Катастрофа еврейства[142]* и ее последствия

/393/ Аншлюс 1938 г. не только привел к политическим изменениям, но также обозначил социальный и культурный перелом, отразившийся на судьбах многих групп населения – но ни на чьей так страшно, как на евреях. Антисемитизм существовал в Австрии задолго до аншлюса, проявляясь политически с XIX в. Неслучайно именно в Австрии обнаруживаются корни антисемитизма национал‑социалистов. В книге «Моя борьба» Гитлер называет Шёнерера и Люгера своими великими предшественниками. В период австрофашизма антисемитские мотивы звучали довольно часто. Целый ряд мероприятий, таких как отказ писателям‑евреям в публикации или кампания под лозунгом «Не покупайте у евреев», во многом напоминал подобные акции в нацистской Германии. Однако еврейские граждане австрийского государства не подвергались угрозе физической уничтожения. Положение радикально изменилось с аншлюсом. Тем не менее, именно антисемитизм социальных христиан и пангерманцев заложил основу для восприятия частью населения национал‑социалистических методов обращения с евреями.

С 1938 г. в Австрии последовательно применялась национал‑социалистическая расовая политика: в «Восточной марке» вошли в силу нюрнбергские законы. Согласно им, евреи утрачивали равноправие с «арийскими» гражданами. Все население было разделено на две категории – на тех, которые с помощью «арийского свидетельства» могли доказать, что они совсем не имеют еврей‑ /394/ ских предков, и на тех, которые по чисто генеалогическому признаку подразделялись на полных евреев, евреев наполовину, евреев на четверть и т. д. Религия уже ничего не определяла – играло роль лишь «расовое» происхождение. Согласно такой дифференциации, человек, происходивший из семьи, за несколько поколений до него принявшей христианство, считался неарийцем, и на него распространялись предписания нюрнбергских законов. Они запрещали браки и всякие сексуальные отношения («осквернение расы») между арийцами и евреями, а всех «виновных» в этом лишали права на любую профессиональную деятельность. Не только для заключения брака, но и для получения различных постов на государственной службе следовало представить доказательства «арийства». Если арийка была замужем за евреем или ариец женат на еврейке («породнившийся с евреями»), такой брак можно было расторгнуть беспрепятственно; на не желавших это сделать тоже распространялись расовые законы.

В первые же недели и месяцы после аншлюса началась «чистка» учреждений в духе новых законов. Служащие, учителя, а также вузовские и университетские профессора еврейского происхождения подверглись увольнению. Наряду с официальной политикой, которая вынудила часть еврейского населения эмигрировать (около двух его третей, почти 136 тыс. человек, покинули страну), обычными сделались и другие проявления юдофобии. Еврейские предприятия и квартиры были «ариизированы», при этом в полной мере обнаружилась алчность многих арийских сограждан. В воцарившейся атмосфере ненависти пробудились самые худшие и самые темные стороны человеческой природы.

Ноябрь 1938 г. ознаменовался «имперской хрустальной ночью» – организованным погромом, официально объявленным спонтанной реакцией немецкого народа на убийство германского посла в Париже Эрнста фон Рата семнадцатилетним школьником Гершелем Гриншпаном. Синагоги были разорены и сожжены, еврейские магазины разгромлены и разграблены, еврейские кладбища осквернены. В ходе «хрустальной ночи» было арестовано 6500 австрийских евреев, больше половины из них отправлены в концлагеря, многие убиты. Впоследствии евреи Великогерманской империи должны были внести 1 млрд. рейхсмарок в качестве «возмещения» за разрушения.

Законодательство ужесточалось, еврейским вра‑

чам и юристам была запрещена практика, все евреи должны были принять «ев‑ /395/ рейские имена» (Израиль, Сара), отныне они не имели паспортов, так что не могли официально покинуть страну. Евреям было запрещено посещать общественные места (музеи, театры и т. п.), они не должны были пользоваться общественным транспортом; для еврейских учеников стали недоступными средние школы. Еврейская собственность систематически конфисковалась. Кто не эмигрировал до начала второй мировой войны, мог покинуть страну, лишь рискуя жизнью, если вообще мог.

В Австрии в 1938 г. проживало около 200 тыс. евреев, пострадавших от антисемитской политики. Точные цифры установить невозможно, потому что в статистике монархии и Первой республики евреи подсчитывались лишь как религиозная группа. Кто к этому времени был евреем по нацистским меркам, статистически точно установить нельзя. Из Вены смогли эмигрировать около 80 тыс. евреев – менее половины еврейского населения города. В 1939 г., согласно нацистским критериям, в Вене еще оставалось 91 тыс. «полных евреев» и 22 тыс. «метисов» – большинство из них не пережило войну.

С 1939 г. нацистская политика в отношении евреев еще более ужесточилась, в оккупированных польских областях создавались многочисленные гетто, затем начались массовые аресты и расстрелы, а также погромы, в которых принимала участие местная полиция. После нападения на Советский Союз это происходило и в России, где оперативные группы вермахта и СС хладнокровно уничтожали еврейское население.

В 1941 г. обергруппенфюреру СС Рейнхарду Гейдриху были даны полномочия для «окончательного решения еврейского вопроса». Была поставлена цель – систематическое уничтожение «еврейской расы». Принудительные работы, сопровождавшиеся запрограммированным недоеданием, не только позволяли эксплуатировать еврейский труд, но и одновременно сокращали число евреев. Затем начались поставленные на промышленную основу массовые убийства в нацистских концлагерях (удушение газом с последующей кремацией). Миллионы евреев погибли в огромных лагерях смерти: Освенциме, Хелмне, Белжеце, Собиборе и Треблинке.

В самой Австрии также существовали концентрационные лагеря, самый большой – в Маутхаузене – включал 49 филиалов (Эбензее, Мельк, Гузен и др.). Принадлежавшая СС фирма «Немецкие земляные и каменные работы ООО» получила в распоря‑ /396/ жение каменный карьер в Маутхаузене, где использовала труд заключенных и военнопленных. (Как и многие другие действия национал‑социалистов, это было оформлено на формально законных основаниях.) Гранит из карьеров предполагалось, помимо

прочего, использовать для масштабного строительства в «городе фюрера» – Линце. В Маутхаузене евреи были в меньшинстве, большинство составляли политические заключенные и интеллигенция из различных стран Европы. Смертность в лагере была чрезвычайно высокой – этому, наряду с медицинскими опытами над заключенными и удушением газом, способствовали ужасные условия жизни и труда («лестница смерти»). На последнем этапе войны Маутхаузен окончательно превратился в лагерь уничтожения. Более 100 тыс. человек пали здесь жертвами нацистской машины истребления. С 1947 г. бывший концлагерь является республиканским мемориалом жертв нацизма.

Хотя при нацистском режиме евреи Европы понесли в процентном отношении наибольшие потери, не следует забывать и о других подвергавшихся преследованиям группах населения. Репрессии на расовой почве, массовое истребление, принудительная стерилизация и другие карательные меры обрушились на народ рома и синти (цыган). Специально для них в Бургенланде был построен лагерь Лакенбах. Из 11 тыс. узников почти две трети были уничтожены. После 1945 г. на этот аспект нацистской политики в отношении «неарийцев» не обращалось достаточного внимания; не предпринималось никаких действий по возмещению. Лишь в 1993 г. рома и синти были признаны в Австрии особой этнической

группой. При этом следует иметь в виду, что они подвергались преследованиям задолго до возникновения национал‑социализма.

Значительную группу жертв национал‑социализма составляют его политические противники. Не только коммунистов и социал‑демократов, но также социальных христиан, монархистов и даже австрофашистов бросали в концлагеря, где многих из них постигла смерть. Представители элиты порабощенных стран Европы (офицеры, политические деятели) и бесчисленные военнопленные также стали жертвами нацистской политики, тысячи из них никогда больше не увидели родины. Политическими противниками считались и различные религиозные общины. Если приверженцев больших традиционных конфессий заключали в концлагеря за участие в Сопротивлении, то небольшие религиозные об‑ /397/‑/398/ щины преследовались систематически как таковые. Особенно пострадали от нацистов «свидетели Иеговы» и квакеры, преследуемые наряду с некоторыми другими «толкователями Библии».

Следующую группу, на которую была нацелена репрессивная политика нацистов, составляли преступники и так называемые асоциальные элементы, из числа которых в концлагере часто назначались «капо», то есть руководители, которые, в свою очередь, тиранили других заключенных. «Асоциальными» считались и гомосексуалисты, которых также преследовали, заключали в концлагеря и уничтожали. После 1945 г. гомосексуалисты долго не признавались (а со стороны государства не признаются до сих пор) особой категорией жертв национал‑социалистического режима.

Еще одной группой жертв биологически ориентированной нацистской политики были физически и умственно «неполноценные»; они подвергались эвтаназии, то есть систематически умерщвлялись в рамках программы «уничтожения малоценной жизни». Лагерь для уничтожения «неполноценных» находился в Верхней Австрии, в Шлосс‑Гартхайме. Как и в преследовании евреев, в этом вопросе была достигнута известная степень консенсуса, поскольку и ранее все политические партии (на этот раз даже социал‑демократы) разделяли сходные идеи, пусть и не доводя их до подобных крайностей. Молчаливое приятие национал‑социалистической политики в отношении преследуемых групп населения имеет предысторию в создании образа врага и подобных клише. Поэтому при анализе нацистской политики не следует ограничиваться слишком коротким периодом времени. Ненависть к евреям и «цыганам», отрицательное отношение к гомосексуализму, «сектам» и «неполноценным» были распространены задолго до прихода нацистов к власти и, к сожалению, еще долго сохранялись после победы над нацизмом, что может подтвердить каждый, кто внимательно и критически следит за сегодняшними политическими дискуссиями.

Политика нацистов помимо страшной трагедии миллионов людей и огромной вины, которая легла на немцев Германии и Австрии, имела следствием чудовищные потери в области культуры. В культурной жизни межвоенной Австрии особую роль играли стоявшие на левом политическом фланге и нередко бывшие евреями ученые, интеллектуалы и художники. Многие из них в 1938 г. были вынуждены эмигрировать (среди них целый ряд нобелевских лауреатов: Зигмунд Фрейд, Франц Верфель, Арнольд Шён‑ /399/‑/400/ берг, сэр Карл Поппер и др.) или погибли в концлагерях (Юра Зойфер). Многие из эмигрантов, потеряв родину, отчаялись, некоторые покончили с собой (Стефан Цвейг). И все же отдельные нашли на новой родине (например, в США) весьма благоприятные условия для жизни и исследовательской деятельности.

Произошел окончательный культурный перелом. Хотя национал‑социализм был уничтожен всего через семь лет, большинство эмигрантов не возвратилось. Впрочем, и у правительств после сорок пятого года не хватило воли постараться обеспечить их возвращение (одним из немногих вернувшихся был Фридрих Торберг). Поэтому приходится сожалеть не только о человеческих, но и о невосполнимых духовных утратах. В культурном отношении «вчерашний мир», как и «старая Европа», безвозвратно ушел в прошлое. /401/

Date: 2015-08-24; view: 304; Нарушение авторских прав