, а другую – с сигаретой – протянул Джерарду. Уэй уже в голос ржал, когда Айеро начал свое признание:
- Джерард Артур Уэй, я люблю Вас. Прошу, будьте моим навеки вечные… Черт, подожди, пепел стряхну… Так вот. Будьте моим в счастье и горести, в болезни и здравии… И что там еще говорят. В общем, - Фрэнк поднялся с колена, и серьезно посмотрел на друга, - Не шутка все это, Джер. Я серьезно тебя люблю.

Айеро еще раз затянулся сигаретой и затушил ее об пепельницу. Джерард следил за каждым движением гитариста, в ожидании, что он сейчас подойдет и поцелует, обнимет. Но Фрэнк, кажется, совсем не собирался ничего такого делать, ибо уже развернулся и собрался по-тихому валить из комнаты. Джерард не хотел мириться с таким положением вещей, поэтому притянул Айеро к подоконнику, вставая перед ним, не давая уйти.

- Ну, и куда ты собрался?
- Уже никуда.

Айеро приблизился к лицу Джерарда, обдавая его неровным горячим дыханием. Джи обхватил лицо парня ладонями и всматривался в невероятно красивые глаза, ища там ответы на какие-то свои вопросы. Он вглядывался в такое знакомое лицо так, словно он видит его впервые в жизни или это редкая картина в галерее. Казалось, что каждая черта лица Фрэнка: его тонкие, но этого не менее привлекательные губы, глаза цвета ореха и идеально очерченные скулы – все это навеки было запечатлено в памяти Джерарда, но сейчас он видел в этом всем что-то совершенно другое, что-то, что его невероятно привлекало.

- Какого черта, Айеро? Тебе тридцать лет, а выглядишь, будто пятнадцатилетний подросток.
- Заткнись и поцелуй меня уже.

Джерарда долго уговаривать не пришлось. Уже через секунду он накрыл губы Фрэнка своими, жадно целуя парня. Айеро толкнул Джерарда в сторону кровати, не разрывая поцелуя. Он попятился назад, обняв Фрэ за талию и утягивая его за собой. Они рухнули на постель, продолжая целоваться. Джи засосал губу Айеро в том месте, где когда-то был пирсинг, вспоминая как было круто целовать Фрэнка тогда, оттягивая колечко и срывая у гитариста сладостный стон.

Оторвавшись от желанных губ, Айеро устроился на бедрах Джерарда, игриво улыбаясь. Джи, кажется, стал понимать, чего хочет Айеро: - Ты решил, что будешь сверху? – Фрэнк кивнул, а Уэй усмехнулся и, взяв друга за талию, перевернул их – теперь он был сверху, между ног парня, - За все мои мозги, когда-то благополучно вытраханные тобой, сейчас я буду трахать тебя, - Фрэнк ничего не ответил. Он лишь мягко улыбнулся, закусывая нижнюю губу, и обхватил Джерарда за шею руками и страстно его поцеловал.

Джерард запустил руки под футболку друга, лаская каждый миллиметр тела Айеро. Фрэнк извивался как змея, когда холодные пальцы Джи касались его разгоряченной кожи. Отстранившись на секунду от любимых губ, Айеро самостоятельно стянул с себя футболку и с Джера заодно. И Уэй больше не возвращался к губам, спускаясь на шею, грудь и живот Фрэнки, покрывая легкими поцелуями. Фрэнк уже тихо стонал под нежными ласками солиста. Когда Джерард добрался до паха и сдавил вставший член Айеро под джинсами, то гитарист просто не смог сдержать громкого стона. Джерард ухмыльнулся такой реакции и продолжил поглаживать промежность Фрэнка, немного надавливая. Айеро толкался бедрами вверх, прося, чтобы «чертов Джерард Уэй трахнул его уже, наконец».

Просить Джи несколько раз не пришлось. Он опустился и, обдавая низ живота Фрэнка сбивчивым горячим дыханием, покрывал его легкими поцелуями, провел влажную дорожку от пупка до соска и засосал его, немного прикусывая. Фрэнк выгнулся под ласками солиста и провел ногтями по спине Джерарда, оставляя за собой красные полосы. Когда Уэй снова опустился к паху Айеро и слабо укусил его член через ткань джинсов, Фрэ громко застонал и вцепился татуированными пальцами в волосы Джера. Он же уже расстегивал ремень Фрэнка, а затем и пуговицу с ширинкой. Джи не торопился раздевать друга полностью, он хотел помучить его, довести до такого состояния, когда Айеро будет буквально умолять Джерарда, чтобы тот трахнул его – Уэй тот еще засранец.

Джерард засунул руку в трусы гитариста и сжал его член в ладони, надавливая на головку большим пальцем. Фрэнк был не в состоянии даже кричать – он шипел от удовольствия, когда Джерард своей шаловливой рукой двигался по его члену, сдавливал, поглаживал. При этом Джи неотрывно смотрел в полу прикрытые затуманенные глаза Фрэнка, наслаждаясь его реакцией, потешая свое самолюбие типа «Я Джерард Уэй, я могу доводить людей до такого состояния, смотрите все». И Айеро не был против этого, он наоборот двигался бедрами навстречу руке Джера, показывая, что да, он может заставить Айеро сходить с ума только одной рукой в причинном месте.

Джерард сам терпел ноющую боль в члене, пока испытывал терпение Фрэнка. И, кстати, это самое терпение подошло к концу, ибо Фрэ шептал что-то про то, что «если Уэй сейчас же не засунет в него свой член, то он сам его изнасилует». Встав на колени, солист стянул с Айеро штаны вместе с трусами, не задерживая своего взгляда на теле гитариста. Хотя там есть на что посмотреть, но сейчас есть дела важнее… Также резко он стянул с себя свои домашние шорты, над которыми так ржал Фрэнк, ну, а трусы он надеть не удосужился, поэтому, откинув одежду примерно в ту же сторону, куда отлетели джинсы Фрэ, он удобнее устроился между ног друга и провел чуть загрубевшими подушечками пальцев по выступающим костяшкам бедер Фрэнка. Айеро приподнялся и обхватил руками шею Уэя, вцепившись своими губами в его, призывая к активным действиям.

Оторвавшись от губ Фрэнка и чмокнув его в нос, Джерард легонько толкнул Айеро в плечо и, тот лег обратно на спину. Уэй навис над ним и провел двумя пальцами по мягким, немного опухшим от поцелуя, губам. Гитарист намек понял и приоткрыл рот, пуская туда пальцы и облизывая каждый, обильно смачивая слюной, немного покусывая. Джи, представляя вместо пальцев нечто совершенно другое, не смог сдержать стона. Солист освободил рот Айеро, и Фрэнк в последний раз провел кончиком языка по указательному пальцу, приводя друга просто в щенячий восторг и в состояние невероятного возбуждения. Склонившись к уху Фрэ, он прошептал тихое «Ничего не бойся» и вставил один палец в анус парню на половину. Айеро зашипел – было не больно, просто неприятно, но он быстро привык и слабо кивнул, давая Джи понять, что можно продолжать. Джерард положил вторую руку на член Фрэнка, возвращая другу прежнее возбуждение и отводя неприятные ощущения на второй план. И у него это получалось. Пока Уэй растягивал его одним, а потом и двумя пальцами, Айеро тихо стонал, ощущая ласки.

И в один момент у Фрэнка перед глазами будто фейерверк. Он выгнулся в спине, крича последние ругательства, и раз пятьдесят повторил «еще». Джерард еще раз вошел пальцами именно под тем же углом, и снова услышал громкий стон Фрэнка и свое имя из уст того же Айеро. Продолжая двигать пальцами, второй рукой он начал распределять выступившую смазку по своему члену. Когда с этим было покончено, он резко вытащил пальцы из Фрэнка и заменил их своим членом, входя сразу полностью.

- БЛЯТЬ, СУКА, УЭЙ, ТЫ ОХУЕЛ, ЧТО ЛИ?
- Тихо, сейчас будет хорошо, - Джерард сделал один медленный толчок, но Айеро пятился назад, в надежде избавить себя от боли, но это у него плохо выходило. Уэй начал покрывать грудь Фрэ мимолетными поцелуями, пытаясь отвлечь любимого от неприятных ощущений и делая медленные маленькие толчки. Фрэнк все равно пытался вырваться, но Джи схватил его за бедра, удерживая на месте, - Потерпи, окей?
- Уэй, мать твою… - договорить ему не дали. Джерард поцеловал его страстно, жадно и в то же время нежно. Айеро отвечал на поцелуй, отдаваясь ему полностью, забыв про то, что ему еще минуту назад было больно. Они на секунду оторвались друг от друга, чтобы сделать глубокий вдох и снова слились в поцелуе. Фрэнк вцепился ногтями в плечи Джи, оставляя там следы-полумесяцы, как отпечаток того, что Уэй это его имущество, его человек. По собственнически? Фрэ было плевать на это, пока он чувствовал губы любимого человека на своих.

Движения Джерарда стали более настойчивыми и грубыми, а Фрэнк уже не испытывал ничего, кроме удовольствия и любви к Уэю. Комната была наполнена их стонами и тихим, еле слышным скрипом кровати. Джи двигался быстро, каждым движением доставляя им обоим огромное удовольствие. Солист начал подозревать, что он скоро кончит, поэтому он положил ладонь на член Фрэ, надрачивая ему в такт своим движениям. Айеро просто потерялся в действительности – так хорошо ему никогда не было. Да простит его Джамия, но секс с Джерардом – лучший секс в его жизни.

Фрэнк почувствовал, что член Джерарда начал пульсировать, и сам стал насаживаться основательнее, выжимая из последних секунд как можно больше удовольствия. И сам Уэй добавил темпа, вдалбливаясь в парня как можно глубже и двигая рукой как можно быстрее. Фрэ достиг пика удовольствия раньше и кончил, выкрикивая разнообразнейшие ругательства на всех языках, которые только знал. Из-за лица Айеро в тот момент, Уэй не сдержался и тоже кончил. Он всегда думал, то ничего более сексуальней, чем Фрэнк Айеро на сцене быть не может, но все таки может. И это кончающий Фрэнк Айеро.

Джерард вышел из Фрэнки и завалился рядом с ним на кровать. Закрыв глаза, он нащупал рядом ладонь Фрэнка и сплел их пальцы. Так парни лежали минут десять, восстанавливая дыхание и мыслительные процессы. Мозг отказывался воспринимать реальность происходящего, каждый из них хотел ущипнуть себя, чтобы, наконец, понять, что это все происходит в жизни, не во сне. Когда разум посветлел, а дыхание стало более-менее ровным, Айеро, повернувшись лицом к Джи, спросил:

- Откуда ты знаешь, как все нужно делать?
- Когда-то я перечитал все об этом в интернете, готовясь к сексу с тобой, но у нас все не получалось никак это воплотить.
- А я думал, ты тренировался на Берте.
- Господи боже, Айеро, не начинай.
- Я просто предположил.

Фрэнк положил голову на плечо Джи, намереваясь спать, но в голову пришла мысль о том, что сейчас должна зайти Лин и спалить их по всем законам жанра. Почему-то это вызвало у него улыбку, а Джерард, будто кожей чувствовал, что Айеро улыбается.

- Чего ты лыбишься? – Айеро молчал, а потом попросил того, что хотел уже долгое время:
- Спой мне, – Фрэнку всегда хотелось, чтобы Джи пел для него и только, а Джерард в ответ на эту просьбу лишь рассмеялся. Айеро поднял голову и посмотрел на Джи, также не в состоянии сдержать улыбки, - Придурок. Просто мне нравится, как ты поешь.
- О, ну хорошо, – Уэй начал прокручивать в голове песни, которые подходили бы под обстановку. И почему-то, ему показалось, что именно эти слова сейчас как нельзя кстати.
- Is there a place where I can be?
Then I'd be another memory.
Can I be the only hope for you?
Cause you're the only hope for me.
And if we can't find where we belong.
We'll have to end it on our own.
Face all the pain and take it on.
Because the only hope for me is you alone.* - последние четыре строчки они пропели вместе, хотя, Фрэнк скорее не пел, а просто проговаривал строчки за Джерардом, будто пытаясь уловить смысл песни, осознать его.
- Уэй, обещай мне, что когда я умру, ты будешь приходить ко мне на могилу и просто петь.
- Ни за что, - они оба замолчали, повисла мучающая их обоих тишина, но Джерард ее прервал, - Ни за что, потому что ты не умрешь.

После этих слов на лице Фрэнка снова заиграла счастливая улыбка, и он плотнее прижался к Джерарду, утыкаясь носом в шею, - от тебя пахнет клубничным гелем для душа. До сих пор.
- А от тебя пахнет сексом.
- Это круче.
- Кто-то спорит?
- Джи, ты пойдешь со мной в больницу? – такая резкая смена темы удивила Джерарда. Он с минуту пребывал в этом удивлении, а потом ответил:
- Конечно.

Такой ответ удовлетворил Фрэнка, и он со спокойной душой закрыл глаза. Ему было плевать, что будет завтра. Сейчас он с любимым человеком, это главное. А то, что будет завтра – неважно и совершенно, абсолютно не имеет значения.

* MCR - the only hope for me is you.

от автора:
ребят, я не знаю, как вам, но я сама от главы не в восторге.
хотя, зачем вам это знать?:DD
прошу, оставьте комментарий, несложно же:3

Day 4.

Теплое воскресное утро. На улице чирикают птички, радуясь еще не такому жаркому утреннему солнцу, слышны тихие разговоры людей, которые по неизвестной причине оказались на улице в восемь утра в воскресение. Изредка проезжали машины, нарушая шумом мотора идиллию этого утра. Так один из автомобилей, проехав рядом с домом Джи, разбудил Фрэнка, до этого лежавшего на плече Джерарда.

Айеро мягко улыбнулся, почувствовав под своей ладонью вздымающуюся грудь Уэя. Перед глазами пролетели фрагменты воспоминаний вчерашнего вечера. И на душе было как-то спокойно. Казалось, что в мире нет ничего главнее, чем человек, лежащий рядом с ним, важнее, чем равномерное дыхание и биение сердца этого человека.

- ТВОЮ МАТЬ! – Фрэнк буквально подскочил на кровати, выпутываясь из одеяла. Джерард поморщил нос от громкого голоса друга, и перевернулся на другой бок, натягивая на себя одеяло. Айеро бегал по комнате в поисках своих вещей, которые были разбросаны по разным углам. Наконец, когда он нашел свои джинсы, он подошел к Уэю, чтобы разбудить его. Времени на нежности не было, поэтому он просто начал стягивать с него одеяло, на что Джи неодобрительно зашипел и заматерился, одновременно пытаясь вырвать из рук Фрэнка такую нужную сейчас вещь.
- Подними свои задницу уже, блять.
- Я по-другому представлял свое пробуждение сегодня, - Джерард снова лег на спину, мягко улыбаясь Фрэнку, у которого было такое серьезное лицо, что Джер даже на миг испугался.
- И оно было бы другим, если бы мы не проспали.
- Черт, - Уэй быстро встал и начал бегать по спальне в панике, как обычно бывает, когда куда-то опаздываешь. Ты пытаешься сделать все как можно быстрее, но все получается совершенно наоборот.

Фрэнк первым делом взглянул на часы, когда спустился на первый этаж и зашел на кухню. Они показывали 8:34, а прием у Фрэ был назначен на 10:00, а клиника была в тридцати минутах езды, так что ребята никуда не опаздывали и могли спокойно выпить крепкого кофе и окончательно проснуться. Когда Айеро варил напиток, он вспомнил вид Джи, когда тот бегал по комнате в поисках вещей, думая, что они безнадежно опаздывают. Улыбаясь своим мыслям, Фрэнк разливал сваренный кофе по кружкам, одновременно представляя, как же Джерард будет зол оттого, что ему не дали поспать лишний час. Айеро достал печенье из шкафчика и, ставя вазу на стол вместе с кружками, уселся на стул, как в кухню забежал Джер:

- Ну и чего ты сидишь? Поехали!
- Успокойся, мы никуда не опаздываем, - гитарист мягко улыбался, делая и без того милое лицо еще прекраснее, - Я перепутал время.

Сделав один глоток горячего напитка, Фрэнк поморщился. Джерард же стоял как вкопанный и смотрел на Фрэнка. Лицо Уэя выражало какую-то странную смесь чувств: злоба, скорее всего на его любимого друга, разочарования, наверное, из-за потерянного времени, которое он мог бы спать или же заниматься чем-то еще более приятным с все тем же другом. И все это смешивалось с удовлетворением и облегчением, что они все-таки не опаздывают.

- Айеро, ты знал, что я тебя ненавижу? – Джи также сел за стол и взял в руки кружку с еще не успевшим остыть кофе. Фрэнк стал улыбаться еще шире, смотря в глаза солиста.
- А ты знал, что я тебя люблю? – вопросом на вопрос ответил Фрэнк, после того как сделал еще один глоток. Джерард решил оставить этот вопрос без ответа, ведь он и так был понятен.

Дальше они сидели в тишине. Ребята просто сидели и смотрели друг на друга, попивая черный кофе, который постепенно становился все холоднее. Джи смотрел в глаза Фрэнка, и тот не отводил взгляда – они вглядывались в лица друг друга, любовались на раскрасневшиеся от горячего кофе губы.

- Можно я тебя поцелую?
- Конечно же, нет, - с сарказмом ответил Фрэнк. А потом уже спокойно добавил: - Не надо глупых вопросов, ок?

Джерард допил содержимое кружки и встал из-за стола, направляясь к Фрэнку, который облизывался, будто уже ощущал вкус губ Уэя на своих губах. Джи быстро добрался до Айеро и, взяв его лицо в руки, наклонился и прикоснулся губами губ гитариста. Фрэнк приоткрыл рот, пуская туда друга, но Джи не хотел спешить. Он провел кончиком языка по тонким, но от этого не менее привлекательным губам Айеро, прикусил нижнюю и только тогда запустил язык в рот Фрэнка. Они целовались медленно и мягко, стараясь растянуть удовольствие, но их поцелуй продлился недолго. Вдруг в доме раздался громкий звонок телефона Уэя. Это заставило парней отцепиться друг от друга, разочарованно вздыхая. Пока Джи искал телефон, он матерился на всех языках, которые знал, ибо все никак не мог найти злосчастный аппарат. Когда он все-таки нашел мобильный в спальне под ворохом одежды, Джерард взглянул на экран, на котором было написано имя его жены. Когда Уэй взял трубку, счастливый голос Линз объявил, что они скоро приедут домой, а сквозь ее слова была слышна Бэндит, которая кричала о том, как она скучала. Джерард улыбался, как маленький ребенок, и, сказав «Я жду вас», положил трубку.

У входа в спальню стоял Фрэнк, прислонившись к стене. Он тоже мягко улыбался, смотря на счастливого Джерарда.

- Скоро приедет Линз. Думаю нужно прибраться, - Айеро только кивнул и принялся поднимать одежду с пола, а Джи начал заправлять кровать. Через 15 минут в комнате было полностью прибрано.
- Я пошел собираться, иначе опоздаю, - объявил Фрэнк и вышел из комнаты. Джерард последовал за ним:
- Что значит «опоздаю»? Я еду с тобой и это не обсуждается, - Айеро в спешке собирал свои немногочисленные вещи и молчал, пока Джерард стоял в дверном проеме и смотрел на него. Но когда Фрэнк закончил это дело, он встал прямо напротив Джерарда и сказал:
- Джи, ты не обязан.
- Я еду с тобой, ясно?
- Ясно, - помолчав с минуту, а потом улыбнувшись, ответил Фрэнк, чмокнул Джи в щечку и, толкнув его, вышел из комнаты.

Через четверть часа они уже ехали в больницу. Джерард оставил записку для Лин, если вдруг они приедут раньше, чем Уэй вернется. Он был уверен, что жена не обидится. Она всегда знала, что Фрэнк – лучший друг Джера. Лучший друг, который сейчас обыскивал машину Джерарда, что-то разыскивая. И тут Фрэнк крикнул «Да! Нашел!» и достал из бардачка «The Black Parade». Айеро поспешил вставить диск в магнитолу, пока Джер недоуменно на него смотрел. Фрэнк включил 8 трек – Cancer и, сделав громче, откинулся на сидение, закрыв глаза. Джерард до сих пор ни хрена не понимал и просто вел машину, приближаясь все ближе к клинике, в которой гитарист будет проходить обследование.

- Мне всегда она нравилась, но я не думал, что и со мной такая херня в жизни произойдет, - сказал Айеро, когда Cancer закончилась, и началась Mama. Джерард просто молчал и продолжал крутить руль, заворачивая на парковку возле больницы. Он припарковался и объявил:

- Приехали, - ребята вышли из машины. Айеро быстрым шагом отправился к входу в здание, а Джи, поставив машину на сигнализацию и убрав ключи в карман, поспешил за ним. Когда Уэй догнал гитариста, он взял его за руку, показывая тем самым, что он рядом и Фрэнку нечего бояться. На лице Айеро не дрогнула ни одна мышца, но он сжал руку Уэя так, что тому было больно, и Джерард сразу понял, что Фрэнки переживает.

Зайдя в помещение, в котором было слишком пусто для больницы, где постоянно снуют люди, Фрэнк сразу уверенно пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. Джи оглянулся посмотреть на часы, которые показывали около пятидесяти минут десятого. С облегчением вдохнув, что они никуда не опаздывают, Уэй прибавил шагу, чтобы догнать Айеро, который шел впереди, но руку солиста не отпускал. Когда мужчины подошли к кабинету, то около него никого не было, похоже, Фрэнк сегодня единственный, кому назначено.

Уэй силой усадил Фрэнки на одно из кресел около кабинета, а сам присел перед ним на корточки, не отпуская его правой руки, немного поглаживая ее большим пальцем, и смотря прямо в глаза. Фрэ ничего не понимал и также просто смотрел на мужчину перед собой.
- Если ты обещаешь мне не реветь, то я скажу то, что должен сказать.*
- Джи, у меня нет такой привычки. Тогда был единственный раз, ты мне теперь всю жизнь будешь припоминать? – Айеро улыбался своей привычной мягкой милой улыбкой, Уэй же был серьезен как никогда.
- Просто пообещай, - Фрэнк закатил глаза, но все же шепнул «обещаю», и Джерард, которого устроил ответ, продолжил, - Я должен был сказать это уже очень давно, но я не хотел в это верить, отрицал. Но сейчас все по-другому. Я люблю тебя, Фрэнки. Прости меня, хорошо?

Айеро улыбнулся и нагнулся к лицу Уэя, чтобы поцеловать его. Поцелуй не был глубоким и страстным - просто прикосновение, которое ответило на признание Джерарда. После этого Фрэнки молча встал и, не оглядываясь, зашел в кабинет доктора.

Прошло уже много времени с того момента, как Фрэнк зашел в кабинет. Джерард все это время просто сидел и смотрел на дверь, гипнотизируя ее, чтобы оттуда, наконец, вышел Айеро и сказал, что все хорошо. Когда время пребывания Айеро у доктора уже давно превысило полчаса, дверь открылась, и на пороге показался Фрэнк, держа в руках какие-то бумаги. Его взгляд ничего не выражал, и все, что он смог сказать было:

- Джерард, это пиздец.

от автора: простите, что так долго писала такую маленькую главу. распад MCR просто отобрал у меня вдохновение хоть на что-нибудь.
и кстати, следующая глава - последняя.

Date: 2015-08-24; view: 207; Нарушение авторских прав