Глава 6. Первый поцелуй ведьмы убивает

– Соня, воды принесешь? – Мама, выйдя на крыльцо, побрякала пустым ведром.

– Угу… сейчас… – Соня подошла к маме и взяла ведро из ее рук.

Все же хорошо, что колонка находится недалеко от их дома. Всего лишь дорогу перейти да дом Ивана пройти. Эта дорога уже настолько хорошо известна Соне, что кажется совсем короткой. Вот, правда, почему-то незнакомая дорога кажется всегда длинной, а стоит пройти по ней несколько раз и хорошенько изучить ее, как она тут же становится короткой, хотя длина ее вовсе не изменилась.

Проходя мимо дома Ивана, Соня мельком взглянула во двор и невольно остановилась. Иван ходил по огороду, то и дело наклонялся, подбирал что-то маленькое и складывал это «что-то» в оттянутую и сложенную «карманом» футболку, край которой придерживал другой рукой.

– Ванька! – окликнула его Соня. – Ты что там делаешь?

Он только сейчас ее заметил и, широко улыбнувшись, помахал ей свободной рукой.

– Да цыплята по всему двору разбежались. Собираю их теперь. Не хочешь помочь?

– Хочу! – воскликнула Соня. Маленьких цыплят она пока видела разве что издалека, а в руках тем более не держала. Она поставила пустое ведро за калиткой у забора и зашла во двор.

Сразу же под кустом смородины она увидела маленький пищащий комочек. Соня осторожно взяла его в руки. Он был такой крошечный, что свободно помещался в ее ладошке. Цыпленок тревожно запищал, но тут же притих, почувствовав тепло.

– Как они умудрились удрать – не представляю… – ворчал Иван, собирая беглецов.

– А зачем ты их ловишь? – поинтересовалась Соня.

– А как мне еще их в курятник собрать?

– Позови их «цып-цып», – с видом знатока подсказала Соня.

– Они еще маленькие, не реагируют на «цып-цып». Сейчас они – легкая добыча любой кошки. А еще, видишь, туча какая ползет? А если дождь будет? Они напугаются, будут жаться где-нибудь в углу, перетопчут друг друга. Они же глупые совсем.

Соня посмотрела на небо. Сизая туча и правда показала из-за леса краешек своего жирного тела.

А вот приближение дождя Соня не чувствовала… Хотя сейчас она много чего не чувствовала…

Цыплята громко пищали и сбивались в кучу то ли от страха, то ли от холода. Это было одно большое желтое, пушистое облако на множестве тонких коротких лапок. Изредка какой-нибудь цыпленок отсоединялся от общей кучи, делал несколько быстрых шагов, и потом тут же бежал обратно, и сливался с остальными.

– Ого! Сколько их тут? – воскликнула Соня.

– Должно быть тридцать, – ответил Иван.

Они присели и принялись пересчитывать пищащие комочки, отсоединяя их от «облака», хотя они тут же сбивались в другое – рядом. Все тридцать цыплят были на месте.

Постепенно цыплята осмелели, стали отходить друг от друга, тоненько попискивая.

– Ну вот, кажется, все… Я тебе еще нужна? – спросила Соня, с улыбкой глядя на цыплят.

– Ты мне всегда нужна, – ответил Иван.

Соню развеселил его ответ. Улыбаясь, она повернулась к нему, ожидая встретить его насмешливую улыбку, но он не улыбался. Иван серьезно и с нежностью смотрел на нее. От этого его взгляда Соня совсем растерялась, улыбка сошла с ее губ. Она, не отрываясь, смотрела на него, чувствуя, что сейчас что-то произойдет. Что-то очень важное. Иван перевел взгляд на ее губы, наклонился к ней, Соня подалась ему навстречу… Как вдруг неизвестно откуда взявшаяся мысль, словно молния, пронзила ее: «Первый поцелуй ведьмы убивает…» Это было подобно раскатам грома посреди тишины, подобно ведру ледяной воды, вылитой на Соню. Она будто очнулась. Испуганно посмотрела на Ивана и отшатнулась от него.

– Ты чего? – удивленно спросил он.

– Ничего, – резко ответила Соня и отвернулась. Одна только мысль пульсировала у нее в голове: «Первый поцелуй ведьмы убивает… Убивает… Поцелуй убивает!»

– Что-то случилось?

– Мне нужно идти… – Она попятилась к калитке. – Да, я вспомнила, у меня дома дела.

Соня была рассеянна. Ее движения и жесты были суетливы и неуклюжи, словно она не знала, что ей делать. Соня пошла сначала в одну сторону, совсем противоположную ее дому, потом опомнилась, повернула в другую и побежала, совершенно забыв, что шла за водой и что ее пустое ведро так и осталось стоять возле калитки. Иван, ничего не понимая, удивленно смотрел на нее, пока Соня не скрылась из виду.

Забежав в дом, она, ни слова не говоря, промчалась в дальнюю комнату и, найдя убежище для тела, но не обретя его для своих бушующих мыслей, принялась взволнованно ходить туда-сюда, от окна до двери и обратно.

– С чего я вообще это взяла? – тихо бормотала Соня. – Откуда это вдруг вспомнилось, что поцелуй ведьмы может убить? Может быть, эта фраза из какого-то фильма и я зря испугалась?.. – Она в задумчивости опустилась на кровать, зажмурилась и сжала голову руками, пытаясь вспомнить.

И тут в ее памяти всплыли строчки, которые она прочла в какой-то книге: «Первый поцелуй ведьмы имеет необычайную силу: он убивает…» Она четко представила, как держит в руках книгу. Даже замысловатые завитки внизу пожелтевшей страницы вспомнила.

– Точно… в одной из книг из тайной комнаты… – прошептала Соня, ошеломленная воспоминанием.

Она тогда не придала особого значения этой фразе, помнится, та даже позабавила ее. Соня прочитала ее и тут же забыла, как нечто ненужное. А сейчас вдруг ее мозг выудил из своих дальних уголков среди прочих забытых фраз эту…

Соня встала, задумчиво окинула взглядом комнату и увидела свое отражение в небольшом зеркале, висящем на стене возле двери. У нее сейчас был такой растерянный и испуганный вид, как никогда раньше. Даже встреча с коварными демонами ее так не пугала, как обычный поцелуй, которым она чуть не убила Ивана… Подумать только, что могло бы случиться, если бы она не вспомнила эту фразу. А если бы она не прочитала ее тогда?

Глядя на отражение, Соня легко прикоснулась пальцами к своим губам. Но как же так?.. К чему эти жертвы?.. Или, может быть, она что-то не так поняла? Может, там был совсем другой смысл? Она точно что-то напутала!

Дверь потихоньку открылась, и в комнату осторожно заглянула мама:

– Уф!.. Как ты меня напугала… – она выдохнула. – Я не заметила, как ты зашла в дом. Слышу – какие-то шевеления, бормотания в комнате. Думала уж, что кто-то чужой зашел.

– Извини, мам. Я не хотела тебя напугать, – Соня постаралась взять себя в руки и улыбнуться.

Мама прошла обратно на кухню и тут же удивленно воскликнула:

– Соня! А где вода?

Вода! Соня хлопнула себя ладонью по лбу. Как она могла забыть? Но как же ей сейчас опять пройти мимо дома Ивана? Соня вздохнула и вышла из своей комнаты. Она медлила, обдумывая, что скажет Ваньке при встрече. Мама вышла из кухни и застала Соню в этих сомнениях.

– Ты чего здесь? Где вода-то? – не понимая, что происходит, спросила она.

Дальше тянуть время было уже просто некуда. Соня еще раз вздохнула и решительно вышла на улицу. Она тут же оторопело остановилась и опустила руки: на крыльце стояло ее ведро, полное воды.

– Ванька… – тихо прошептала Соня.

Она огляделась. Ивана нигде поблизости не было. Наверное, он сразу после ее ухода обнаружил пустое ведро возле своей калитки и принес воды. Соня не смогла сдержать улыбки.

– Вот вода, – сказала она, поставив ведро на кухне.

– А почему сразу-то не занесла? – удивилась мама.

– Забыла, – Соня пожала плечами и улыбнулась.

– Как это? – еще больше удивилась мама. Соня ничего не ответила. Она только развела руками и ушла в свою комнату. А что она могла сказать?

Безвольно опустившись на кровать, Соня взяла подушку и, обняв ее, погрузилась в свои размышления: «А если мне сначала поцеловать какую-нибудь… ну я не знаю… какую-нибудь ерунду, которой не будет жалко. Какую-нибудь неодушевленную. Ну, например… вот хотя бы подушку! Или чашку. Хотя они же и так неодушевленные, они и так никогда не умрут. Нет, тут что-то другое… Постой… но я же целовала родителей, и Наташку, и Саньку вон сколько раз, и с ними ничего не произошло!» – Соня даже обрадовалась и улыбнулась, но тут же другая мысль заставила ее спрятать улыбку и обреченно опустить плечи: «Нет-нет, это другой поцелуй… Но как-то ведь другие ведьмы целуются? Или нет? Эх, такие вещи даже у Маргариты Тихоновны как-то неудобно спрашивать…»

* * *

Как же хорошо летним утром в деревне! Солнце не такое палящее, как днем, оно не обжигает, а лишь нежно ласкает своим теплом. Легкий ветерок обдувает свежестью и совсем не холодит. Птицы сообщают всем своими трелями, что они уже проснулись и радуются новому дню. Во всем чувствуется покой и умиротворение. Кажется, что даже проблемы, которые еще вчера были такими серьезными, с каждой секундой становятся все прозрачнее и легче. Соня стояла босыми ногами в прохладной траве и, закрыв глаза, старалась запомнить эти ощущения, чтоб потом вспоминать их зимой в городе.

– Завтрак готов! – Из дома сквозь распахнутую дверь послышался мамин голос.

– Уже иду! – отозвалась Соня и нехотя повернула к дому.

Вдруг за забором мелькнула тень. Соня пригляделась. Ей показалось, какая-то ссутуленная старушка, опираясь на палку, ковыляет вдоль дворов. Она то останавливалась, вглядывалась сквозь забор в глубь двора, то снова делала несколько шагов. Из-за кустарников, растущих вдоль забора, Соня не могла разглядеть лица старушки, но ей показалось, что она уже где-то видела эту согнутую чуть ли не пополам фигуру. Вдруг в просвете мелькнул длинный нос, свесившийся до самой губы, и глаза… почти белые, выцветшие, глаза. Это было всего лишь мгновение, но Соню будто током шибануло: «Кхарунда!.. Но этого не может быть! Разве она не уснула на сто лет вместе со всеми демонами в Царстве Тьмы?»

Соня выбежала со двора, чтоб развеять свои подозрения, но на дороге уже никого не было.

– Неужели показалось?.. – пробормотала Соня, оглядываясь по сторонам. Но нигде поблизости уже не было видно сгорбленной старухи, опирающейся на палку.

Соня еще какое-то время в раздумьях постояла на дороге, а потом вернулась в дом.

– Нет-нет, это не может быть Кхарунда… Если бы она спаслась от заклинания Страшилы, то не стала бы ждать целый год, чтоб добраться до меня, – рассуждала Соня. – Мне просто привиделось.

Она отмахнулась от этих мыслей, как от навязчивых мух, и вошла в дом.

– Что-то случилось? – спросила мама, глядя на задумчивую дочь.

– А?.. Нет, просто показалось, что увидела знакомую. Вот и вспомнилось разное…

– А вчера что? Ты уже не первый день какая-то странная ходишь.

– Да так… – Соня замялась, сочиняя причину своего настроения. – Книгу читаю, вот и обдумываю потом, представляю, переживаю.

– Понятно, – мама улыбнулась, но все же пристально посмотрела на дочь.

Соня выдержала ее пытливый взгляд, стараясь не подавать вида, что ей плохо.

– Ну ладно, – сказала мама. – Какие планы на сегодня?

– Никаких, – ответила Соня.

– И с друзьями ни о чем не договаривалась? – удивилась мама.

– Нет, – покачала головой Соня.

Вдруг в прихожей послышался шорох. В такие жаркие дни они держали входную дверь распахнутой, впуская свежий летний воздух. Только прозрачная тюлевая занавеска отделяла дом от улицы, преграждая путь комарам. Шорох повторился: кто-то робко топтался у порога.

– Есть кто дома? – По голосу Соня узнала Ивана.

– Проходи, Ваня, – сказала мама и повернулась к дочери: – А ты говорила, что не договаривались.

Соня тяжело вздохнула, вышла в коридор и вопросительно посмотрела на Ивана.

– Давай выйдем? – тихо предложил он и первый вышел на улицу.

Подозревая, о чем будет их разговор, Соня вяло поплелась за ним следом.

– Соня, – Иван взял ее за руку, – ты убежала тогда. Что-то случилось? Я тебя обидел?

– Нет, ничего не случилось, – Соня осторожно и как бы нехотя высвободила свою руку, – только ты так больше не делай.

– Почему? – Иван пристально смотрел в ее глаза.

– Ну… Потому что нельзя! – Соня попыталась выдержать его взгляд, но вскоре отвернулась.

– Что нельзя? Целовать тебя нельзя? – непонимающе спросил Иван.

– Да, нельзя. И не произноси при мне это слово! – раздраженно ответила Соня, сдвинув брови.

– Может, и дотрагиваться до тебя нельзя? – усмехнулся Иван, снова взяв Соню за руку.

– Лучше не надо… на всякий случай… – тихо пробормотала Соня и спрятала руку за спину. Пока ведь непонятно, чем еще она может причинить ему вред.

– Ты мне можешь объяснить?..

– Не могу! – отрезала Соня. – И если ты хочешь, чтоб мы с тобой и дальше общались, то ничего не спрашивай.

– То есть?.. – начал Иван.

– То есть мы с тобой будем по-прежнему друзьями. Только, пожалуйста, не испорти то хорошее, что есть между нами, – Соня жалобно взглянула на него. – Никогда не говори со мной на эти темы. И давай забудем эту историю, как будто ничего не было.

Иван растерянно замолчал. Не понимая, что происходит и какова причина такого поведения Сони, он пристально смотрел на нее, не сводя взгляда.

– Хорошо… Как скажешь, – наконец, после паузы произнес он. – Забудем… и будем по-прежнему друзьями. Раз ты этого хочешь.

– Ребята, сходим куда-нибудь? – послышался голос Жанны.

Иван и Соня одновременно повернули головы на зов. Жанна весело улыбалась и махала им рукой.

– Я не могу, – отозвалась Соня, – а Ванька… – она помедлила, глядя на него, – он свободен.

Она и сама не представляла, как тяжело дадутся ей эти два слова: горло как будто сдавило. Иван пристально смотрел ей в глаза и молчал. Соня выдержала его взгляд, а потом зашла в дом и закрыла за собой дверь. Прислонившись к стене и закрыв глаза, она судорожно выдохнула напряжение и боль. В носу щипало, слезы были готовы вот-вот брызнуть из глаз, и Соня из последних сил сдерживала их. Она куталась в тюль, висящий в дверном проеме, словно желая спрятаться от всех, чтоб никто не видел ее страданий.

– Соня, это ты? – спросила мама из комнаты.

– Да, мам… – приглушенно ответила Соня, подавив слезы.

* * *

Маргарита Тихоновна молча смотрела, как Соня задумчиво гоняет ложкой чаинки в чашке: она пыталась собрать их в кучку, а они непослушными маленькими хулиганами снова разбегались врассыпную.

– Ты хотела что-то спросить? – поинтересовалась она.

– Нет. То есть да… – Соня быстро подняла на нее взгляд и тут же отвела его в сторону. – Правда, что ведьмы могут привораживать?

– Правда, – ответила Маргарита Тихоновна и пристально взглянула на Соню.

– И отвораживать могут?.. Ну или как это называется, – Соня забыла про чаинки и сделала вид, что очень заинтересовалась цветком на ближайшем кусте, а вопрос задала будто бы так, между прочим.

– Могут. А зачем тебе?

– Просто так… что-то вдруг в голову пришло…

– Ты учти, что влиять на чувства других людей – это страшное дело. Ведьма может повлиять на поступок, заставить совершить какое-то незначительное действие, но овладевать чувствами, заставлять любить или не любить – это дурной поступок. Этим занимаются темные силы. Они могут целые поселения одурманить ради своих интересов. А мы должны помогать людям.

– Но мы же заставляли людей забывать некоторые моменты. Как же заклинание забвения? Разве это не вмешательство в чувства?

– Это другое. Этим мы защищали людей.

– А если отворот сделан тоже из хороших побуждений? Чтоб защитить…

– Случилось что-то? – Маргарита Тихоновна прищурилась.

– Нет. Я просто так спросила. Просто чтоб знать. На всякий случай. Вдруг когда-нибудь пригодится.

– Нельзя вмешиваться в чувства двух людей третьему человеку. Тем более с помощью магии. Будь то ведьма или простой человек, все равно нельзя!

– Ну а если это не третий человек? Если в ведьму кто-то влюбился, а она этого не хочет? Она может применить отворот?

– Отвороты и привороты – очень сильная магия. Они не всегда дают нужный результат: бывали случаи, что люди даже сходили с ума, потому что сам человек стремился в одну сторону, а магия направляла его в другую. Человек будто разрывался между двумя жизненными путями, вставшими перед ним. Не всякий это выдержит. Поэтому мы не пользуемся этими заклинаниями.

– Я поняла, – вздохнула Соня.

– Есть ведь и не магические способы. Если ты хочешь, чтоб молодой человек тебя разлюбил, то будь холодна и строга с ним.

– Я не про себя спрашивала, – Соня почувствовала, как ее щеки вдруг вспыхнули, – я так, в общем…

– Ну так и я – в общем, – лукаво улыбнулась Маргарита Тихоновна.

* * *

Жанна уже минут пятнадцать уговаривала Соню пойти прогуляться по деревне.

– Сонь, ну пойдем, – ныла Жанна, как маленький ребенок, который просит маму купить игрушку. – Тут такая скукотища, что я скоро помру с тоски! Пойдем, пройдемся.

– Что-то совсем нет настроения. Я хотела книжку почитать… – придумывала причины Соня, хотя на самом деле она просто не хотела случайно встретиться с Иваном.

– Успеешь еще прочитать! Книжки нужно читать, когда на улице дождь или когда болеешь. А сегодня такая погода! Пойдем давай!

Чувствуя, что Жанна так просто не отстанет, Соня со вздохом согласилась:

– Ну ладно. Только давай пойдем вон в ту сторону, – она показала рукой на дорогу, ведущую в противоположную от дома Ивана сторону.

– А чего так? Я хотела предложить тебе до магазина дойти, – разочарованно произнесла Жанна.

Соня бросила на нее быстрый взгляд. Понятно, чего ее так тянет к магазину, ведь там больше шансов встретить Ваньку.

– Я не хочу в магазин, – настойчиво ответила Соня. – Или туда, или я остаюсь дома!

– Ну ладно, пойдем куда ты хочешь, – нехотя согласилась Жанна.

Довольная, что она добилась своего, Соня улыбнулась. Меньше всего ей сейчас хотелось увидеть Ивана. Она боялась, что ему вновь придется объяснять то, что она и сама-то толком не понимала. Мало того что не понимала, но и противилась этому.

Но, как часто бывает, то чего мы меньше всего хотим, непременно и с легкостью случается, а того, чего желаем всей душой, приходится добиваться всеми силами. Стоило им только отойти от калитки, как их догнал Иван.

– Привет, девчонки! – весело воскликнул он и, встав между ними, слегка приобнял их обеих за талии. – Куда идете?

– Так, гуляем, – заулыбалась Жанна. – Еле вытащила Соньку из дома! Если бы не я, она бы все лето у себя во дворе просидела.

Соня искоса взглянула на Ивана. Он был такой, как обычно. Улыбался, шутил и совсем не хмурил в задумчивости брови. Словно и не было недавно их сложного разговора.

«Все правильно, мы же договорились, что забудем обо всем. Мы же договорились… Легко же ему это удается!..» – подумала Соня и натянуто улыбнулась.

– Жанна, я вообще-то хотел тебя увидеть. Ты ведь тоже десятый класс закончила, следующий год выпускной, решающий. У меня есть пара вопросов по учебе. Ты не против встретиться как-нибудь вечерком?

– Нет-нет, конечно, не против! – радостно воскликнула Жанна. – Буду рада, если смогу помочь. Я сегодня свободна.

– О, отлично! А ты не будешь на меня сердиться, что я испорчу тебе каникулы учебой?

– Нет, ну что ты! Мне и самой не мешало бы подтянуть некоторые предметы, – она игриво подмигнула.

– Ну ладно. Рад, что вас встретил. В общем, мы с тобой договорились, я сегодня зайду, – он пристально посмотрел на Жанну, потом мельком взглянул на Соню и ушел.

– Я же тебе говорила, что нравлюсь ему! – быстро шепнула Жанна и чуть не запрыгала от радости.

– Он же сказал, что у него вопросы по учебе.

– Какая учеба? Ты что? – усмехнулась Жанна. – Это только повод для встречи.

– Да?.. – растерянно спросила Соня.

– Ну конечно! Скажи мне, ты видела кого-нибудь, кто на летних каникулах занимается учебой? Не мог же он при тебе пригласить меня на свидание. Это невежливо. Вот он и придумал эту отмазку с учебой. А видела, как он мне улыбнулся?

– Улыбнулся?.. Я не обратила внимания…

– Это потому, что ты еще маленькая. Дети таких вещей не замечают. Вот доживешь до моих лет, тогда будешь чувствовать, когда ты нравишься парню. Все взрослые чувствуют такие вещи.

Соня ничего не ответила. Неприятно, конечно, когда тебя почти в пятнадцать лет называют маленьким ребенком. Но с другой стороны – ишь, как Иван замысловато пригласил Жанну на свидание… Соня сама бы и не поняла, если бы Жанна ей не объяснила. Значит, она и впрямь слишком мала, чтоб понимать такие вещи. А Иван… Быстро же он все забыл по Сониной просьбе! Ну и чего она сейчас злится? Ведь она же сама его об этом просила.

– Ну ладно. Давай тогда сейчас по домам. Наша с тобой прогулка отменяется. Мне же надо еще подготовиться. Сама же понимаешь… – В голове у Жанны уже крутились тысячи разных идей и планов. – Ты не обижаешься? Ты ведь все равно не хотела идти гулять.

– Да все нормально, – кивнула Соня и постаралась улыбнуться. – Мне как раз нужно домой.

* * *

– Знаешь, что мы вчера делали? Сказать? – Жанна, казалось, и сама была ошарашена.

– Нет, мне не интересно, – ответила Соня. Меньше всего ей сейчас хотелось услышать подробности их свидания.

– Я нарядилась, как дура! – Казалось, будто Жанна не услышала Сонин ответ и, несмотря на ее протест, все же принялась рассказывать: – Ждала, в окно выглядывала. Вот все-таки плохо, что здесь телефоны не работают. А он пришел, ты представляешь, с какими-то книгами! Он реально пришел заниматься!

Соня, недоумевая, посмотрела на нее и прыснула со смеху. Она представила вчерашние ожидания Жанны, последовавшее затем разочарование… – и захохотала.

– Представляешь? Кому рассказать, что я посреди лета решала какие-то задачки, так засмеют же! – возмущалась Жанна. – А самое странное – он притащил какой-то старый учебник, который мы проходили в прошлом году. Я-то сначала подумала, что он просто постеснялся моих родственников, поэтому и принес этот учебник. Ну так, для прикрытия. Чтоб они, как и ты, поверили, что мы займемся уроками. А он реально заставил меня его читать!

– А потом? – утирая слезы, хохотала Соня.

– Не было никакого «потом». Мы порешали задачки, и он ушел домой. Я даже не поняла, что это было… Он хорошо разбирается в геометрии, даже лучше меня, так что моя помощь ему точно была не нужна. Зачем он приходил?..

Соня смотрела на растерянность Жанны и не могла сдержать свой смех. После всех этих вчерашних переживаний и сомнений почему-то сразу стало невероятно легко на душе. Жанна какое-то время смотрела на Соню с озадаченным видом, словно не понимая, чего тут может быть такого смешного, но потом тоже рассмеялась.

* * *

Соня старалась избегать встреч с Иваном, чтоб не бередить свои чувства. А Жанна, наоборот, только и искала повода, чтоб встретиться с ним.

– А ты знал, что наши имена схожи? – сказала она однажды, когда они опять как бы случайно встретились на улице. – Они имеют одинаковое значение и являются синонимами.

– Не знал, – улыбнулся Иван.

– Вот теперь знай, – Жанна вдруг оступилась, ойкнула и, чтоб не упасть, схватила Ивана за руку чуть повыше локтя. – Ого, какой ты сильный, – промурлыкала она, погладив его плечо.

Соня покосилась на нее, но ничего не сказала, хоть ей и неприятно было видеть, как Жанна откровенно заигрывает с Иваном. Жанна весело хохотала, да и Ивану, похоже, нравилось, что она ему говорит, потому что он улыбался, что-то отвечал ей, и Жанна снова смеялась. Соня поджала губы и отвернулась. Это настоящая пытка, и Соня больше не в силах была ее выдерживать.

– Ладно, мне пора, – Соня остановилась и через силу улыбнулась.

– Чего так? – удивился Иван. – Ты же только вышла.

– Да я тут вспомнила, что мне еще к завтрашнему дню нужно готовиться… Вы не забыли, что завтра я жду вас на свой день рождения?

– Да-да, конечно! – с готовностью кивнул Иван.

– А мы еще погуляем, правда, Вань? Нам-то не нужно готовиться, – Жанна обвила руку Ивана и прижалась к его плечу.

Соня больше не в силах была и дальше смотреть на это, она отвернулась и торопливо пошла к дому. Сердце ее ныло и страдало, слезы душили, застряв комком где-то в горле. Но Соня не плакала. Она понимала, что может быть опасна для человека, который ей дорог, что всего один поцелуй может убить его. И что теперь? Остается просто отойти в сторону и позволить ему влюбиться в другую. Да, Соня знала, что ей будет невыносимо больно видеть Ивана с Жанной или с кем-то еще, но зато он будет жить! Правильно сказала Маргарита Тихоновна: нужно вести себя с ним строго и холодно и не допускать всяких там улыбок и прикосновений.

Соня дошла до своей калитки и остановилась. Немного подумав, она прошла мимо, дальше, в сторону дома Маргариты Тихоновны. Ей вдруг ужасно захотелось попасть в ее сад, выпить чашечку душистого чая и поболтать о чем-нибудь с доброй старушкой. О чем-нибудь легком, веселом, чтоб не думать больше про Ивана. Заходя в сад Маргариты Тихоновны, наполненный красками и ароматами цветов, Соня будто попадала в другой мир, отгороженный от обычной жизни. Здесь было тихо и спокойно, а суетились лишь пчелы и бабочки, да, пожалуй, еще птицы порхали в верхушках деревьев, занятые своими заботами. В остальном здесь царила атмосфера умиротворения и добра. Именно этого хотелось сейчас Соне – умиротворения и добра.

Соня зашла в сад и прошла по знакомой тропинке между разросшимися кустами гортензии.

– Маргарита Тихоновна! Вы здесь? – позвала Соня.

– Да, Софи, проходи.

Маргарита Тихоновна обхаживала кусты роз, что-то подрезала, опрыскивала, с улыбкой разговаривала с ними, и те в благодарность были все усыпаны цветами. У нее в саду вообще все цвело на удивление дольше и обильнее, чем у остальных.

– Как же у вас хорошо! – Соня вдохнула дивную смесь их цветочных ароматов.

Старушка довольно улыбнулась, но, взглянув на Соню, тут же с подозрением прищурилась:

– Ты чем-то обеспокоена?

– Маргарита Тихоновна… – неуверенно начала Соня, с трудом подбирая слова и вспыхивая румянцем. – А ведьме можно влюбляться?

– Любовь – это самая высшая магия, – улыбнулась Маргарита Тихоновна, – ей покоряются даже ведьмы. А почему ты спрашиваешь?

– Да так… просто… – Соня замялась от неловкости и отвела взгляд, боясь, что мудрая старушка все поймет по ее глазам. А потом вдруг спросила, чтоб сменить тему: – А вы помните, что у меня завтра день рождения?

– Да, Софи, конечно, помню.

– Я приглашаю вас завтра к себе. Буду очень ждать.

– Конечно же я приду. Я напеку чудеснейших пирогов, а ты завтра приди, поможешь мне их донести.

– Хорошо.

– Тебе ведь пятнадцать будет? Ты знаешь, что пятнадцать лет – это возраст взросления ведьмы? То есть до пятнадцати лет нужно было набраться ума, всему научиться, пройти обряд, выбрать свой путь. Ты хорошо справилась со всем, моя девочка.

– Вот только какая из меня сейчас ведьма? Я не могу даже свечу взглядом зажечь…

– Ты – настоящая ведьма, Софи. И чем больше я тебя знаю, тем больше убеждаюсь в этом. Со временем твои умения вернутся. Зато не всякой ведьме в твоем возрасте удалось познать свою суть. Теперь ты знаешь, что такое быть темной и светлой. Тебе уже не нужны подсказки старой травницы, теперь ты и сама можешь взять себе ученицу, – засмеялась Маргарита Тихоновна.

– Ох, Маргарита Тихоновна… Я не чувствую себя настолько самостоятельной. Боюсь, мне до конца жизни нужны будут ваши подсказки.

– Обращайся в любое время. Я рада, что полезна для тебя.

Date: 2015-08-24; view: 652; Нарушение авторских прав