Российская цивилизация в современном мире

Подобное понимание социодинамики русской культуры предполагает "выход" настоящего курса на достаточно масштабные выводы и обобщения, принципиально важные для понимания перспектив и путей развития русской культуры, России, а в какой-то мере и всего пространства бывшего Советского Союза. Речь идет, возможно, о становлении на развалинах недавней советской, а прежде и теперь российской цивилизации — новой "суперцивилизации", отличной от западной или восточной, а также от "русской" или "российской" цивилизаций, как они понимались до сих пор. Эту становящуюся "суперцивилизацию" называют иногда "евразийской", имея в виду не только ее географическое и геополитическое положение между Европой и Азией, ее культурно-цивилизационную "вненаходимость", но и ее национально-культурный масштаб, выходящий за пределы России, интересов русского и смежных с ним народов бывшего СССР и даже за границы самосохранения российской цивилизации. Если рождение новой "суперцивилизации" в конце концов состоится, то осмысление закономерностей и трудностей ее формирования на протяжении тысячелетия равнозначно прогнозированию собственной судьбы. Ведь изучение истории культуры ставит перед собой цель — понимание механизмов культуры в их приложении к национальному развитию на каждом этапе отечественной исгории. Если же происходящие на территории Евразии социокультурные процессы знаменуют собой крушение и распад российско-советской цивилизации, завершающие ее более чем 11-вековую историю, то изучение этих процессов на рубеже ХХ-XXI веков откроет нам механизмы конца цивилизации, до сих пор никогда не исследованные in statu nascendi.

идеи "Москвы — третьего Рима", "Третьего Интернационала", "всемирной революции", "армии-освободительницы", "СССР — оплота мира" и т. д. вселенские утопические проекты, рожденные отечественной культурой, были лишь внешней "имперской" стороной объединяющих, интегративных тенденций русской культуры. "Всеединство" было не одной лишь отвлеченной мечтой противоречивой и расколотой по фундаментальным основаниям нации. Несмотря на все драматические повороты судеб русской культуры, несмотря на резкие "ломки" в ее историческом становлении и развитии, несмотря на постоянные и глубокие "расколы" и конфронтации на каждом поворотном, переломном этапе российской истории, дезинтеграции русской культуры как целого пока не произошло. Даже в ХХ в., когда сосуществование "двух культур" в рамках одной русской культуры стало неопровержимым и несомненным фактом мировой культуры и ее истории, русская советская культура и культура русского зарубежья, при всех своих сложных связях с иными культурами (в первом случае — с культурами народов России и СССР, во втором — с различными культурами Европы, Азии и Америки), сохранили все основные конститутивные особенности русской культуры и преемственные связи с предшествующей ее историей, более того, в самом своем "парном" сосуществовании, противостоянии и взаимодополнительности обе русские культуры ХХ в. являли собой бинарную модель русской культуры как двуединого целого, некое диалектическое социокультурное равновесие, столь же неустойчивое, сколь и необходимое, неизбежное. Анализ современной социокультурной ситуации в России и ретроспективный взгляд из нее на всю историю отечественной культуры в целом показывают, что корень практически всех явлений и процессов в русской культуре ХХ в. так или иначе связан с тоталитаризмом, его истоками и последствиями. Более того, многие явления истории русской культуры многовековой давности прямо или косвенно предвосхищают тоталитаризм как явление культуры и тип цивилизации. Здесь и феномен русского самодержавия, и многомерное явление крепостничества в России, и православный фундаментализм, и имперский комплекс России, и фанатизм революционеров-террористов, и борьба с инакомыслием, и традиции общинного коллективизма, с его патриархальным "мы" — в противопоставлении враждебно-племенному "они". Самое же главное — это стремление к целостному, нерасчлененному взгляду на мир, свойственное русской культуре и всем ее представителям, — справедливо охарактеризованное Н. Бердяевым как "тоталитарность". Иными словами, сама тяга русской культуры к "всеединству", к преодолению своего раздвоения и раскола оборачивалась тем "сверхцентрализмом", который ломал культуру и ее естественно-исторический процесс, загоняя ее в политическую схему и подвергая репрессивным санкциям. По крайней мере как тенденция — этот вывод верен по отношению ко всей истории русской культуры.

Преодоление политического и культурного наследия тоталитарной системы в конечном счете зависит от понимания генезиса тоталитаризма в русской культуре как закономерного, исторически обусловленного и в конечном счете непредотвратимого явления культуры и цивилизации. Закономерности возникновения и развития тоталитаризма в России, в СССР важно сегодня осмыслить не столько социально- политически, сколько культурно-исторически, религиозно, психологически, как феномен, глубоко и органически укорененный в тысячелетней российской истории и русском национальном сознании. Этим объясняется и относительная стабильность, устойчивость тоталитарных тенденций в отечественной культуре ХХ в., и длительность, драматизм изживания тоталитарных инстинктов и соблазнов в общественном сознании и поведении, и постоянное воспроизводство одних и тех же стереотипов культуры, тяготеющей к особой форме государственной централизации и унификации всех процессов в общественной жизни и культуре, на протяжении многих десятилетий, и неэффективность идейной борьбы с тоталитаризмом — даже в посттоталитарный, конвергентный период русской культуры. Речь идет в конечном счете об определенном сродстве тоталитарности и национального менталитета русской культуры: изживая в себе тоталитарность, русская культура во многом борется сама с собой, что демонстрирует особый драматизм этой эпохальной для России коллизии. Нельзя исключить и того, что борьба русской культуры с тоталитарностью как собственным ментальным основанием есть заключительная фаза ее развития, знаменующая гибель российской цивилизации, а вместе с ней и исторического развития русской культуры.

С овременная цивилизационная идентификация России может быть представлена следующим образом:

1Россия часть (западно-)европейской цивилизации, и она должна развиваться на этой цивилизационной основе

2.Россия самостоятельная цивилизация и должна развиваться на собственной основе

3.Россия составная часть (ядро) особой славянской цивилизации, входит в цивилизационную орбиту государств с преимущественно славянским населением

4.Р. особая мультиэтническая цивилизация. При этом, как правило, подчеркивается некое преобладание в этой цивилизации либо «(западно-) европейских» (Евразия), либо «азиатских» (Азиопа) черт.

Основными категориями социокультурной динамики России как промежуточной цивилизации являются инверсия и медиация, для инверсии характерна напряженная направленность деятельности на воспроизводство определенного типа общества. Господство инверсии в каждый момент времени не требует того, чтобы долго и мучительно вырабатывать принципиально новые решения, но открывает путь быстрым, логически мгновенным переходам от настоящей ситуации к идеальной, которая, возможно, в новых одеждах воспроизводит некоторый элемент уже накопленного культурного богатства. Медиация, наоборот, обусловливает конструктивную напряжённость человеческой деятельности на основе отказа от абсолютизации полярностей и максимизации внимания к их взаимопроникновению, к их сосуществованию друг через друга.Другой особенностью России как промежуточной цивилизации является раскол культур и социальных отношений. При этом раскол рассматривается как патологическое состояние общества, характеризующееся застойным противоречием между культурой и социальными отношениями, между субкультурами одной культуры. Согласно одной из концепций. Россия, не являясь самостоятельной цивилизацией, представляет собой цивилизационно неоднородное общество. Это особый, исторически сложившийся конгломерат народов, относящихся к разным типам развития, объединенных мощным, централизованным государством с великорусским ядром. Россия, геополитически расположенная между двумя мощными центрами цивилизационного влияния — Востоком и Западом, включает в свой состав народы, развивающиеся как по западному, так и восточному варианту. Россия представляет собой как бы постоянно “дрейфующее общество” в океане современных цивилизационных миров.Российская цивилизация с момента своего возникновения вобрала в себя огромное религиозное и культурное многообразие народов, нормативно-ценностное пространство бытия которых не способно было к самопроизвольному сращиванию, к синтезу в универсальном для евразийского ареала единстве. Православие было духовной основой русской культуры, оно оказалось одним из факторов становления российской цивилизации, но не её нормативно-ценностным основанием.Кроме того, следует учитывать и своеобразие сложившегося в эпоху Московского царства “вотчинного государства”. Московские князья, а затем русские цари, обладавшие огромной властью и престижем, были убеждены, что земля принадлежит им, что страна является их собственностью, ибо строилась она и создавалась по их повелению. Говоря об особенностях образования Московского государства, надо отметить, что с самого начала оно формировалось как “военно-национальное”, доминантной и основной движущей силой развития которого была перманентная потребность в обороне и безопасности, сопровождавшаяся усилением политики внутренней централизации и внешней экспансии. Российское государство в условиях социально-экологического кризиса XV столетия присвоило себе неограниченные права по отношению к обществу. Это в значительной степени предопределило выбор пути социального развития, связанного с переводом общества в мобилизационное состояние, основу которого составили внеэкономические формы государственного хозяйствования.Поэтому для российской цивилизации был присущ иной, чем в Западной Европе, генотип социального развития. Если западноевропейская цивилизация перешла с эволюционного пути на инновационный, то Россия пошла по мобилизационному пути, который осуществлялся за счёт сознательного и “насильственного” вмешательства государства в механизмы функционирования общества. Характерной чертой социального генотипа России стала тотальная регламентация поведения всех подсистем общества с помощью властно-принудительных методов.

39. Теории постиндустриального (информационного) общества.

Создатели концепции «нового индустриального» и постиндустриального обществ исходят из посылки, что научно-техническая революция является ведущим фактором трансформации современного общества. Так, технологический прогресс существенно модифицировал социальные отношения, вызвал массовые потребности и одновременно создал средства их удовлетворения. При этом произошел отказ от развития унифицированных производства и потребления, т.е. активизировался процесс индивидуализации как производства, так и потребления, что прежде всего получило выражение в небывалых сдвигах в структуре рабочей силы, обусловив ее дрейф из сферы производства в сферу услуг и информации. Таким образом, труд стал терять ярко выраженный общественный характер (форму), ибо значительная часть людей получила возможность самовыражения и самосовершенствования на основе индивидуального выбора рода занятий. Иными словами трудовая деятельность в постиндустритальном обществе все менее мотивируется осознанием материальной необходимости (в силу достаточной насыщенности рынка товаров и услуг, развитой системы социального обеспечения и т. д.), модифицируясь в более высокий тип деятельности – творчество. Постиндустриальное общество — это общество, в экономике которого в результате научно-технической революции и существенного роста доходов населения приоритет перешёл от преимущественного производства товаров к производству услуг. Производственным ресурсом становятся информация и знания.

Разработчики постиндустриальной теории указывают следующие причины:

Усовершенствование технологий, механизация и автоматизация производства позволяют уменьшить долю людей, непосредственно занятых в материальном производстве.

Современная экономика достигла такого качества, когда большинство работников должны иметь относительно высокий образовательный уровень.

Благосостояние значительной части населения поднялось настолько, что интеллектуальный рост и совершенствование творческих способностей заняли важное место в ценностной шкале общества.

Люди, основные материальные потребности которых удовлетворены, занятые интеллектуальным трудом, предъявляют повышенный спрос на услуги.

Повышение доли квалифицированного труда приводит к тому, что основным «средством производства» становится квалификация работников. Это меняет структуру общества, а собственность на материальные «средства производства» утрачивает своё былое значение

Согласно концепции постиндустриального общества, история цивилизации делится на три большие эпохи. При переходе от одной стадии к другой новый тип общества не вытесняет предшествующие формы, но делает их второстепенными.

Доиндустриальный - способ организации общества основан на

трудоёмких технологиях,

использовании мускульной силы человека,

навыках, не требующих длительного обучения,

эксплуатации природных ресурсов (в частности, сельскохозяйственных земель).

Индустриальный - основан на

машинном производстве,

капиталоёмких технологиях,

использовании внемускульных источников энергии,

требующей длительного обучения квалификации.

Постиндустриальный - основан на

наукоёмких технологиях,

информации и знаниях, как основном производственном ресурсе,

творческом аспекте деятельности человека, непрерывном самосовершенствовании и повышении квалификации в течение всей жизни.

Основой могущества:

- в доиндустриальную эпоху - земля и количество зависимых людей

- в индустриальную — капитал и источники энергии

-в постиндустриальную — знания, технологии и квалификация людей.

Слабостью постиндустриальной теории называют то, что она рассматривает переход от одной стадии к другой как объективный (и даже неизбежный) процесс, но мало анализирует необходимые для этого общественные условия, сопутствующие противоречия, культурные факторы и т. д. Постиндустриальная теория оперирует, в основном, терминами, характерными для социологии и экономики. Соответствующий «культурологический аналог» получил название концепции постмодерна (в соответствии с которым историческое развитие идет от традиционного общества к современному и далее — к постмодерниту).

Информационное общество

Изобретение самого термина приписывается Ю. Хаяши, профессору Токийского технологического института. Так, в 1969 году японскому правительству были представлены отчёты «Японское информационное общество: темы и подходы» и «Контуры политики содействия информатизации японского общества», а в 1971 году — «План информационного общества».Начиная с 1992 года термин стали употреблять широко. Понятие «информационное общество» появилось в работах Экспертной группы Европейской комиссии по программам информационного общества под руководством Мартина Бангеманна, эксперта по информационному обществу. Современное общество все чаще рассматривают как «информационное общество» (Масуда, А. Тофлер, Н. Моисеев). Однако существуют и другие мнения. Наиболее известные из них – «постиндустриальное общество» (А.Белл), «технотронное» (З. Бжезинский), «ноосферное общество» (В.И. Вернадский, «открытое общество» (К. Поппер) и т. д.

К фундаментальным признакам информационного общества можно отнести следующие: рост интенсивности информационных коммуникаций в современном обществе; высокий уровень развития информационных технологий, обеспечивающих динамическое развитие общества; возможность всякого субъекта (человека, группы и т. д.) фактически в любое время получить любую информацию по интересующему вопросу; автоматизация и роботизация всех сфер и отраслей производства и управления; глобализация сознания и т. д. В современном обществе информация превращается в основной предмет человеческого труда и т. д. К тому же во второй половине XX столетия принципиально переосмысливается видение мира (картина мира). Ранее картина мира была представлена такими категориями как материя, движение, пространство, время. Быстро развивающаяся информационная реальность (характеризующаяся такими параметрами своего бытия, как разнообразие, организованность, упорядоченность, сложность, системность), безусловно, отражается на развитии всевозможных сфер человеческой жизнедеятельности и существовании общества в целом.

В конце XX в. термины информационное общество и информатизация прочно заняли свое место, причём не только в лексиконе специалистов в области информации, но и в лексиконе политических деятелей, экономистов, преподавателей и ученых. В большинстве случаев это понятие ассоциировалось с развитием информационных технологий и средств телекоммуникации, позволяющих на платформе гражданского общества (или, по крайней мере, декларированных его принципов) осуществить новый эволюционный скачок и достойно войти в следующий, 21-й век уже в качестве информационного общества или его начального этапа.

Как считает профессор У. Мартин, под информационным обществом понимается «развитое постиндустриальное общество», возникшее прежде всего на Западе. По его мнению, не случаен тот факт, что информационное общество утверждается прежде всего в тех странах — в Японии, США и Западной Европе, — в которых в 60-х — 70-х годах сформировалось постиндустриальное общество. У. Мартин предпринял попытку выделить и сформулировать основные характеристики информационного общества по следующим критериям.

-Технологический: ключевой фактор — информационные технологии, которые широко применяются в производстве, учреждениях, системе образования и в быту.

-Социальный: информация выступает в качестве важного стимулятора изменения качества жизни, формируется и утверждается «информационное сознание» при широком доступе к информации.

-Экономический: информация составляет ключевой фактор в экономике в качестве ресурса, услуг, товара, источника добавленной стоимости и занятости.

-Политический: свобода информации, ведущая к политическому процессу, который характеризуется растущим участием и консенсусом между различными классами и социальными слоями населения.

-Культурный: признание культурной ценности информации посредством содействия утверждению информационных ценностей в интересах развития отдельного индивида и общества в целом. При этом Мартин особо подчеркивает мысль о том, что коммуникация представляет собой «ключевой элемент информационного общества»,отмечает, что, говоря об информационном обществе, его следует принимать не в буквальном смысле, а рассматривать как ориентир, тенденцию изменений в современном западном обществе. По его словам, в целом эта модель ориентирована на будущее, но в развитых капиталистических странах уже сейчас можно назвать целый ряд вызванных информационными технологиями изменений, которые подтверждают концепцию информационного общества. Среди этих изменений он перечисляет следующие:

• структурные изменения в экономике, особенно в сфере распределения рабочей силы; возросшее осознание важности информации и информационных технологий; растущее осознание необходимости компьютерной грамотности; широкое распространение компьютеров и информационной технологии; развитие компьютеризации и информатизации общества и образования; поддержка правительством развития компьютерной микроэлектронной технологии и телекоммуникаций. широкое распространение — компьютерные вирусы и вредоносные программы по всему миру.

В настоящее время человечество переходит от постиндустриального общества к информационному. Деятельность отдельных людей, групп, коллективов и организаций сейчас все в большей степени начинает зависеть от их информированности и способности эффективно использовать имеющуюся информацию. Прежде чем предпринять какие-то действия, необходимо провести большую работу по сбору и переработке информации, ее осмыслению и анализу. В развитии человечества принято выделять несколько революций (качественных скачков) в обработке информации.

• Первая информационная революция в истории человечества произошла 30 тыс. лет назад, когда впервые человек стал рисовать рисунки на скалах и деревьях. Так впервые информация была переведена на носитель информации (стена скалы, дерево). Вслед за рисунками появились буквы – возникла письменность, с помощью которой человек стал передавать потомкам все знания.

• Вторая информационная революция произошла с появлением ЭВМ в середине XX в. Информация стала храниться в электронном виде, что существенно увеличило легкость хранения и ее обработки.

• Третья информационная революция происходит уже сегодня у нас на глазах. Это появление и развитие всемирной компьютерной сети Internet. Она делает всю информацию, накопленную за всю историю развития человечества, доступной любому человеку из любой точки земного шара в считанные минуты. Тоффлер Вторая и третья информационные революции были бы невозможны без изобретения компьютеров. Принято считать, что первый компьютер был изобретен в 1943 г. в Великобритании.

Информационное общество - социологическая и футурологическая концепция, полагающая главным фактором общественного развития производство и использование научно-технической и другой информации. Концепция информационного общества является разновидностью теории постиндустриального общества, основу которой положили З.Бжезинский, Д.Белл, О.Тоффлер. Рассматривая общественное развитие как “смену стадий”, сторонники теории информационного общества связывают его становление с доминированием “четвертого”, информационного сектора экономики, следующего за сельским хозяйством, промышленностью и экономикой услуг. При этом утверждается, что капитал и труд как основа индустриального общества уступают место информации и знанию в информационном обществе. Революционизирующее действие информационной технологии приводит к тому, что в информационном обществе классы заменяются социально недифференцированными “информационными сообществами” (Е.Масуда). Традиционным громоздким корпорациям Тоффлер противопоставляет “малые” экономические формы - индивидуальную деятельность на дому, “электронный коттедж”. Они включены в общую структуру информационного общества с его “инфо-”, “техно-” и другими сферами человеческого бытия. Выдвигается проект “глобальной электронной цивилизации” на базе синтеза телевидения, компьютерной службы и энергетики - “телекомпьютерэнергетики” (Дж. Пелтон). “Компьютерная революция” постепенно приводит к замене традиционной печати “электронными книгами”, изменяет идеологию, превращает безработицу в обеспеченный досуг (Х.Эванс). Социальные и политические изменения рассматриваются в теории информационного общества как прямой результат “микроэлектронной революции”. Перспектива развития демократии связывается с распространением информационной техники. Тоффлер и Дж. Мартин отводят главную роль в этом телекоммуникационной “кабельной сети”, которая обеспечит двустороннюю связь граждан с правительством, позволит учитывать их мнение при выработке политических решений. Работы в области “искусственного интеллекта” рассматриваются как возможность информационной трактовки самого человека. Концепция информационного общества вызывает критику со стороны гуманистически ориентированных философов и ученых, отмечающих несостоятельность технологического детерминизма, указывающих на негативные последствия компьютеризации общества. В традиционном понимании информатизация общества – это сложный социально-исторический процесс перехода к новой стадии цивилизации, сущность которого заключается в экспоненциальном нарастании объема информации различного типа, необходимой для решения быстро усложняющихся социально-экономических, научно-технических, бытовых и культурных проблем. В докладе Международной комиссии по образованию для XXI века «Образование: сокрытое сокровище» (Learning: the treasure within), представленном для ЮНЕСКО, отмечено, что «человечество должно быть во всеоружии, чтобы преодолеть основные противоречия, которые, не будучи новыми, станут главными проблемами XXI века».

Date: 2015-08-24; view: 1995; Нарушение авторских прав